Книга: Эпоха открытий. Возможности и угрозы второго Ренессанса

Почему сейчас?

Почему сейчас?

Мы выигрываем битву против болезней

Как и в эпоху предыдущего Ренессанса, ответ на этот вопрос в Новом Ренессансе начинается с сокращения болезней. Две главные угрозы человеческому благополучию – инфекционные заболевания (вызванные и распространяемые определенными бактериями, вирусами и другими паразитами) и хронические заболевания (долговременные болезненные состояния, такие как болезни сердца, рак и диабет, за появление которых отвечает комплекс причин, среди которых – образ жизни, питание, генетика и другие факторы). И те и другие заболевания оказались беспомощны против соединяющих и развивающих сил нашего времени. В борьбе с инфекциями эти силы дали нам усовершенствованные технологии и методы соблюдения гигиены, концепцию санитарно-эпидемиологического благополучия населения, чистую воду и централизованную борьбу с вредителями, вакцины, антибиотики и другие препараты, улучшенные сельскохозяйственные и основные зерновые культуры, обогащенные минералами и питательными веществами, рост государственного бюджета и частных доходов, которые можно инвестировать во все эти вещи, и, наконец, образование, позволяющее понимать их важность и разумно ими пользоваться.

В 1990 г. 13 миллионов детей в возрасте до пяти лет умерли от четырех основных видов инфекционных заболеваний: инфекция дыхательных путей (пневмония), диарея, туберкулез и другие болезни (корь, полиомиелит, коклюш, дифтерия и столбняк) [41]. Бо?льшая часть этих смертей пришлась на развивающиеся страны. В развитых странах дети почти не умирают от этих заболеваний.

В 2015 г. от этих инфекций умерли 5,9 миллиона детей. Неизмеримая трагедия была сокращена в два раза благодаря вакцинации, безопасной питьевой воде, распространению образования и изменению поведения [42]. Более широкое использование противозачаточных средств, возможность получить более качественный уход во время беременности и после родов, а также увеличение числа квалифицированного медицинского персонала позволили вдвое сократить долю матерей, умирающих в родах [43]; доля новорожденных с недостаточным весом также уменьшилась в два раза, с 29 % в 1990 г. до примерно 15 % сегодня, в первую очередь благодаря росту доходов и импорту сельскохозяйственных усовершенствований. В результате всего перечисленного сегодня ежедневно сохраняется на 19 тысяч больше детских жизней, чем в 1990 г., – и человечество ежегодно превосходит это замечательное достижение.

На другом конце жизни человека мы также добились заметных успехов, сумев усмирить хронические заболевания – болезни сердца и рак. В развитых странах вероятность смерти от той или иной формы сердечно-сосудистых заболеваний сегодня составляет менее половины от показателя 1960-х гг. [44]. Ученые поддерживают наше здоровье через распространение новых технологий, таких как препараты, снижающие уровень холестерина, и стенты, позволяющие расширять артерии без операции на открытом сердце. Не менее важную роль сыграло широкое распространение представлений о профилактике, которому мы все способствовали. Курение, некогда повсеместно распространенное, в настоящее время считается социальным недостатком. Общества Анонимных Алкоголиков распространились по всему миру. Люди потребляют меньше жира и больше занимаются спортом (или, по крайней мере, осведомлены о том, что им стоило бы это делать). Распространение полезных привычек резко сказывается на статистике глобальной смертности, отражающей два факта: во-первых, расстановка сил в борьбе с хроническими заболеваниями изменилась еще до того, как стали доступными нужные лекарства и хирургические процедуры, и, во-вторых, те страны, где преимущества профилактики игнорируются, по-прежнему проигрывают борьбу с болезнями, несмотря на новые медицинские технологии [45]. В России, где граждане (особенно мужчины) зачастую отмахиваются от доказательств вреда алкоголя и курения, средняя продолжительность жизни в настоящее время (66 лет)[14] примерно на 3 года ниже, чем была в 1960-е гг., и примерно на 13 лет ниже, чем сегодня в Северной Америке и странах Европы [46].

Достигнутое человечеством замечательное падение детской смертности плюс прогресс в предотвращении и лечении хронических заболеваний составляют причину, по которой в период между 1950 и 2005 гг. население продемонстрировало самый быстрый прирост в истории – и, если демографические прогнозы верны, подобное никогда не повторится в истории нашего вида.

Этот последний в истории демографический взрыв уже принес огромные дивиденды в Восточной Азии (в основном в Китае) и Южной Азии (в основном в Индии) и постепенно начинает приносить дивиденды в Африке. Не так давно специалисты по экономике развития были убеждены, что быстрый рост населения будет иметь исключительно негативные последствия. В 1972 г. некоммерческий научный центр «Римский клуб» опубликовал ставший знаменитым доклад «Пределы роста», в котором было предсказано опустошение экосистем в результате загрязнения, истощение природных ресурсов и в конечном счете социальный коллапс. Но к 1990 г. мы оценили то, что ранее обнаружили люди предыдущего Ренессанса: всплеск роста населения может иметь положительные последствия. «Люди – настоящее богатство нации» – так начинается «Доклад о развитии человека» Всемирного банка от 1990 г. Действительно, чем больше население, тем больше затрат требуется на его обеспечение и питание. И действительно, у планеты есть свои пределы. Но каждый новый рот обладает двумя руками и мозгом. До тех пор пока нам для существования хватает пищи (опасность, которую предыдущий Ренессанс предупредил, введя в сельскохозяйственный оборот больше земель, а мы решили путем удвоения мирового производства фермерской продукции за счет улучшения ирригации, разработки новых удобрений и повышения всхожести семян), преимущества – больше рабочих рук и больше интеллектуальных ресурсов – будут перевешивать затраты [47]. Эта логика справедлива в особенности в условиях открытой экономической среды с налаженными связями, где обилие работы превращается в торговое преимущество и уверенный рост благосостояния.

Мы пожинаем плоды международных экономических связей

Однако более прочные экономические связи не означают автоматического увеличения благосостояния. И если в одних случаях мы видели, как эти связи работают, то на примере других убедились, что неблагоприятные факторы (неравенство возможностей, недобросовестное правительство и разного рода потрясения) могут их разрушить.

Эти предостережения важны – и, как мы увидим позже, они часто способствуют тому, что успехи, достигнутые наверху, опережают успехи, достигнутые внизу, – но они не отменяют того, что развитие глобальной торговли и финансов во многих смыслах помогло сократить уровень бедности, обеспечить благополучие и спонсировало улучшения в системе здравоохранения и образования.

Во-первых, расширение торговли создает рабочие места и повышает доходы для бедных слоев населения, увеличивая размеры и стабильность рынка сбыта продукции за пределами ограниченного и циклически развивающегося спроса на местных рынках. Это преимущество справедливо для товаров мелкосерийного трудоемкого производства – для него множество незанятых рук составляют более серьезную конкуренцию, чем для крупномасштабных капиталоемких отраслей промышленности, для работы в которых требуется лишь несколько высококвалифицированных специалистов [48].

В эпоху Возрождения доходы крестьян повысились, когда в межсезонье они начали открывать прядильные мастерские и сбывать свою продукцию на отдаленных рынках. Это не так сильно отличается от того, что произошло в конце 1980-х и начале 1990-х гг., когда Вьетнам заявил о себе как о главном мировом производителе риса. В течение одного года (1987–1988) Вьетнам преобразился из импортера риса во второго по величине в мире экспортера и с тех пор только расширяет экспорт (с 1,5 миллиона тонн в 1990 г. до около 7 миллионов тонн в 2014 г.). Одновременно с этим в сельских областях страны улучшилось питание, было создано 7,2 миллиона новых рабочих мест, а у мелких фермеров появился новый источник дохода (который в 2013 г. принес им 3 миллиарда долларов) [49]. Еще один недавний пример – Бангладеш, где была построена экспортоориентированная швейная индустрия с оборотом 23 миллиарда долларов, к 2015 г. обеспечивавшая >80 % общего объема экспорта страны, в которой было занято более 4 миллионов человек [50]. Да, заработная плата и условия труда в этом секторе вызывают ужас, но они улучшаются (в 2013 г. правительство повысило минимальный размер оплаты труда для работников швейной промышленности на 77 %) [51]. Вынужденные выбирать между крайней бедностью и просто бедностью, многие жители Бангладеша выбирают последнее [52].

Во-вторых, новые экономические связи способствуют развитию конкуренции. В зависимости от того, какие условия существовали раньше (особенно если это была монополия), конкуренция помогает расширить ассортимент товаров и услуг, улучшить качество и снизить цены. Это значит, что ограниченный бюджет домохозяйства можно растянуть еще немного, а малые предприятия получают более благоприятные условия для работы. В эпоху Возрождения дешевое зерно, ввозимое в Европу из стран Балтии, помогло снизить цены на хлеб. Сегодня глобальная торговля пшеницей, рисом и другими зерновыми культурами помогает контролировать стоимость основных продуктов питания по всему миру.

Новые связи повышают производительность. Человек, сидящий за швейной машинкой, за один час сошьет больше рубашек, чем человек, вооруженный только иголкой и ниткой. Чтобы выразить эту разницу, экономисты используют термин «производительность». Это важно для благосостояния людей, поскольку чем больше мы можем сделать в час, тем более ценен этот час для других и тем более высокой платы за работу (и, следовательно, более высоких доходов) мы можем ожидать.

Подключение к глобальной экономике повышает нашу производительность через разные каналы. Самый простой из них – специализация. По мере расширения и укрепления торговых связей в эпоху Возрождения некоторые крестьяне начали специализироваться на выращивании винограда вместо зерна. Они продавали виноград (выручая за него больше, чем могли бы выручить за зерно), тратили часть доходов на зерно, необходимое для собственного пропитания, а остальное клали в карман.

Сегодня специализация все еще является одним из слагаемых повышения производительности посредством торговли (как показывает пример Вьетнама), но это только часть общей картины. Еще один важный способ – техническая модернизация. Новые машины внедряют новые технологии, требующие развития у пользователей новых навыков. Тайвань, небольшой бедный ресурсами остров, вырастил с 1980 г. промышленный сектор с оборотом 180 миллиардов долларов, в основу которого легли иностранные технологии [53]. То же самое сделала Южная Корея, чей производственный сектор сегодня в два раза превышает тайваньский. Технологии, заимствованные из США и Японии в середине 1980-х гг., помогли Южной Корее основать производство новейших полупроводников [54]. В 2013 г. южнокорейская полупроводниковая промышленность обогнала японскую и вышла на второе место в мире [55].

И наконец, более прочные экономические связи вносят заметные положительные изменения в саму природу труда и структуру рабочей силы. В эпоху Возрождения зарождающееся сельское ремесленное и текстильное производство было благом не только для мужчин, временно оставшихся не у дел, но и для женщин, детей и стариков, которые получили новый шанс работать и улучшить свое материальное положение. Аналогичным образом экономическая открытость сегодня помогает женщинам перейти из сельскохозяйственного в производственный и обслуживающий сектор и положительно влияет на их образование, здоровье, доходы и профессиональное развитие [56].

Мы пожинаем плоды связей между людьми

Расширение контактов между людьми также положительно сказалось на росте человеческого благополучия.

Людям, которым не повезло родиться в странах с высокими темпами роста экономики, миграция предлагает возможность внести вклад в рост благосостояния других государств. Переехав из страны с низким экономическим ростом в страну с высокими темпами роста или из менее развитого в более развитый регион, люди всех степеней квалификации и образования получают возможность зарабатывать больше за равноценный труд.

Мигранты не просто кладут эту разницу в карман – многие отправляют часть заработка домой. Миграция – это улица с двусторонним движением. Люди приносят в страну себя, свой труд и свои навыки, а в другую сторону отправляют наличные деньги. Эта неофициальная финансовая поддержка выросла почти в двадцать раз по сравнению с 1990 г. В 2016 г. общий объем частных денежных переводов, полученных развивающимися странами, составил, согласно оценкам экспертов, более полутриллиона долларов [57]. Это в три с половиной раза превышает размеры официальной (иностранной) помощи на развитие, которую эти страны ежегодно получают от правительств других стран. И, хотя эти суммы нельзя сравнить с потоком иностранных инвестиций, они обычно поступают в те места, куда инвестиции не доходят, и оказывают намного более надежную поддержку. Спекулятивные инвесторы могут отозвать деньги из одной страны и направить их в другую в зависимости от того, чьи возможности кажутся им более многообещающими в этот год или в этот час. Денежные переводы посылают оставшимся на родине семьям. Когда на страну обрушивается кризис, частные денежные переводы, как правило, растут, в то время как иностранные инвестиции сокращаются.

Приток капитала в развивающиеся страны, 1990–2014

Потоки денежных переводов превышают иностранную помощь и отличаются большей стабильностью, чем иностранные инвестиции

World Bank Databank (2015). World Development Indicators. По материалам data.worldbank.org; Оценки денежных переводов по материалам World Bank (2015, 13 April). Migration and Development Brief 24

Отток квалифицированных специалистов, особенно в сфере медицины, часто критикуют как «утечку мозгов». Около 95 % медсестер и 60 % врачей Гаити уезжают в поисках работы в страны с более высоким уровнем дохода – это крайний, но далеко не единственный случай [58]. Несомненно, масштабный отток врачей и других специалистов не лучшим образом отражается на положении дел внутри страны, и попытки создать для квалифицированных специалистов достаточно стимулов, чтобы остаться дома, являются предметом активных политических экспериментов от Таиланда до Танзании. Тем не менее совокупность доказательств говорит о том, что выгоды эмиграции в долгосрочной перспективе перевешивают издержки. Например, Филиппины являются одним из крупнейших в мире экспортеров медсестер, а также демонстрируют в рамках национальной системы здравоохранения один из лучших примеров соотношения количества медсестер и пациентов. Местные стимулы и обучающие программы создают достаточное количество предложений, чтобы обслуживать оба рынка.

Миграция явно благотворно сказывается и на росте благосостояния жителей принимающих стран. Опасения, что иммигранты захватывают рабочие места и создают непосильную нагрузку на социальные службы, преувеличены. Мужество, целеустремленность и компетентность объединяют тех людей, которые успешно преодолевает все препятствия на пути к большому городу или новой стране. Приезжие в совокупности платят больше налогов, чем стоят те услуги, которые они потребляют. Они часто берут на себя работу, которую не могут (медсестры) или не хотят (помощники по хозяйству) выполнять трудовые кадры в принимающей стране. И они помогают установить между принимающей страной и своим домом более прочные связи, которые могут стать основой для бизнеса. Возьмите тайваньскую и израильскую диаспоры, которые в обоих случаях помогли построить процветающее высокотехнологичное производство на обоих концах миграции. Эти связи способствуют развитию более космополитичной политики. Когда в 2014 г. Россия присоединила Крым, особенно громко протестовала Канада – отчасти потому, что 1,3 миллиона канадцев, по собственному утверждению, имеют украинские корни [59].

Мы пожинаем плоды соединения идей

Конечным звеном между новым миром, в котором мы живем, и новыми высотами человеческого развития, которых мы достигли, является распространение идей. Иногда эти идеи принимают форму практического знания, которое пронизывает все соединительные силы, описанные выше. Его влияние на развитие так велико, потому что после того, как знание получено (часто ценой больших усилий и затрат), стоимость его распространения равняется практически нулю. И, в отличие от других товаров, чем больше людей потребляют знание, тем больше знаний возникает для дальнейшего потребления. И что самое замечательное, в какой бы форме ни существовало знание – в виде новых устройств, лекарств или вакцин или в виде ряда политических мер, – приняв его, менее развитые общества могут перепрыгнуть те годы или десятилетия, которые привели к получению этого знания, и воспользоваться его преимуществами безотлагательно [60].

Продолжительность жизни при рождении относительно ВВП на душу населения, 1960 г. и 2014 г. (каждая точка – это страна)

Распространение новых идей и технологий означает, что при любом уровне дохода дети, рожденные сегодня, живут дольше

World Bank Databank (2015). World Development Indicators. По материалам data.worldbank.org; адаптировано, с благодарностью авторов за его щедрый вклад в эту тему, на основе: Angus Deaton (2013). The Great Escape: Health, Wealth, and the Origins of Inequality. Princeton, NJ: Princeton University Press

Эти преимущества наглядно отражены в статистике развития. Так называемая кривая Престона (по имени экономиста, который первым нарисовал ее в 1975 г.) на графике показывает, что по мере повышения доходов населения продолжительность жизни также повышается: у людей с более низким уровнем дохода положительные изменения более заметны, у людей с высоким уровнем дохода результаты более скромные. Но со временем вся кривая смещается вверх, и, таким образом, при любом уровне доходов продолжительность жизни сегодня выше, чем в 1960 г. Почему мы родились на другой кривой, а не на той же, где родились наши родители? Ответ: потому что изменилась среда знаний.

Распространяющиеся идеи могут быть положительными не потому, что они позволяют нам достичь какой-то практической цели, а в более широком смысле потому что они меняют наши представления о достойной жизни. Мы называем такие идеи ценностями. Демократия, впечатляющее распространение которой в последнюю четверть века было затронуто в главе 1, является здесь наиболее важным примером. Возвращаясь к Аристотелю, одна из главнейших идей цивилизации состоит в том, что участие в политической жизни представляет уникальную способность человека и что хорошее общество – это то, которое дает каждому возможность развивать и свободно выражать свои политические взгляды. Специалисты по экономике развития, в частности Амартия Сен, подкрепили эту философскую точку зрения практическими наблюдениями, указав на то, что, согласно эмпирическим фактам, при демократии, как правило, принимается меньше катастрофичных для собственного народа политических решений по сравнению с другими формами правления.

Распространение демократии также имеет большое значение для глобального благосостояния людей, поскольку оно способствует установлению стабильности. Как и пятьсот лет назад, войны крайне отрицательно сказываются на развитии. Насилие выгоняет людей из домов, лишает семьи кормильцев, а детей – родителей, приводит к массовым случаям физической и психической недееспособности. Сегодня 70 % случаев младенческой смертности и почти 80 % детей, не посещающих школу, сосредоточены в пострадавших от конфликтов государствах [61]. Когда начинается война, страны теряют десятилетия прогресса.

Демократические государства редко воюют друг с другом. Хотя справедливость этого утверждения целиком зависит от того, какой смысл вы вкладываете в понятия «демократия» и «война», не вызывает сомнений, что с тех пор, как доля мирового населения, проживающего при формальной демократии, выросла, общее количество крупных межгосударственных конфликтов упало примерно на 60 % от своего пика в конце холодной войны [62]. Демократия зарекомендовала себя как лучший способ решения внутренних споров. Военные перевороты почти прекратились в Латинской Америке (пережившей 30 подобных случаев между 1970 и 1989 гг. и только 3 после этого периода) и стали гораздо менее частыми в Африке (где в 1990-х гг. произошло 15 переворотов, но после 2000 г. – только 5) – легитимность такого рода действий во всем мире снижается [63]. До начала гражданской войны в Сирии в 2011 г. число погибших в результате гражданских войн в XXI в. (около 40 тысяч в год) составляло только четверть от потерь, зарегистрированных в 1980-х гг. (более 160 тысяч в год) [64]. И хотя СМИ часто искажают наше восприятие этого факта, на самом деле количество насилия в мире уменьшилось. Это произошло не в последнюю очередь благодаря распространению таких идей, как демократия (а также права человека, международное правосудие и другие связанные с ними нормы).