Книга: Оценка воздействия на окружающую среду и российская общественность: 1979-2002 годы

8.2. Суждения внутри каждой группы позиций

«Общественники-борцы»

К этой группе позиций были отнесены интервью четырех представителей группы «Общественность (сотрудники НГО)» и одного разработчика ОВОС (см. таблицу 25).

Все они активисты НГО, некоторые работают в общественных организациях относительно недавно, но большинство – члены НГО со стажем. У «Общественников-борцов» различный опыт, некоторые в прошлом работали в государственных учреждениях (интервью № 1 с сотрудником НГО, № 11 с сотрудником НГО). Кроме того, из всех групп позиций у «Общественников-борцов» наибольшее количество утверждений по разным темам и большой разброс мнений. Данный факт может быть следствием того, что это наиболее многочисленная группа респондентов. Возможно, иная структура интервьюирования и подбор респондентов среди членов экологического НГО-сообщества могли выявить неоднородность этой группы по отношению к ключевым для данного исследования вопросам общественного участия. Данная группа позиций выделилась, в первую очередь, на основании отношения к органам государственной власти.

Для представителей этой группы позиций характерны следующие взгляды:

– «Общественники-борцы» убеждены в правоте и справедливости своей природоохранной деятельности.

– «Общественники-борцы» не доверяют органам государственной власти.

– «Общественники-борцы» по большей части не доверяют предпринимателям (но не в такой мере, как властям).

Эти позиции, без сомнения, оказывают прямое влияние на поведение «Общественников-борцов» в процессах принятия решений.

Многие «Общественники-борцы» высказывают мнение, что представляют интересы общества и природы. Общественным участием движут «высшие» мотивы.

Сотрудник НГО № 11: «То есть мы создаем экспертизу! Это все… безвозмездно! Это не стоило ни копейки денег никому. Мы принципиально[21] ! Это были общественники, которые болели за судьбу края, понимаете? Назовите их фанатиками!».

С такой точки зрения «Общественники-борцы» воспринимают свои попытки воздействовать на процессы принятия решений как «борьбу» и даже «войну» с государственными органами и предпринимателями:

Сотрудник НГО № 11: «Это было в восемьдесят девятый, девяностый, девяносто первый года, война наша шла».

Сотрудник НГО № 8: «Там, правда, долгая была борьба, до них дошло… Там даже было возбуждено уголовное дело против, о незаконности строительства, они вели строительство без экспертизы экологической».

Сотрудник НГО № 9: «…Это целая жизнь, шесть лет борьбы. Она нам много давала, мы на ней учились…».

«Общественники-борцы» подтверждают эту позицию также тем, что органы государственной власти безответственно относятся к окружающей среде и здоровью населения. Следовательно, «Общественники-борцы» вынуждены действовать самостоятельно.

Сотрудник НГО № 8: «Если бы такие люди [как один чиновник] были в госструктуре, так, может быть, общественность вообще не была бы нужна. Если бы госструктуры свою работу хорошо выполняли сами».

Сотрудник НГО № 11: «…Наши власти сейчас нас очень железно отучают от всякого вообще желания участвовать в общественном мнении и высказывать его, потому что, во-первых, порядочность вообще исчезла…».

С точки зрения «Общественников-борцов» органы государственной власти отчуждены от людей, их интересы не совпадают. Поэтому власти игнорируют общественность и не обеспечивают общественного участия. Результатом является потеря доверия «Общественников-борцов» к властям и гражданский нигилизм.

Сотрудник НГО № 11: «У нас власть, как только человек переходит во власть, он становится по ту сторону от населения». «Я хожу [на выборы] и везде пишу «против всех». Это мой вклад в общественную жизнь страны. Что ни подонок, то у власти. Или дурак, которых такие подонки терпят…». «Полная безнаказанность. Поэтому люди и понимают, что это бесполезно куда-то ломиться в какие-то ворота, только шишек себе набьешь, нервы истреплешь и все, и тебе начнут вредить…».

Одновременно «Общественники-борцы» говорят о коррумпированности органов исполнительной власти и органов местного самоуправления. Суды не независимы, они принимают решения в пользу государственных органов.

Сотрудник НГО № 1: «Там явно незаконное решение, и все это прекрасно видели…». «А судья, так как против этого аргумента спорить тоже было трудно, он просто-напросто в своем решении проигнорировал наши требования по первому пункту…». «И судья согласно кивает головой [на аргументы представителей власти] и все нормально».

Органы государственной власти оказывают давление на «Общественников-борцов»:

Сотрудник НГО № 1: «Меня же даже увольняли из университета. Я по суду восстановился. В январе меня уволили по сокращению штатов, и я через два месяца восстановился по суду».

Также давление оказывается на средства массовой информации:

Сотрудник НГО № 1: «Пока я не начал политику такую вести против политики власти…, меня печатали в NN [название газеты]. Официальное издание республиканское. Только я начал писать против строительства дороги…, меня перестали печатать. Просто-напросто мне было там отказано».

Ряд мнений высказывается «Общественниками-борцами» по поводу государственной системы охраны окружающей среды:

– государственные проекты часто избегают ГЭЭ, так как государство не заинтересовано в охране окружающей среды;

– экологическая информация хранится в секрете органами государственной власти;

– ГЭЭ не может учитывать нарушения закона, даже если знает о них. В частности, проекты (в том числе государственные) финансируются и реализуются без ГЭЭ или до ГЭЭ;

– государственные проекты часто избегают ГЭЭ вследствие недостатка средств;

– МПР и другие органы охраны окружающей среды не выполняют своих природоохранных функций, они не заинтересованы в улучшении ситуации с ГЭЭ.

Сотрудник НГО № 11: «Ну, знаете, – кто поручает волкам пасти овец?…Он [Президент] слил, значит, министерство использования природных ресурсов с министерством по охране природных ресурсов – они же используют, они же охраняют… Это идиотизм! Самый последний»;

– органы охраны окружающей среды зависят от вышестоящих инстанций и ждут их приказов, они поддерживают незаконные решения вышестоящих инстанций:

Сотрудник НГО № 1: «А сам заповедник пока никак с духом не собрался… Принципиальное решение, чтобы дали команду директору заповедника…, чтобы он подал иск в суд. Когда решение такое будет принято, из Москвы ему позвонят и начнут действовать. А там он сам по себе никогда не будет».

Стоит отметить, что «Общественники-борцы» иногда описывают действия госорганов в терминах «предательства», «позора» и пр.

Сотрудник НГО № 9: «И когда я ему начала говорить об ущербности этого проекта для интересов России, они прятали от стыда глаза, потому что они как экономисты это понимали. Другое дело, что там политика большая». «Ведь с нами же боролись не сам Каспийский трубопроводный консорциум, а власти местные. И все репрессии, которые здесь были, и мы их на себе ощущали, это было со стороны власти». «…Местная власть нас предала…».

Независимо от того, обосновано отношение «Общественников-борцов» к органам государственной власти или нет, эта позиция представляет собой препятствие для сотрудничества между НГО и властями – нельзя сотрудничать с «предателями».

Отрицательно относятся «Общественники-борцы» и к предпринимателям. В частности, «Общественники-борцы» осознают, что инициаторы не обращают никакого внимания на результаты общественных экологических экспертиз.

Сотрудник НГО № 11: «…Уже стали чихать откровенно на результаты общественных экологических экспертиз. То есть они продолжали свое делать, что хотели, то и делали!…Это в 99-м».

Кроме того, «Общественники-борцы» предполагают, что не только они не доверяют другим сторонам, но и те относятся к ним отрицательно.

Сотрудник НГО № 9: «Мы не могли ни разу заполучить на свои какие-то мероприятия, его [ученого, в ГЭЭ высказавшего позицию против проекта] затащить, потому что мы были заинтересованы. Если бы человек такого уровня нас поддержал и выступал! Но он не участвовал в нашей борьбе». «Он академик, и его слово как бы. Ну, кто мы, экологи? Мы же общественные деятели, мы же не специалисты, а он академик. И когда он, как академик, аргументы свои называл, то к нему прислушивались».

Сотрудник НГО № 1: «Пришли к нему [чиновнику] там поговорить о заповеднике… [Он говорит] я эколог, я лучше вас знаю, вы бы лучше водохранилищем занимались краснодарским, там грязи много, всяких вредных веществ. Вот вы общественники и идите занимайтесь проблемами водохранилища, там очистка, вот это ваша работа. А чего вы лезете сюда? Я тут и без вас разберусь. Я эколог и все. И начал хвастаться, какой он эколог…».

Некоторые «Общественники-борцы» осознают, что эмоциональность общественности не воспринимается властями и инициаторами:

Сотрудник НГО № 9: «…Они [судьи] через губу с нами разговаривали, ша, не кричать, сейчас выгоним, вот такой стиль поведения был в суде. Потому что общественность, она же бурная такая, эмоциональные приходим, и только с места кто-то что-то скажет, сразу выгоняли, и вообще с нами обращались очень сурово». «Мы его [представителя инициатора] терзали на всех судах, он уже о нас тут говорил как о ненормальных и сумасшедших».

Наконец, некоторые респонденты указывают на то, что условием взаимодействия с органами госвласти является отсутствие у них предубежденности против общественности.

Сотрудник НГО № 1: «Просто есть нормальный там человек… И у нас с ним давно сложились нормальные отношения… Нормальные отношения именно в рабочем плане. Мы ему пишем, мы ему сообщаем, он принимает меры, не отписками занимается, а работает».

Некоторые «Общественники-борцы» высказали мнения, каким образом улучшить работу общественности в процессах принятия решений:

– общественное мнение и результаты ОЭЭ должны учитываться комплексно, не делая различий между экологическими и социальными аспектами;

– иногда граждане некомпетентны, но их нужно образовывать (явное отличие от позиции «Консервативных чиновников», см. ниже):

Сотрудник НГО № 11: «Потому что у меня была информация, и я была специалист в этом деле. Остальные были, ну как сказать, – общественники. Ну, я их, конечно, накачивала, ну, образовывала». «Это такое варварство, убожество, вообще в экспертизе в этой участвовали – школьная учительница, студент-юрист, инженер с авиазавода, с этого аэропорта»;

– иногда общественность не мотивирована участвовать в принятии экологически значимых решений;

– причинами низкой активности широкой общественности является то, что государство и бизнес не работают с населением, и то, что люди боятся властей и предпринимателей:

Сотрудник НГО № 1: «…В личных разговорах меня поддерживают, говорят, да, молодец. Все говорят, зачем ты в это ввязался, зачем тебе это надо, проблем себе наживешь, но поддерживают. Официально поддержку никто не оказывает, все боятся».

«Общественники-борцы» скорее негативно характеризуют современную ситуацию в сфере общественного участия. Они говорят о том, что общественным мнением можно управлять и манипулировать, оно в значительной степени зависит от доверия людей к экспертам. Точно так же различные формы общественного участия подвержены манипуляциям. Также иногда они негативно характеризуют широкую общественность (за легковерность, необразованность и пр.).

Сотрудник НГО № 11: «…Самая страшная беда, мне кажется, в нашей стране, что у нас любой человек может объявить себя экологом. Вот он научился выбросы считать, он уже эколог». «Получается так, что дуракам делаешь добро против их воли».

Те «Общественники-борцы», которые являются ветеранами зеленого движения, указывают, что в перестройку, в первые постперестроечные годы ситуация с общественным участием была значительно лучше, а в дальнейшем изменилась к худшему.

Сотрудник НГО № 11: «…Тогда это вот были несколько лет, когда общественной экспертизе придавалось огромное, по крайней мере, весомое значение».