Книга: Битва глобальных проектов. Часть 1

Начало и катакомбный период (64–313)

Начало и катакомбный период (64–313)

Римские епископы ведут свою родословную от апостола Петра, который, по преданию, был первым главой Римской католической церкви. Именно от него они якобы унаследовали ключи от врат рая и ада, с которыми этого сподвижника Господа нашего Иисуса изображают художники и скульпторы.

Несмотря на столь высокое покровительство, первые двести лет существования христианской церкви были омрачены репрессиями со стороны властей: первых последователей веры Христовой сжигали на кострах, бросали на растерзание диким зверям во время праздничных гладиаторских боев, устраиваемых императорами или богатыми гражданами Вечного города. Печальной была участь и первого папы, самого Петра, который во время нероновских гонений вернулся в Рим, чтобы поддержать свою паству, приговоренную к мучительной казни. Ближайшее окружение апостола настояло на том, чтобы он покинул город и избежал, таким образом, смерти. Петр послушался совета и отправился в путь по Аппиевой дороге. Спустя какое–то время он повстречал человека, в котором признал Учителя и Господина своего, Иисуса Христа:

— Куда путь держишь, Господи? — спросил Петр. Этот вопрос (лат. «Quo vadis, Domini?»; старослав. «Камо грядеши?») вошел во все хрестоматии по истории религии, дал название множеству книг и кинофильмов.

— Иду я в город Рим, чтобы укрепить духом детей своих и быть вторично распятым, — ответил Спаситель.

Петр устыдился своего малодушия, вернулся в Рим, пришел в цирк, где обреченные на ужаснуло казнь христиане со страхом ожидали на арене, когда жестокие служители выпустят хищников, и своей проповедью утешил и ободрил их. После этого его схватили и приговорили к казни через распятие. Но Петр попросил своих палачей распять его вниз головой, так как полагал, что негоже ему, смертному, в мученичестве равняться с самим Спасителем. Его просьба была выполнена, и теперь над местом его убийства возвышается собор Святого Петра, ставший символом могущества католической веры и духовным центром глобального проекта «Папская империя Рима».

С его смертью положение дел не улучшилось, и верующие вынуждены были в течение почти двухсот лет исповедовать свою религию в прямом смысле слова в подполье, в катакомбах, подвергаясь жестокому преследованию со стороны императорской власти. Именно тогда, в этот катакомбный период, стойкость и истинная вера адептов новой идеологии способствовали выживанию проекта, его экспансии и, в конечном счете, принятию христианства в качестве официальной религии Римской империи. Именно в этот период ведутся богословские споры, формируются догматика и аксиоматика, которые все дальше отходят от иудаизма, выстраивая собственное мировоззрение на основе евангелических текстов и христианской философии, выросшей из лучших традиций эллинизма. Одним из самых блистательных богословов этого периода, во многом предопределившим направленность дальнейшей христианской мысли, был Тертуллиан, учение которого ознаменовало вступление ватиканского проекта в период «малого процветания» в ходе первого цикла своего цивилизационного развития.

Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан (155–220) родился в Карфагене, городе–государстве, уничтоженном за триста лет до этого события. Высокомерный Рим сровнял его с землей с тем, чтобы на этом месте больше никогда и ничего не возникло. Но то ли в насмешку над самонадеянностью детей волчицы, то ли по какой другой причине, именно здесь зародилась идея, которая привела в итоге к падению Рима языческого и зарождению Рима католического: родившийся в Карфагене философ впервые сформулировал концепцию Троицы, придав тем самым христианскому учению гармонию троичности.

О том, насколько была сильна вера этого человека, свидетельствует сформулированный им парадокс: «Et mortuus est dei filius: prorsus credibile est, quia ineptum est. Et sepultus resurrexit: certurn est, quia impossibile» («И Сын Божий умер: это бесспорно, ибо нелепо. И погребенный воскрес: это несомненно, ибо невозможно»), что в укороченном варианте звучит как «Верую, потому что абсурдно». То есть, по мнению Тертуллиана, вера существует вопреки, а не благодаря доказательствам: «Если нечто может быть доказано, то это уже не предмет веры. Вера требует усилия поверить именно в Невозможное, Немыслимое и Непостижимое — без этого прорыва за пределы обыденности разума и сознания Бога не постичь». Гениальность его натуры подтверждают не только постоянные метания и поиски истины, сначала в Риме, потом в Карфагене, затем в среде малоазийских сектантов–монтанистов и, в конце концов, в рамках собственного круга приверженцев, но также краткая характеристика Блаженного Иеронима, написавшего биографию Тертуллиана. Он назвал его ardens vir — «муж неистовый».

Христианам понадобилось почти 200 лет для того, чтобы новое учение обрело письменную традицию, закрепилось на ритуальном уровне, утвердилось в обрядовости. Папа Александр I (105–118) ввел обычай освящать святой водой дома верующих. С именем Телесфора (115–125) связывают установление ночной службы на Рождество и Великого поста, празднование Пасхи в воскресный день. Гигин (136–140) окончательно определил места священнослужителей на иерархической лестнице, установил обряд крестин. Виктор I (189–199) закрепил обычай празднования Пасхи вслед за страстной Пятницей и латинизировал богослужение[5]. Зачинателями новых веяний часто становились сами предстоятели римской церкви, ее епископы, которых благодарная паства все чаще называла «папами», ибо видела в них чадолюбивых отцов, способных защитить своих детей от неправедных властей и жестоких язычников, в том числе и ценой собственной жизни! Фактически все папы катакомбного периода приняли мученическую смерть, что лишь подтверждает факт их истинной веры, преданности новому учению и искренней любви во Христе!