Книга: Битва гловальных проектов. Часть 2

Закат империи, попытки колонизации (1700–1912)

Закат империи, попытки колонизации (1700–1912)

«Инъекция» энергии, впрыснутая в тело древнейшей мировой цивилизации маньчжурским завоеванием, перестала действовать уже к концу XVIII века, когда коррупция, извечный спутник неограниченной власти, начала разъедать устои китайской государственности. Только фаворит императора Цяньлуна (1736–1796) Хэ Шэнь обошелся казне дороже, чем присоединение Синьцзяна, а стоимость конфискованного у него имущества превосходила бюджет страны за восемь лет. Не отставали от него и чиновники, открыто применявшие практику «откатов»: из средств, выделенных на проведение каких–либо работ, половина доставалась им. Казнокрадство и мздоимство наряду с нерешенными демографическими проблемами густонаселенной страны приводили к вспышкам неповиновения, бунтам и восстаниям, одно из которых продолжалось с 1796 по 1804 год, охватив всю империю. Очередное крупное восстание потрясло страну в 1813 году.

Но восстания — не самое страшное явление для устойчивости проекта. Восстают, как правило, свои. И делают это, чаще всего, во благо самого проекта. Хотя так получается не всегда.

Вторая половина XVIII века стала началом бурной экспансии англосаксонского проекта. Колонизируются Передняя Азия и Ближний Восток, Индия превращается в жемчужину британской короны, многочисленные экспедиции на африканский континент приводят к порабощению местных племен и народов. Конечно же, рвущийся к мировому господству проект WASP не мог оставить без внимания такой лакомый кусок, как Китай, который, судя по положительному торговому сальдо на начало XIX века, умело торговал с европейцами. Китайская элита отметала все попытки эмиссаров надменных британцев к панибратству. Знали, чем это закончилось для султанов империи Великих Моголов, которые со временем стали «пенсионерами» английского двора. Сложившуюся к этому времени ситуацию наглядно характеризуют слова императора Цяньлуна, сказанные им в 1793 году лорду Маккартни, послу Георга III: «Нам никто не нужен. Возвращайтесь к себе. Забирайте свои подарки!»

Нельзя сказать, чтобы китайское руководство не осознавало исходящей от англичан угрозы. В 1729, а затем и в 1799 году были приняты специальные указы императора, запрещавшие ввоз в страну опиума. Но «васпы», используя такие опробованные методы, как подкуп должностных лиц, провокации против чиновников, вербовку ответственных бюрократов, сумели обеспечить доставку и реализацию наркотика. К 1830 году объем продаж «сладкой смерти» превышает 1500 тонн, что приводит еще через три года к положительному сальдо в торговле с Китаем. Негодующий императорский двор, стремясь поставить «варваров» на место, в 1838 году специальным декретом «сына Неба» закрывает все китайские порты для английских и индийских судов. Лондон счел этот демарш удачным поводом для начала войны.

В начале XIX века Китай был экономически самодостаточен, в импорте товаров из–за границы особо не нуждался, а уровень жизни многочисленного населения был почти в три раза выше, чем в Европе. При этом Китай продавал свои знаменитые ткани, шелк, фарфор и чай только за драгоценные металлы. И за сотни лет золото и серебро Европы, Азии и даже Америки перетекло в Китай. Европейской финансовой олигархии (еврейским банкам) нужно было что–то придумать. И тогда в 1838 году из Британской Индии в Китай было продано 2400 тонн опия. Понадобилось всего несколько лет, чтобы Китай погрузился в «наркотический сон» и превратился в нищую полуколониальную страну, а золото перетекло в английские банки. А началось все с создания «Китайской внутренней миссии» — общества христианских миссионеров, на деле занимавшихся торговлей опиумом. Эта торговля одно время была монополией Ост—Индской компании, главными акционерами которой были английская монархия, Палата лордов и секретная служба МИ-6, контролировавшая наркотрафик, финансовые потоки и прибыль.

Итоги первой «опиумной войны» (1840–1842) подвел Нанкинский договор от 29 августа 1842 года. Китай выплатил Великобритании огромную контрибуцию серебром на сумму в 21 млн долларов. Для примера скажем лишь, что 20 лет спустя покупка Аляски обошлась США в три раза дешевле. Кроме того, под эгиду британской короны отходил Гонконг, а китайские порты должны были беспрепятственно принимать суда, на корме которых реял «Юнион Джек». Великая империя впервые за свою историю была унижена, «потеряв лицо» перед «белыми обезьянами». В стране резко возросло число наркоманов (по некоторым оценкам до 2 млн человек), упала рождаемость. В течение 50 лет после подписания договора численность населения сократилась почти на 50 млн человек.

Как уже было сказано, китайцы — народ весьма терпеливый. Но когда жизнь становится невыносимой, когда несправедливость и произвол начинают править бал, народные массы поднимаются на борьбу со злом. То же самое случилось и в середине XIX века: в Срединном государстве вспыхнуло очередное крестьянское восстание против феодального гнета, чиновничьего беспредела, новых налогов и засилья иностранцев. Его возглавил сельский учитель Хун Сюцюань, который сумел собрать мощную армию, захватил в 1851 году город Юнъэнь в провинции Гуанси и объявил о создании «Небесного государства великого благоденствия» — «Тайпин тяньго» (отсюда и название восстания — «Тайпинское»). Уже к весне следующего года армия восставших, насчитывавшая к тому моменту 300 тысяч человек, захватила бывшую столицу империи Нанкин, после чего был предпринят поход на Пекин. Но незначительные силы, выделенные на эти цели, а также разногласия в стане победителей привели к неудаче. Тем не менее тайпинам удалось создать свое государство, в котором было отменено рабство, женщины получили равные с мужчинами права, а общины — одинаковые земельные наделы. В этом царстве уравнительных принципов и общественных кладовых были упразднены деньги, запрещено употребление табака и наркотиков, а также азартные игры. Нарушители сурово карались.

Это государство «крестьянского коммунизма» с наивными идеями равенства и братства не могло существовать долго, так как в любой общине рано или поздно возникают споры о том, кто будет осуществлять контроль. Не избежали этого и тайпины — руководящая верхушка начала борьбу за власть, это привело к ее ослаблению, чем не замедлило воспользоваться центральное правительство.

На фоне гражданской войны империалистические державы — Англия, Франция и США — развязали против Китая вторую «опиумную войну» (1856–1860), добились заключения целого ряда невыгодных Поднебесной договоров, после чего путем прямой интервенции помогли задушить национально–освободительное движение. С разгромом тайпинов для Китая начался период унижения и позора, когда иностранные державы хозяйничали в стране, как у себя дома. Положение усугубилось после поражения Китая в Японо–китайской войне 1894–1895 года, развязанной из–за претензий Японии на контроль над Кореей. В результате этой войны Китай потерял флот, ряд территорий в Маньчжурии и был вынужден подписать унизительный Симоносекский договор.

На рубеже веков Китай оказался на грани распада:

1. В 1897 году Германия, выразив протест против убийства двух миссионеров в провинции Шаньдун, получила железнодорожные концессии и арендовала Циндао на 99 лет.

2. В 1898 году по Русско–китайской конвенции Россия получила в аренду на 25 лет Люйшунь (Порт—Артур) и Дальний (Далянь), а также разрешение на постройку ЮМЖД.

3. В том же году Великобритания арендовала на 99 лет «Новые территории», прилегающие к Гонконгу.

На деле концессии и аренда означали расчленение территории Китая и превращение его в полуколонию. Раздел на «сферы влияния» по существу означал бы раздробление Китая на несколько марионеточных государств.

Перед угрозой потери суверенитета свободолюбивый китайский народ вновь поднялся на борьбу: в стране при покровительстве официальных властей вспыхнуло Ихэтуаньское восстание, которое иностранцы называли боксерским. Члены тайного общества «Ихэцюань» («Кулак во имя справедливости и согласия») полагали, что, используя навыки рукопашного боя и традиционных китайских магических и даосских практик, смогут победить интервентов, которых они клялись беспощадно уничтожать. Непосредственным же поводом для открытого вооруженного протеста послужил факт передачи старого храма в одной из деревень провинции Шаньдун католической миссии, под тем предлогом, что ранее, до запрета христианства, в нем действительно располагалась церковь.

Восставший народ организовал боевые отряды, которые вошли в Пекин и осадили посольский квартал. В ходе боев был убит немецкий посол Клеменс фон Кетлер. В ответ иностранные державы начали боевые действия против повстанцев, а цинский двор, в свою очередь, объявил им войну.

В конфликт втягивались все новые силы, о чем свидетельствует хотя бы тот факт, что командование коалиционными войсками было поручено немецкому фельдмаршалу! В конечном счете пятидесятитысячная армия интервентов вошла в Пекин и подавила восстание, а Китаю был навязан кабальный «Боксерский протокол», предусматривающий выплату огромных денежных сумм. Следует отметить, что восстание проходило на фоне династического кризиса, когда действующий император Гуансюй (1876–1908) был отстранен от власти императрицей Цы Си.

Цы Си (родилась в ноябре 1835 года, вышла замуж за императора Сяньфэна / Ичжу в 1851–м, фактически правила страной с 1861 года, умерла в 1908–м) — последний феодальный владыка на китайском троне, всеми силами пытавшийся удержать в своих руках власть и привилегии императорского дома. Жестокая, хитрая, коварная правительница, использовавшая весь арсенал аморальных и незаконных средств для достижения своей цели. Это все о ней, китайской императрице, которая в 1851 году невинной прекрасной девушкой вошла в императорский дворец. Оценив обстановку, она поняла, что, будучи одной из многотысячной армии наложниц, ожидая внимания хозяина и сюзерена, счастья не обретешь. Для начала надо стать ему интересной. И она принимается штудировать философские и научные трактаты, но не ради постижения вековой мудрости, а в надежде блеснуть перед владельцем нефритового трона. Но продемонстрировать свои способности воплощению бога на земле не так просто, надо для начала приблизиться к нему. Сделать это удалось с помощью первой жены императора, к которой Цы Си втерлась в доверие.

Итак, «Сын Неба» узрел, принял, полюбил и избрал Цы Си на роль матери наследника. Со своей задачей она блестяще справилась, родив в 1856 году мальчика, при котором стала регентшей после смерти императора. Тут и проявились ее «лучшие черты»: патологический цинизм и необузданная жестокость. Она любит присутствовать при казнях, расправляется с обидчиками, ненавидит все чужеземное… Когда ее собственный сын достиг совершеннолетия, он вступил в свои права, но ненадолго. В 1874 году Тунчжи скоропостижно скончался, по слухам, от оспы, которой через распаренную салфетку, подаваемую к столу, его заразил придворный евнух по указанию Цы Си. Но на этом она не успокоилась: жена императора Тунчжи была беременна, и, страшась появления на свет нового конкурента в борьбе за власть, императрица приказала забить бедняжку до смерти. Та, не выдержав мук, покончила жизнь самоубийством. Выбранного ею же самой второго претендента на престол, своего племянника Гуансюя, она также отстранила от власти во время «Боксерского восстания», которое сама же, в какой–то степени, и спровоцировала. Пережив инсульт, она не захотела покидать этот мир в одиночестве и утащила за собой находящегося под домашним арестом Гуансюя, который скончался от отравления за сутки до нее. Эта ужасная историческая фигура стала своеобразной надгробной плитой агонизирующего феодального Китая, перед которым открывались новые, более радужные перспективы.