Книга: Из царства пернатых. Популярные очерки из мира русских птиц

Славка-черноголовка (рис. XIII)

Славка-черноголовка[204]

(рис. XIII)

Маленькая[205], почти сплошь пепельно-серая птичка, с черной «шапочкой» – у самца; у самочки же и у молодых шапочка рыжевато-бурая. Водится Черноголовка по всей Европейской России, кроме Крайнего Севера[206], и повсюду у нас является птицей перелетной, прилетает с первыми листьями на черемухе и березе и отлетает на юг с началом осени. Сады, парки и лесные опушки, поросшие кустами, составляют любимые места обитания Черноголовки; сплошных дремучих лесов, и вообще лесной чащи, она не долюбливает, как и все прочие славки. В окрестностях Петрограда Черноголовка водится во всех парках, хотя и в небольшом числе. (В парке Лесного института обыкновенно гнездятся пять-шесть парочек этих птиц.)

После соловья и певчего дрозда Черноголовка является несомненно одним из лучших наших пернатых певцов. Песня ее состоит из довольно длинной переливчатой строфы, начинающейся негромко, вполголоса, затем постепенно усиливающейся и заканчивающейся великолепными громкими флейтовыми звуками. Первую половину этой песни можно слышать только на близком расстоянии от певца, заключительное же флейтовое колено слышно на весьма большом расстоянии. Нередко можно встретить черноголовок, вплетающих в свою песню звуки, заимствованные у других певчих птиц, к чему вообще, более или менее, склонны почти все славки. Мне случалось слышать черноголовок, до того искусно высвистывавших некоторые соловьиные строфы, что в первый момент я думал, что имею дело с соловьем. Подражательные звуки вставляются Черноголовкой обыкновенно в начале громкого колена, заключение же его – флейтовое переливание – почти одинаково у всех (по крайней мере, у петроградских) черноголовок. Весьма характерно для этой птички, впрочем, и для всех остальных славок, что она никогда не поет долго на одном месте, а беспрестанно перемещается с ветки на ветку и с дерева на дерево, облетая таким образом с песней известный район местности и умолкая на короткое время только при перелетах. Поет Черноголовка чрезвычайно ретиво – почти целый день, с восхода и до заката солнца, – и продолжает свои песни далеко за Петров день (нередко до половины июля), когда почти все остальные певчие птицы уже умолкают. Она любит петь также во время дождя, когда большинство других певцов молчат.

Черноголовка-самчик имеет обыкновение строить так называемые «пробные гнезда»: прежде чем самочка облюбует место для настоящего гнезда, самчик начнет, но не закончит две-три гнездовые постройки, причем обыкновенно во время таких построек поется много прекрасных песен. Впрочем, эта привычка свойственна и некоторым другим славкам, например смородинке и пестрогрудке, которых мне не раз случалось заставать за песнями во время постройки гнезд: сидит себе в недоконченном гнезде и заливается. Призывный крик Черноголовки звучит вроде «чек». Этот же звук она издает и в минуты опасности, например при виде приближающейся к гнезду кошки.

Славки: 1 – Черноголовка; 2 – пестрогрудка; 3 – смородинка

При мало-мальски благоприятном лете Черноголовка делает два вывода птенцов, причем в первый раз кладется пять-шесть желтовато-белых, испещренных темными пятнами, яичек, во второй же раз – большей частью только четыре. Вылетевшие из гнезда птенчики в первое время любят размещаться рядышком на одной ветке, почти вплотную друг к дружке, терпеливо ожидая своих родителей, приносящих им время от времени червячков. Вид такой дружной семейки среди просвечивающей на солнце зелени древесных ветвей представляет собой чрезвычайно милое зрелище, которым можно долго любоваться. Из всех наших славок Черноголовка наиболее падка на ягоды.

В комнате это одна из восхитительнейших птичек. Хотя она и требует довольно внимательного ухода, но вознаграждает за него сторицей – своим милым нравом и превосходными песнями, распеваемыми почти круглый год. В настоящую минуту, когда я пишу эти строки[207], мой слух услаждается прекрасной песней Черноголовки, живущей у меня уже пятый месяц. Она начала напевать еще в октябре, вскоре после того как я ее получил, и теперь поет почти уже полным голосом – по утрам, цнем же – вполголоса. Я заплатил за нее 4 рубля (на птичьем рынке), но она уже давно окупила себя своими превосходными песнями. В качестве корма она получает два раза в день муравьиные яйца, сухие и обваренные, перемешанные с тертой морковью и толченым сухим хлебом, и по утрам одного-двух мучных червей, которых берет из рук.

Брем рассказывает (в своей «Иллюстрированной жизни животных») об одной Черноголовке, выучившейся произносить фразу «mi nino chiceritito» («мое милое дитятко»), с каковой ежедневно приносила ей пищу ее хозяйка – монахиня одного монастыря на Канарских островах. Весь город знал эту замечательную Черноголовку и не мог надивиться, что маленькая певчая птичка научилась говорить. Большие деньги предлагались счастливой обладательнице этого маленького чуда, но монахиня и слышать не хотела о разлуке со своей любимицей, составлявшей единственное ее счастье и радость в жизни. Однако чего не могли сделать самые соблазнительные предложения, то сделала мелкая людская злоба: в один прекрасный день монахиня лишилась своей удивительной птички: она была отравлена рукой завистника…

В Закавказье и на южном берегу Крыма встречается масличная славка[208] (рис. XXIV), сходная с Черноголовкой по черной окраске верхней части головы, но в то же время отличающаяся от нее белой окраской нижней стороны тела, а также и тем, что крайние перья в хвосте у масличной славки белые, у Черноголовки же весь хвост серовато-черный.