Книга: 100 великих русских путешественников

А.И. Шренк: знаток европейских тундр

А.И. Шренк: знаток европейских тундр

Конец XVIII – начало XIX в. – время, когда снаряжаются академические экспедиции для изучения окраин Российского государства. Европейский Север в то время был малоизученной территорией, которая ждала своих исследователей. Одним из ее первопроходцев стал Александр Иванович Шренк.

Александр Иванович Шренк (Александр Густав фон Шренк) – немец русского происхождения, потомок древнего рода Шренков, родился в 1816 г. Окончив Дерптский университет со степенью кандидата философии, поступил в 1837 г. в ботанический сад на должность ботаника. В том же году летом был командирован в Архангельскую губернию.

По прибытии в Архангельск Александр Иванович встретился с архимандритом Вениамином, настоятелем Антониево-Сийского монастыря, который в 1824–1830 гг. побывал во всех уголках европейской тундры с православной миссией и был знаком с обычаями и языком местных жителей. Далее путь Шренка лежал через Мезень на Печору в Усть-Цилемскую слободу. Затем он пересек Большеземельскую тундру, посетил Вайгач и Полярный Урал. Через Пустозерск, Малоземельскую и Канинскую тундры вернулся в Мезень, а оттуда в Петербург. Путешествие закончилось в октябре 1837 г.

А.И. Шренк

Во время путешествия Александр Иванович особое внимание уделял северной границе леса, отмечал лесные острова, которые встречались на пути. Например, он так характеризует состояние лесного острова на реке Море-Ю: «Это была та самая лесная оаза, которая за исключением лесов, находящихся в нижнем течении Печоры, представляет самую северную в Большеземельской тундре и которая, подобно лесным оазам Точьги, служит самоедским кладбищем. Она называется Хайодепадара, т. е. священным лесом… Лес этот состоит исключительно из кривых елей, между которыми кое-где попадаются кустарники можжевельника».

А.И. Шренком на основе исследований Бэра и Рупрехта, а также на собственных наблюдениях разработана схема областей для европейских тундр. Эти области представляют собой географические подзоны, которые в общих чертах совпадают с современным районированием: лесная область с обильными лесами, северная лесотундра, кустарниковая тундра, арктическая подзона полигональных тундр.

Имея многосторонние интересы, Александр Иванович не ограничился изучением растительности. Он одним из первых заинтересовался вопросом распространения вечной мерзлоты. В городе Мезени и деревне Устье он проводил изучение глубины залегания вечной мерзлоты и установил, что в Мезени она находится на глубине 4,26 м, а около Устья на глубине 1,5 м, при этом толщина промерзания составляла 1,7 м.

Посетив оостров Вайгач и проведя геогностические наблюдения, А.И. Шренк подтвердил предположение, высказанное В.В. Крестининым и Н.Я. Озерецковским о том, что остров «есть продолжение горной цепи континента», которая в настоящее время называется Пай-Хойской складчатой системой, объединяющей в геологическом отношении хребет Пай-Хой, о. Вайгач и южный остров Новой Земли. Во время путешествия по Канинской тундре собрал сведения о Канинском кряже и сделал предположении о том, что он представляет «собой конец Тиманской цепи, отделенный от своего главного хребта Чошской губой».

Шренк был первым, кто исследовал и оставил научные сведения о рельефе северо-востока европейской части России. Установил, что тундра – это не только заболоченные пространства, как до того считалось, а «в ней достаточно сухих, холмистых территорий».

Александр Иванович не оставил без внимания гидрографию района путешествия, подробно описывая направление рек, характер течения, грунты. Собрал сведения о крупных озерах, в частности о Вашуткинской озерной системе и озерах Малоземельской тундры.

Шренк упоминает о минеральных источниках в скалистой горе Адак (хребет Чернышева). Источники находятся в долине ручья Пымва-Шор (с коми – ручей теплой воды), который впадает в р. Адьзву. Они известны как самые северные термальные источники в России, в 1999 г. объявлены памятником природы регионального значения.

В XIX в. большое внимание уделялось образу жизни коренных народов окраин России. Шренк дает антропологическое описание представителей ненецкой национальности, характеризует их как невероятно добродушный и честный народ. Александр Иванович записывает «скудные сведения» о родовой организации ненцев, с интересом изучает быт и обычаи местного населения, начиная от установки чума, меню, календаря и заканчивая религиозными воззрениями. Будучи на острове Вайгач, он посетил одно из важных святилищ ненцев и оставил его описание.

Помимо знакомства с жителями тундр Шренк собирал сведения о доненецком народе, который, как он полагал, был ассимилирован ненцами и коми и впервые упоминается как заволоцкая чудь, у ненцев же известен, как сихиртя. Память о нем сохранилась в географических топонимах: Лая, Куя, Вижас, Ома, этимология которых до сих пор неизвестна. В то время еще была свежа память о следах пребывания чуди – «чудские пещеры или курганы». Со слов ненца-проводника Шренк записал рассказ о пещерах, которые сохранились в долине р. Каратайки: «…их в том месте 5 или 6 холмов, почти четырехугольных, так что они, по-видимому, были сделаны человеческими руками; внутренность их пуста и представляет 4-угольное пространство, стены которого вытесаны балками, наподобие русских жилых комнат; только крыши у них не были покрыты тесом, отчего они почти во всех пещерах провалились… Двери или выходы этих подземных хижин были низки, все обращены к востоку».

Александр Иванович приводит сведения, по которым Хабаровы и Сумароковы, проживающие в Пустозерске, ведут свой род от чудского племени. Действительно фамилия пермяков Сумароковых часто встречается в Платежной переписной книге Пустозерской волости 1574/75 гг., в одном их первых документов о Печорском крае.

Во время путешествия Шренк проявил интерес к лингвистическим изысканиям. В частности, он изучал поморские выражения, и полученный материал использовал в статье, адресованной Русскому географическому обществу, – «Областные выражения русского языка в Архангельской губернии» (1850). Здесь приводится этимология 374 слов, собранных в течение двух путешествий на восток и на запад этого края.

Александр Иванович уделял внимание происхождению географических названий. Особый интерес вызывают легенды, связанные с возникновением топонимов. В свете утраты носителей языка у ненцев, исследования Шренка имеют огромное значение.

Во время путешествия по Архангельской губернии Александр Иванович обращал внимание на существующую транспортную систему. На обратном пути из Мезени возвращался по еще строящемуся сухопутному Мезенскому почтовому тракту, чтобы иметь о нем представление. Благодаря его записям исследователям стали доступны сведения о старинных водно-волоковых путях, которые соединяли Архангельск с Печорой и Сибирью: Пезский волок, Чешский волок через полуостров Канин, через п-ов Ямал по рекам Местна и Зеленая; водно-волоковой путь, соединяющий р. Каму и Печору, по которому ежегодно в Печору сплавлялись чердынские купцы и обеспечивали товарами все Нижнепечорье до начала XX в. Кроме этого была собрана информация о четырех переходах через Полярный Урал, «из них два южнейших были известны уже в XVI столетии, потому что посредством их сообщались с Сибирью; по ним же каждую зиму переходят Урал жители Пустозерска, Усть-Цильмы и ижемские Зыряне, которые ежегодно посещают устраиваемую в Обдорске ярмарку…»

Результатом экспедиции Шренка стал двухтомный труд «Путешествие к северо-востоку Европейской России через тундры самоедов к Северным Уральским горам». Он стал своеобразной энциклопедией по Малоземельской и Большеземельской тундрам и Полярному Уралу. Нашим современникам она предоставляет материал для исследования по ботанике, геологии, этнографии, метеорологии, лингвистике, экономике и пр.

Путешествие Шренка в европейские тундры стало началом его научной карьеры: в 1839 г он участвовал экспедиции в Лапландию, в 1841–1842 гг. – в казахские степи и Джунгарию. В 1848 г. защитил диссертацию в Дерптском университете, после чего был утвержден в звании приват-доцента и стал читать лекции по палеонтологии, минералогии и геологии. Однако в 1853 г. покинул университет и поселился в своем имении в Лифляндии, где занялся обработкой материала для описания казахских степей. В 1868 г. переехал в Дерпт, где умер 25 июня 1876 г.

(По материалам Н. Николаевой, Ненецкий краеведческий музей, г. Нарьян-Мар)