Книга: Спортивный ген

Глава 13 Неосознанные тренировки. Величайшие спортсмены мира и биологическая адаптация к высоте

Глава 13

Неосознанные тренировки.

Величайшие спортсмены мира и биологическая адаптация к высоте

«Сахар, вот бы сейчас немного сахара, – сказал он. Должно быть, от этих слов я выглядел смущенным, но он продолжил: – Знаете, а я очень сильно люблю сахар».

Мы стояли на грунтовой беговой дорожке стадиона Камарини в Итене, Кения. Хотя назвать Камарини стадионом – все равно что провозгласить пустырь церковью. С одной стороны располагалась трибуна, окрашенная в ярко-голубой цвет. Да еще и так неровно, что создавалось впечатление, будто ты смотришь на гнилые зубы. С другой стороны над полем возвышалась отвесная скала высотой 2500 м над уровнем моря. Мы находились где-то посередине этой скалы. Десятки бегунов ходили по треку, разминаясь перед очередным забегом. Они настолько хаотично выполняли упражнения, что создавалось впечатление, будто это овцы пасутся на приусадебном участке под скалой.

Я разговаривал с 24-летним бегуном Эвансом Киплагатом, который хотел заставить меня купить ему сахар. Этим утром Киплагат пробежал почти 10 км по треку – довольно напряженная тренировка. Через несколько минут ему предстоит преодолеть практически такое же расстояние, чтобы добраться домой. И если я не куплю ему еду, он вернется голодным к деревянному навесу на шамбе (сельскохозяйственный участок), под которым ему разрешает жить владелец.

Родители Киплагата не были хозяевами шамбы, на которой они жили. Поэтому, когда они умерли в 2001 году, Эванс больше не мог оставаться там. Он рад, что у него есть место, где он может переночевать. Однако еда остается большой проблемой. Практически каждый вторник и четверг он тренируется в беге. Он состоит в учебной группе, в которую входят такие спортсмены, как Джеффри Мутаи, победитель Бостонского и Нью-йоркского марафонов, или Саиф Сааиид Шахин (Стивен Чероно), мировой рекордсмен в беге на 3000 метров. Шахин вырос в Кении и здесь же начал тренироваться. Но позднее он получил гражданство в Катаре и сменил имя. После тренировки Киплагат будет обходить всех своих друзей в поисках угали, тестообразной лепешки, которую здесь едят каждый день. Так он пройдет около 1 км. А если он найдет достаточное количество пищи, то вечером он опять будет тренироваться и пробежит еще 10 км. Для Киплагата каждый день разбит на два, если даже не три дня.

Это график человека, который хочет сделать все, чтобы победить на соревнованиях, подняться на самую высокую ступень, стоять с наградой и плакать под национальный гимн. Да вот только Эванс не тот, кем кажется. Как-то раз я спросил его:

– Если бы ты получил работу в армии, ты бы бросил свои тренировки?

– Да.

– А если бы тебя, например, взяли бы в полицию?

– Конечно. Я бы перестал заниматься спортом, появись у меня хоть какая-нибудь работа.

Киплагат мечтает найти такую работу, которая позволила бы ему продолжить тренировки. Но он готов бросить свое увлечение прямо сейчас, если ему предложат работу и достойную жизнь. Тренироваться он начал в 2007 году, после того как обогнал своих друзей в небольшом школьном соревновании. В прошлом году Эванс пробежал 10 км по холмистой местности за 29:30. Это отличный результат, немногие в мире смогут его повторить. Но здесь, в Кении, подобных спортсменов много. Но Киплагат продолжает занимать деньги и ездит по городам Кении, принимая участие в соревнованиях в надежде, что его заметит какой-нибудь спортивный агент.

В тот день, когда я пришел на стадион Камарини, там занималось около 100 бегунов: обычные спортсмены, такие как Эванс, тренировались рядом с чемпионами мира, стараясь от них не отставать. И если Эвансу удастся приблизиться к уровню чемпионов, то он будет тренироваться сегодня еще. Если же нет, то отправится обратно в шамба. Стадион Камарини показывает нам систему тренировок Кении в уменьшенном варианте: есть определенные секреты обучения, например, у многих ведущих спортсменов даже нет тренеров. Однако очень много людей хотят бегать и тренируются по нескольку раз в день. В США спортсменам приходится начинать откладывать с колледжа, чтобы воплотить свою мечту. «А в Кении все как раз наоборот», – рассказывает Ибрагим Кинусиа, бывший международный бегун, а сейчас спортивный тренер в Кении. В Кении по карьерной лестнице никто не продвигается, да и образование получают не все. А значит, у большинства селян нет препятствий, чтобы начать заниматься спортом[53]. Учитывая, что годовой доход на душу населения в Кении $820, то у кенийцев больше шансов заработать в спорте (пожалуй, даже больше, чем шансы американских мальчишек попасть в НБА). Победа в одном марафоне приносит шестизначную сумму в долларах. Даже зарабатывать несколько тысяч долларов на небольших забегах в Америке и Европе кенийцам выгоднее. Поэтому бег становится все более популярным. В Элдорет, крупном городе недалеко от Итена, живет Моисей Киптануи, бывший рекордсмен мира в беге с барьерами. Сейчас он владеет бизнесом в сфере молочного животноводства. Ему также принадлежат несколько грузовиков, которые развозят молоко по магазинам, и один молочный магазин. Сейчас все уже не так просто. В Кении бегает армия спортсменов, которые стремятся стать олимпийцами, а значит, постоянно повышается планка и выживают только сильнейшие.

Интересно, что система бега, которая строится на интенсивных тренировках, оставляет место и для веры в природный талант человека. Кенийские тренеры и бегуны все в один голос утверждают, что никогда не поздно начать заниматься. Если у человека есть талант, говорят они, то ему только и нужно, что начать бегать, а все остальное придет само по себе.

Так, несколько кенийских бегунов стали профессионалами только потому, что они верили, что никогда не поздно начать тренироваться. В отеле в Найроби я познакомился с Полом Тергатом, бывшим рекордсменом мира по марафону. Он сказал мне, что в средней школе он играл в волейбол и не начал бегать, пока не попал в армию между 19 и 20-ью. И подобных историй я узнал очень много.

Сходство с ямайскими спринтерами, или канадскими хоккеистами, или американскими футболистами в том, что огромное количество спортсменов попало в «верхние эшелоны» благодаря упорному труду и лишь малое количество потому, что у них есть талант. Ведь последним еще необходимо пройти через интенсивные тренировки и выжить в условиях жесткой конкуренции.

Некоторые из лучших бегунов Кении вступают в игру очень поздно, и им уже тяжелее догнать своих соперников, но у большинства тренировки начинаются очень рано, хотя порой они и сами об этом не знают.

Для Янниса Питсиладиса, ученого из университета Глазго, путешествия в Кению были самыми тревожными. Несмотря на свой страх перед полетом, он объездил всю Кению. На протяжении 10 лет он приезжал сюда снова и снова, собирая все новые данные о жителях этой страны. Как и следовало ожидать, Питсиладис вместе со своими коллегами обнаружил, что многие представители народа календжин произошли от племени нилоты. Примечательно, что чаще всего именно эта группа людей становится спортсменами. Питсиладис установил, что календжин и нилоты так же, как и жители Ямайки, стали выделяться в беге не столько благодаря своим генетическим особенностям, сколько культурным.

Итак, Питсиладис установил, что бегуны мирового класса чаще всего принадлежат племени календжин, более того, это люди из бедных сельских районов Кении. Ученые во главе с Питсиладисом установили, что примерно 81 % из 404 профессиональных кенийских бегунов в детстве приходилось много бегать или ходить, ведь школы в тех местах, где они жили, всегда находились очень далеко от дома. Таким образом, проведя все детство на ногах, кенийцы развивают аэробную способность примерно на 30 % больше среднего показателя. Спортсмены мирового класса обычно были вынуждены каждый день преодолевать расстояние примерно 10 км, чтобы только добраться до школы. Питсиладис с гордостью вспоминает об одном 10-летнем мальчике, который во время теста на аэробную способность преодолел 1 милю неровной грунтовой дороги за 6 минут.

Когда я путешествовал по Кении, я приехал к красным холмам Итена, тренировочному центру календжин. Я помню, как дети тогда окружили меня и взволнованно выкрикивали их любимую английскую фразу «How are you? How are you?» (Как дела? Как ты?). Еще мне вспоминается один случай, который произошел со мной во время моего последнего визита. Я решил устроить пробежку по красному холму. И тут я заметил, что за мной по пятам следует ребенок, практически не отставая от меня. На вид ему было лет 5. Мальчик бежал в рваных сандалиях, а под мышкой у него торчала буханка хлеба. Меня тогда это очень поразило. Но я понял, что в Кении бегуном случайно не становятся: никто не занимается бегом целенаправленно, доводя себя до изнеможения на тренировках.

Как-то раз на встрече с Харуном Нгатиа, физиотерапевтом, который следит за здоровьем профессиональных спортсменов, я упомянул об этом случае. Нгатиа тогда сказал мне, что когда малыш подрастет, единственное, что он будет знать в совершенстве, – это как нужно бегать. Его слова напомнили мне об акции, проходившей в 1990-х в США, тогда фанаты легкой атлетики ходили с плакатами: «Поможем американцам на соревнованиях по бегу, пожертвуем кенийским детям школьные автобусы».

Но такая ситуация не только в Кении. Питсиладис вместе с Робертом А. Скоттом обнаружили аналогичную картину во второй в мире сверхдержаве по бегу – Эфиопии. Как и кенийцы, эфиопские бегуны происходят, как правило, от народа, занимавшегося скотоводством и земледелием. В этой стране это этническая группа оромо, проживающая в сельской местности. Детям народа оромо так же, как и кенийцам, приходится пробегать каждый день до школы, а потом обратно от 5 до 10 км – дистанция марафона. Между тем, анализ митохондриальной ДНК эфиопских и кенийских бегунов показывает, что их материнские линии не связаны. Таким образом, нет единого суперплемени бегунов, у которых была бы определенная генная предрасположенность, ни в Эфиопии, ни в Кении. (Эфиопы в отличие от кенийцев по структуре митохондриальной ДНК больше похожи на европейцев, чем на африканцев.)

Никто не проводил исследования экономичности бега эфиопских детей наподобие того, которое провели датские ученые в Кении. Так что мы не можем сравнить оромо и календжин, но кое-что общее мы можем у них найти и без исследования – образ жизни. Питсиладис утверждает, следующее: «Когда все дети бегают, то рано или поздно появится мальчик или девочка, который будет бегать быстрее. У этого ребенка должны быть развиты определенные гены, у него должно быть определенное происхождение. Но когда бегают 1000 таких детей, то наверх пробиваются только сильнейшие. После 10 лет работы я пришел к выводу, что лидирование этих стран в беге обусловлено социальной и экономической ситуацией в стране».

Когда я спросил Дерарту Тулу, икону бега Эфиопии, олимпийскую обладательницу золотой медали 1992 и 2000 гг., занимаются ли ее дети вместе с ней (у нее 6 родных детей и 4 приемных), она ответила, что «они слишком быстро устают, когда я начинаю их обучать бегу. Они не любят бегать… Наверное, это потому, что они в школу ездят на машине». Моисей Киптануи, бывший рекордсмен мира из Кении, на этот же вопрос ответил следующим образом: «С появлением транспорта, который может отвезти детей в школу… дети стали упрощать и спорт».

Питсиладис задался вопросом: «Много ли детей могут превзойти своих родителей в беге?», учитывая, что в Кении много двоюродных братьев и сестер, которые смогли выделиться в спорте. Ответ таков: «Таких детей практически не существует. Почему? Все очень просто, когда их отец или мать становятся чемпионами мира, у них появляется возможность дать своим детям то, чего не было у них, и детям не приходится бегать в школу».

Тем не менее было бы несправедливо утверждать, что все великие кенийские спортсмены начали бегать со школьной скамьи. Ведь есть и исключения из этого правила, например, Паул Тергат, величайший бегун, вошедший в историю спорта, бывший рекордсмен мира. Тергат заверяет, что большинству спортсменов приходилось в детстве проделывать немалый путь, чтобы добраться до школы; у него же школа находилась недалеко от дома. И то же самое касается Уилсона Кипкетера, одного из величайших бегунов на длинные дистанции всех времен. Оба мужчины были мировыми рекордсменами, но в детстве они не пробегали десятки километров до школы. Так что, очевидно, это условие не обязательно для того, чтобы стать выдающимся спортсменом. Более того, некоторые кенийцы, которых тестировал Питсиладис, те, кто жил далеко от школы, имели низкую пешеходную аэробную способность. «Таких детей немного, – говорит Яннис, – но они есть». И это несмотря на то, что большинство детей по всей Кении ходят в школу пешком. Не говоря уже о том, что миллионы кенийских детей по всей стране добираются до школы пешком. И все-таки не стоит забывать, что календжин стоят особняком на арене бега.

Питсиладис очень категоричен во мнении, что в Кении большую роль в развитии бега играет высота. Рифт Валли объединил в этом плане и календжин в Кении, и оромо в Эфиопии. «Вы должны жить на высоте, – утверждает Питсиладис. – Некоторые убеждены, что для развития навыков бега нужно жить высоко над уровнем моря, а тренироваться на низком уровне. Однако кенийцы живут высоко, а тренируются еще выше, в горах».

Несомненно, жизнь на Рифте Валли, на высоте, где комаров очень мало и нет вспышек малярии, принесла свою пользу кенийцам – у них нет генетически пониженного уровня гемоглобина, свойственного людям, проживающим в зоне малярии. По словам Джона Мэннерса, все кенийские бегуны, которые вышли на мировой уровень, произошли от племен, всегда проживавших на больших высотах. Причем их успех в беге не зависит от того, проживали ли они сами в горах.

«Но если дело только в том, чтобы жить как можно выше, то где же бегуны из Непала?» – шутит брат Колм О’Коннелл. Мы тогда находились у него дома в Итене, здесь же был и Дэвид Рудиша, рекордсмен мира в беге на 800 метров. Он развалился на диване недалеко от нас, отдыхая между тренировками[54]. На заднем дворе братьев находится импровизированный спортзал, небольшая площадка с двумя забетонированными железными столбами с перекладиной между ними, похожая на штангу.

Вопрос о высоте очень заинтересовал О’Коннела, и на протяжении многих лет он проводил исследование жизни кенийских спортсменов. Он выяснил, что жизнь на большой высоте над уровнем моря увеличивает число эритроцитов у спортсменов Кении и Эфиопии. Но почему же тогда этого не происходит у тех, кто живет в Андах и Гималаях?

«Непальские бегуны» на самом деле очень отличаются от кенийских и эфиопских спортсменов, и не только потому, что гималайский климат не способствует развитию тонкого строения тела. Главная причина в том, что существуют генетические различия у людей, проживающих на разных высотах, отличается и приспособление к жизни при низком содержании кислорода. Три основные цивилизации, проживавшие на большой высоте на протяжении тысяч лет, столкнулись с одной и той же проблемой выживания, однако генетическое решение у всех оказалось различным.

К концу XIX века ученые полагали, что смогли понять процесс привыкания к жизни на высоте. Они изучали коренных боливийцев, проживающих в Андах на высоте более чем 4000 метров. На этой высоте содержание кислорода падает до 60 % от содержания кислорода на уровне моря. Для того чтобы компенсировать дефицит кислорода, организм жителей Анд подстроился под окружающую среду и начал вырабатывать больше эритроцитов, а соответственно, и уровень гемоглобина повысился.

Количество кислорода в крови определяется двумя факторами: уровнем гемоглобина и насыщением кислородом, или, другими словами, тем количеством кислорода, которое может транспортировать гемоглобин. Из-за малого количества кислорода в воздухе у горцев образуется очень много гемоглобина, который перемещается по телу с неполной загруженностью кислородом. И чем меньше кислорода, тем больше гемоглобина. Нельзя сказать, что это хорошо влияет на спорт. У жителей Анд столько гемоглобина, что их кровь становится вязкой и у них развивается хроническая горная болезнь.

Ученые XIX века также обнаружили, что организм европейцев, которые отправлялись в горы на большую высоту, так же отвечал на воздействие разряженного воздуха, т. е. производил больше гемоглобина. Таким образом, этот вопрос был закрыт практически на столетие.

В 1970-х годах Непал и Тибет открыли свои границы для иностранцев. Именно тогда Синтия Биал, профессор антропологии из Западного резервного университета Кейза в Кливленде, начала исследование шерпов, проживающих в Непале и Тибете в горах на высоте от 4000 до 5000 метров над уровнем моря. К своему удивлению, Биал обнаружила, что у шерпов уровень гемоглобина соответствовал уровню жителей равнин на уровне моря. Однако уровень насыщения кислородом у них был намного ниже. Таким образом, маленькие машинки – гемоглобины – перевозили мало кислорода по организму, их багажник не был полон груза.

У большинства тибетцев была выявлена разновидность гена EPAS1, которая является показателем насыщения кислородом и регулятором выработки красных кровяных клеток, а также делает кровь очень вязкой. Но это также означает, что у тибетцев нет увеличения уровня гемоглобина. Тогда возникает вопрос: «Как же они здесь выживают?» Биал утверждает, что, несмотря на низкий уровень кислорода в крови, организм тибетцев использует альтернативные методы восполнения недостающего вещества.

В конце концов Биал доказала, что тибетцы выживают благодаря очень высокому уровню окиси азота в крови. Оксид азота через кровеносные сосуды проникает в легкие, расслабляет и расширяет их, увеличивая кровоток. «У тибетцев в отличие от нас уровень оксида азота в крови в 240 раз выше, – говорит Биал. – Это больше, чем у людей, живущих на уровне моря и страдающих от сепсиса», очень опасного для жизни заболевания. Тибетцы адаптировались к условиям окружающей среды, у них развился очень высокий кровоток в легких, и как следствие их дыхание стало глубже и быстрее, как будто они находились в постоянном состоянии гипервентиляции. «Но они затрачивают на это намного больше энергии», – говорит Биал.

В 1995 году Синтия Биал вместе с командой ученых приступила к изучению другой группы мирового населения, проживающей на большой высоте на протяжении тысячелетий. И эта группа – эфиопы, а точнее, этническая группа Эфиопии амхара, проживающая на высоте около 3500 км на Рифте Валли. И снова Синтия обнаружила уникальность биологической адаптации к высоте. Народ амхара имел нормальный уровень гемоглобина и нормальное насыщение кислородом, все их показатели полностью соответствовали показателям жителей на уровне моря. «Если бы я не знала, что мы исследуем людей, живущих на высоте, я бы не обнаружила разницы между ними и жителями долин», – рассказывает Биал. Однако тогда становится не совсем понятно, каким же образом эти люди справляются с высотой. У Биал имелись предварительные данные анализа эфиопов амхара, которые говорили о том, что у них наблюдается необычайно быстрое движение кислорода по организму.

Питер Снелл, бывший рекордсмен мира в забеге на 1 милю из Новой Зеландии, впоследствии ставший медицинским исследователем, предположил, что перенос кислорода из легких в кровь усиливается у людей, которые произошли от народа, жившего на высоте. Прочитав его работу, Синтия задумалась над этим и предположила, что подобное явление действительно возможно, но наверняка никто сказать не сможет. Она обнаружила ускоренную диффузию кислорода не только у народа амхара, но и среди большинства эфиопских бегунов оромо. Мужчины оромо сохраняют за собой мировой рекорд в дистанции 5 и 10 км, а женщины в дистанции 5 км.

В отличие от амхара, которые жили на высоте на протяжении десятков тысяч лет, скотоводы оромо переселились в горы только 500 лет назад. Иностранец с первого взгляда не сможет отличить амхара и оромо. Но Биал никогда не спутает их, ведь у них разная реакция на высоту.

Биал проводила испытания народа оромо, живущего примерно на высоте Денвера, она не ожидала увидеть много. Но как оказалось, у них уровень гемоглобина был выше, чем у амхара, живущих на такой же высоте. И этот гемоглобин был полностью заполнен кислородом. Более того, по словам Синтии, их уровень гемоглобина был определенно выше, чем можно было бы ожидать даже от людей, живущих на равнине.

С одной стороны, эта особенность подчеркивает разнообразие физиологии народов, живших на высоте на различных этапах истории. Более того, это классический пример эволюционной разрозненности. Предположительно, амхара живут в горах около 50 000 лет, жители Гималаев появились в тех местах около 23 000 лет назад, а Анды были заселены примерно 10 000 лет назад. Именно такая историческая справка может объяснить, почему жители Анд имеют достаточно высокий уровень гемоглобина. Они просто не до конца адаптировались к условиям окружающей среды. Также это явно указывает на то, что генетические изменения происходят очень быстро.

Что касается данных, собранных Биал об этнической группе оромо, процесс адаптации у них только начинается. Уровень гемоглобина у народа оромо заметно увеличен. Но различия в биологической адаптации распространены не только среди разных этнических групп, но и между отдельными людьми внутри одной группы.

В 2003 году группа ученых из Норвегии и Техаса отправила спортсменов тренироваться на высоту 2800 км, чтобы посмотреть, какие изменения произойдут в их организме за один день. Ученые более всего интересовались изменениями показателя гормона ЭПО (эритропоэтин), который побуждает организм вырабатывать красные кровяные клетки. Изменения варьировались от спортсмена к спортсмену. У некоторых уровень ЭПО снизился, у других же, наоборот, увеличился. В общей массе изменения произошли более чем на 400 %.

Ученые другого исследования отправили спортсменов тренироваться на высоте на месяц. И опять же были различия. Некоторые спортсмены, вернувшись в долину, улучшили свои показатели в беге на 5 км на 37 секунд. Это были те спортсмены, у которых количество эритроцитов увеличилось на 8 %. У остальных, наоборот, было замечено ухудшение показателей бега на дистанции. Так мы приходим к выводу, что тренировки на высоте являются эффективными только в случае, если они согласованы с физиологической уникальностью организма.

Боб Ларсен доказал эффективность этой идеи в действии. Ларсен тренировал американцев Дина Кастора и Мэба Кефлезигхи, бронзового и серебряного призера в марафоне на Олимпийских играх 2004 года. «Мы доказали, что некоторым спортсменам требуется намного дольше тренироваться на высоте, чтобы добиться результата, – говорит Ларсен. – Так, Дину пришлось тренироваться на протяжении двух лет. А Мэб справился быстро. Через две недели на высоте появились первые небольшие результаты, а через шесть недель он установил новый американский рекорд в беге на 10 км».

Даже учитывая, что каждый реагирует на тренировки на высоте индивидуально, существует определенная зона наилучшего восприятия. Это та высота, на которой увеличивается в разумных пределах производство эритроцитов, высота, на которой воздух разряжен, но при этом кровь не становится из-за этого слишком вязкой. Жители Анд и Гималаев находятся выше этого места, ведь оптимальная высота для тренировок всего лишь 1500–2500 м. Этого достаточно, чтобы в организме начались физиологические изменения, но и не слишком высоко, чтобы было тяжело тренироваться.

Именно в таких зонах наилучшего восприятия и занимаются кенийцы и эфиопы на Рифте Валли. Например, тренировочные базы в Кении расположены: Элдорет – 2100 метров над уровнем моря; Итен – 2300 метров; Карсабет – 1950 м; Каптагат – 2398 м; Ньяхуруру – 2200 метров. Основная тренировочная база Эфиопии находится в городе Бекоджи на высоте 2440 метров над уровнем моря. В США тоже есть зона наилучшего восприятия, именно там спортсмены развивают навыки выносливости. Это место находится в Калифорнии, Маммот Лэйкс, на высоте 2377 метров. Есть и еще одно в Аризоне, Флагшток. Там тренировочная база расположена на высоте 2100 м.

Бесспорно, преимущество у тех, кто родился и вырос на высоте, а не отправился туда на тренировки. У горцев обычно легкие больше, чем у жителей равнин, что дает им возможность обогащать организм большим количеством кислорода. Мы не можем утверждать, что эта особенность организма наследственная, полученная путем генных изменений из поколения в поколение в ответ на адаптацию к высоте. Ведь этот процесс распространен не только среди жителей Гималаев, но и среди американских детей, которые родились и выросли высоко в Скалистых горах. После того, как заканчивается период взросления, эти изменения в организме становятся необратимыми. Хотя все равно остается шанс, что изменения могут произойти после подросткового возраста.

С учетом того, что не существует единого генетического или экологического фактора воздействия на организм спортсмена, ученые не могут утверждать, что влияние высоты на организм является единственным преимуществом профессиональных бегунов. Однако некоторые ученые говорят, что подобное иногда случается. Питсиладис утверждает, что лучше всего, когда у тебя уровень гемоглобина, как у жителей равнин, но родился и вырос ты в горах и там же начал тренировки. Именно это характеризует кенийских календжин и эфиопских оромо.

Случайно или нет, но Шалане Фланаган, самая быстрая на данный момент американская бегунья на длинные дистанции, дочь экс-рекордсмена мира в беге на длинные дистанции, родилась и выросла в предгорьях Скалистых гор, в Боулдере, штат Колорадо, на высоте более 1600 м над уровнем моря. Райан Холл, самый быстрый текущий марафонец Америки, вырос у озера Большой Медведь в Калифорнии на высоте более 2000 метров.

Если вы поедете на север в сторону гор Сангре-де-Кристо, ровно до того места, где черный асфальт исчезает под бурым слоем осколков горы и грязи, то вы попадете в Трушас в Нью-Мексико, на высоту 2440 метров.

Не доезжая до того места, где дорога исчезает, вы увидите слева загон, в котором пасется скот. Чуть поодаль стоит маленький домик из саманной глины, а рядом с ним желтый школьный автобус. Автобус не ездит уже лет 10. За автобусом разбито поле люцерны, на котором каждый день трудится 85-летний человек в соломенной шляпе. Его зовут Пресилиано Сандовал. Раньше он был водителем школьного автобуса, а сейчас его пальцы вместо баранки сжимают деревянное древко лопаты.

В этом самом саманном домике Пресилиано вырастил величайшего американского спортсмена, которого уже давно позабыли. Сейчас Энтони Сандовал живет всего в часе езды отсюда, на юго-западе, в Лос-Аламосе. Энтони был одним из шести детей Пресилиано, но из всех он единственный выделялся. Пресилиано еще помнит, как Энтони в 8 лет отправлялся зимой в горы совершенно один, чтобы помочь отцу добыть дрова для отапливания.

Летом после шестого класса Энтони три раза в неделю пас коров отца. Он уходил с ними километра на 4 от дома, чтобы найти хорошее место для стойбища. «Я проходил пешком не менее двух часов, – рассказывает Энтони. – И очень часто приходилось переходить на бег, чтобы уследить за стадом». Он всегда был хорошим бегуном, но после этого лета он стал самым быстрым в школе.

Пресилиано мечтал, чтобы его сын получил хорошее образование. Но Трушас таких возможностей не давал. Тогда Пресилиано отправил Энтони в среднюю школу Лос-Аламоса, которая находилась всего в часе езды от их дома. Там Энтони оказался в окружении детей физиков, инженеров – специалистов по ядерной энергетике, которые работали в Лос-Аламсской национальной лаборатории. В этой лаборатории занимались разработкой атомных бомб. Это место было засекречено во времена Второй мировой войны. Так что детям вместо свидетельств о рождении просто присваивали номера, как почтовым ящикам.

В начале нового учебного года одноклассник предложил Сандовалу заняться бегом по пересеченной местности. Энтони вспоминает, что сначала очень удивился и даже переспросил: «А что такое пересеченная местность?» В том же году он занял второе место в государстве по бегу. И после этого он не пропустил ни одного забега. На младшем курсе Сандовал пробежал более 20 км всего за 60 минут, установив новый мировой рекорд для возрастной группы менее 20-ти. В 1972 году на выпускном курсе Сандовал обладал ростом 171 см и весом – 44,5 кг. И в этом же году он победил на национальном чемпионате в забеге по пересеченной местности.

В маленьком саманном домике Сандовалов не было телефона, но Пресилиано постоянно приходили пачки писем из средней школы Лос-Аламоса. Мальчик, чьи тети и дяди были пастухами и шахтерами, был принят в Стэнфорд. В Пало-Альто Сандовал преуспел на занятиях, чем заработал себе входной билет в медицинскую школу. Но помимо этого Энтони успевал бегать по 100–110 км в неделю.

В 1976 году на старшем курсе колледжа Сандовал выиграл чемпионат по забегу на 10 км, опередив трех кенийцев, выступавших за штат Вашингтон. Один из этих кенийцев позднее установит новый мировой рекорд. В этом же году Энтони примет участие в Олимпийском марафоне, где займет 4-е место. После этого Сандовал стал членом олимпийской сборной по бегу. Затем он поступил в медицинский, надеясь, что у него будет время лучше подготовится к следующей Олимпиаде.

Но будущая профессия захватила все его внимание. Ему нравилась медицина, нравилось то, что он может помогать людям. Он углубился в изучение кардиологии, и у него совсем не осталось времени на подготовку к марафону. Тем не менее, способности Сандовала были очевидны. В 1979 году Энтони, погрузившись в учебу с головой, уделял бегу всего лишь около 50 км в неделю. Но ему этого хватило, чтобы пробежать марафон за 2:14. Конечно, это совершенно нелепый результат, учитывая его систему тренировок. (Чтобы вам было понятнее, это все равно, что выпить бутылочку-другую пива и отправиться на бейсбольное поле, а затем выбить 300 очков.)

В 1980 году Сандовал начал активно готовиться к Олимпиаде, не забрасывая при этом и обучение. Ему было достаточно всего пару месяцев упорных тренировок. На испытательных олимпийских забегах в США он закончил марафон за 2:10:19 и побил рекорд испытательных забегов, который сохранялся на протяжении 27 лет. «Тогда Тони был, наверное, самым быстрым бегуном в мире», – говорит Франк Шортер, последний американский победитель Олимпийских игр в беге на длинные дистанции.

Но в том году Олимпиада должна была проводиться в Москве, и президент США Джимми Картер в знак протеста против советского вторжения в Афганистан объявил олимпийский бойкот. Сандовал, как и 465 других американских спортсменов, были вынуждены остаться дома.

Когда он начал свою карьеру в качестве врача-кардиолога, Сандовал еще на протяжении многих лет занимался бегом: он тренировался, сражался за место на Олимпийских играх, но работа отнимала у него все время. В 1984 году он занял шестое место. В 1988-м он финишировал 27-м.

На Олимпийских играх 1992 года Сандовал понял, что это его последние игры. Ему тогда уже исполнилось 37. Энтони взял отпуск и привел себя в форму. И в теплый ветреный день в городе Колумбус, штат Огайо, он чувствовал, что в этот раз все должно получиться. «Я был как в эйфории, – рассказывает Сандовал. – Я думал, что на моих пятых Олимпийских играх, в этот чудесный день, я смогу победить». И так бы и было, если бы он не подвернул ногу на 12-м км. «Я остановился, чтобы помассировать ногу, решил, что все в порядке, и я смогу продолжить бег. Я смотрел на время и понимал, что я в хорошей форме, но медлить мне больше нельзя». Еще через 2 км его нога распухла настолько, что он едва мог на нее наступить. И он заковылял обратно. «Я шел и понимал, что больше никогда не смогу участвовать в соревнованиях». Тогда Энтони Сандовал разорвал себе ахиллово сухожилие.

Сегодня Сандовал работает через дорогу от спортивной площадки школы, в которой он учился. Он один из немногих кардиологов, обслуживающих всю северную часть Нью-Мексико. Но у него до сих пор хранится олимпийская форма 1980 года, которую он мог бы тогда надеть, но не наденет уже никогда. «Об этом больно даже вспоминать, – рассказывает он. – Я никогда не бегал в полную силу, как должен был бы». У него шестеро детей – все спортсмены и учатся в колледже – его голос даже вздрагивает от гордости, когда он о них говорит. Жена Сандовала – Мария, считает, что Энтони жалеет, что в свое время не уделил больше времени тренировкам.

Даже сейчас Сандовал в достаточно хорошей форме. Каждое утро в 6.30 он начинает пробежку, бегает в лесу, недалеко от гор Джемез. И когда он пробегает по уже хорошо известной ему тропинке, он прикасается к каждому дереву, будто здороваясь с давними друзьями.

Дэвид Мартин раньше возглавлял штаб США по физиологическому тестированию легкоатлетов. Когда Энтони занимался бегом, Дэвид не раз его тестировал, и вот что он говорит:

– Энтони физиологически уникален. У него длинные ноги, сердце и легкие намного большего размера, чем должны были бы быть, и небольшой торс. Я тестировал его в моей лаборатории в Атланте, и у него тогда в организме был очень высокий уровень кислорода. Я не хочу сказать, что Энтони генетический урод, но он очень необычный. А с возрастом размер его тела уменьшается, но сердце продолжает расти.

Мартин задумывается на какое-то время, а затем снова продолжает:

– Он обладает выносливостью, его тело гибкое. У него огромная аэробная способность. Его детство прошло на высоте около 2500 метров над уровнем моря, что несомненно дало свои плоды. Он много бегал и ходил… А знаете, кто он? Точно! Он кениец! Вот кто он! Американский кениец.

Элдорет очень шумный, загруженный город с населением 250 000 человек. Располагается он в самом центре Кении, недалеко от тренировочной базы календжин. Здесь на дорогах можно встретить не только машины, но и тележки, запряженные ослами и забитые доверху различными товарами. На улице царит безумная суматоха. Везде снуют люди, кто-то спешит в магазины, кто-то пытается попасть в закусочные над ними. Узкие переулки переполнены людьми, магазинчиками и животными. Здесь вы можете купить совершенно новые, ни разу не надевавшиеся кроссовки Nike (правда, они будут 15-летней давности). Эту обувь продают кенийские спортсмены. Они выиграли ее на соревнованиях, но только она им не нужна.

Как-то раз, когда я был в Элдорет, я встретился с Клаудио Берардели. Мы сидели у него в саду, огражденном стальным забором, и пили кенийский чай. Берардели – молодой итальянец, который переехал в Кению и стал одним из лучших в мире тренеров по бегу на длинные дистанции. Не так давно он стал соавтором одной работы, которая должна скоро выйти в Европейском журнале прикладной физиологии (European Journal of Applied Physiology). В работе рассматриваются результаты бега кенийских и европейских спортсменов. Авторы пытались определить физиологические способности спортсменов Кении и Европы при условии их одинакового результата бега – 2:08. Как оказалось, аэробная способность и экономичность бега этих спортсменов были практически одинаковыми. Учитывая это, авторы пришли к выводу, что более высокий показатель экономичности бега не может объяснить доминирования марафонцев календжин над европейцами.

В действительности же они даже не выдвигали этот вопрос на изучение. Итак, при беге с результатом 2:08, независимо от национальности или происхождения, физиологические особенности спортсменов будут схожи. В конце концов, практически все марафонцы могут пробежать за это время. Вопрос в том, можно ли обнаружить в одном месте марафонцев, которые способны пробежать за время 2:08, а в другом месте не обнаружить ни одного такого спортсмена; или почему результат 2:03 и 2:04 встречается только в Кении и Эфиопии.

Берардели в своей работе высказывает следующее мнение: «Я не верю, что в Италии где-нибудь нет еще одного Бальдини (Стефано, итальянский бегун, выигравший «золото» на Олимпийских играх 2004 г.). Многие итальянцы считают, что и искать нет необходимости, ведь кенийцы все равно победят. Поэтому профессиональных бегунов в Италии и не находят. Однако я уверен, что в Кении вы найдете 10 Бальдини, а в Италии вы можете найти двоих. Главное, вообще начать их искать! Потенциал обладателей золотых медалей существует не только в Кении, но там он наиболее распространен. Я думаю, что кенийский образ жизни, вероятно, оставляет отпечаток на генетическом уровне, поэтому у них могут быть хорошо развиты определенные качества, необходимые для бега».

И пока тонкий тип телосложения имеет решающее значение в экономичности бега, она (экономичность) может быть улучшена. Невозможно привести лучшего примера, чем рассказать о Пауле Рэдклифф, британской бегунье на длинные дистанции. Рэдклифф в своих первых забегах участвовала еще в 9 лет. Хотя тогда она еще не начала заниматься профессионально. К 17 годам Рэдклифф стала многообещающим спортсменом. С Паулой начал работать Эндрю М. Джонс, британский физиолог. Джонс сразу же увидел, что Рэдклифф была одарена. В ее роду уже были выдающиеся спортсмены. Ее двоюродная бабушка Шарлотта была серебряным призером Олимпийских игр в плавании. У Паулы был высокий уровень VO₂max, его можно было приравнять к уровню элитных спортсменов. Но Рэдклифф в отличие от них пробегала всего лишь 40–50 км в неделю. Эндрю Джонс считает, что она была исключительно талантливой бегуньей, и обычные спортсмены достигают этого уровня только после 10 лет упорных тренировок.

С годами Рэдклифф стала выше, но ее вес не изменился. Она тренировалась с маниакальным упорством, и часто ее тренировки проходили в горах. Несмотря на это, ее VO₂max не увеличился, зато постепенно улучшалась экономичность бега. В 2003 году, 11 лет спустя после первого тестирования, провели еще одно испытание ее физических способностей. Оказалось, что VO₂max Рэдклифф ничем не отличался от того, когда ей было 18 лет, зато экономичность бега резко возросла. Тогда же Рэдклифф побила мировой рекорд, пробежав марафон за 2:15:25. Очевидно, показатель экономичности бега Рэдклифф только отчасти возрос благодаря ее тренировкам[55].

Генетика, несмотря на свое развитие, вряд ли может ответить на все вопросы. Несмотря на то, что мы знаем о существовании определенных генов, обнаружить их очень сложно. Сэр Роджер Баннистер, всемирно известный невролог и первый человек, преодолевший 1 милю за четыре минуты, однажды сказал: «Тело человека всегда будет сферой интереса физиолога: мышцы, легкие, сердце в совокупности слишком сложны для изучения».

Кроме того, вариации генов между этносами отличаются очень сильно. Ученым приходится исследовать все группы в отдельности. Генетическое исследование календжин требует изучения только бегунов календжин и сравнения именно с этим же народом. Генетические исследования, как правило, ищут различия между членами этнической группы и редко освещают различия между этническими группами.

Когда я последний раз говорил с Берардели, он проводил исследование группы индийских спортсменов, которые приехали в Кению, чтобы тренироваться. На первый взгляд между индийцами и кенийцами много общего: бедность, высокая мотивация, детство, проведенное на ногах. Если этих факторов достаточно, чтобы стать профессиональными спортсменами, то спортсмены из Индии скоро такими станут. Берардели в этом не очень уверен, но говорит, что время покажет.

Не имеет значения, есть ли у вас талант, подходящий тип телосложения для определенной дисциплины спорта, или вы начали неосознанно тренироваться еще в детстве: спортсменами, которые могут пробежать марафон за 2:05, просто так не становятся. Талант и физические способности ничего не значат без богатырской силы воли.

Хотя, возможно, и это тоже является частью таланта.