Книга: Путешествие Жана Соважа в Московию в 1586 году. Открытие Арктики французами в XVI веке

А.3. Золотой век Финнмарка

А.3. Золотой век Финнмарка

Оставалось разобраться, как экспортировать эту рыбу. Норвежцы значительно отстали от немцев в организации торговли. В XIII веке возникла Ганзейская лига, создавшая в высшей степени эффективную систему международной торговли. В Бергене организаторами торговли тоже выступили немцы. Хотя Берген не вошел в число городов Ганзы, там была создана важнейшая ганзейская контора и возник немецкий квартал. В течение какого-то времени у Бергена и Ганзы была даже монополия на торговлю: иностранцам было запрещено идти дальше на север. Ганзейская лига располагала конторой и в Новгороде: этот город экспортировал меха, которыми были богаты русские земли. Таким образом, меха понижались в цене, а рыба повышалась, что и привело к изменениям в «экономике» Финнмарка. Впрочем, эта территория воспринималась скорее как колония, чем как неотъемлемая часть Норвегии: там собиралось немало налогов, позволявших королю упрочить свое могущество.

В Финнмарке было несколько рыбацких деревень, довольно зажиточных, и много красиво украшенных часовен. 1307 год стал важной вехой для норвежцев: они построили на острове Вардё церковь и небольшой форт – Вардёхуз. Эта маленькая крепость стала знаком того, что сюда простирается власть скандинавского королевства. Вардё стал самым восточным норвежским поселением Норвегии – и остается им и поныне. Норвегия желала взять под контроль торговлю и взимание налогов до самого Белого моря; но она не могла утвердить свое господство на Кольском полуострове, где не было ни постоянных жителей-норвежцев, ни церковных миссий у саамов.

Норвежская экспансия не могла не вызвать трений с русскими и их союзниками-карелами (коренными обитателями побережья Ладожского озера), которые действовали в этих же местах. В XI веке русские поселились на берегах Белого моря, а спустя век за ними последовали карелы. На Кольском полуострове еще не было постоянных русских жителей, но само поселение Кола использовалось в качестве сезонной рыболовной базы с начала XII века.

Все эти территории зависели от новгородского князя. Теснимые с запада германцами, атакованные с юга и востока кочевыми племенами, славяне селились все дальше и дальше к северу. С начала XI века стычки и соглашения чередовались: вожди викингов и русских часто переходили от союза к вражде и наоборот. Причины стычек всегда были местными; в основном боролись за право собирать дань шкурами и мехами. Эти товары, которые русские и викинги отбирали у саамов, были очень ценными, потому что пользовались большим спросом на юге. К началу XIII века карелы и русские взимали дань на территории вплоть до Финнмарка.

В сагах этот период представляется нескончаемой чередой грабежей, налетов, вендетт. Война не прекращалась. Новгородское государство в конечном счете почувствовало себя в опасности и потребовало, чтобы русские и карелы разрушили все центры рыбной ловли в Финнмарке. Согласно саге, рассказывающей о жизни норвежского короля Хокона Хоконссона, в 1251 году он заключил первый мирный договор с Александром Невским[532]. Но грабежи продолжались; в 1323 году было сожжено жилище крупнейшего вождя викингов в этих краях. Наконец, в 1326 году две страны подписали соглашение, в котором не фиксировалась граница, а создавалась общая территория, где и те и другие имели право взимать дань с саамов. Это было нечто вроде сохранения статус-кво со свободой торговли между норвежцами и русскими. Грабежи и карательные экспедиции не прекратились, но в целом ситуация стала гораздо менее напряженной. Как сообщает Двинская летопись, в 1419 году

Пришедше мурманы [норвежцы] войною 500 человек с моря в бусах и в шняках, и повоеваша в Варзуге погост Карельский, и в земли Заволоческой погост в Неноксе, и Карельский монастырь святого Николая, и Онежский погост, […] три церкви сожгли, а христиан и чернцов всех посекли […] И заволочане две шняки мурман избиша, а инии убегоша на море.

Последний русский набег состоялся в 1444 году, а за ним последовала карательная норвежская экспедиция на берега Двины в 1445 году. Самое страшное воспоминание обо всех этих экспедициях сохранилось в устной традиции саамов (которые вспоминали их как нападения «чуди»).

Затем последовал спокойный и богатый период времени, «расцвет» Финнмарка. Многие купцы и рыбаки из Бергена поселились на самом севере. Быть частью королевства в это время означало, прежде всего, платить налоги королю – это было куда важнее, чем быть частью какого-нибудь народа или жить на определенной территории. Это хорошо иллюстрирует фраза, посвященная самоедам (народам Северной Сибири):

Император не счел, что эти народы заслуживают находиться под его властью. Они не платят никаких налогов и лишь добровольно время от времени дарят ему несколько оленей[533].

Около 1500 года, согласно самым ранним известным нам документам, в Финнмарке жило более 350 норвежцев, плативших налоги (самым большим поселением был Вардё, где налогоплательщиков было пятьдесят). К 1567 году это число возросло до более чем пятисот, а общее число норвежцев в Финнмарке на этот момент оценивается в 2500–3000 человек[534]. Среди них было немало выходцев из Шотландии, Англии, Швеции, Дании, Голландии или Франции. К этой цифре нужно добавить несколько тысяч саамов. Все они жили на территории, равной примерно одной десятой от Франции.

Тем временем в правление королевы Маргариты Норвегия попала под владычество Дании. Официально это была уния, скрепленная в 1380 году; фактически Норвегия походила на провинцию, а то и на колонию Дании. Уния Дании и Норвегии прекратилась лишь в 1814 году, после наполеоновских войн. Этот период в норвежской истории выглядит как четырехсотлетняя «полярная ночь». Уния была заключена в силу многих причин. Во-первых, политических: королева Маргарита Датская стала наследницей норвежской короны. Во-вторых, из-за эпидемии чумы, уничтожившей треть населения Европы. В Норвегию чума пришла сравнительно поздно, но нанесла более суровый удар (считается, что от эпидемии умерла половина жителей страны). Норвегия была очень ослаблена, а Дания приходила в себя после гекатомбы. Последней из причин было реальное стремление к союзу и к экономической независимости от Ганзы, имевшей большое влияние в скандинавских королевствах: хотя ганзейская торговля обогащала Скандинавию и повышала ее уровень жизни, Дания и Норвегия всецело зависели от немцев, и не имели возможности самостоятельно развиваться.

По этой же причине в 1397 году к Дании и Норвегии присоединилась Швеция, создав Кальмарскую унию. Этот союз трех скандинавских корон собрал воедино огромную территорию, которая включала в себя, помимо Дании, Норвегии и Швеции (частью которой была Финляндия), все старинные норвежские владения, а именно Гренландию, Исландию, Фарерские, Оркнейские и Шетландские острова. Одной из первоначальных целей этого политического объединения было достижение некоторой экономической независимости от Ганзейского союза. Но датчане слишком стремились к централизации власти, а интересы богатых шведов часто расходились с интересами других скандинавов. Кризисы следовали один за другим, и в 1523 году, произошло восстание Густава Васа в Стокгольме, покончившее с Кальмарской унией[535].