Книга: Путешествие Жана Соважа в Московию в 1586 году. Открытие Арктики французами в XVI веке

Письмо Михаила Федоровича королю Людовику XIII (1629)

Письмо Михаила Федоровича королю Людовику XIII (1629)

[423]

Могуществом и славой всемогущей и святейшей Троицы, наполняющей весь мир и во всех всячески действующей, утешающей и заботящейся обо всем роде человеческом, дарующей жизнь и позволяющей жить всем творениям, милостью, могуществом, волей и благословением Бога всемогущего, который укрепляет скипетры тех, кого Он избрал, чтобы править миром, я повелеваю и являюсь единым властелином всех в обширных землях великой России и во многих других областях, недавно нами завоеванных.

Мы, государь, император и великий князь Михаил Федорович, самодержец всея Руси, Владимирский, Московский, Новгородский, царь Казанский, царь Астраханский, царь Сибирский, государь Псковский, великий князь Смоленска, Тверский, Югорский, Пермский, Вятцкий, Болгарский и великий князь Новагорода Низовские земли, Черниговский, Рязанский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Ливонский, Удорский, Обдорский, Кондийский и всея северные страны повелитель, и государь Иверских, Карталинских и Грузинских царей, и Кабардинских, Черкесских и Горских князей и иных многих государств и земель государь и обладатель.

Прославленному, великому и всемогущему государю Людовику Тринадцатому Бурбону, милостию Божией христианнейшему королю Франции и Наварры и государю многих других земель.

Ваше Королевское Величество послало к нашему величеству вашего посла Луи с письмами, и наше величество согласились принять его как посла; мы повелели выслушать его посольство и пожелали получить у него письма, подписанные вашей рукой и рукой Ломени[424], в которых Вы желаете, чтобы Господь даровал процветание нашему величеству, и свидетельствуете, что хотя наши государства удалены от ваших, хотя их разделяют многие области, слава о нашем величестве не преминула достигнуть Вас; что ваши и наши предшественники некогда жили в доброй дружбе и крепкой связи, и Вы желаете, чтобы Бог соизволил в будущем установить столь же крепкую дружбу и связь в этом отношении между нашими величествами: и наше величество этого тоже до крайности желает. Но мы не знаем, как объяснить то, что наше имя, наши титулы и наши звания были забыты в письме, что Вы нам написали; все земные правители, турецкий султан, король персидский, император татарский, римский император, короли Англии и Дании и многие другие государи, когда пишут нашему величеству, ставят имя наше на письмах и не забывают ни одного из наших титулов и званий. Мы не можем одобрить ваше обыкновение желать оставаться с нами в дружбе, но при этом лишать нас тех титулов, которые нам даровал всемогущий Бог и которыми мы владеем по справедливости, и отрицать их за нами; так что, если в будущем Вы пожелаете жить в доброй дружбе и прекрасных отношениях с нашим величеством, чтобы наши царственные персоны и наши державы, соединившись вместе, устрашили бы всю вселенную, нужно, чтобы Вы приказали, чтобы в письмах, которые Вы в будущем нам напишете, были указаны все достоинства нашего величества, наше имя, наши титулы и звания, так, как они указаны в этом письме, что мы Вам посылаем от нашего лица; мы поступим подобным же образом, указав все Ваши титулы и звания в письмах, что будем посылать Вам, поскольку друзьям свойственно скорее преувеличивать титулы и звания друг друга, чем их преуменьшать или убавлять.

Кроме того, Ваше Величество пишете в своем письме, что великие труды, выпавшие Вам на долю, по успокоению смут в вашем государстве, а также по защите и помощи государям Вашим друзьям и союзникам, не позволили Вам ранее ответить на свидетельство дружбы, полученное от нашего величества в год от Рождества Христова 1615-й через нашего посла Ивана Кондырева, и что теперь, когда Вы вернули в свое повиновение многочисленные области и победили всех своих врагов, Вы пожелали засвидетельствовать нам имеющееся у Вас желание в будущем жить в доброй дружбе и прекрасных отношениях с нашим величеством и пожелали отправить к нам вашего посла Луи Деэ, сеньора Курменена, вашего советника, мажордома и губернатора Монтаржи, и повелели ему сообщить нам многие вещи, касающиеся до общего блага наших держав и до выгод наших подданных, и просите наше величество отнестись с полнейшим доверием к вашему послу. Когда наше величество узнали обо всем этом, мы приказали, чтобы ваш посол вел дела с прославленными господами боярами из нашего Государственного совета: это князь Иван Борисович Черкасский, наш двоюродный брат, наследник царства Казанского и предводитель нашего ополчения; Михаил Борисович Шеин, генерал-губернатор Смоленска, Семен Васильевич Головин, Федор Федорович Лихачев и Ефим Телепнев, наш канцлер[425]. Мы дали им обширные письменные полномочия, чтобы они выслушали его посольство.

Посол Вашего Величества встретился с боярами из нашего совета и сообщил им желание Вашего Величества в будущем жить в доброй дружбе и хорошем взаимопонимании с нашим величеством; и чтобы укрепить их, Вы желаете, чтобы связи установились между подданными наших держав, русскими и французами; что Вы позволите всем нашим подданным торговать в подвластных Вам землях и желаете, чтобы и наше величество позволили французам, вашим подданным, свободно торговать в землях нашей державы, жить в городах, которые они сочтут удобными для ведения своих дел, беспрепятственно покидать наши владения, когда они того пожелают; чтобы наше величество освободило вышеназванных французских купцов от пошлины с товаров, выплачиваемой в нашу казну; чтобы эти французские купцы могли располагать свободой вероисповедания и держать при себе священников или монахов римской веры по своему желанию; чтобы наши судьи и должностные лица не могли вникать в тяжбы между французскими купцами; чтобы мы позволили им быть судимыми одним из них, а также торговать с татарами, персами и другими иностранными купцами…

Когда все это было сообщено нашему величеству, то мы, по совету нашего святейшего отца великого государя Филарета Никитича[426], патриарха всея Руси, и главных людей нашей державы, повелели вышеназванным боярам нашего совета сообщить вашему послу, что мы охотно принимаем предложение, сделанное нам Вашим Королевским Величеством, жить в будущем в доброй дружбе и прекрасных отношениях с Вашим Величеством и с нашей стороны всегда привнесем все, что будет возможным, чтобы укрепить эту дружбу и сохранить ее между нашими наследниками.

Кроме того, мы позволяем всем французам, подданным Вашего Королевского Величества, беспрепятственно приезжать торговать в нашу державу, как морским путём в Архангельск, так и по суше в Новгород, Псков и Москву.

Мы даруем им свободу торговать и вести дела со всеми нашими подданными, платя в нашу казну пошлину всего в два процента; мы также даруем всем французским купцам, вашим подданным, свободу вероисповедания в нашей державе; они могут исповедовать римскую веру и держать при себе священников и монахов для совершения служб, но, боясь скандала, мы не можем позволить публичного римского богослужения в нашей державе.

Что до правосудия, мы запретим нашим судьям вникать в тяжбы между французскими купцами; однако мы решили, что если у какого-нибудь француза будут тяжбы с нашими подданными, наши судьи должны вникнуть в дело.

Мы предлагаем Вашему Королевскому Величеству помочь успеху ваших дел во всем, что для нас возможно. Мы даруем свободный проезд лошадям и продовольствию, послам и гонцам, которых Вы в будущем пожелаете послать через нашу державу в Татарию или в Персию, подобно тому, как сейчас мы даровали свободный проезд вашему послу.

Что касается персидских и восточных товаров, мы прикажем продавать их вашим подданным, чтобы тем больше поощрить их приезжать вести торг в наших владениях, и по столь низкой цене, что они не пожелают отправляться за этими товарами куда-либо еще; и мы будем во всем благоприятствовать вашим подданным, чтобы они тем охотнее приезжали торговать в наших владениях и нашей державе.

Мы отправляем назад вашего посла Луи, более не удерживая его, чтобы он доложил Вашему Королевскому Величеству о наших добрых намерениях по отношению как к вашей королевской особе, так и к благу ваших владений и королевств. В свою очередь, мы просим Ваше Королевское Величество всегда сохранять по отношению к нам дружбу и братскую добрую волю.

Писано в нашем царском дворце, в городе Москве, двенадцатого ноября 7138 (1629) года.

Двухпроцентная пошлина стала своего рода компромиссом. По словам Бризасье, на просьбу об освобождении от налогов русские ответили: «Что до девятого пункта, о том, чтобы не платить пошлины и иметь ту же привилегию, что и англичане, они не могут согласиться на это, и если король хочет войти в дружбу с великим герцогом, не надо начинать ее с попыток уменьшить его благосостояние, разоряя его таможни». За этим последовала небольшая дипломатическая схватка[427].

Г-н посол спросил, о каких таможнях речь. Канцлер отвечал: «Возможно, Вы говорили с купцами?» – «Да, я бы поговорил с ними, если бы вы не помешали мне разговаривать с кем бы то ни было и не запретили людям приходить ко мне». Канцлер сказал, что французским купцам будет дарована та же милость, как и голландским, и что русские намереваются платить во Франции все обычные подати; что английская компания получила свои привилегии от предыдущего великого герцога, тем паче, что они первыми открыли путь через Белое море в Архангельск, что русские от того получили выгоду, что другие англичане, не состоящие в вышеназванной вольной компании, платят, как и купцы других наций. Господин посол объяснил, что путь через Белое море в Архангельск существовал с сотворения мира, и не англичане сделали его, они лишь первыми сделали его полезным для великого герцога, поскольку плавали по нему; путь в Нарву тоже не был чем-то новым, но он был бы еще более удобным России, поскольку находится ближе к Франции, и французы пользовались бы им так же часто, как англичане пользуются другим путем; и по этой причине французам следует предоставить ту же льготу, что и англичанам; что если королю Франции предлагают не более, чем голландцам, это означает, что его предложение дружбы ценят слишком мало и не отвечают на него истинной взаимностью; ведь аристократическое государство голландцев[428] нуждается в помощи всех на свете, а само никому не может помочь, а вот союзники короля Франции могут жить в спокойствии под его покровительством. Русские ответили, что это ослабит таможни великого герцога и что они не могут согласиться на этот пункт. Г-н посол сказал им, чтобы они приняли во внимание, что наши торговцы платят один процент королю Дании и еще один королю Швеции, и чтобы показать им, что он тоже хочет что-то сделать, он согласен, чтобы и в данном случае был один процент.

Обещание посла (более не забывать ни одного титула) было выполнено на следующий год. Людовик XIII написал письмо царю, не забыв ни одного титула! Еще бы, он нуждался в русском хлебе, чтобы кормить свою армию в Италии, да и в некоторых областях Франции случился недород. На следующее лето Михаил Федорович не мог ничего обещать королю, так как он уже обязался продать хлеб Англии, Швеции, Дании и Голландии, но он обещал помогать в последующие годы. Торговля шла через Архангельск. Россия пока еще не становилась амбаром Европы, но уже имела хлеба достаточно, чтобы поддерживать его поставками тех, кого она считала своими союзниками – державы, сражавшиеся в Тридцатилетней войне против Габсбургов.

Вот два письма, что король написал в связи с миссиями капитана Бонфуа, которого посылали за русским хлебом[429].