Книга: История мозга. 1640 фактов

Глава 32 Мозг в поисках острых ощущений

Глава 32

Мозг в поисках острых ощущений

Почему многие из нас стремятся к острым ощущениям? Почему мы так часто испытываем удовольствие от опасности? Почему прыгаем с мостов, привязавшись к эластичным тросам, занимаемся парашютным спортом, альпинизмом, ныряем в океан с акулами или водим машину на высокой скорости? Исследования говорят, что нам свойственно испытывать возбуждение от опасности.

В 1970-х гг. И. С. Бернштейн сообщил о результатах эксперимента над обезьянами. Несколько животных поместили в клетку с вертикальными столбами, по которым можно лазать. Вершина одного из столбов была под электрическим напряжением. Когда обезьяна забиралась на него, она получала легкий удар током. Обнаружилось, что именно этот столб стал самым популярным. Все обезьяны, участвовавшие в эксперименте, изъявляли желание карабкаться именно на него. Но когда электричество отключали, животные начинали относиться к нему, как к остальным. Бернштейн сделал заключение, что обезьяны стремятся к возбуждению, даже если его цена – боль. Они ищут его в чувстве опасности¹.

Возбуждение у людей изучал еще в 1920-х гг. доктор Уолтер Кеннон. Физиолог выяснил, что, когда человек оказывается под угрозой, у него возникают реакции «беги или сражайся»². Далее опыты показали, что такое возбуждение может возникать и при отсутствии реальной физической угрозы, благодаря одним лишь эмоциям. Возьмем, к примеру, половое возбуждение. Эмоции вызывают половое возбуждение, которое, в свою очередь, готовит организм к сексуальной активности.

Признаки возбуждения проявляются в усилении концентрации внимания, повышении сердцебиения, учащении дыхания, увеличении потоотделения и появлении сухости во рту. Эти приметы контролируются автономной нервной системой (АНС), работающей с ретикулярной активирующей системой (РАС). АНС распределена по всему организму и управляет его внутренней жизнью, например сердечным ритмом. РАС находится в стволе мозга и выполняет роль ворот, определяя стимулы, приходящие извне. Если стимул важен, РАС посылает сигналы коре мозга, чтобы на него было направлено больше внимания. Если нет, РАС позволяет коре его проигнорировать.

Почему же мы жаждем возбуждения от опасности? По мнению психолога доктора Майкла Эптера, мы стремимся к опасности, поскольку для нас это естественно. В противоречие мнению Фрейда, мы жаждем не покоя, а возбуждения – в том числе и от риска.

В книге «Опасная грань: Психология возбуждения» Эптер пишет, что поиск опасности не только приносит нам удовольствие, но и необходим для нашего развития. Если бы по крайней мере некоторые представители человечества не пытались достичь своих целей, несмотря на опасности, мы бы до сих пор жили в пещерах. Эптер убежден, что удовольствие от риска служит дополнительным природным стимулом для того, чтобы подойти к краю и сделать прыжок. Через сотни поколений удовольствие от достижения подобных целей превратилось в поиск острых ощущений ради них же самих.

Как регулируется стремление к опасности? Эптер полагает, что люди обладают механизмом, контролирующим жажду острых ощущений. У нас есть «защитная структура», имеющая отношение к нашей активности. В любой момент мы находимся в одной из трех зон.

1. Зона безопасности. Когда мы не подвержены физическому риску и не испытываем возбуждения. Пример: домашний отдых.

2. Зона опасности. Если мы подвергаемся физическому риску и испытываем возбуждение от игры с опасностью. Пример: вождение машины на высокой скорости.

3. Зона травмы. Когда мы попадаем в катастрофу, связанную с «выпадением из зоны опасности». Вождение на высокой скорости приводит к травмам или даже смерти³.

По мнению Эптера, большинство из нас живут в зоне безопасности. Но нам нравится и зона опасности, даже если иногда мы оказываемся в зоне травмы (как обезьяны, которые любили карабкаться на электрический столб, несмотря на ожидающий их удар током).

Доктор Эптер предполагает, что выбор времени, в течение которого мы хотим оставаться в зоне опасности, регулирует «защитная структура», отделяющая зону опасности от зоны травмы. Без «защитной структуры» мы бы испытывали лишь тревогу и страх перед тем, что в зоне травмы нас ожидает боль, и избегали бы таких ситуаций.

К тому же «защитные структуры» у людей с психическими отклонениями работают не слишком хорошо. Однако Эптер утверждает, что эта структура позволяет нам стремиться к возбуждению до самой границы зоны травмы. Исследователь называет это опасной чертой³. Эптер пишет:

Когда дело становится опасным, защитная структура служит чем-то вроде презерватива для души⁴.