Книга: Атлетичный мозг [Как нейробиология совершает революцию в спорте и помогает вам добиться высоких результатов]

Великий Газу?

Великий Газу?

Как только не высмеивали Марка Келсо, защитника Buffalo Bills, когда он начал выходить на поле, надев поверх обычного шлема особую мягкую накладку ProCap! Выглядело это как поролоновый наперсток на большом пальце, но Келсо уверен, что такая необычная деталь экипировки продлила его карьеру игрока на несколько лет. «Надо мной все потешались, — признавался Марк, — называли Шароголовым и Газу? в честь того персонажа мультиков про семейство Флинстоунов, — зато у меня с тех пор не было ни одного сотрясения».

Доказано, что ProCap, по сравнению со стандартными шлемами из твердой пластмассы, уменьшает силу удара при столкновении головами на 30 %, но новинка не получила широкого распространения. Хотя постепенно ситуация меняется.

Традиционная конструкция шлемов, в которых играют футболисты НФЛ, сегодня начинает пересматриваться.[209] Долгие годы шлем прекрасно справлялся с защитой головы спортсмена от травм, но при этом практически не предохранял мозг от деформации скручивания, которая как раз и вызывает эффект сотрясения. В одном исследовании было показано, что шлем, эффективно предотвращая перелом костей черепа и появление внешних гематом, сокращает риск сотрясения в среднем всего на 20 %. А другое исследование выявило, что, в зависимости от марки шлема, показатели эффективности могут разниться весьма значительно. Чтобы создать конструкцию, сводящую риск сотрясения к минимуму, применяли различные датчики. В последних моделях имеется повышенная защита со стороны височной части, поскольку предполагается, что удары в эту область головы чаще приводят к сотрясению мозга, чем фронтальные удары. Еще одно новшество реализовано в шлеме VICIS, который при ударе деформируется, подобно бамперу автомобиля, тем самым гася энергию ударных нагрузок, которым подвергается мозг.

Одно из решений разработчикам подсказали дятлы. Когда они стучат клювом по дереву, их голова испытывает огромное давление, поэтому в процессе эволюции у этих птиц развился уникальный защитный механизм: язык дятла скручивается в клубок, тем самым повышая уровень кровяного давления и блокируя любые перемещения мозга внутри черепной коробки. Предполагается, что аналогичного эффекта у человека можно будет достичь с помощью специального воротника, слегка пережимающего яремную вену на уровне гортани. «Это создает нечто вроде подушки безопасности, фиксирующей мозг относительно костей черепа», — полагает доктор Грегори Майер, руководящий ходом исследования в целях разработки новых шлемов для хоккеистов.

«Помню, когда я шестилетним мальчишкой пришел в американский футбол, у нас были очень жесткие шлемы, — рассказывает Тунде Огун. — Внутренняя подбивка была совсем другой. Сейчас, когда надеваешь шлем, такое ощущение, что вокруг головы диванные подушки. Но даже это не может дать стопроцентной защиты от травм. Вот будет парень вроде Лэнса, в котором больше 110 килограммов. Если вы с ним столкнетесь на поле, то не важно, какой на вас шлем, вы это точно почувствуете. Конечно, сейчас появляются новые модели, но что-то мне подсказывает, что какой-то риск все равно будет. Так что остается просто играть как можно лучше, защищаться как можно лучше и надеяться на лучшее».

Новински и сторонники его идей считают, что этого недостаточно. Они полагают, что обезопасить спортсменов от ХТЭ можно только путем изменения правил. Фонд исследования проблем сотрясения мозга инициировал проект повышения безопасности в футболе. Его цель — запрет на удары по мячу головой до достижения игроками старшего школьного возраста. «Мне кажется, что футбол, судя по чемпионату мира, на сегодня сильно отстает, — считает Новински. — И в этом, пожалуй, самая большая сложность, ведь в самом важном и популярном в мире виде спорта на международном уровне делаются сплошные ошибки. И поэтому весь мир не торопится меняться».

В 2014 г. — после ЧМ, в ходе которого несколько футболистов продолжили игру после очевидного сотрясения, — в Америке инициативная группа в составе действующих и бывших игроков, а также родителей юниоров, подала коллективный иск против ФИФА и Федерации футбола США с требованием пересмотра процедуры принятия решений и профилактики ЧМТ и сотрясений мозга. И как раз в тот день, когда мы беседуем со Стюартом в ноябре 2015 г., Федерация объявляет о введении запрета на игру головой для футболистов младше 13 лет.

«Не менее 30 % сотрясений вызваны попытками сыграть головой», — утверждает Новински. Он также выступает за введение «счетчика ударов», регистрации всех ударов силой свыше 20 g и снижения количества сравнительно слабых ударов для молодых спортсменов. Крис уделяет особое внимание работе с молодежью, поскольку именно в этом возрасте риск максимален. «На первый взгляд в юниорском спорте удары не так сильны, однако информация с датчиков свидетельствует об обратном. Дело в том, что у ребят пропорции головы относительно всего тела больше, чем у взрослого человека, а шея слабее, поэтому им, чтобы получить сотрясение, хватит и несильного удара. К тому же на тренировках юниоров у бровки не дежурят врачи, сами же игроки в силу возраста не осознают того, что получили травму, а у их тренеров не всегда достаточный уровень соответствующих знаний».

Снизить риск травм можно и другими способами. В начале сезона 2011 г. на уровне НФЛ были приняты новые правила выбивания мяча с кикоффа. Теперь мяч устанавливается для удара на 5 ярдов дальше от очковой зоны соперника. Это нововведение призвано снизить потенциальное количество жестких столкновений игроков выбивающей и принимающей команды в начале розыгрыша. Судя по всему, мера оказалась эффективной: по данным Лиги, число сотрясений, полученных игроками непосредственно после ввода мяча в игру, в период с 2011 по 2012 г. уменьшилось на 40 %, а в целом удалось добиться снижения на 13 %. Предлагалось даже вообще отказаться от кикоффов.

Можно прибегнуть и к менее радикальным решениям. Была разработана специальная образовательная программа Heads Up Football («Ответственный футбол»), предназначенная для начинающих игроков и их тренеров. Цель — предупредить их об опасных последствиях сотрясения мозга, рассказать о симптомах и способах профилактики. В программу входит изложение принципов ответственного поведения при атаке соперника: рекомендуется встречать противника не шлемом, что довольно травмоопасно, а плечом.

Можно просто отстранить от игры тех, кто больше других подвержен риску развития ХТЭ. Существует ген ApoE 4, который связывают с предрасположенностью к болезни Альцгеймера.[210] Он же, вероятно, отвечает за восстановление после сотрясения. Полагают, что он влияет на скорость выведения из мозга амилоида, белка, образующегося в результате ЧМТ. Данный белок был обнаружен у 40–45 % пациентов, страдавших ХТЭ.

Боксеры, имевшие копию гена ApoE 4, хуже справлялись с тестами на наличие различных патологий мозга по сравнению с теми, кто профессионально занимался боксом примерно такое же время, но давал отрицательную реакцию на наличие этого гена. Из девяти футболистов, у которых ученые из Бостонской лаборатории в 2009 г. диагностировали ХТЭ, пятеро были носителями гена, и это соотношение в 2–3 раза выше, чем в среднем по всему населению. В качестве возможной профилактической меры рассматривается введение обязательного анализа на наличие ApoE 4. По крайней мере, так можно выявить спортсменов, находящихся в группе риска. Профессор Стюарт считает, что со временем такая практика станет общепринятой в спорте.

Однако здесь есть ряд сложностей. Ученые пока не придумали способа диагностики ХТЭ у живых пациентов. Аномальные скопления тау-белка, указывающие на наличие патологии, определяются только по срезам мозговой ткани. Впрочем, в скором времени ситуация может измениться. Недавно была синтезирована формула соединения FDDNP, которое связывается с тау-белком, давая возможность увидеть его на аппарате при проведении обследования пациента. «Вещество вводится в вену, — описывает процесс один из создателей соединения Джулиан Бейлз в интервью USA Today. — Затем оно с кровью циркулирует по всему организму и, если в мозге присутствует тау-белок, сразу связывается с ним.[211] После этого на аппарате четко видно изображение». В ходе небольшого пилотного исследования ученые провели сканирование мозга пяти бывших игроков НФЛ и обнаружили скопления тау-белка в тех же самых областях, где были локализованы аналогичные скопления у умерших пациентов с ХТЭ после препарирования их мозга.

И все же самым надежным критерием является симптоматика. Многие спортсмены, перенесшие сотрясение мозга, принимали решение заранее завершить карьеру, чтобы уберечься от возможных долгосрочных последствий. Так, игрок сборной Англии по регби Шонтейн Хапе ушел из спорта в 33 года, пережив более 20 сотрясений. Окончательно решиться на этот шаг его заставили результаты сканирования мозга, подтвердившего наличие серьезных нарушений в его работе. «Дошло до того, что я не мог вспомнить даже свой ПИН-код, — признавался он в беседе с корреспондентом The New Zealand Herald. — Специалист объяснил, что мой мозг был настолько травмирован и настолько увеличился в размере, что я мог потерять сознание даже от легкого удара, причем не обязательно по голове. Я был вынужден срочно порвать со спортом».

Полузащитник клуба San Francisco 49ers Крис Борленд ушел еще раньше, в 24 года, прямо указав в качестве причины боязнь получить сотрясение мозга. «Я абсолютно откровенно говорю, что главное для меня — здоровье, — цитирует его слова журнал ESPN. — Учитывая информацию, которую я находил, и мой личный опыт, я решил, что оно того не стоит». Борленд разорвал контракт на 3 миллиона долларов. Вот что он говорит: «Я думал о том, чего могу достичь в футболе, но, что касается лично меня, когда я читал о Майке Уэбстере, Дейве Дьюерсоне, Рэе Истерлинге (бывший защитник клуба Atlanta Falcons, покончивший жизнь самоубийством в возрасте 62 лет) и узнавал о том, что с ними случилось, я размышлял, каким игроком я сам хотел бы стать, и понял, что мне придется пойти на риск, к которому я как человек не готов. Я просто хочу прожить долгую жизнь нормальным, здоровым человеком и не хочу получить какое-нибудь неврологическое заболевание и умереть раньше времени».