Книга: Битва глобальных проектов. Часть 1

Кризис и порнократия (872–965)

Кризис и порнократия (872–965)

Фактически сразу же после смерти папы Николая I Рим погрузился в пучину тяжелейшего кризиса, который длился около 100 лет (872–965). За этот период на святом престоле сменилось 24 папы. Понтифик превратился в марионетку тосканских, сполетских, неаполитанских и беневентских властителей. В этой борьбе были попраны все основы морали и нравственности. Свидетельством тому может служить так называемый «Трупный синод» (лат. synodus horrenda — жуткий синод), состоявшийся в январе 897 года в Латеране, когда перед церковным трибуналом предстал не живой человек, а труп папы Формоза. Вступивший после него на папский престол сторонник сполетского дома Стефан VII (896–897) решил судить своего идейного противника судом праведным. И все бы ничего, если бы речь шла о живом. В данном же случае судилище было произведено над папой, почившим в бозе.

И вот в 897 году его труп эксгумировали, одели в папские одежды, провели над останками судилище, приговорили к низложению, сорвали одежды и знаки папского отличия, отрубили три пальца, используемые живыми понтификами для благословления верующих, проволокли труп через весь город и швырнули в Тибр.

Такого кощунства Всевышний, по всей видимости, вынести просто не мог, о чем и оповестил свою паству соответствующим знаком: без каких–либо видимых причин Латеранский собор рухнул. Осенью того же года в городе вспыхнуло восстание, Стефана схватили, заточили в темницу, где и удавили. Все это в итоге закончилось принятием закона, запрещающего впредь судить умерших. Вот так выковывалось знаменитое римское право! Следует отметить, что Формоза все же извлекли из Тибра и торжественно погребли в соборе Св. Петра, а спустя некоторое время был реабилитирован и сам организатор кощунственного процесса Стефан VII. Разыгравшаяся после этого смута разбудила силу, прежде находившуюся в тени, — римский народ. Он не захотел никаких императоров, королей и пап и, совершив своеобразную революцию, передал власть местной знати во главе с сенатором Феофилактом и его женой Феодорой, но явно просчитался с выбором. Именно с этой властной, сладострастной и амбициозной правительницы начинается своеобразный период в истории города, получивший название «Время правления непотребных женщин» или «Время порнократии» и продлившийся около 60 лет.

После Феодоры борьбу за власть над городом, святым престолом и ключами от императорских регалий вела ее дочь Мароция, любовница папы Сергия III (904–911), вдохновительница свержения и убийства папы Иоанна X (914–928) и мать папы Иоанна XI (931–935). Причем в этой борьбе Мароции пришлось столкнуться с не менее властолюбивой особой — женой маркграфа Иврейского Адальберта Эрменгардой, которую поддерживал папа Иоанн X. Но ставшая после смерти своих родителей (Феодоры и Феофилакта) полновластной хозяйкой в Риме, Мароция одержала победу над своими недругами, добилась заточения Иоанна X в замке Святого Ангела, откуда тот уже не вышел (согласно одной из версий был задушен по приказу Мароции). А на папский престол Мароция возвела своего сына Иоанна XI, отцом которого, по слухам, был папа Сергий III (на момент их связи ей было всего 15 лет).

Теперь Мароции недостаточно было власти над городом. Она возжелала стать императрицей, благо поддержка со стороны Святого престола ей была обеспечена. А чтобы полностью исключить всякие случайности, она вновь решается выйти замуж. Ее второй муж, Гвидо Тосканский, к этому времени благополучно скончался (первым мужем Мароции был маркграф Камерино Альберик), и она, нисколько не сомневаясь в своем выборе, в 932 году венчается с братом покойного и его (своим) врагом Гуто Прованским!

Мароция с новым мужем наслаждалась властью в Риме недолго, ровно до того момента, как ее сын от первого брака с Ачьбериком, числящийся пажем при монаршем дворе, помогая Гуго при умывании, случайно что–то пролил. Получив пощечину от недовольного правителя, гордый южанин подобного оскорбления снести, понятно, не мог и поднял восстание в Риме, в результате которого «сладкая парочка» была свергнута. Гуто удалось бежать из города, а Мароцию и папу Иоанна XI заточили в темницу. Папа через пять лет там и умер, а вот дальнейшая судьба Мароции неизвестна. Что же касается ее сына, власть в городе перешла к нему.

Альберик праздновал триумф: он стал главой и сенатором всех римлян. И надо отдать ему должное: при нем город жил спокойно и благополучно. Правда, Гуго Прованский продолжал досаждать ему своими попытками овладеть троном, впрочем, они всякий раз заканчивались неудачей. Дабы полностью нейтрализовать назойливого претендента, Ачьберик берет в жены его дочь, прекрасную Альду. По всей видимости, его неприязнь к новоявленному тестю была настолько глубокой, что он не пустил Гуго на свадьбу. Тот решил отомстить обидчику и не нашел ничего лучше, как отказаться от итальянской короны в пользу своего сына Лотаря, человека весьма слабого, как духовно, так и физически. О нем не стоило бы и говорить, если бы не одно весьма важное обстоятельство: женат он был на Адельгейде Бургундской, отличавшейся не только сказочной красотой, но и недюжинным умом, неуемной энергией и непомерными амбициями. Это была уже четвертая женщина (после Феодоры, Мароции и Эрменгарды), которая добивалась абсолютной власти над Римом. После ряда поражений и заточения она, соблазнив охранников (!), сбежала в Милан, откуда решила обратиться за помощью к германцам и их вождю.

Сказано — сделано! Она лично отправилась к Оттону I на поклон и произвела на него такое сильное впечатление, что он не только согласился помочь, но и решился предложить ей руку и сердце. Томная прелестница, одетая в траур, который лишь подчеркивал соблазнительность ее форм и красоту лица, дала согласие, и в 951 году они сыграли пышную свадьбу в Павии. В качестве приданого невеста принесла жениху унаследованную от первого мужа Лотаря итальянскую корону и титул «короля Римского», который был первой ступенькой на пути к императорской власти. Недаром много веков спустя Наполеон Бонапарт, пытаясь закрепить императорский титул за своим сыном, присвоил ему титул «король Римский»!

После женитьбы на Адельгейде Оттон загорелся желанием получить и императорский скипетр. Однако пока Римом правил наследник Мароции Альберик, это было невозможно. Слишком умен и талантлив был сын развратной правительницы. Но ничто не вечно в этом мире! В 954 году 43–летний Альберик неожиданно умирает. Неожиданно для окружающих, но, по всей видимости, не для себя самого, так как он успевает посадить на папский трон своего 16–летнего сына (и внука все той же Мароции) Октавиана, который при восшествии на престол принял имя Иоанна XII (955–963). Так было положено начало существующей и поныне традиции, в соответствии с которой папы меняют имя, вступая в должность.

Сын явно пошел не в отца. Такое, к сожалению, встречается довольно часто, особенно в благородных семействах, где недостойные чада весьма быстро и эффективно умудряются уничтожить все то хорошее, что было создано их добродетельными предками в течение многих лет. Молодой иерарх, с присущей ненасытной молодости похотью, не сдерживаемой авторитетом мудрого и любящего отца, ударился в безоглядный разврат, превратив свою резиденцию в место проведения самых изощренных оргий. При этом он пытался вести активную политическую деятельность и, в частности, хотел присоединить к своим владениям южные области Италии, но не смог этого добиться: не хватило ни отцовской энергии, ни его авторитета, ни воинского таланта. Потерпев неудачу на военном поприще, он решил прибегнуть к методам дипломатического искусства, натравив на своих противников все тех же германцев. Памятуя о желании Оттона I посетить Рим, он приглашает его, но не для визита доброй воли, а для принятия из рук первосвященника императорской короны.

Таким образом, постоянные конфликты описываемого периода, приведшие к падению не только нравов, но и жизненного уровня граждан, а также политический и экономический кризис, усугубленный порнократией, подготовили условия и фактически спровоцировали создание германцами Священной Римской империи.