Книга: Битва гловальных проектов. Часть 2

Сегуны Асикага. Период Гэкокудзё. Смута годов Онин. Эпоха «Сэнгоку дзидай». Объединение страны (1335–1598)

Сегуны Асикага. Период Гэкокудзё. Смута годов Онин. Эпоха «Сэнгоку дзидай». Объединение страны (1335–1598)

Военные успехи Масасигэ окончательно подорвали дух войск Ходзё. Сам Масасигэ, не дожидаясь результатов боев с войсками бакуфу, уговорил императора бежать из заточения, что тот и сделал в феврале 1333 года. На этот демарш со стороны Го—Дайго сиккэн ответил отправкой экспедиционного карательного корпуса, в котором одной из дивизий командовал Асикага Такаудзи. В первом же бою командир корпуса был убит, и Такаудзи принял командование на себя. Это решило судьбу сиккэнов рода Ходзё и первого японского сёгуната: молодой генерал отказался выполнять приказы ставки и перешел на сторону императора.

Асикага Такаудзи (родился в 1305 году, сёгун с 1335–го, умер в 1358–м), с одной стороны, был представителем боковой ветви клана Минамото, наиболее почитаемого среди самураев, а с другой — находился в близких родственных связях с кланом сиккэнов Ходзё. Именно поэтому он и был назначен вторым человеком в карательном корпусе. Никто не мог и подумать, что молодой (на тот момент ему было всего 28 лет) генерал может переметнуться к императору. Но он поступил так, как считал нужным, поскольку полагал, что Ходзё — это выскочки, отнявшие в свое время власть у истинных потомков славного самурайского рода Минамото, к которому он причислял и себя. В ставке не были готовы к такому повороту событий, сиккэны ничего не смогли противопоставить молодому и талантливому перебежчику, дорога на бакуфу была открыта.

Камакура должна была пасть. Но Ходзё отличались воинственностью и решили бороться до конца. Надо сказать, что выбор Камакуры в качестве сёгунской столицы в 1192 году, за 140 лет до описываемых нами событий, был не случаен: окруженная горами и морем, она представляла собой надежно защищенную от врагов крепость. Взять бакуфу было делом нелегким, если не сказать невыполнимым, но ставку удалось захватить с помощью одного из величайших воинов и полководцев того периода, Нитта Ёсисада (1301–1338).

Выходец из семьи, находящейся в родстве с кланом Минамото, он был военачальником в армии Ходзё и вел боевые действия против Масасигэ, а следовательно, против Го—Дайго. Но при сиккэнах, которые не очень его ценили, он не мог рассчитывать на высокие посты и власть. Дело в том, что согласно преданию, во времена войны Гэмпэй предки Нитты не поддержали Ёритомо Минамото, и на семью Ёсисада легло пятно позора за проявленные тогда малодушие и трусость. Поэтому, когда Нитта узнал о переходе на сторону императора генерала Такаудзи, он тут же последовал его примеру и двинул свое войско на бакуфу. Попытка пробиться через горные перевалы провалилась. И тогда он ворвался в город через узкую прибрежную полосу, которая чудодейственным образом образовалась, после того как Нитта принес в жертву морской богине–ками свой меч. Ворвавшиеся в сёгунскую столицу самураи вступили в бой с защищавшими сиккэнов воинами. Весь род Ходзё, в полном соответствии с кодексом чести самураев, совершил коллективное самоубийство в храмовой пещере, которая существует по сей день.

Но триумфатор, то есть Нитта, не стал счастливее от падения дома Ходзё. После их свержения в стране началась гражданская война между императором и новым сёгуном Асикагой Такаудзи. Нитта Ёсисада встал на сторону тэнно и погиб в бою. Его смерть — еще один пример удивительного самурайского духа, которым проникнут весь японский проект. Именно поэтому он и получил название «Самурайская империя».

Во время атаки на укрепления воинов–монахов конь Нитты был убит. Ёсисада, не успев выскочить из седла, оказался придавленным к земле конской тушей. На него сыпался град стрел, и чтобы избежать позорной смерти «живой мишени», Нитта отрубил себе голову. Это единственный в истории случай такого самоубийства!

Итак, император Го—Дайго праздновал победу. Он щедро раздавал должности и звания, отдавал распоряжения и приказы, пытался руководить страной. Ему казалось, что цель его жизни — восстановление прямого императорского правления -достигнута. Но эта реставрация наглядно продемонстрировала воинскому сословию неспособность вельмож и придворной камарильи не то что управлять страной, а элементарно контролировать порядок в столице. Видя, что в стране наступает хаос, Такаудзи предложил свою кандидатуру в качестве сёгуна. Получив отказ, он перестал выполнять приказы императора, а затем отстранил его от власти и провозгласил себя сегуном. Го—Дайго бежал на Юг, где основал новый императорский двор («Южный двор»), а Такаудзи в Киото посадил на трон своего ставленника. Возникла уникальная ситуация: в стране было два императора при одном сёгуне, которому неразбериха в монаршем стане была только на руку.

На сторону императора опять встал легендарный герой Кусуноки Масасигэ, который выступил против нового узурпатора, но потерпел поражение в сражении у реки Минато недалеко от города Кобэ, летом 1336 года. Он знал, что на этот раз ему противостоит амбициозный молодой военачальник, а не продажные офицеры армии сиккэнов, что тот имеет явное численное и моральное преимущество, поскольку самураи не хотели защищать императора, предавшего их интересы ради своры прихлебателей, кормящихся у трона. Но на то он и был героем! Защита императора, нуждающегося в его помощи, принесенная ранее присяга и честь собственного имени были для него выше всех меркантильных рассуждений и логических умозаключений. Он вышел на битву с врагом, зная заранее, что не победит. Семь часов он и 700 его приверженцев бились с многотысячной армией Такаудзи! Долгие семь часов крови, пота, криков и стонов. Он проиграл и совершил сэппуку, но одержал духовную победу, став на века примером для подражания. А Асикага Такаудзи, основавший новый Муроматский сёгунат (по названию района в Киото), который просуществовал с 1338 по 1573 год, вроде бы и победил, но проиграл, так как был проклят последующими поколениями воинов, а имя его стало синонимом предательства. И хотя он благополучно дожил до смерти, в созданном им государстве мира не было.

Многие историки не согласны с такой трактовкой образа Такаудзи. Они считают, что реальный сёгун был умным, чрезвычайно талантливым, начитанным, дружелюбным, не спесивым человеком щедрой души. Он долго ждал заслуженной награды от Го—Дайго, и только после того как тот стал разрушать традиции и обычаи страны, выступил против него с оружием. Он искренне скорбел о павших в бою у реки Минато героях и просил у богов прощения.

Опальный император закрепился на Юге, в Есино, а на власть сёгуна покусился его собственный брат. В 1350 году Такаудзи разгромил мятежников и правил до 1358 года, после чего его власть была передана сыну Ёсиакире (1358–1367), а затем и внуку Ёсимицу (1367–1394), при котором оба императорских двора вновь воссоединились под властью Северной ветви, чьим потомком является и нынешний император Японии. Ставка сёгуна была перенесена из отдаленной Камакуры в столицу империи Киото. Резиденция была построена в городском районе Муромати, поэтому и весь период правления рода Асикага называется периодом Муромати.

Мир продлился недолго. В начале XV века страна стала сползать в период междоусобиц. Все сильнее становилась власть местных князей даймё, все больше ослабевал центр, не способный справиться с властью губернаторов провинций и местных олигархов. Вертикаль власти была уничтожена, иерархия нарушена, традиции попирались, а законным считалось все то, что подтверждалось силой. «Гэкокудзё» — так окрестили японцы этот период своей истории, что буквально означает «низшие побеждают высших». И такое название было не случайным, так как во время целого ряда крестьянских восстаний японские землепашцы нередко побеждали вооруженных до зубов самураев.

Положение усугублялось стихийными бедствиями, эпидемиями и голодом. Погрязшие в разворовывании казны ненасытные чиновники сёгуната и придворные императора не обращали внимания на бедственное положение крестьян и ремесленников. Они были поглощены борьбой за все новые привилегии, титулы и звания, что привело в 1467 году к «Смуте годов Онин», которая длилась 11 лет и унесла десятки тысяч жизней. Непосредственной причиной этой кровопролитной гражданской войны, которую возглавляли два самых мощных феодальных клана страны, стал династический кризис. Дело в том, что у сегуна Асикага Ёсимаса не было сына. И тогда он призвал из монастыря своего младшего брата Ёсими и объявил его наследником. Однако через год жена все–таки родила ему сына и стала отстаивать права собственного отпрыска. Ее притязания поддержал род Ямана, а семейство Хосокава принесло клятву верности Ёсими. Уговорами дело не закончилось. «Горячие японские парни» взялись за оружие. Началась кровавая бойня. Киото переходил из одних рук в другие. Тем временем сёгун Ёсимаса наслаждался жизнью в своей загородной резиденции, устраивал чайные церемонии, коллекционировал предметы искусства. В общем, эстетствовал. При этом страна стремительно катилась в хаос и «благополучно» впала в «Эпоху воюющих провинций» («Сэншку дзидай»), продолжавшуюся почти столетие. Этот период, сопровождавшийся постоянными переворотами и междоусобными войнами, тем не менее помог выдвинуться многим талантливым и неординарным личностям.

В 1490 году Асикага Масатомо, брат сёгуна Ёсимаса, приказал своему сыну Тата принять духовный сан, на что тот ответил категорическим отказом и для пущей убедительности убил собственного отца. Это настолько потрясло простого самурая Исэ Синкуро, что он, недолго думая, собрал сторонников и напал на резиденцию Тата в северной части полуострова Идзу. После непродолжительного боя резиденция (замок Хоригоэ) отцеубийцы пала, а ему предоставили возможность совершить харакири. Замок Хоригоэ приобрел нового господина, который взял себе имя Ходзё. Самозванец, не имевший никакого отношения к династии сиккэнов, впоследствии женил своего сына на девушке из рода Ходзё, дабы никто больше не сомневался в высоком происхождении семьи, а затем, предварительно обрив голову, принял буддийское монашество и благозвучное имя Соун.

Конечно, подобное могло произойти лишь потому, что власть сёгуна превратилась в ничто. Асикага абсолютно не контролировали ситуацию ни в стране, ни в столице, которая представляла весьма печальное зрелище. Когда–то пышный имперский двор пришел в полное запустение. Сам институт императорской власти утратил значение. Доходы с императорских владений упали настолько, что когда в 1501 году умер микадо Го—Цути, его не на что было похоронить! Коронацию его преемника отложили на целых двадцать лет! Император Го—Нара (1527–1557) вообще переселился из дворца в хижину. Чтобы хоть как–то продержаться на плаву, он раздавал прохожим автографы.

Ходзё Соун (1432–1519) доказывал свое право на власть с помощью силы, не считаясь с интересами других семей. Одной из жертв его произвола стал род Уэсуги. Последний представитель этого славного, но затухающего рода, Наримаса, дабы отомстить обидчику, пригласил под свои знамена одного из самых прославленных воинов того периода Нагао Кагэтора. Но времена изменились, и самураи уже не служили своему господину только из чувства долга. Видя нужду Наримасы, Кагэтора добился от него официального усыновления и через год принял новое, более благозвучное имя Уэсуги Кэнсин (1530–1578). Со временем он победил Ходзё, но стать самым крутым в Японии так и не смог, поскольку в дело вмешался еще один прославленный воин той эпохи Такэда Сингэн (1521–1573). Противостояние между этими двумя великими рыцарями продолжалось более десяти лет, что лишь усугубило и без того плачевное состояние страны.

Раздробленное государство лежало в руинах, когда во главе движения за его объединение встал выдающийся полководец и государственный деятель Японии Ода Нобунага (1534— 1582). Выходец из семьи феодалов средней руки, Нобунага одним из первых понял, как важно прекратить разорительную гражданскую войну, длящуюся более 100 лет. Он был истинным воином, лишенным романтизма героев средневековья, и поэтому справедливо полагал, что только военная диктатура может преодолеть хаос. Его талант проявился в первой же крупной битве: в 1560 году он разгромил 25–тысячную армию могущественного даймё тихоокеанских провинций Имагава Есимото. Эта победа сделала его популярным. К нему стали присоединяться обычные воины и знатные самураи. Среди них выделялся Иэясу Токугава, первый серьезный союзник, с которым Ода заключил договор, скрепив его брачными узами — он выдал за старшего сына Иэясу свою дочь. С 1560 по 1564 год Ода Нобунага разгромил войска сильных родов Такэда, Сайто, Асакура, Асаи и других, используя для достижения победы над врагом весь арсенал военных хитростей. Например, его сестра вышла замуж за лидера клана Асаи, и в тот момент, когда ни он, ни его союзники не были готовы к отпору, подала сигнал войскам Нобунага к штурму замка. Свою дочь он отдал за сына Такэда Сингэна, которого также потом уничтожил.

В это время в столице шел к своему трагическому финалу род сегунов Асикага, все попытки которого восстановить свою власть заканчивались неудачей. В 1521 году десятый сёгун Асикага по имени Еситанэ вознамерился урезонить распоясавшихся даймё. Но, потерпев поражение от полководца Хосокава Такакуни, был вынужден бежать из столицы. Вместо него фактический правитель страны из рода Хосокава провозгласил сегуном Асикага Ёсихару, номинально находившегося у власти до 1546 года, когда под давлением придворной клики он вынужден был отказаться от престола и передать знаки отличия сёгуна своему одиннадцатилетнему сыну Ёситэру.

Власть молодого правителя была чисто номинальной. Страной реально управлял Хосокава Харумото. Но вскоре внутри самого правящего семейства Хосокава вспыхивает междоусобица, которая вынуждает сёгуна бежать из Киото. В 1552 году 17–летнему Ёситэру удается вернуться в Киото. Однако против него выступает возвысившийся феодал Миёси Нагаёси, который в 1558 году разгромил армию сёгуна и его сторонников и занял столицу. Ёситэру был вынужден назначить победителя «старшим советником», передав ему практически все властные полномочия. А сам старался повысить авторитет сёгуната, выступая посредником в непрерывных сварах между удельными князьками.

В 1564 году умер великодушный Миёси Нагаёси, который не мог «обагрить свой меч кровью сёгуна», что в конечном счете обеспечивало хоть какой–то мир в столице. Понимая, что он лишился покровителя, Ёситэру попытался отделаться от опеки Миёси, но верхушка клана не позволила ему этого. В 1565 году подручные Миёси ворвались во дворец Ёситэру. Будучи одним из самых искусных мастеров кэндзюцу (древнее искусство владения мечом), Ёситэру убил многих врагов и, изломав несколько мечей, погиб как подобает настоящему мужчине и воину. Через три года четырнадцатым сегуном Асикага стал двоюродный брат Ёситэру — Асикага Ёсихидэ.

С таким раскладом, однако, не согласился младший брат и законный наследник Ёситэру — Ёсиаки, который обратился за помощью к Оде Нобунаге. Тот использует ситуацию в свою пользу: врывается в Киото во главе 50–тысячной армии, свергает Ёсихидэ и делает сегуном Асикага Ёсиаки. Поступает он так не из любви к затухающему роду Асикага, а из политических соображений: еще не все кланы ему подчинились, не все признали его власть, и пока ему легче прикрываться авторитетом законной власти сегуна.

В 1573 году скончался знаменитый воин Такэда Сингэн, одержавший накануне блистательную победу над армией Оды. Сама судьба избавила Оду от сильного соперника. Теперь можно было действовать, не опасаясь за последствия. И Нобунага воплощает в жизнь свою давнюю мечту — уничтожить институт сегунов как таковой.

Дело в том, что Ода был безусловным сторонником военной диктатуры. Но Япония — это страна традиций, а по традиции только члены клана Минамото имели право быть сегунами. Следовательно, коли сам Ода сегуном быть не мог, то и сам сёгунат ему был не нужен. В общем, узнав о смерти Такэды, он выгнал из Киото Ёсиаки, уничтожив сёгунат Асикага.

В 1578 году в возрасте сорока восьми лет умер еще один герой той эпохи — Уэсуги Кэнсин. Причем эта кончина была настолько своевременной, что Нобунагу заподозрили в организации убийства с помощью ниндзя. Таким образом, к 1582 году практически все цели, которые стояли перед Одой, были достигнуты. Его власть никем не оспаривалась. Его могуществу никто не мог противостоять. Его авторитет был абсолютным. И тогда он расслабился.

Полагая, что ему уже никто и ничто не угрожает, Ода Нобунага с небольшим отрядом слуг и телохранителей остановился в киотском храме Хонно–дзи. Его армия сражалась с отрядами очередного, еще не сломленного феодала, и Ода собирался лично возглавить войска. Однако 2 июня корпус генерала Акэти Мицухидэ, отправленный на подмогу сражающимся частям, неожиданно вошел в столицу, окружил храм, в котором находился Нобунага, и начал штурм. Ничего не подозревавший диктатор в это время умывался. Внезапно он увидел, как в его бок вонзилась стрела. Надо отдать должное этому смелому человеку: он не растерялся, выскочил из ванной, схватил копье и вступил в неравный бой с заговорщиками. Результат мятежа был предрешен. Ода погиб. По одной версии, он совершил сэппуку, по другой — сгорел.

Что же подтолкнуло преданного вассала Оды к такому поступку? По сведениям историков, эти события спровоцировал сам 49–летний полководец. Он был бесконечно циничным и жестоким человеком, презиравшим и императорскую власть, и традиции воинского управления государством (сёгунат), и религиозные догмы. Он безжалостно подавил ряд восстаний буддистских и синтоистских монастырей, хладнокровно уничтожил около 30 тысяч монахов в различных епархиях. Монахам одного из монастырей он обещал сохранить жизнь, если они сложат оружие. Но как только те открыли двери своей крепости, туда ворвались солдаты Оды и перерезали всех, кто там находился. Вообще, создавалось впечатление, что для него нет ничего святого. И это одна из причин, побудивших истинного самурая, чтящего традиции воина, каковым был Акэти, восстать.

Вторая же причина — это комплексы самого Акэти. Он рано облысел. И Ода во время дружеских церемоний, где собирался цвет его войска, любил пошутить над ним, причем в грубой, унизительной для самурая форме. Он бил его веером по плешивой голове, всячески издевался. Ненависть к Оде накапливалась годами. Желание расквитаться с надменным даймё только возрастало. И когда такая возможность представилась, Акэти своего шанса не упустил.

Третья причина — месть. В 1579 году Мицухидэ взял замок Яками, пообещав сохранить жизнь его владельцу, Хатано Хидэхару. Однако Нобунага нарушил обещание своего вассала и казнил Хидэхару. Это разгневало клан Хатано, и преемники Хидэхару отомстили Акэти Мицухидэ, убив его мать.

Четвертая причина — заговор ближайшего окружения Оды. Акэти воплотил в жизнь замысел, который вынашивали император, бывший сёгун Ёсиаки и два самых близких Оде человека, его преемники Тоётоми Хидэёси и Токугава Иэясу.

В возникшей после его смерти суматохе наиболее расторопным оказался ближайший соратник «Объединителя страны» — Тоётоми Хидэёси (1537- 1598). Выходец из крестьянской семьи (говорят, правда, что его мать была благородных кровей), он в результате целой цепи случайностей оказался в лагере Оды Нобунаги, вошел к нему в доверие, проявил полководческий дар и вполне заслуженно стал преемником погибшего вождя. Правда, у него не было харизмы последнего. Кроме того, он отличался неприятной внешностью. За невысокий рост и лысину враги называли его «безобразной обезьяной». Свои же относились к нему с почтением и уважением, что и сыграло в итоге решающую роль в его возвышении.

12 июля 1582 года в пятнадцати километрах к юго–западу от Киото он разгромил войска предателя Акэти Мицухидэ, отрубил ему голову и выставил ее на обозрение. Затем устроил в столице пышные похороны своего господина, заявив тем самым свои претензии на власть. После этого он коварно расправился с наследниками Оды и объявил себя кампаку, не осмелившись из–за низкого происхождения взять титул сёгуна. Будучи очень тщеславным, он обожал лесть, подношения и дары, почетные звания и титулы. Любил похвастаться перед гостями драгоценностями и роскошными безделушками, которыми битком была набита его ставка. Но за всей этой мишурой он не забывал о делах государства, продолжал вести борьбу за объединение страны.

На этом тернистом пути ему пришлось столкнуться со вторым претендентом на верховную власть, родственником и соратником Оды Нобунаги — Иэясу Токугава. В открытом бою, который состоялся в 1584 году, победил Иэясу. Но власть и авторитет Хидэёси были настолько сильны, что победитель в итоге признал свой вассалитет, принеся присягу на верность побежденному, который не только не казнил опасного соперника (как потом выяснится — совершенно напрасно!), но выдал за него свою сестру Асахи.

К 1591 году Хидэёси завершил объединение страны, передал титул кампаку своему племяннику Хидэцугу и начал править в качестве тайко (регента в отставке). Проведенные административные и экономические реформы заставили лишний раз вспомнить о его первом «подвиге», возведении в три дня замка для Оды Нобунаги, после чего тот впервые обратил внимание на скромного «носильщика сандалий». В короткие сроки он вводит свободную торговлю, проводит кадастр земель, начинает чеканить золотую монету, закрепляет пахотные земли за крестьянскими семьями. Для обеспечения законности и исключения произвола проводит акцию по конфискации оружия у населения. Борясь с возможностью иностранного засилья, изгоняет из страны миссии европейских государств и уничтожает анклавы христианства. В 1592 году он объявил о намерении завоевать Корею, Китай и Индию, после чего на Корейский полуостров высадилась 160–тысячная японская армия, которая захватила обе столицы этого государства.

Но потом начались неудачи: корейский флот под командованием легендарного адмирала Ли Сун Сина одерживал победы на море, корейские партизаны досаждали захватчикам постоянными вылазками, а китайская армия, пришедшая на помощь своему официальному вассалу, громила самураев на суше. Однако Хидэёси не успокаивался и продолжал гнать подчиненных в бой. Многие связывали неистовство японского правителя, окружившего себя 12–13–летними наложницами и объявившего себя богом войны Хатиманом, с душевной болезнью. Он предавался разврату и в то же время пребывал в параноидальном страхе перед покушениями и заговорами. Он стремился обеспечить будущее своему малолетнему сыну Хидэёри, создав совет из пяти старейшин и пяти управляющих, которые поклялись ему в преданности. Но чего стоят клятвы, когда речь идет о вожделенной власти?! Как только 18 сентября 1598 года великий диктатор скончался, в Японии опять началась борьба за лидерство, победителем в которой стал Иэясу Токугава.