«Пока я жил вместе с масаи, мне также приходилось наблюдать, как они с копьями охотились на леопардов. По-моему, это гораздо больший подвиг, чем охота на львов. Хотя леопард весит не более 200 фунтов, он гораздо быстрее и агрессивнее льва. Кроме того, леопард хитрый зверь. Он лежит притаившись, пока охотник чуть ли не наступит на него. Затем зверь внезапно нападает с огромной быстротой и невероятной решительностью. Леопарды отлёживаются в пещерах и других тёмных углублениях; львы же предпочитают негустой кустарник. Охотник, ползающий среди валунов в поисках леопарда, находится в довольно незавидном положении.

Однажды мне пришлось сопровождать трёх копейщиков, преследовавших леопарда, который систематически убивал их коз. В отличие от льва леопард убивает из одной страсти к убийству. Леопард, о котором идёт речь, оставил несколько убитых коз, после набега даже не попытавшись съесть ни одной. После длительного преследования мораны наконец обнаружили леопарда в узкой полосе высокой травы. Если бы этот зверь оказался львом, достаточно было бы швырнуть несколько камней, чтобы заставить его или броситься на охотников, или же издать крики. Леопард же хитрый зверь, и несмотря на то, что мы забросали полосу травы чуть ли не целым бушелем (36,38 литра. — М. К.) камней, он никак себя не обнаружил. К несчастью, со мной не было моих собак, и единственное, что оставалось, — выгонять зверя самим.

Поскольку на этот раз было всего-навсего три копейщика, я мог воспользоваться ружьём, не опасаясь попасть в кого-либо из них. Я сказал моранам, чтобы они встали по обе стороны от меня и отступили назад. Я знал, что, если леопард бросится, он сделает это почти мгновенно, и был убеждён, что воины не успеют воспользоваться своими копьями. Мне самому едва бы удалось произвести выстрел, когда леопард выскочит. Но я недооценивал моранов, поскольку ещё не был знаком с их блестящим умением владеть копьём с длинным мягким наконечником.

Мы медленно шли по траве, доходившей нам до пояса. Это напоминало охоту на фазанов. Мораны шли в нескольких шагах позади меня, держа щиты перед собой, а копья наготове. Мы медленно продвигались фут за футом, постоянно останавливаясь, ища эту большую коварную кошку. Полоса травы была неширокой, но медленное продвижение начинало сказываться на наших напряжённых нервах.

Вдруг леопард выскочил из травы в каком-нибудь ярде справа от меня. Он сделал прыжок в моём направлении. Не успел я вскинуть ружьё, как моран, шедший справа от меня, уже пронзил зверя своим копьём. Леопард едва успел оторваться от земли, как тонкое лезвие наконечника уже вонзилось в него. Копьё попало между шеей и плечом леопарда, пригвоздив его к земле. Там он и остался лежать, извиваясь и рыча, тщетно пытаясь освободиться. В тот же миг моран выхватил свой „сими“, чтобы покончить с леопардом. С большим трудом я удержал его, чтобы иметь возможность сделать выстрел в пронзённого зверя и тем спасти прекрасную шкуру от исполосования».