Книга: Оценка воздействия на окружающую среду и российская общественность: 1979-2002 годы

«Конфликтный предприниматель»

«Конфликтный предприниматель»

Единственный респондент, чья позиция была классифицирована как «Конфликтный предприниматель» (инициатор № 2), руководит крупной компанией по жилищному строительству в крупном городе, в котором много конфликтов возникает из-за нового жилищного строительства в районах сложившейся жилой застройки (т. н. «уплотнительная застройка»). Он высказал много оценочных суждений по поводу общественности. Это были весьма резкие суждения.

По высказываниям об общественности эта позиция не сильно отличается от позиции группы «Консервативные чиновники», но есть некоторые отличия. В частности, в интервью респондент не комментировал теоретические аспекты государственной экологической экспертизы и других процедур принятия решений. С другой стороны, «Конфликтный предприниматель» часто использовал экономические аргументы.

«Конфликтный предприниматель» высказал мнение, что общественность не имеет мотивации участвовать в принятии решений и не хочет прибегать к институциональным формам участия.

Инициатор № 2: «Встают два человека и говорят: «А вы знаете, это неверное обсуждение». Почему? Они говорят: «Это не соблюдено, это не соблюдено». По закону на слушание отводится 20 дней. В принципе, никто не мешал им через 10 дней собрать свои правильные слушания. Ну, что вы думаете, собирали? Нет. Идут к Смольному тут же. А почему? А все просто – для того чтобы собрать слушание, надо: меня привлечь, собрать, скоординировать, собрать всех в зале, материалы какие-то подготовить, граждан пригласить, это все – деньги, ресурсы, в конце концов, время и желание работать. Гораздо проще два плаката нарисовать и все – все расходы. Встал перед входом в Смольный, покричал чуть-чуть и тут же пошел обедать».

Действия общественности, с точки зрения «Конфликтного предпринимателя», направлены против экономического развития, которое необходимо людям. Таким образом, протестующие граждане фактически идут против общественных интересов.

Инициатор № 2: «Возникает вопрос – может ли позволить себе город, например, исходя из того, что здесь конфликт, вот на этой территории, сказать: «Да, хрен с ними. Ладно, пусть они там посадят два деревца и считают это сквером?». Значит, ну, простая арифметика очень… Это четыре детских садика,… это две школы [можно построить на деньги, которые идут в бюджет города от одного участка для строительства жилого дома]. Для справки: в прошлом году в городе была построена всего одна школа. Здесь с одного пятна – мы можем потерять две школы».

Кроме того, у жителей города нет права на то, чтобы выдвигать какие-то требования, так как у них нет законных прав на землю. В этой позиции предприниматель видит поддержку властей города:

Инициатор № 2: «Потому что это же земля не граждан. Земля граждан – она под их домами, и то в случае, если они какой-нибудь кондоминиум сделают. Ведь очень многие из них орут про то, что «не дадим здесь ничего строить, это наша земля»… NN [губернатор города] …сказала, что «ребята, никаких проблем. Если ваш дом кооперативный, берите себе, выкупайте эту землю»… Это самое правильное решение. Она [земля] не может быть ничья. Но при этом кто-то на нее предъявляет претензии. Если вы, как гражданин предъявляете на нее претензии – отлично, купите ее и, пожалуйста, – делайте на ней сквер. А хотите, автостоянку сделайте. Для вашего дома».

Так же, как и «Консервативные чиновники», «Конфликтный предприниматель» считает, что права некоторых граждан можно нарушать, так как они «не нужны обществу». Снова к таким категориям относятся пожилые женщины.

Инициатор № 2: «И там двум бабулям нравится ходить вот так. Одна из этого дома, одна из этого, они – подруги, они здесь каждый день встречаются. Постоят, посвистят, собачку повыгуливают, потом идут в ларек, покупают там продукты и возвращаются назад каждая к себе домой. Они так делают уже лет пятнадцать. Естественно, они против всего. Зачем им это надо? Потому что, если здесь встанет дом, то тогда им придется ходить вот так. А они плохо ходят, уже ноженьки-то у них больные. Зачем? Это люди без будущего, у них уже никогда не будет любви, детей, они не будут рожать, их уже не парит, что происходит вокруг них».

Другая причина состоит в том, что общественность некомпетентна, однако случаются и оговорки, что бывает иначе:

Инициатор № 2: «…Например, встает бабуля [опять!] и говорит: «Вы будете затенять мой дом». Она хороший специалист по инсоляции, она брала проект на документацию, брала специальные сетки инсоляционные, прикладывала их к проекту, смотрела, как и что? Нет, конечно! Она …не в состоянии этого сделать, она необразованная еще. Но она высказала это замечание. …Оно записывается в протокол общественного обсуждения. Но это отнюдь не означает, что его надо учитывать».

Также «Конфликтный предприниматель» считает, что интересы граждан, которые лежат не в экологической сфере, не должны соблюдаться.

Из интервью с инициатором № 2 (В. – вопрос, О. – ответ):

В: Это называется рэкет?

О: Конечно, это рэкет, потребительский рэкет.

В: Это рэкет, когда жители говорят: «Стройте, но мы хотим за это …»?

О: Абсолютно.

Однако при некоторых условиях общественное участие может быть конструктивным, когда «нормальная» общественность настроена на диалог или аргументы оказываются справедливыми:

Инициатор № 2: «Иное дело, когда (этот пример …не касается жилых домов, это в большей степени, наверное, касается каких-нибудь заводов, фабрик, чего-нибудь еще)… Когда встанет человек и скажет: «Вы знаете, честно говоря, не хотелось бы строить очистные сооружения какие-нибудь или заводы вот здесь! Давайте построим его вот здесь. Мне кажется, здесь будет удобнее». И человек аргументирует, почему здесь будет удобнее. Вот это должно быть даже зафиксировано, и, наверно, наверно, с учетом общественного мнения, а ведь это будет аргументированное общественное мнение. По идее, заказчик должен снова вернуться к проектировщику и сказать: «Слушай, давай попробуем привязать здание не здесь, а здесь».

Инициатор № 2: «Была у меня одна ситуация, когда я действительно согласился с гражданами, что ставить там дом лучше не надо, несмотря на то, что это не запрещено… Это ведь тоже разрешение конфликта… По нормативам получается, что там можно построить, но по жизни – я понимаю, что нельзя. Это пример такой негативный, что ли, совсем. Но я при этом отказался от своих планов строительских, полностью, официально, через газету».

Показательно, что в первой из приведенных выше цитат респондент оговаривается, что этот пример касается не сферы жилищного строительства, а строительства промышленных объектов, т. е. «аргументированное общественное мнение» и конструктивный диалог не могут случиться в сфере, в которой работает респондент!

Вывод, к которому приходит «Конфликтный предприниматель» состоит в том, что с такой общественностью диалог и компромисс невозможны.

Из интервью с инициатором № 2 (В. – вопрос, О. – ответ):

В: Идти на какие-то уступки гражданам?

О: А зачем? Нет, нет, нет. Рэкетировать меня не надо. Это же рэкет будет.

«А есть другая ситуация, когда, по всему, там можно строить… По каким-то планам здесь должно было бы стоять здание. Но граждане воспротивились. Вот здесь я дом построю по-любому. Почему? Потому что и по праву, и по жизни для права я буду строить. …Я не буду искать компромисса».

С другой стороны, ««Конфликтный предприниматель»» подчеркивает, что он как гражданин и ответственный предприниматель считает охрану окружающей среды важной. Эту позицию он реализует через соблюдение требований законодательства, проходя ГЭЭ и сотрудничая с природоохранными органами. В этом респондент противопоставляет себя «безответственным» бизнесменам, которые нарушают законы.

Инициатор № 2: «Я хотел бы с удовольствием, чтобы никто этим не занимался, ну так – не как гражданин, а как, скажем, человек, которому все это – лишний геморрой: согласование ОВОСа и проекта и прохождение экологической экспертизы. Так, если бы я не был гражданином, а был бы каким-нибудь галимым таким бизнесменом, то я бы сказал: «Вы знаете, мне это так мешает, это в конечном итоге приводит к тому, что соблюдение этих процедур, в общем и целом, увеличивает проект на 90–120 дней». Что такое 90–120 дней можно подсчитать – в зависимости от масштаба проекта довольно-таки серьезные деньги будут. Это с одной стороны. Но я, конечно же, считаю, что проведение этих процедур необходимо. Потому что практически любой проект обязательно несет в себе какую-то экологическую нагрузку и воздействие на окружающую среду. Значит, соответственно ее надо оценивать и надо подвергать экологической экспертизе».

Таким образом, государственная система охраны окружающей среды (ГЭЭ и госконтроль) расцениваются «Конфликтным предпринимателем» как гарантия экологической безопасности. Это сближает его с «Умеренными предпринимателями» и отличает от «Общественников-борцов», которые не доверяют государственным процедурам, и в первую очередь ГЭЭ.