Книга: Жизнь животных в рассказах и картинках по А. Брэму

Норка

Норка по величине равняется хорьку, но отличается от него равномерным темнокоричневым цветом красивого блестящего меха. По внешнему облику она несколько напоминает выдру. Это объясняется тем, что оба животных приспособлены к жизни в воде.

У нас норка распространена от Белого моря до Кавказа. В сравнительно недавнее время она появилась на восточном склоне Уральских гор и в бассейнах рек, впадающих в Обь. Норка обыкновенна также в Польше и Румынии. В Германии она почти истреблена. В других странах Средней и Южной Европы встречается редко. Норка любит держаться в зарослях около глухих лесных речек. Питается она рыбой, лягушками, раками, моллюсками, а при случае и высшими позвоночными. «В топких, поросших кустарником окрестностях озер и рек, — пишет Брэму лесничий Клаудиус, — норка, подобно хорьку, устраивает свое жилище на кочке или на другом возвышении между корнями ольхи. Ее жилье всегда находится недалеко от воды и соединяется с нею несколькими выходами. При опасности норка поспешно бросается в воду. Она быстро плавает, но гребет лапами очень своеобразно: она изгибается, будто от толчков, и гребет передними и задними ногами одновременно. Зимой норку следует искать там, где вода долго не замерзает: в канавах с большим уклоном, около быстрых ручьев и родников. Здесь иногда ее можно видеть сидящей на льду у самой воды, всю вымазанную илом».

Клаудиус держал некоторое время норку в неволе и сообщал Брэму о ее поведении: «По целым дням она лежит, свернувшись в клубочек, на подстилке из сена на одной стороне клетки, между тем как на другой она только испражняется и мочится. По ночам она бродит в своем довольно просторном жилище.

Несколько раз она уходила. В первый побег она спряталась в угол комнаты, а в следующие, убегая ночью из клетки, к утру возвращалась в нее и спокойно укладывалась спать на обычном месте. Ее ночные странствования были скорее развлечением, чем серьезной попыткой убежать».

Когда норка стала достаточно ручной, Клаудиус подарил ее Брэму.

«Припрыгивая немного на ходу, — рассказывает знаменитый натуралист, — норка скорее прокрадывается, чем идет. Быстро и ловко она минует все неровности. При всех передвижениях ее головка ни на минуту не остается в покое: зверек все время озирается по сторонам, а маленькие уши настораживаются.

Если ей попадается животное из тех, за которыми она охотится, она моментально оказывается около него, схватывает с ловкостью куницы, двумя-тремя укусами умерщвляет добычу и утаскивает в свою нору. Если перед ней пищи больше, чем ей нужно, она все запасы перетаскивает в логовище.

Рыбы и лягушки — повидимому, любимая ее пища. Меня поражало, что моя пленница, живущая на воле около воды и в воде, избегала воды в клетке. На ее месте выдра пользовалась бы самой небольшой лоханкой с водой для купанья и плаванья, но моя норка воду только пила».

Об образе жизни норки на воле известно мало. В апреле-мае самка приносит от трех до семи слепых детенышей.

У нас добывают около пятидесяти — семидесяти пяти тысяч норок в год. Лучшими у нас считаются шкурки норок из западных областей Европейской части СССР. Гораздо большее значение в мировой пушной торговле имеет американская норка, которую называют минком и визоном и мех которой ценится значительно выше. Этих норок американцы ежегодно добывают более полумиллиона. Теперь норок, как и многих других пушных зверей, разводят в Канаде и Соединенных штатах на пушных фермах. Имеются норки и на наших пушных фермах. В СССР производятся также опыты акклиматизации американской норки. Небольшие партии зверьков этого вида были выпущены на волю в Татарской республике и Уральских горах.