Книга: Спортивный ген

Глава 10 Мароны – лучшие бегуны Ямайки

Глава 10

Мароны – лучшие бегуны Ямайки

«Добро пожаловать домой!» – поприветствовал темнокожий ученый своего коллегу, расплывшись в улыбке чеширского кота.

Темнокожий ученый, Эррол Моррисон, самый известный исследователь на Ямайке. Синдром Моррисона – одна из форм диабета, которую он связал с потреблением местного чайного куста. Моррисона очень почитали на острове, а за свою работу он получил награду. На вручении награды, когда доктору предоставили слово, он пошутил, что во время его путешествий за границей, когда люди узнавали, что он с Ямайки, называли его «Боб Марли». Но на научных конференциях, посвященных проблемам диабета, он всегда оставался Эрролом Моррисоном.

Моррисон стал ректором Технического университета в Кингстоне, Ямайка. И сейчас, в конце марта 2011 года, он часто общается с ученым Яннисом Питсиладисом, биологом и экспертом в области проблем ожирения из университета Глазго, который регулярно посещает остров и недавно стал заслуженным профессором в зарождающейся спортивной научной программе университета Кингстона.

Мужские руки крепко сжались в дружественном приветствии. Ученые похлопали друг друга по спине. Со стороны было видно, что этих двух мужчин связывает не только общий интерес, но и крепкая дружба. Сегодня они весь вечер проведут в спорах и беседе за ужином в просторном доме Моррисона, на высоком холме, откуда виден Кингстон, переливающийся в ночных огнях.

Но Питсиладис приехал в город, чтобы работать. За десять лет, на протяжении которых он постоянно приезжал сюда, он собрал множество образцов ДНК самых быстрых бегунов – мужчин и женщин – планеты. И в тот день на ужине он встретит с полдюжины мужчин и женщин, которые пробежали 100 метров на Олимпийских играх. Так что к концу вечера он должен собрать их ДНК. (Однажды во время случайной встречи на банкете с бегуном мирового класса Питсиладис даже забрал бокал этого спортсмена, чтобы потом сделать анализ его ДНК.) В техническом университете, на его скромной 300-метровой дорожке для бега тренируются самые быстрые спортсмены мира. Спринтеры и прыгуны, которые обучались в Техническом университете Кингстона, выиграли большее количество медалей в легкой атлетике (8) на Олимпиаде в Пекине.

За ужином Моррисон и Питсиладис обсудят их общие научные цели: найти факторы, генетические и экологические, которые выделяют спортсменов в беге. Они соединили свои светлые умы и опубликовали вместе множество работ.

На своем планшете Питсиладис хранит все данные, которые он собирает в ходе исследования. А подобными исследованиями занимаются немногие ученые.

Родители Питсиладиса после Второй мировой войны покинули Грецию. Сначала в поисках работы они переселились в Австралию, а затем попали в Южную Африку. В 1969 г., когда ему было два года, в Африке как раз свирепствовал режим апартеида, давление которого чувствовалось во всем. В 1980 году его семья вернулась в Грецию, на остров Лесбос. Именно на Лесбосе его впервые посетила идея стать профессиональным волейболистом, и он с одержимостью начал тренировки. Будущий биолог часто тренировался в ущерб школе, но когда его рост остановился на отметке 178 см, Питсиладис оставил свои мечты о волейболе. Детство, проведенное в Южной Африке и Греции, оставило отпечаток на его дальнейшей работе. Так, Питсиладис пытается определить, существует ли ген, который может выделить его носителей из числа других спортсменов, и может ли один этнос угнетать другой, имея определенную структуру ДНК. На протяжении десяти лет Питсиладис путешествовал по Эфиопии, Кении и Ямайке в поисках самых выносливых и сильных спортсменов на Земле.

Его поиски сопровождались многочисленными трудностями. Ученому не раз отказывали в финансировании исследования генов спортсменов в связи с тем, что подобное исследование не относилось к числу нацеленных на выявление человеческих предков, не относилось и к ряду тех, которые несут цель улучшить здоровье человека или найти лекарство от какой-либо болезни. Питсиладису приходилось заниматься исследованиями генетики детского ожирения при университете Глазго, на что выделялось большое количество денег. Декан университета потребовал, чтобы ученый прекратил свои исследования генов спорта и полностью сосредоточился на проблеме ожирения. Однако Яннис был страстно предан своему исследованию:

«Я опубликовал работу, посвященную генам, вызывающим ожирение. Однако они оказывают небольшое влияние на организм человека, и это влияние можно свести к нулю физическими упражнениями. Мы найдем еще множество подобных генов, но я заранее могу вам сказать результаты исследования».

Питсиладис уверен, что, хоть ученые и смогут выявить десятки или сотни, или тысячи вариаций ДНК, которые вызывают предрасположенность к избыточному весу, это будет лишь малая часть того, что может объяснить эпидемию ожирения в промышленно развитых странах.

Но с Яннисом Питсиладисом происходит удивительная метаморфоза, когда он начинает говорить о своих исследованиях в области генов спорта, как будто с его лица спадает маска «угрюмости». Он обязательно вспоминает о футболке золотых и зеленых цветов спортивной формы Эфиопии – подарок эфиопского золотого медалиста. И в этот момент Питсиладис настолько увлечен, что кажется, что его волосы с проседью на висках начинают от волнения топорщиться в разные стороны. Он слегка начинает щурить глаза от получаемого им удовольствия, а его и без того тонкий голос приобретает нотки меццо-сопрано, и смешанный акцент, приобретенный после проживания во многих странах, только усиливается. «Я никогда не перестаю думать о генах спорта, – рассказывает Яннис. – Я постоянно пытаюсь прийти к чему-то новому в этой области. А как-то раз я провел целый год, исследуя только один ген. Скажите, ну кто еще решится пойти на это, не имея достаточной финансовой поддержки?»

И так спортивные исследования Питсиладиса постоянно проходят через тернии. В 2005 году он начал активное изучение генов на Ямайке. Тогда ему пришлось оплачивать большую часть исследования из собственного кармана, и он перезаложил свой дом. Небольшую финансовую поддержку он получил и от СМИ, продав кадры своей работы для документального фильма BBC. Также ему помогло японское правительство, заинтересованное в спортивной генетике, – они выделили определенную часть денежных средств на исследование. Поддержку ему оказали и его друзья. А в 2008 году владелец одного индийского ресторанчика в Глазго спонсировал его очередную поездку на Ямайку при условии, что его сын сможет принять участие в исследовании.

Однако не все проблемы ученого кроются в финансировании. Ему приходится проявлять немалую долю отваги, ведь он очень боится летать. И Яннису приходится принимать успокоительное, чтобы только взойти на борт самолета.

Следует заметить, что не все путешествия Питсиладиса на Ямайку были связаны с поиском необычных ДНК. Несколько раз он ездил туда больше как антрополог, нежели генетик. Ему было интересно узнать, что же думают сами ямайцы о своих достижениях в беге, в чем же их секрет успеха. Ответы были разнообразны. Кто-то утверждал, что громадное влияние на развитие организма оказывает ямс, который они употребляют в пищу. Кто-то верил в то, что этот навык передается детям из поколения в поколение со времен дикой охоты на животных. Другие заверяли, что их организм развивается не так, как у европейцев. Последняя идея может показаться абсурдной, но ее корни глубоко уходят в историю народа, проживавшего на северо-западе Ямайки.

Еще в самом начале своих путешествий Питсиладис узнал, что большинство ведущих мировых спринтеров – национальные рекордсмены в стометровке в Канаде и Великобритании – эмигранты из Ямайки, а ведущие американские спринтеры имеют ямайские корни. И большинство из них родом из района Трэлони, что расположен на северо-западе Ямайки. Олимпийские игры в Пекине в 2008 году стали 60-летним венцом успеха ямайских спринтеров. И оба олимпийских чемпиона – Усэйн Болт, взявший медаль за 100 и 200 метров, и Вероника Кэмпбелл-Браун, победившая в забеге на 200 м – были родом из Трэлони. Существует теория, что в XVIII веке район Трэлони, а именно его горная часть, густо поросшая тропическими лесами, стала убежищем для маронов, группы беглых рабов. Впоследствии мароны постепенно захватывали территорию, совершая набеги на солдат, живших ниже в долине.

По одной из теорий, именно эти ямайские воины стали прародителями одних из лучших бегунов в мире.

3 апреля 2011 года, через неделю после ужина с Моррисоном, Питсиладис находился в маленьком бетонном здании посреди лесов Ямайки. Жителям этого региона, избалованного дождливой погодой, такие строения были в диковинку. Яннис сидел на дешевом пластиковом стуле в одной из тускло освещенных комнат этого здания. Он готовился сражаться за свое исследование.

Его и полковника Феррона Уильямса, лидера исторической деревни маронов – Акомпон, разделяет деревянный стол. На Уильямсе коричневая рубашка с короткими рукавами, символ их армии, а его голова гладко выбрита в соответствии с требованиями. Он время от времени кивает головой, тем самым показывая, что слушает Янниса. Но в каждом его жесте видна насмешка. Слева от него сидит Норма Роу-Эдвардс, его заместитель и медсестра в деревне по совместительству.

Когда Питсиладис три года назад приехал в Акомпон, чтобы собрать ДНК жителей, Роу-Эдвардс была очень обеспокоена его методом сбора. Ее настораживало то, что он берет пробы из ротовой полости и использует для этого ватные палочки. За несколько дней деревню облетели сплетни, что Питсиладис таким образом хочет заразить людей СПИДом.

Справа от полковника сидел местный житель, который ассистировал Яннису в 2008 году. Этот человек тогда обещал ему помочь собрать пробы у 200 жителей. Но когда ученый вернулся в Глазго и провел исследование проб, выяснилось, что во всех 200 образцах один и тот же набор структурных элементов. Местный житель тогда заверил его, что в их деревне все очень тесно связаны. Но образцы между собой были не то чтобы очень похожи, они были идентичны. Этот человек просто взял пробу у себя же 200 раз.

Несмотря на предыдущие разногласия, сегодня Питсиладис чувствовал, что добьется успеха. На этот раз, уверял он, не потребуются ватные палочки для взятия проб. Он смягчит условия забора анализов, потребуется всего лишь слюна жителей. Грубо говоря, им необходимо всего лишь плюнуть в маленькие герметичные пластиковые пакетики, и все. Они еще долго беседовали, но вот полковник протягивает Питсиладису руку. Крепкое рукопожатие, и переговоры закончены. Феррон Уильямс дал свое разрешение на исследование.

Эта деревня имеет большое значение для Питсиладиса благодаря своей истории. Рассказывают, что испанцы завезли рабов в эти колонии, полагая, что в окружении гор и океана им будет некуда бежать. Однако в 1655 году британский флот высадился у берегов Ямайки, чтобы завоевать испанскую колонию. Тогда бесстрашные рабы воспользовались создавшимся хаосом и бежали на территорию Кокпит-Кантри, высокогорье на северо-западе Ямайки. Уцелевшие рабы основали там, в Кокпит-Кантри, свои собственные общины и стали известны как мароны. Maroons (мароны) произошло от испанского слова cimarron, обозначающее одомашненных лошадей, которые сбегают от своих хозяев, то есть одичавший скот.

Природа Кокпит-Кантри уникальна и редко встречается в мире. Карстовые формы рельефа этой местности не лишены растительного покрова (в этой местности это тропические леса), а в известняковой почве за миллионы лет дождей образовалась система подземных пещер. Поверхность земли здесь испещрена множеством трещин и разломов, что делает почву пористой. Cockpit (кокпит) в переводе с английского обозначает глубокую карстовую впадину. Таким образом, название Кокпит-Кантри дословно значит страна карстовых впадин или иначе пещер. В Кокпит-Кантри вы не увидите рек, вода здесь протекает по дну подземных пещер. Такая удивительная особенность природы позволяла беглым рабам прятаться в подземных пещерах. Эта же система подземных пещер давала им неоспоримое преимущество для ведения неприступной обороны против британских войск.

После захвата испанской колонии для восстановления рабочей силы англичане активно начали завозить рабов, людей, которых насильно отрывали от их домов на территории современных Ганы и Нигерии. Особой популярностью пользовался воинствующий народ короманти. Обычно их продавали в рабство враждующие с ними племена, если им удавалось захватить их в плен. Сохранившиеся письма британских чиновников говорят нам о глубоком уважении, вызванном у них короманти. «Прирожденные герои… неумолимые мстители, нетерпимые к жестокому обращению», «опасные обитатели западных индийских плантаций» – все это писали про народ короманти. Сохранилось еще одно письмо, датируемое XVIII веком, в нем один британец пишет следующее: «Эти негры с золотых берегов выделяются на фоне остальных. Их дух и тело тверды, а ум ясен. Они не станут терпеть жестокость, отвечая на нее тем же. Но высота их души порой заставляет их… нет… даже не склониться перед трудностями и опасностями их жизненного пути, а скорее позволить им произойти, от чего они становятся только сильнее».

В 1670-х годах на Ямайку увеличился поток рабов, но вместе с тем увеличилось и количество беглых рабов, присоединявшихся к маронам в карстовых пещерах. Мароны все чаще совершали вылазки и сжигали поля сахарного тростника, как художники, раскрашивая ночное небо алыми красками протеста. Уильям Бекфорд в своем письме на родину говорил: «Времена становятся тревожными… Но больше всего в ночи пугает разгорающийся огонь. Письмо не в силах передать словами ту яростную скорость, с которой погибают плантации тростника, объятые пламенем». Так ознаменовалось появление в рядах маронов капитана Каджоу.

Каджоу вместе с Королевой Нэнни (с англ. Nanny – женское имя, также защитница, няня), женщиной – лидером маронов восточной части острова – создали сложную систему шпионажа, чтобы отслеживать перемещения британских солдат[43]. А если британцы отваживались зайти в Кокпит-Кантри, то воины Каджоу устраивали им засаду и выдворяли со своей территории не только благодаря своему численному превосходству, но и благодаря хитроумным стратегическим планам, разработанным капитаном. После нескольких таких неудачных походов британцев у маронов появилось оружие. А хваленая армия Британской империи разбегалась с поля боя. Один английский плантатор писал: «Солдаты отказываются идти в бой. Число наших врагов превосходит нас. Они посеяли в наших рядах страх… Говорят, от одного взгляда в глаза дикарей можно умереть». Именно тогда у Кокпит-Кантри появились новые названия: «Никогда не возвращайся» и «Страна, которую нельзя увидеть».

Переломная битва произошла в 1738 году, всего в нескольких минутах ходьбы от того места, где Питсиладис встретился с полковником Феронном Уильямсом. Группа воинов капитана Каджоу ожидала в засаде в карстовых пещерах, сегодня известных как «Пещеры мира», британских солдат. Малочисленная британская армия с отдаляющимся грохотом взбиралась по склону горы, но люди Каджоу не торопились нападать. Они замерли в ожидании приказа капитана, подсчитывая количество врагов. В один момент из пещеры выбежал человек, и рев рога оглушительным эхом пронесся по горам. Вмиг мароны заполонили все: казалось, их многочисленному войску нет конца и края. Боевой клич разносился со всех сторон, заглушая звуки неравной борьбы. Легенда гласит, что только один британский солдат смог спастись. Мароны оставили его в живых, отправив его обратно с отрезанным ухом в руке. Покалеченный, но живой, солдат рассказал своему начальству обо всем, что произошло. Так, вскоре после этой битвы был подписан мирный договор с маронами. Британцы предоставили маронам территориальную независимость. Каджоу стал главнокомандующим, возглавляющим маленькую деревню на территории Трэлони, ставшую свободной за полвека до официального освобождения Ямайки.

Сегодня около 500 маронов населяют деревню Акомпон. А с ближайших холмов открывается потрясающий вид на деревню, жители которой не перестают гордиться своими предками и считают, что многие физические способности им передались по наследству.

Питсиладис нашел несколько исторических записей, сделанных на Ямайке. Он не раз консультировался с экспертами в области истории острова. И более того, в соавторстве с некоторыми из них опубликовал несколько статей по демографии Ямайки. Яннис утверждает следующее: «Рабов выбирали по принципу силы и выносливости. В рабство продавали друг друга враждующие племена. Так что обычно происходило все следующим образом: вы ребята сильные, и мы знаем об этом, но пока вы сами об этом не узнали, вот вам мешок на голову – мы продаем вас. Так самые сильные и наиболее приспособленные оказывались на кораблях работорговцев». А самые сильные из этих рабов сбегали и попадали на северо-запад острова. «Известно, что самые лучшие спортсмены родом именно из этой части острова. Таким образом, мы видим некую параллель с их историей».

Получается, что самых сильных африканцев продавали в рабство, из них путешествие на Ямайку переживали только сильнейшие. И лишь сильнейшим из выживших рабов удавалось бежать и присоединяться к маронам, жившим в отдаленном регионе Ямайки. Именно жители этого региона сегодня одни из лучших олимпийских бегунов. Существует теория, что этим людям передались гены их воинствующих предков. В документальном фильме 2012 года о спорте мировой рекордсмен по бегу Майкл Джонсон поддержал эту теорию: «Рабство оставило заметный след в нашей истории, и более того, в нашем развитии… Конечно, очень неприятно говорить о таком, но рабство принесло нам определенную выгоду. Я считаю, что благодаря этому у нас развился определенный ген спорта».

С 2005 года Питсиладис собирал ДНК не только маронов. Он взял образцы для анализа и у 125 лучших ямайских спринтеров.

Данные его исследования, хотя пока и предварительные, говорят нам о том, что воинствующие мароны не пытались намеренно создать общество лучших бегунов.

Мароны из Акомпона постоянно рассказывают истории о том, что они принимали к себе только тех бежавших рабов, чья кожа была самая черная. Однако это не более чем местный фольклор. Исследование ДНК, проводимое Питсиладисом, не выявляет существенных различий между маронами и остальными неграми с Ямайки. По словам Питсиладиса, «гены маронов указывают на происхождение из Западной Африки, но то же мы видим и в генах остальных ямайцев. Так что посмотрите вокруг и скажите мне, что же такое Ямайка?»

Питсиладис считает, что девиз Ямайки: «Из многих людей – единый народ» очень точно отражается в их ДНК. Так, исследовав Y-хромосому ямайцев, которая передается только от отцов к сыновьям, ученый установил, что большинство ямайцев имеют корни африканцев бухты Биафра, которая включает прибрежные районы Нигерии, Камеруна, Экваториальной Гвинеи и Габона. Исследование же митохондриальной ДНК ямайцев, которая передается только от матерей к дочерям, обнаружило сходство с африканцами бухты Бенина и Голд-Кост, которые включают территорию Ганы, Того, Бенина и Нигерии. Так, исследование Питсиладиса указывает нам на то же, что и исследования американских ученых, которые хотели определить корни афроамериканцев – все они произошли из ряда стран Западной Африки.

Таким образом, мы видим, что ямайцы произошли от разных этнических групп Западной Африки. Не говоря уже о том, что генетические исследования показали, что некоторые ямайцы несут в себе ДНК индейцев, которая появилась у африканских рабов от смешения с индейцами таино, которые, как ошибочно предполагали ученые, вымерли от болезней и преследований со стороны испанцев задолго до появления на острове рабов.

У Колина Джексона, рекордсмена по бегу на дистанцию 110 м с 1993 по 2006 год, родители – ямайцы, но сам он родился и вырос в Англии. В 2006 году для канала BBC он прошел генетическое обследование. И что же вы думаете? Оказалось, к собственному удивлению Джексона, что он на 7 % таино. Сейчас историки полагают, что небольшой группе индейцев таино удалось выжить во время колонизации Ямайки, и они присоединились к маронам. Так, британец Джексон, скорее всего, еще один мировой рекордсмен по бегу с маронскими корнями. (В 2008 году Джексон принял участие еще в одном эксперименте BBC, как выяснилось, у него в два раза больше IIb-мышц – это группа мышц, которую относят к очень быстро сокращающимся мышцам.)

Ясно, что существуют определенные генетические тонкости ямайцев, которые еще предстоит открыть. Но, по крайней мере, работа Питсиладиса показала, что ни мароны, ни ямайцы в целом не составляют какой-либо изолированной, единой генетической единицы. Скорее, наоборот, ямайцы имеют большое генетическое разнообразие. (Хотя, как и ожидалось, когда проводили обследование ямайцев на АКТН-3 – «ген бега», практически у всех была правильная копия гена, необходимая для бега на дистанции.)

Итак, если мы предположим, что лучшие бегуны Карибского бассейна – это те люди, у которых в большей степени сохранились гены африканцев, тогда будет логично предположить, что на изолированном Барбадосе с численностью населения 250 000 человек концентрация генетического разнообразия Западной Африки будет очень высока. Барбадос взял «золото» на стометровке в 2000 и 2012 годах. А крошечные Багамские острова с населением 350 000 человек в 2012 году опередили США в забеге на дистанцию 4400 и тоже взяли «золото».

Когда Питсиладис сравнил около двух десятков вариаций генов, которые, как предполагалось, должны были отвечать за производительность бега, он обнаружил, что у бегунов все эти гены присутствовали. Однако они присутствовали и у обычных людей, не занимающихся бегом профессионально. Более того, в одном из его исследований ему попался пациент – непрофессиональный спортсмен, у которого вариаций генов, влияющих на бег, было больше, чем у самого лучшего ямайского бегуна. Таким образом, Питсиладис пришел к выводу, что дело не в том, что гены не оказывают влияния на беговые способности, а в том, что ученые рассматривают не те гены.

Итак, с развитием технических возможностей аппаратуры у Питсиладиса появилось больше возможностей для исследования больших участков генома. Однако это не прояснило ситуацию. Не облегчило задачу и то, что обладателей золотых медалей в мире не так уж и много, и очень сложно их всех обследовать. Так что ученым предстоит пройти еще долгий нелегкий путь, чтобы найти ответы на главный вопрос, какие гены влияют на определенные физические качества и какие именно гены помогли рекордсменам стать таковыми.

Что касается Питсиладиса, то за 10 лет исследований ямайцев он собрал огромную базу данных ДНК жителей острова. Но самую ценную информацию он узнал не у себя в лаборатории, проводя анализы ДНК, а общаясь с ямайцами и подмечая их особенности.

Еще со времен, когда Ямайка была британской колонией, а именно с 1910 года, на острове начали проводить ежегодные соревнования среди школьников по легкой атлетике. Главным событием на этих соревнованиях всегда считался бег на дистанции.

Соревнования длятся всего 4 дня, в них принимают участие мальчики и девочки 100 школ Ямайки. Последний день обычно проходит очень шумно и весело.

Национальный стадион Кингстона вместимостью 35 000 человек переполнен болельщиками. Люди стоят даже в проходах, танцуя и выкрикивая слоганы в поддержку своих команд. Каждый свободный сантиметр стен стадиона занимают яркие баннеры с эмблемой школы, принимающей участие в соревнованиях, размером с парус корабля. К вечеру на стадионе царит непередаваемая атмосфера. Со всех сторон разносятся запахи готовящейся еды и приправ. А гул болельщиков просто оглушает. Это зрелище всегда завораживает тех, кто попадает сюда впервые. И если вдруг возникнет спорная ситуация на поле, то шум усиливается раза в два: со всех сторон начинает разноситься свист и выкрики. Бывает даже, что диктору приходится напоминать болельщикам, что выпрыгивать с трибун на поле запрещено. Олимпийские спринтеры тоже приходят в этот день на стадион. Они вместе со всеми болеют за команду школы, в которой они учились, и греются в лучах своей славы. В 2011 году на стадионе появился Асаф Пауэлл, бывший рекордсмен мира. В дизайнерских джинсах, с золотой цепочкой на шее и темных солнцезащитных очках, он пробирался через трибуны к своему месту. Его тут же окружила толпа поклонников, пищащая от восторга.

Заниматься спортом – это писк моды последних лет на Ямайке. Когда Усэйн Болт, профессиональный бегун, только начинал участвовать в национальных соревнованиях, трибуны на стадионе были пусты. Сейчас же в магазинах «Puma» по всему Кингстону вы можете найти спортивную форму с различной школьной символикой Ямайки. Увеличение интереса к бегу порождает энтузиастов, которые хотят помочь их местным школам победить на ежегодных соревнованиях. Один из таких энтузиастов и Чарльз Фуллер.

Еще в 1997 году, когда он был сотрудником алюминиевой компании Ямайки Alcan, Фуллер с болью в сердце смотрел на то, как школа, в которой он учился, «Манчестер» постоянно проигрывает в соревнованиях. Он видел, как другие школы с легкостью побеждали команду «Манчестера», и понимал, что его школе не хватает хороших быстрых бегунов. Тогда он решил собрать свою команду, которая сможет победить в ежегодных соревнованиях. И он нашел бегунов, таких как Шерон Симпсон.

В 1997-м Фуллер увидел Симпсон на местном соревновании среди 12-летних в забеге на 100 м. Фуллеру каждый раз приятно вспоминать те соревнования: его голос меняется от волнения, а глаза слегка расширяются: «Она пробежала за 12,2 секунды. Представляете! И это босыми ногами по траве». Фуллер восхищался Симпсон. Она напомнила ему Грейс Джексон, великолепную спортсменку из Ямайки, олимпийца 1980-х годов.

Шерон была отличницей и с успехом сдала все экзамены в средней школе. По итогам экзаменов ей предложили продолжить обучение в старшей школе колледжа Кнокса – одного из самых лучших учебных заведений Ямайки. Только вот спортивной площадки у них не было. Тогда Фуллер решил вмешаться.

Он убедил родителей Симпсон, Одли и Вивьен, что их дочь добьется грандиозного успеха на треке, и бег ей необходим. А так как Кнокс не заинтересован в развитии своих учеников в этом направлении, то он им не подходит. Добившись согласия родителей Симпсон, Фуллер связался с директором школы «Манчестер». И некоторое время спустя они оформили перевод Шерон из Кнокса.

Первые несколько лет Шерон с энтузиазмом участвовала в ежегодных соревнованиях. Однако через время она потеряла интерес к бегу и сосредоточилась на занятиях. Тренеры на Ямайке, как правило, очень консервативны в обучении – они считают, что до 15–16 лет будущие спортсмены вообще не должны поднимать тяжести, а значит, исключаются любые силовые тренировки. Да и вообще занятия проходят не очень интенсивно и не каждый день. В случае Симпсон система тренировок была неинтенсивной в соответствии с взглядами тренера.

Но в 2003 году, на последнем году ее обучения в Манчестере, Симпсон расцвела. Она заняла второе место в беге на дистанцию 100 м и шла почти до самого финиша плечо в плечо с будущим призером Олимпийских игр Кэрон Стюарт. В тот день на стадионе было много парней в рубашках и кепках с символикой американского колледжа, в который их приняли. Остальные же бродили по стадиону в поисках человека, который набирал студентов. В тот день из-за небольшого количества белокожих на стадионе я очень сильно выделялся. И один паренек обратился ко мне: «Извините, сэр, можно у вас поинтересоваться?» Ему пришлось повторить вопрос пару раз, прежде чем я понял, что он обращается ко мне. Мальчик хотел узнать, какой колледж я представляю, есть ли у нас еще бюджетные места, и можем ли мы предложить ему стипендию. В тот момент мне было очень жаль разочаровывать малыша, но я не представлял никакой колледж или университет. Но представителей было в тот день на стадионе много, и один из них – представитель университета Техаса в Эль-Пасо – заинтересовался Симпсон. Ей предложили полное гособеспечение на время учебы, и Шерон была готова согласиться, но опять вмешался ее «ангел-хранитель».

В то время в Техническом университете Кингстона, президентом которого уже был Эррол Моррисон, проходила политика сохранения своих спортсменов на острове. Тренер университета, Стивен Фрэнсис, считал, что профессиональные бегуны среди ямайцев не могут улучшить свои качества только там, где они родились – на Ямайке, а в США им не смогут подобрать правильную систему тренировок с учетом их особенностей. На следующий день после соревнований директор старшей школы Манчестера вызвала Симпсон к себе в кабинет. Она уговорила девочку поступить в Технический университет Кингстона и попробовать себя там, хотя бы в течение года. «Она тогда расплакалась, ей очень хотелось поступить в Эль-Пасо. Но, вытерев слезы, она согласилась», – вспоминает директор.

В 2004 году, на первом курсе Технического университета, Симпсон вышла на международную арену. Так, на Олимпийских играх в Афинах она дошла до финиша в забеге на 100 м шестой. Через неделю и через две недели после ее 20-летия Симпсон обошла суперзвезду США Мэрион Джонс в забеге на дистанцию 4100 метров. Так, Шерон стала самой молодой золотой медалисткой за всю историю Ямайки. Четыре года спустя, на Олимпийских играх в Пекине, Симпсон взяла серебряную медаль в дистанции на 100 м. Она стала второй после своей однокурсницы Шелли-Энн Фрейзер-Прайс и обошла Кэрон Стюарт, которая на соревнованиях в школе смогла вырваться вперед, но это было пять лет назад.

В душный весенний день, лежа на бетонной скамье на стадионе, отдыхая между забегами, Симпсон часто вспоминает тот день, когда ее встретил Фуллер. Тот день изменил ее жизнь навсегда. Она помнит, как Фуллер сказал ей тогда, что у нее большой потенциал, и как она ему тогда не поверила. Но все началось именно тогда.

История Симпсон показывает нам безупречность ямайской системы тренировок: почти каждый ребенок получает шанс проявить себя на треке. (Первые победы Симпсон совершила еще в 5-летнем возрасте, на соревнованиях для младших школьников.) А энтузиасты, как Фуллер и Гейл, всегда держат свои глаза открытыми, чтобы не пропустить хорошего спортсмена и помочь ему поступить в хороший вуз их острова, который был бы заинтересован в развитии навыков спортсменов. И пусть на острове система тренировок неинтенсивная, но у спортсменов есть возможность принять участие в ежегодных соревнованиях, заработать себе стипендию в университете и даже стать членом спортивного клуба.

Ямайская система бега напоминает систему футбола в США – здесь, на острове, тоже можно найти множество незаметных стимулов – рычагов давления. Так, несколько тренеров старших школ рассказали мне, что только недавно запретили дарить родителям подарки, например холодильники, чтобы подвигнуть их детей заниматься бегом. И этот остров, полный талантливых спортсменов, сполна получает вознаграждения за все трудности – олимпийское «золото» очень частый приз среди ямайских спортсменов. Усэйн Болт долго тосковал по крикету, когда начал заниматься футболом. Но это было до того, как он начал обходить своих сверстников в беге, и до того, как он установил новый рекорд в беге на 200 и 400 м. Йохан Блейк, партнер Болта по тренировкам, уступивший ему первое место на 100 и 200 метров на Олимпиаде в Лондоне 2012 года, тоже мечтал стать игроком в крикет. Тем не менее, в 12 лет его завербовали в команду спринтеров. Даже ведущие американские спринтеры часто имеют ямайское происхождение. Саня Ричардс-Росс, американка, выигравшая «золото» в 400-метровке в Лондоне, родилась и жила на Ямайке до 12 лет. Уже в 7 она с легкостью обходила девочек намного старше ее.

Результаты исследований спортсменов в области физиологии показывают, что тренировки на выносливость могут повысить работоспособность быстро сокращающихся мышечных волокон и сделать их более выносливыми. Однако подобные тренировки не помогут вам бегать быстрее, если у вас слишком много медленно сокращающихся волокон. Так, спортсмены, наделенные большой долей быстрых волокон, имеют основное преимущество. Другими словами, как говорят футбольные тренеры: «Вы не можете научить скорости». Однако здесь присутствует небольшая доля преувеличения – способность поддерживать скорость можно улучшить. С одним условием, что изначально медлительные дети никогда не догонят тех, кто быстрее. Со слов Джастина Дурандта, менеджера Центра спортивной науки при Институте Южной Африки, было протестировано 10 000 мальчиков. Джастин уверяет, что он не видел ни одного, который из медленного бегуна стал быстрым. И уж тем более медленные бегуны-дети никогда не обойдут быстрых взрослых.

Ежегодные соревнования по бегу на Ямайке можно сравнить с соревнованиями самого «бегового» штата Америки – Техаса. Однако американцы более успешны в тех видах спорта, которые популярны в стране, – баскетбол и футбол. (Один тренер из Ямайки, с которым я беседовал, был очень обеспокоен повышением интереса к баскетболу, ведь из-за этого показатели в беге упадут.) Многие профессиональные спортсмены в Америке занимаются несколькими видами спорта одновременно, но предпочтение всегда отдают самому любимому.

Триндон Холлидей, известный игрок НФЛ, был выдающимся спринтером в университете штата Луизиана. Он не раз выигрывал на различных соревнованиях, а в 2007 году в Пекине он взял «бронзу» в 100-метровке. Но впоследствии отказался от своего места на чемпионате мира, ведь он не мог пропустить начало сезона тренировок по футболу. И существует множество таких примеров. Однако на Ямайке ключ к мировому господству в беге зарыт на беговой дорожке.

На острове почти каждый ребенок пробовал себя в беге, и в этом и заключается секрет успеха Ямайки, по мнению Питсиладиса. Гены, конечно, тоже оказывают определенное влияние, «но если у вас на протяжении многих поколений спринтеры становятся рекордсменами, и таких семей тысячи, то и вы станете рекордсменом, хотя бы потому, что от вас этого будут ждать. Если бы такое явление было развито в любой другой стране, вы бы увидели то же самое».

Когда шотландские издания спросили Питсиладиса, стоит ли британским спортсменам заниматься бегом, он ответил, что «заниматься бегом стоит; не стоит переживать по поводу цвета кожи – успех на беговой дорожке ничего общего с ним не имеет».

В этом утверждении Яннис Питсиладис и Эррол Моррисон пришли к единодушному согласию.