Книга: Я познаю мир. Горы

Какой представлялась вершина?

Какой представлялась вершина?

Приэльбрусье назовут с годами «горнолыжным раем». Один из чемпионов мира по этому виду спорта австриец Карл Шранц скажет: «Когда вы освоете Эльбрус, оседлаете его канатными дорогами и горнолыжными трассами, к вам на поклон придет вся горнолыжная Европа. Эльбрус – это магнит всемирного масштаба».

Или еще одно предсказание: академик М. Я. Гинзбург писал полвека тому назад о том, насколько Приэльбрусье превосходит альпийские курорты Сан–Морица, Давоса, Араза.

Об уникальности Эльбруса и прилегающего района будут написаны книги, монографии, исследования. Здесь освоятся со своими базами спортсмены, медики, астрономы, физики, горняки, монтажники... (есть опасения ученых – не случится ли перенаселения?!).

Сказали бы в свое время Хаширову, что по его тропам будут проходить не десятки, не сотни, а тысячи восходителей на Эльбрус, конечно, не поверил бы и очень удивился.

А ведь в довоенные альпиниады поднимались по две тысячи участников одновременно. А не так давно выезжали на эльбрусские конусы на мотоциклах, осуществлялись пробные перевозки по крутым склонам на гусеничных мотонартах «Буран».

Да и кто может предсказать, кого, в каком снаряжении, в каком виде и в каком количестве встретит Его Высочество Эльбрус этак через полвека?

На такой великолепной горе, по грузинской легенде, поселили птицу Симург (две вершины, как взмах крыльев!). С ней гора была понятней: взмахнет крылом – насылает облака, взмахнет другим – сама их и разгоняет. От одного ее крика вздрагивала земля, вяла трава, гремел гром. А чтоб и совсем была она не в пример другим птицам – одним глазом она проникала в прошлое, другим – в будущее...

Более поздним путникам «Кавказский Олимп» предстал двумя округлыми сахарными головками, когда они получили свое распространение в прозаически промышленный век, Но «муза странствий» со своей тягой к экзотике брала все же свое. Кому–то из аборигенов Эльбрус показался и вовсе лиричным, напоминал своими вершинами женскую материнскую грудь, коей вскормлен был оставленный у подножия подкидыш... О том, что было дальше, каждый может развивать легенду по своему усмотрению.

Побывает у подножия Норгей Тенцинг, покоритель Джомолунгмы. Эльбрус неистовствовал бурями, и поэтому знаменитый шерп благоразумно отменил свое восхождение, но свое впечатление оставил такое: Эльбрус напоминал ему наседку, а вершины вокруг – цыплят...

** Еще образ одного из современных поэтов – гора, как выдвинутая в небо смотровая вышка... Нет, лучше сохраним нестареющие строчки поэта прошлого века К. Рылеева: «Эльбрус, кавказских гор краса, невозмутим, под небеса возносит верх свой горделивый».