Книга: Битва гловальных проектов. Часть 2

Проект «Португальская империя» (1027–1974)

Проект «Португальская империя» (1027–1974)

Португальцы на целых четыреста лет раньше испанцев освободились от арабского господства. В 1095 году ими было создано графство Португалия, а в 1139–м — одноименное королевство. Таким образом, на формирование этого проекта не столь сильно повлияла борьба за независимость.

В отличие от своих соседей, Португалия всегда была единой страной и избежала кровопролитных гражданских войн. Кроме того, в силу своего географического положения она могла общаться с внешним миром только через море, и, следовательно, это первая по–настоящему морская держава Европы. Португальцы открыли миру путь в Индию в обход Африки, а также доказали возможность кругосветных плаваний. Они первыми завладели заокеанскими колониями и последними от них отказались. Не зацикленные на католицизме, свободолюбивые португальцы всегда демонстрировали здравый смысл и завидное жизнелюбие, что выгодно отличает их от остальных европейских народов. Именно стремлением преодолеть свою замкнутость объясняется экспансия этого проекта, пережившего три цикла перемен (последний был неполным) и окончательно развалившегося только к середине 70–х годов XX столетия.

Принято считать, что Португалия — это составная часть Испании, отделившаяся от нее в XI веке и с тех пор следующая по пути национального развития. Но многие специалисты, историки, языковеды и этнографы не без основания полагают, что португальцы — совершенно особый народ, потомки древних ариев, сохранившие свой генетический код до наших дней. В подтверждение этой версии известный китаевед Андрей Девятов приводит в пример потомков португальцев, колонизировавших Макао: «Наиболее сильной в смешении (с китайской. — Авт.) оказалась португальская кровь. Поныне существует только одна… группа полукитайцев–маканийцев, проживающая в бывшей португальской колонии Макао». В отличие от остальных народов они сохранили европеоидные черты, что свидетельствует о сильном генетическом коде португальцев.

Но все это лишь версии и гипотезы. В соответствии же с официальной историей Португалия была окраинным феодом королевства Леон, гористой периферией Европы, оторванной от цивилизационных источников и не претендующей на мировое господство. И стремительный рост могущества этой страны, превратившейся в незначительный исторический срок в державу, лишь подчеркивает ее самобытность и уникальность.

За всю свою историю Португалия, единственная из европейских проектов, никогда никому в Европе не угрожала. Сама же становилась неоднократно объектом агрессии, прежде всего со стороны своего великого соседа — Испании. Борьба с испанской экспансией породила особый португальский дух, наиболее ярко проявившийся в жизни и деяниях национального героя Португалии Нуну Алвареша Перейры (1360–1431). Великий полководец, сыгравший решающую роль в отражении кастильского нашествия, и столь же великий молитвенник, заступник народа перед престолом Всевышнего, он является самым почитаемым святым в Португалии. Не будучи представителем королевского рода, он стал основателем герцогского дома Браганса, который через двести лет после его смерти сверг испанское иго, навязанное Португалии в виде так называемой Пиренейской унии в 580 году, и дал королей свободной страны, приведших ее к вершинам славы и благополучия.

Португальцы поддерживали нормальные отношения со всеми европейскими дворами, но особые узы всегда связывали их с англичанами. Между этими проектами никогда не было разногласий. Они никогда не воевали друг против друга. И основы этого прочного, испытанного веками союза также были заложены во времена блаженного Нуну, когда англичане активно поддержали борьбу португальцев за независимость. В 1386 году между Португалией и Англией был подписан так называемый Виндзорский договор, который был скреплен браком первого короля Ависской династии Жуана I с Филиппой Ланкастер, дочерью правителя Англии и основателя Ланкастерской династии Джона Гонта.

Закат империи начался с наполеоновских завоеваний, которые привели к одному, весьма предсказуемому результату: на карте мира появилась еще одна империя — Бразильская. Правда, ее можно смело отнести к разряду самопровозглашенных, как и возглавляющих ее императоров из отпрысков рода Браганса, правящего в Португалии. Но таковы были веяния XIX века. Все стремились к пышным титулам, а Бонапарт приоткрыл шлюзы, сдерживающие потоки вседозволенности. И хотя его короновал сам папа римский, аристократия считала Бонапарта выскочкой.

Перенеся центр своей государственности в Бразилию, португальский король, с помощью англичан бежавший в 1808 году из Лиссабона в Рио–де–Жанейро, придал этой самой большой португальской колонии первостепенную значимость. Теперь уже было не совсем понятно, каковы роль и значение метрополии, затисканной в объятиях имперских притязаний Наполеона. И когда через 13 лет король вернулся в Португалию, это очень обидело бразильцев. Они потребовали независимости и, что интересно, без особых проволочек ее получили (7 сентября 1822 года). И как–то так получилось, что Бразилия сразу же стала монархией. И не каким–нибудь заштатным королевством, а империей, что можно было принять лишь с натяжкой, так как особой роли в политическом раскладе сил на мировой арене она не играла, да и цивилизационные ценности приняла уже в сформировавшемся виде от тех же самых португальцев, расцветив их яркими оттенками южноамериканской самобытности.

Бразильская империя просуществовала недолго. Всего 67 лет. Чего не скажешь о «Португальской империи», у которой еще оставались обширные владения в Африке и Юго—Восточной Азии. Но с потерей Бразилии Португалия лишилась самой крупной жемчужины в своей короне. Ее влияние на европейские дела, и так не слишком весомое, становилось все менее значимым. Португальским монархам, весьма, кстати, неплохим, так и не удалось встать в один ряд с передовыми державами, страна оказалась на задворках европейской политики. Правда, это все еще была мировая колониальная империя, обладающая двумя крупнейшими территориями, Анголой и Мозамбиком. Но в 1876 году бельгийцы, захватив Конго, прервали сухопутную связь между этими португальскими владениями, что значительно затруднило задачи управления и контроля.

Еще в конце XIX века в Португалии активизировались антимонархические силы, которые ставили своей целью свержение правящей династии. В ответ на это король Карлуш I, вступивший на престол в 1889 году, предпринял ряд жестких мер, включая роспуск парламента и преследование противников его абсолютной власти.

1 февраля 1908 года непопулярный в народе сюзерен, который своей экономической политикой и тратами довел страну до банкротства, вместе с супругой и сыновьями возвращался в Лиссабон из своей загородной резиденции. На площади Террейру–ду–Пасу сторонники республиканского строя обстреляли королевский кортеж. Король погиб сразу, а наследник престола Луиш Филиппе скончался от полученных ранений 20 минут спустя. В результате корона перешла к младшему сыну Мануэлю, но удержать ее он не смог.

В 1910 году португальская монархия пала. Начался длительный период смут, завершившийся через два десятилетия диктатурой Салазара. Ровесник последнего португальского короля, этот политический деятель управлял страной долго, но не очень эффективно. «Самая бедная европейская страна» — не лучшее определение для великой морской державы. Его смерть в 1970 году и свержение его наследника Каэтану в 1974–м дали свободу колониям и положили конец мировому проекту «Португальская империя».