Книга: Счастливый клевер человечества: Всеобщая история открытий, технологий, конкуренции и богатства

Математика демографии

Математика демографии

Почему же люди инвестируют свои средства «в короткую», а не «в длинную»? Почему часто столь опрометчиво? Краткий ответ – в жизни возможность заработать сегодня перевешивает риск потерять деньги завтра. Есть более развернутый и более научный ответ на этот вопрос. Он звучит так: причина всему демография. Вновь обратимся к «виновникам» последнего международного финансового кризиса – постаревшему поколению беби-бумеров США.

Старость никто не любит. Она платит нам взаимностью, поскольку приходит, никого не спрашивая. Кто более ценен для создания богатства наций, старики или молодые? Демографический вопрос всегда интересовал великих экономистов – Смита, Рикардо, Мальтуса, Милля (Милль, 1980), Маршалла. Два века назад рождаемость была высокой, а численность населения только начала рассматриваться как угроза или возможность. Для понимания последствий неплохо представлять себе, кто от этого выиграет, а кто проиграет. По сути дела, их рассуждения приходили к главному вопросу – можно ли в долгосрочной перспективе считать высокую численность населения благом?

Наш современник Питер Петерсон[547] в своей книге «Сумерки» (Peterson, 2000) сформулировал тот же вопрос по-другому: как стареющее и сокращающееся население влияет на богатство? Ответ на этот вопрос неоднозначный[548].

В 1980-е гг. демографический скачок дал удивительный результат – беби-бумеров оказалось слишком много, и они с трудом могли обеспечить себе жизненный уровень своих родителей. Это было первое поколение, которое вместо того, чтобы делать сбережения на старость, предпочитало брать в долг. К 1999 г. более половины этого поколения имело долги по кредитным карточкам на сумму более $10 000, а долговое бремя средней американской семьи составляло более $8000 (Боннер, 2005).

Но общий экономический эффект казался панацеей для экономики. Продолжение этой линии привело к тому, что в 2001 г. на каждый процент прироста ВВП приходилось 4,8 % новых долгов. Благодаря этой исторически беспрецедентной кредитной экспансии и за счет наращивания личных долгов беби-бумеров экономика США переживала бум. Но причина известна. Созерцание американцами собственных портфелей акций, растущих в цене, дало им ложное ощущение растущего богатства. На беспрецедентно высокий уровень задолженности не обращали большого внимания.

Известный американский экономист Пол Кругман в статье в The New York Times от 20 октября 2002 г. привел следующие цифры. «За последние 30 лет заработная плата большинства населения увеличилась лишь незначительно. Среднегодовая заработная плата американцев с учетом инфляции с 1970 по 1999 г. выросла лишь на 10 %, а вот средний доход на одного члена семьи за это же время увеличился на 218 %!»

В начале нынешнего века другой американский экономист – Гарри Дент сделал ряд прогнозов относительно будущего американской экономики, которые во многом оказались верными. Он предсказал, что временной отрезок, начиная c 2008 г., будет периодом сдувания экономического пузыря, который рос при поддержке поколения беби-бумеров. Сдувание совершенно закономерно должно сопровождаться резким сокращением трат, меньшим объемом покупок домов и т. п. Как мы теперь знаем, покупки недвижимости действительно просели на 70–80 % в рамках коррекции на неконтролируемом росте суверенного и частного долга страны.

Метод, которым воспользовался Дент (и который теперь в США частенько называют «метод Дента»), – долгосрочный экономический инструмент прогнозирования на основе демографических трендов. В принципе, он давно и хорошо известен. Его используют для предсказания долгосрочного развития экономики. Ознакомившись с ним, становится ясно, что потребительское поведение определяет возраст (этап жизни человека). В течение определенных этапов нашей жизни наши расходы очень предсказуемы. То, как мы тратим деньги сегодня, что мы покупаем на разных этапах жизни, используется, чтобы спрогнозировать, как совокупные расходы изменятся в течение нескольких ближайших десятилетий.

Личное потребление составляет приблизительно 70 % валового внутреннего продукта США (несколько меньше в других странах) и оказывает самое большее влияние на наше экономическое благосостояние. Когда многочисленные группы населения тратят больше, экономика растет. Когда они проходят свой пик расходов (примерно в 40 лет), это замедляет экономику. Волны спроса со стороны поколений «накатывают» каждые 40 лет. Таким образом, не слишком сложно спрогнозировать развитие экономики на основе анализа циклов расходов и сбережений, поскольку во многом они определены демографическими факторами. Так, пик личных расходов гражданина обычно приходится на возраст 40–50 лет, когда дети выросли, учатся в институте или уже работают (рис. 30).

Согласно логике Дента, совокупные расходы в экономике коррелируют с численностью населения, достигшего 40-летнего возраста, но еще не перешагнувшего 50-летний рубеж.

Метод прогнозирования по Денту прост – сдвигайте по временной шкале демографическую ситуацию. Например, поскольку во время Великой депрессии 1929 г. родилось меньше младенцев, чем годами раньше или позже, то 40 лет спустя, в 1968 г. и в начале 1970-х гг., число людей среднего возраста также оказалось ниже, упало потребление, и экономика начала стагнировать.

Очередная волна расходов, вызванная бумом рождаемости 1950-х – начала 1960-х гг., наблюдалась с конца 1990-х до 2008 г. Необычно большой размер послевоенного поколения беби-бумеров и заставил фондовый рынок работать гораздо лучше, чем это было в прошлые периоды бума, такие как 1942–1968 гг. Тогда индекс Dow Jones рос в среднем на 11 %, а в последнем буме – уже в среднем на 17 %.

Но прошло 40 лет с 1968 г., т. е. с момента начала предыдущего спада, и все опять повторилось по уже известному сценарию. Численность населения с наибольшим личным потреблением, в возрасте 40–50 лет, опять упала, обрушился рынок жилья, начался мировой финансовый кризис.

Расходы доминирующей и многочисленной группы населения на пике ее доходов стимулируют экономический рост. Тот, в свою очередь, обеспечивает прибыли компаний и в конечном счете рост курса акций на фондовом рынке. Конечно, колебание фондового рынка включает в себя большее число факторов, имеющих психологическую природу, и очень изменчиво в краткосрочном периоде, но в долгосрочном плане все тренды усредняются и складываются в четкую картину.

Сегодня выводы Дента[549] разделяются многими в США. Страна находится на развилке (Dent, 2011). Сможет ли она пересмотреть стиль жизни, характерный для «бурных 2000-х»? Удастся ли избавиться от внушительного долга или же Америка, как в 1980-е гг. Япония, столкнется с отсутствием экономического роста и высокой задолженностью? Закончится ли ее лидерство? У кого же в руках окажется четырехлистный цветок? Перефразируя великого английского ученого лорда Уильяма Томсона Кельвина, хочется сказать: «Взгляните на демографические волны: вы можете заниматься всю жизнь их изучением, не переставая извлекать из них возможные варианты нашего будущего». К будущему мы и обратимся в следующей, заключительной главе книги.

За несколько веков эволюции финансов человек узнал множество способов привлечения и инвестирования капиталов, способствующих экономическому росту. Мы достигли огромных высот в этом искусстве.

Сегодня, как мы видим, финансовый рынок основан на ожиданиях, поскольку при принятии решений об инвестировании оценка компаний строится на ожиданиях относительно будущей прибыли. При этом очевидно, что разумная точность бизнес-планов не превышает несколько лет, и только в этих пределах инвестор может примерно спрогнозировать и рассчитать размеры дивидендов, потоки денежных средств и финансовый результат. Но сегодня это не более 30 % будущей стоимости компании, а остальная стоимость основывается на ожиданиях прибыли в последующие 20 лет ее работы.

Выходит, что финансовая система строится на ожиданиях рынка и вере инвесторов в то, что компания принесет прибыль, а не на текущих финансовых результатах. Ведь лидирующие компании США, оперирующие в мировом масштабе, такие как Tesla, Google, Facebook, не зарабатывают существенной прибыли. Их огромная капитализация сформировалась на основе ожидания будущей прибыльности. Получается, что инвестор имеет возможность, продав их акции, как бы взять деньги из будущего.

Поэтому развитые страны могут жить с огромным дефицитом бюджета и внешним долгом, превышающим годовой ВВП. В их успех и стабильность верят больше, чем в успех других, и, как следствие, в их экономику инвестируют. Фактически это вера в то, что финансово-экономические системы этих стран сделают с деньгами то, что им удавалось ранее: придумают новые цепочки технологий, которые вновь приведут к экономическому росту. Во всем мире на депозитах накоплена огромная сумма. Это результат, с одной стороны, веры людей в то, что они смогут получить эти деньги назад вместе с процентами, а с другой – готовность США и Европы взять в долг и обеспечить новый экономический рост.

В такой парадигме богатство становится зависимым от ожиданий людей, а ожидания, как известно, формируются на основе знаний, позволяющих оценить сам бизнес и его перспективы. Проблема, однако, в том, что абсолютных знаний о будущем нет и быть не может.