Книга: Приграничные и трансграничные территории Азиатской России и сопредельных стран. Проблемы и предпосылки устойчивого развития

Глава 4 Состояние природных ландшафтов и характер их трансформации в Азиатском приграничье

Глава 4

Состояние природных ландшафтов и характер их трансформации в Азиатском приграничье

В рамках Соглашения о научном сотрудничестве Российской академии наук и Академии наук Монголии и при поддержке Сибирского отделения РАН на трансграничной территории России и Монголии (в Прихубсугулье и Юго-Западном Прибайкалье) в 2003–2007 гг. сотрудниками Института географии им. В. Б. Сочавы и Института географии АН Монголии проводились полевые физико-географические исследования природных и антропогенно-нарушенных ландшафтов. Было отобрано и проанализировано более 500 почвенных и растительных образцов. Собраны статистические данные по показателям антропогенной нагрузки на ландшафты, проведен социологический опрос местного населения. Изучалось влияние выпаса на продуктивность степных сообществ, состояние почв и ландшафтов в целом. Работы проведены на экспериментальных полигонах в котловинах юго-западного фланга Байкальской рифтовой зоны. Для характеристики ландшафтов были привлечены материалы маршрутных и полустационарных географических исследований районов Прихубсугулья и Юго-Западного Прибайкалья.

Выбранная модельная трансграничная территория Прихубсугулье – Юго-Западное Прибайкалье очень интересна в географическом плане. Здесь проходят важные физико-географические и биогеографические рубежи, определяющие региональную специфику ландшафтов, растительного и почвенного покрова [Сочава и др., 1963]. Для нее характерна высокая степень биологического разнообразия, обусловленная неоднородными природными условиями (рельеф, климат, воды и др.). Территория интересна своей историей освоения. Издревле принадлежавшие кочевым народам – монголам и бурятам земли этого района использовались исключительно как пастбищные угодья. Таковыми они остаются в Прихубсугулье и теперь, в то время как в Юго-Западном Прибайкалье, в первую очередь в Тункинской котловине, с приходом русского населения пригодные для земледелия участки были распаханы с целью использования под посевы сельскохозяйственных культур. В настоящее время большинство этих земель заброшено, и они представляют собой разного рода динамические модификации растительных сообществ, частично используемые под пастбища.

Рис. 4.1. Ландшафты южного макросклона массива Мунку-Сардык в хр. Большой Саян.

Приведенное ниже описание ландшафтов основных ключевых участков, характеризующих наиболее типичные физико-географические условия трансграничной территории Прихубсугулья, относится к горнотаежной зоне с гумидным типом вертикальной поясности [Ногина, Доржготов, 1982]. Высотно-поясное распределение ландшафтов на южном макросклоне хр. Большой Саян отображено на ландшафтном профиле (рис. 4.1).

Высокогорные ландшафты. На рассматриваемой территории верхняя граница леса расположена в пределах 2000–2200 м над уровнем моря [Юнатов, 1950]. Выше пояса горно-таежных ландшафтов наблюдается постепенный переход к типичной высокогорной растительности, представленной лиственничным редколесьем, с угнетенными и разрозненными экземплярами лиственницы сибирской. По мере продвижения вверх к вершинам гольцов высота и количество деревьев уменьшаются, крона приобретает флагообразную форму из-за постоянных ветров. С течением времени верхние ветви засыхают, в то время как нижние, наоборот, хорошо развиты и распластаны по земле. Обращает на себя внимание появление на больших высотах кедра сибирского и отсутствие его в лесном поясе. По мнению Ю. П. Козлова и др. [1988], это связано с увеличением степени континентальности климата в голоцене, что сказалось на изменении природных условий, необходимых для произрастания темнохвойных пород. В ерниках типична кустарниковая береза. Рододендрон даурский и курильский чай встречаются здесь изредка в виде стелющихся куртин. Разнотравье отличается бедным флористическим составов: это первоцвет мучнистый, ветреница сибирская, минуарция весенняя, еремогона красивая, полынь северная.

На больших высотах редколесье сменяется дриадовой тундрой. Травяной покров становится разорванным, проступают участки каменистых россыпей, покрытых накипными лишайниками. На открытых для ветра участках растительность отсутствует, зато в западинах имеются зеленые лужайки с кобрезией мышехвостниковой, осокой Бигелова. Кроме них встречаются почти прижатые к земле кустарнички ивы прямосережковой. Характер разнотравья остается почти прежним, но заметно усиливается роль таких видов, как мак ложносероватый и полынь мощнокорневая.

Самая верхняя часть высокогорного пояса является пределом распространения растительности и характеризуется голыми каменистыми россыпями и щебнистыми участками, покрытыми разноцветными накипными лишайниками. Преобладающими почвами высокогорных ландшафтов являются горно-тундровые торфянисто-перегнойные (глеевые), которые формируются на плоских вершинах хребтов, поверхностях нагорных террас, пологих и средних по крутизне склонах северной экспозиции, а также в понижениях рельефа. Иногда в них наблюдается оглеение. Здесь отчетливо проявляются мерзлотные, в том числе солифлюкционные процессы. По результатам химического анализа почвы характеризуются кислой реакцией водной вытяжки – от 5,2 до 6,2, высоким содержанием гумуса в горизонте А – от 6,1 до 9,3 %. В горизонте В его количество снижается до 2–4 %. В пределах нивальных ландшафтов резко расчлененного рельефа, не покрытых растительностью, развиты горно-тундровые деструктивные почвы, представляющие собой минеральную массу, сильно перемешанную процессами криотурбации или сформированную за счет излияния перенасыщенного водой грунта на поверхность. В верхнем 10-сантиметровом слое деструктивных почв величины рН близки к нейтральным (6,7–7,1), в них содержится небольшое количество гумуса (до 1,8 %).

Горно-таежные ландшафты на трансграничной территории находятся на стыке двух природных поясов – лесного и степного, что обусловливает напряженность всех биологических процессов, обеспечивающих устойчивость существования большинства древесных пород в столь экстремальных условиях. Неслучайно основными формациями горной тайги Прихубсугулья являются лиственничники, которые в большинстве своем сложены одним видом – лиственницей сибирской, очень выносливой и пластичной породой [Смоляк и др., 1990].

Переходная зона накладывает отпечаток на распространение лесных массивов на данной территории, и, как следствие этого, лиственничники моховые и мохово-лишайниковые можно наблюдать на склонах северной экспозиции. В такого рода ассоциациях в напочвенном покрове доминируют мхи и лишайники, незначительно присутствует разнотравье. Подлесок представлен несколькими видами ив, рододендроном даурским, жимолостью алтайской и смородиной плакучей. Нередко такого рода лиственничники встречаются на курумах, и здесь жимолость занимает доминантное положение в подлеске.

На западных, южных, юго-западных и восточных склонах распространены лиственничники разнотравные и злаково-разнотравные. В большинстве своем такие леса осветлены и редкостойны, с сомкнутостью крон менее 60 %. Солнечные лучи свободно проникают под полог леса, поэтому здесь обильна травянистая растительность, в которой широко представлены злаки и бобовые. Из мхов типичен ритидиум. Лишайники, большей частью накипные, покрывают камни и нижнюю часть стволов деревьев.

Иногда леса носят смешанный характер, но доминирующее положение все равно остается за лиственницей. Это березово-лиственничные и тополево-лиственничные леса. Набор трав в таких сообществах идентичен травянистому составу чистых лиственничников. По восточным открытым склонам в районе р. Их-Хоро-Гол обнаружены монодоминантные заросли из тополя душистого, занимающие небольшие обособленные участки.

Говоря о современном состоянии лесов, нельзя не отметить, что в настоящий момент они находятся в плачевном состоянии. Особенно страдают леса от пожаров (пирогенный фактор). Исследования показали, что вся эта территория в разное время подвергалась воздействию пожаров, причем многие леса горели многократно. Как следствие, всюду можно наблюдать труднопроходимые буреломы и сильное захламление лесов опавшими сучьями. У большинства деревьев обожжены стволы, наблюдается суховершинность, уменьшение прироста в высоту и по диаметру, заражение грибными заболеваниями. Обращают на себя внимание нарушение репродуктивной функции деревьев и слабая выраженность подроста, что со временем при постоянном воздействии пожаров на лесные экосистемы может привести к смене растительности исследуемого района. Неоднократная повторяемость пожаров привела к изменению природных условий в направлении увеличения сухости.

При сильном прогорании подстилки и гумусового горизонта, приводящем к нарушению экосистем в целом, изменения в почвах могут стать необратимыми. В этом случае усиливается процесс формирования дернового слоя, понижается уровень мерзлоты, развивается эрозия почв вплоть до обнажения коренных пород, иногда активизируется процесс заболачивания. Развитие ускоренной эрозии на гарях приводит к деградации и изменению свойств почв. С уничтожением леса связаны изменения гидрологического режима. После интенсивных пожаров нарушается состояние корневой системы, и лес легко подвергается ветровалу, нарушается целостность почвенного покрова. Корневая система вывалов с почвенным комом представляет собой ветровальный бугор. Бугры искорей и особенно западины вывалов оказываются частично лишенными плодородия, поскольку ветровал способствует сносу почвы, а на дне западин обнажаются сильно каменистые горизонты отложений.

В горно-таежных ландшафтах у верхней границы леса сравнительно узкой полосой развиты мерзлотно-таежные торфянистые почвы, в профиле которых наблюдаются оглеение, а также следы криотурбаций и явлений солифлюкции. По данным химического анализа пяти разрезов, в верхних органогенных горизонтах почвы рН в среднем составляет 6,3. В горизонте В его значение увеличивается до 6,9. Количество гумуса резко снижается вниз по профилю почвы. В горизонте А его содержание в среднем составляет 12 %, а в горизонте В на глубине 25 см – 1,1 %.

На северных склонах в условиях хорошего дренажа и при позднем оттаивании сезонной мерзлоты формируются горные дерново-таежные глубокопромерзающие почвы, в профиле которых отмечаются результаты воздействия криогенных процессов и отсутствуют признаки оглеения. По данным химического анализа почвы имеют кислую реакцию в верхних горизонтах (рН – 5,1–6,1) и близкую к нейтральной в нижних (6,1–6,7). Они содержат много гумуса в горизонте А (до 17,8 %). Горные лесные темноцветные глубокопромерзающие почвы встречаются фрагментарно под псевдотаежными лиственничными лесами, возможно, являющимися остатками реликтового плейстоценового комплекса. В почвенном покрове наблюдаются следы воздействия криогенных процессов в виде железисто-марганцовых пятен и криотурбаций. Количество гумуса в горизонте А в среднем составляет 6,3 %, а в горизонте В – 2 %. Значение рН – соответственно, 6,4 и 6,8.

Степные ландшафты наибольшего площадного развития отмечены в центральной части Дархатской котловины. На других территориях местами они носят черты экстразональности и нередко включены в лесную зону, где располагаются небольшими фрагментами на склонах южной экспозиции. Растительный покров степей исследуемого района, развиваясь в условиях континентального климата при недостаточном увлажнении в период вегетации, часто разрежен, а аспект их монотонен и буроват от подсохших листьев. Примером могут служить овсянцево-тонконоговые ассоциации. Они составлены растительностью бедного флористического состава, где эдификаторами являются овсяница ленская и тонконог алтайский. Разнотравья относительно мало, и его состав ограничен полынью, луком, прострелом.

По восточному берегу оз. Хубсугул в районе р. Танын-Гол встречаются холодно-полынные и гребенчато-житняковые степи, сформированные на перевеваемых песках с типичной псаммофитной растительностью, представленной житняком гребенчатым, пырейником, остролодочником шерстистым.

Под степной растительностью наибольшее распространение имеют черноземы маломощные щебнистые. Для них характерна относительно небольшая мощность гумусового горизонта, с содержанием гумуса 5-10 %.

При интенсивном выпасе скота в верхней части гумусового горизонта отмечена нейтральная реакция водной суспензии по сравнению с нетронутыми вблизи расположенными черноземами (табл. 4.1). На месте выпаса скота также наблюдаются разрушение дернового горизонта, уменьшение содержания гумуса, эрозия и уплотнение почв.

Таблица 4.1 Основные почвенные характеристики черноземов

В комплексе с черноземами встречаются каштановые почвы, где количество гумуса в горизонте А составляет 5-11 %, а в горизонте В – 2,1–2,9 %. Реакция водной вытяжки в верхних горизонтах каштановых почв может быть ниже 7,0, а в нижних горизонтах она щелочная – 8,7. Лугово-каштановые почвы формируются в пределах развития каштановых почв в замкнутых понижениях в условиях повышенного грунтового увлажнения. Дерновый горизонт высоко гумусирован (до 24 %). Реакция водной суспензии изменяется от нейтральной в верхних горизонтах до щелочной в нижних.

Заболоченные луга и озерно-болотные комплексы ландшафтов. В прибрежной зоне оз. Хубсугул между реками Джаргалант-Гол и Мунгараг-Гол, в южной части Дархатской котловины, а также в пределах отдельных отрезков некоторых долин рек встречаются заболоченные луга и озерно-болотные ландшафты. Отгороженные прибрежным валом от основной части оз. Хубсугул мелководья являются местом гнездовий множества водоплавающих птиц. Растительность таких участков сформирована гидро– и гигрофитной флорой. Главный аспект дают соцветия горца земноводного, заросли которого издалека кажутся песочными островами среди голубой воды. Здесь также встречаются хвостник, пузырчатка малая, ряска маленькая. Участие крупных осок в сообществе незначительное, поскольку большой урон им наносит скот, объедающий колоски и листья.

Безжилково-осоковые болота занимают обширные площади в устьях рек. Здесь средообразователем является осока безжилковая, которая густо покрывает возвышающиеся над водой кочки и периодически затопляемые участки, из семейства сытевых также встречаются осока дернистая и клопоносная, пушица многоколосая, из злаков типична щучка дернистая. Разнотравье имеет очень бедный флористический состав, в котором преобладает хвощ камышковый, небольшими куртинами встречается мытник длинноцветковый, горец живородящий. Отмечено большое участие в сообществе мхов.

В долинах рек располагаются кустарниково-осоковые болота. Из кустарников типичны некоторые виды ив, которые имеют весьма специфичную форму кроны, напоминая деревья африканской саванны. Бурлящие паводковые потоки полностью затопляют территорию, и высокие кусты ив оказываются погруженными в воду. Нижние ветви их отмирают, и кроны со временем приобретают вид «подстриженных» на одном уровне деревьев. Менее подвержены такому «вымоканию» курильский чай и береза низкая, образующие порой непроходимые заросли. Основным эдификатором травостоя является осока дернистая. Из злаков характерны птилагростис монгольский, щучка дернистая. Отмечены также парнассия болотная, кровохлебка лекарственная, погремок узколистный. Из мхов встречается сфагнум.

На повышенных участках низкой, средней и высокой пойм рек, дельтовых областей и конусов выноса временных водотоков формируются аллювиальные луговые почвы, для которых характерно высокое содержание гумуса (до 13 %). На нижней поверхности гальки обычно наблюдаются гумусово-железистые пленки. Реакция водной суспензии в среднем нейтральная – 7,2. В случае формирования почв на карбонатных породах рН в горизонте В составляет 8,5–8,9. Перегнойно-луговые (глееватые) почвы формируются под луговыми заболоченными ландшафтами в условиях дополнительного притока влаги. Обычно в нижней части профиля выделяется глееватый горизонт, реже – глеевый. Вместе с этими почвами в пониженных элементах рельефа встречаются лугово-болотные почвы с оторфованным и ярко выраженным глеевым горизонтом. Содержание гумуса в горизонте А варьирует от 6,9 до 9,1 %, а рН вниз по профилю почв снижается от 7,5 до 6,4. Кроме того, встречаются аллювиальные дерновые слоистые почвы, характеризующиеся прерывистым гумусонакоплением. Эти почвы имеют слабокислую и нейтральную реакцию водной вытяжки (5,9–7,0). Содержание гумуса в органоминеральном горизонте варьирует в пределах 3–6 %, а в дерновом его величина может достигать 10 %. Аллювиальные болотные почвы распространены в глубоких переувлажненных понижениях на пойме или в зарастающих водоемах. Оглеение здесь стойкое, в виде сизых тонов окраски, начинается с поверхности почвы и прослеживается до водоносного горизонта. По результатам химического анализа рН в горизонте АВ составляет 4,2–5,1. При периодическом привносе карбонатного аллювиального материала в период паводков и подстилания карбонатными породами для почв характерна щелочная реакция водной вытяжки (от 8,3 до 8,6). В данном случае луговые и болотные почвы определяют как карбонатные. Содержание гумуса в горизонте АВ варьирует от 4,2 до 5,1 %.

На распределение современных ландшафтов этой территории решающее влияние оказали характер горного рельефа, контрастность климатических и мозаичность почвенно-грунтовых условий. Кроме того, большое давление испытывают ландшафты со стороны человека, особенно ярко это проявляется в днищах падей и предгорьях, где имеются заброшенные пашни и вырубленные леса.

Господствующим типом растительности на изучаемой территории являются таежные леса на дерново-таежных и дерновых лесных почвах. В поймах рек и понижениях хорошо выражена луговая и лугово-болотная растительность. Степи встречаются на склонах южной и юго-западной экспозиций. Степи Тункинской котловины не поднимаются высоко в горы. Лишь единичные участки остепненных ландшафтов могут быть найдены в пределах подгольцового пояса. По мнению Л. И. Малышева [1965], они оказались здесь реликтами растительного покрова, существовавшими в эпоху ксеротермического максимума. Местами распространения таких ландшафтов являются крутые известняковые склоны, отличающиеся повышенной аридностью климата.

Если рассматривать ландшафты отдельных котловин, слагающих Тункинскую ветвь, можно заметить, что Мондинская котловина выделяется на их общем фоне. Растительность ее сходна с растительностью Северной Монголии (Дархатской и Хубсугульской котловинами) и представлена светлохвойными лиственничными лесами на дерново-таежных, дерновых лесных грубогумусных (сухоторфянистых) почвах. Нередко встречаются березово-лиственничные разнотравные и злаково-разнотравные леса на дерновых лесных почвах. По долинам рек в состав древостоя изредка входит ель обыкновенная, образуя елово-лиственничные леса с подлеском из кустарников (караганы, красной и черной смородины) на аллювиальных дерново(торфянисто) – перегнойных почвах. Травяной покров разрежен, зато обильно разрастаются мхи (проективное покрытие 60–70 %). Таким примером может быть район рек Хурумы и Хулугаймы. По их берегам на аллювиальных дерновых почвах формируются заросли из тополя душистого, отдельные экземпляры которого достигают более 50 см в диаметре и 20 м высоты. Небольшие участки западных склонов с дерновыми лесными почвами заняты осинниками.

Степные ландшафты в этой котловине нередко распространены на юго-западных склонах, где сформированы маломощные черноземы, каштановые, дерново (перегнойно) – карбонатные почвы, а растительность представлена злаково-полынными и ленско-типчаковыми ассоциациями с общим проективным покрытием не более 60 %. Выше верхней границы леса находятся большие поля каменистых россыпей и осыпей. Восточнее Харадабанской межгорной перемычки, разделяющей Мондинскую и Туранскую котловины, начинается постепенная смена растительности. В составе древостоя появляется кедр, усиливается влияние березы, произрастающей на подбурах, горных лесных темноцветных почвах, однако на северных склонах на горных мерзлотно-таежных почвах по– прежнему преобладает лиственница сибирская. В Туранской котловине доминируют сосняки с примесью березы, ели, кедра. Узкой полосой на надпойменной террасе Иркута тянутся березово-еловые леса – разнотравные на аллювиальных дерново-перегнойных почвах, где при достаточном увлажнении широко разрастается травянистая растительность, среди которой нередко встречается марьин корень.

Растительность Хойтогольской котловины представляет собой сложное сочетание лесных, степных и интразональных ценозов, а также агроценозов, в настоящее время заброшенных, со следами восстановительных сукцессий. Довольно широкое распространение имеют прирусловые интразональные леса в пойме р. Ихе-Ухгунь, состоящие из ельников зеленомошно-хвощевых с участием лиственницы на аллювиальных торфянисто-перегнойных почвах. На террасах высотой 4–5 м, где почва менее увлажнена, встречаются елово-березовые и сосново-березовые разнотравные леса на аллювиальных дерново (торфянисто) – перегнойных почвах. На возвышенных плоских элементах рельефа и в нижних сухих частях склонов, сложенных супесчаными дерновыми лесными почвами, встречаются сосняки рододендровые и кострецовые (г. Хайрхан).

Окрестности пос. Хойтогол представляют собой безлесное пространство между р. Ихе-Ухгунь и ее левым притоком Булнай, типичная растительность здесь – безжилково-осоковые луга и злаково-осоковые болота на луговых и лугово-болотных почвах, закочкаренные, со следами сильного антропогенного воздействия. В недалеком прошлом возле поселка находились колхозные пашни, ныне заброшенные и зарастающие. По восстанавливающейся растительности можно судить, что первая стадия зарастания сорными видами сменилась на стадию восстановления луговой растительности, которая, судя по сосновому подросту и кустарникам, через несколько лет сменится сосновым лесом, что не удивительно, так как вокруг преобладают разнотравные сосновые леса.

В целом Мондинская котловина представлена иными ландшафтами, чем другие котловины Тункинской ветви. Эта ее особенность связана с тем, что она расположена на довольно больших относительных высотах и характеризуется суровыми климатическими условиями (большие амплитуды суточных и годовых температур, малоснежные зимы и т. д.). Постепенное снижение высот котловин к востоку [Выркин, 1998], а следовательно, изменение климатического режима, повлекло изменение характера лесной растительности, начиная от Харадабанской перемычки до Быстринской котловины, где преобладают уже смешанные березово-сосновые и сосново-березовые леса на дерновых лесных почвах.

На региональном уровне наблюдается большое сходство растительных сообществ в Дархатской, Хубсугульской и Тункинской котловинах, которые почти все относятся к группе Южно-Сибирских формаций, но на топологическом уровне выявляется ряд отличий. Так, с увеличением гумидности климата и постепенным снижением высот с запада на восток в горной системе Восточного Саяна и котловинах наблюдается смена кобрезиевых лугов на разнотравные и кустарниковые сообщества и выклинивание высокогорного пояса в обрамлении Быстринской котловины.

Бореальные ландшафты Дархатской и Хубсугульской котловин практически полностью сформированы лиственничными лесами на дерновых лесных грубогумусных почвах, которые в Тункинской котловине сменяются на темнохвойные и сосновые на подбурах, дерново-таежных и дерновых лесных почвах. Кроме того, здесь весьма распространены мелколиственные и смешанные леса.

В отношении степной растительности также отмечается ряд различий. В Юго-Западном Прибайкалье растительность типичных Южно-Сибирских формаций обогащается небольшими включениями видов Центрально-Азиатской формации. Среди них сухие тырсовые степи, которые восточнее Мондинской котловины не распространяются, а вострецовые галофитные луга ограничены только Дархатской котловиной. В целом растительность геосистем Дархатской, Хубсугульской и Тункинской котловин является сложным гетерогенным образованием, представленным широким спектром генетически различных типов растительности и их таксономических групп. В соответствии с постепенной ксерофитизацией степных фитоценозов в направлении с севера на юг претерпевает изменения флористический состав за счет увеличения числа видов, общих с Монголией.

Итак, в Дархатской, Хубсугульской и Тункинской котловинах и их горном обрамлении выделяется пять высотных поясов – нивальный, гольцовый, подгольцовый, горно-лесной и горно-лесостепной. В высокогорном поясе отмечается присутствие различных типов высокогорных ландшафтов Северного полушария: горно-тундровых, свойственных полярным тундрам, альпийско-луговых – горам Европы и дерновинно-луговых, характерных для Центральной и Средней Азии. Горно-лесной пояс, самый развитый в Тункинской котловине и представленный широким разнообразием древесных растительных сообществ, в монгольских котловинах претерпевает постепенную редукцию как по ширине, так и по формационному составу растительности. Горно-лесостепной пояс наиболее выражен в Дархатской и Хубсугульской котловинах. Здесь отмечены черты чередования леса и степи в наиболее подходящих для них условиях, наблюдается сильная инверсия ландшафтов, а также внедрение в него типичных зональных монгольских степей.

По результатам работ 2003–2007 гг. проведено сопоставление структуры ландшафтов, растительного и почвенного покрова котловин байкальского типа и их горного обрамления, расположенных на территории Прихубсугулья и Юго-Западного Прибайкалья. В суходольных котловинах этого региона отчетливо выражена кольцевая структура ландшафтов, обусловленная воздействием так называемого «котловинного эффекта», в результате чего среди горно-таежного ландшафта сформированы островные участки ковыльных степей на черноземах и каштановых почвах. Зачастую отмечается резкая контрастность соседствующих ландшафтов, связанная со сложной орографией юго-западного фланга Байкальской рифтовой зоны и, как следствие, спецификой климата (характер распределения атмосферных осадков, температур и т. д.), а также с особенностями геологического строения. В настоящее время многие ландшафты котловин Северной Монголии вследствие перевыпаса являются более нарушенными, чем ландшафты аналогичных котловин в России.

Формирование современной структуры ландшафтов и в том числе растительного и почвенного покрова на трансграничной территории Прихубсугулье – Юго-Западное Прибайкалье происходит в условиях воздействия на них различных природных факторов, а также антропогенных нагрузок. Бессистемное использование под выпас степных ландшафтов с чрезмерной нагрузкой и рекреационная деятельность человека ведут к значительным нарушениям структуры и продуктивности растительных сообществ, механическому разрушению дернины и уплотнению верхнего горизонта почв, микротеррасированию склонов и закочкариванию. Подавляющее большинство пастбищ и мест туристической деятельности человека в настоящее время представляют собой сложное сочетание в различной степени нарушенных участков.

Антропогенные нагрузки на ландшафты в Хубсугульской и Дархатской котловинах сравнительно с ландшафтами в котловинах байкальского типа на территории Юго-Западного Прибайкалья различаются интенсивностью воздействия (перевыпас). Поэтому природопользование данного района должно быть рациональным, с учетом природных условий и традиций местного населения. Главный вид землепользования на данной территории – естественные, главным образом степные, пастбища (более 80 %), занятые степными, лугово-степными и луговыми формациями растительности на черноземах, каштановых, лугово-каштановых и луговых почвах. Почвы котловин байкальского типа, расположенных на территории Северной Монголии, отличаются маломощностью, щебнистостью и укороченным профилем.

Влияние выпаса на продуктивность растительных сообществ и некоторые свойства почв изучалось путем сравнения нарушенных и ненарушенных ландшафтов. Исследования проводились по общепринятым методикам [Агрохимические…, 1975; Титлянова, 1988; и др.] с учетом требований ГОСТов. Подробный анализ состояния травостоя и почвенных условий позволил определить место сообществ в дигрессионном ряду и получить качественную оценку состояния пастбищ трансграничной территории Прихубсугулья – Юго-Западного Прибайкалья. На основе разработанных критериев дана оценка современному состоянию территории и предложены рекомендации по дальнейшему использованию их под пастбища (табл. 4.2).

Таблица 4.2 Изменение показателей состояния ландшафтов трансграничной территории Прихубсугулье – Юго-Западное Прибайкалье под воздействием выпаса

Окончание табл. 4.2.

Так, при незначительных изменениях жизненного состояния растительного покрова можно говорить о слабой степени нарушенности ландшафтов. Здесь наблюдаются следы оптимального выпаса (до 2 гол./ га), отмечается уменьшение продуктивности растительной массы (до 1,6 раз), небольшое уплотнение почвы в пределах нормы (см. табл. 4.1).

Для таких ландшафтов рекомендуются мероприятия по восстановлению и сохранению их природного состояния.

Средняя степень нарушенности ландшафтов характеризуется изменением роли и соотношений доминирующих видов травостоя. Возрастает значение рудеральных и корнеотпрысковых видов. Становится заметным явное угнетение ценных кормовых растений (злаки, бобовые) и отсутствие у них генеративных побегов. Происходит уплотнение почвы (до 1,21 г/м²), уменьшается продуктивность растительных сообществ (до 4,7 раза). Пастбищная нагрузка в данных ландшафтах составляет 25 гол./га. На таких территориях необходимо сокращать или прекращать выпас скота.

При сильной степени нарушенности наблюдается разреженность травостоя, изменение флористического состава сообществ со сменой эдификаторов и соэдификаторов и уменьшение растительной биомассы. Происходит закочкаривание отдельных участков территории. При дальнейшем использовании таких ландшафтов под пастбища возможна смена коренного сообщества. Здесь наблюдаются следы интенсивного выпаса (более 5 гол./га) и, как следствие, уменьшение продуктивности растительной массы (до 14 раз), уплотнение (до 1,46 г/м²) и разрушение дернового горизонта почвы. Для восстановления растительности важен частичный запрет на использование таких земель под пастбища и строгий контроль за проведением природоохранных мероприятий.

К потенциально пахотнопригодным землям на рассматриваемой территории можно отнести черноземы, лугово-черноземные, темнокаштановые, каштановые, лугово-каштановые и луговые почвы. Большая часть пашен, которых очень мало на территории Монголии, а на территории России они заброшены, расположена в зоне неустойчивого богарного земледелия. Примером могут послужить пахотные земли в среднем течении р. Хугэйн-Гол. Распашка этих почв неизбежно приводит к развитию деградационных процессов: потере гумуса, выносу мелкозема, усилению опесчаненности пахотного горизонта, снижению емкости поглощения, разрушению структуры почвы, увеличению площади выходов на поверхность карбонатного горизонта за счет его припахивания. Все это может привести к потере плодородия пахотных почв, их превращению в песчаные бесплодные земли.

Большинство почв на территории Монголии нуждается в орошении. Однако при орошении маломощные почвы легкого гранулометрического состава могут подвергнуться интенсивной промывке, при которой происходит вынос питательных элементов, гумуса и мелкозема. Эти почвы потребуют выполнения комплекса агрохимических и агротехнических мероприятий и защиты от дефляции. На суглинистых почвах при переполиве ухудшается температурный режим, усиливаются мерзлотные процессы и частично развивается процесс засоления. Во многом вследствие этих причин на территории Монголии не развилось внедрявшееся со стороны СССР земледелие.

Сенокосопригодные земли в Монголии занимают очень небольшие площади и приурочены к поймам и долинам рек, межгорным понижениям с аллювиальными, луговыми, лугово-болотными, черноземными, лугово-каштановыми и темнокаштановыми почвами. Больше половины общего фонда этих земель в Монголии в настоящее время не используется. В зимний период на степных участках наблюдается малая мощность снежного покрова, поэтому скот добывает растительный корм из– под снега. И все же, несмотря на довольно высокую степень влияния человеческого общества на растительность и животное население, на указанной территории довольно хорошо сохранилась коренная растительность и не нарушены эколого-фаунистические комплексы во всех их проявлениях.

По степени нарушенности ландшафтов Дархатской, Хубсугульской и Тункинской котловин можно выделить несколько зон, различающихся по интенсивности влияния антропогенного фактора.

Высокогорная зона, труднодоступная и не освоенная, относится к категории условно ненарушенной. Сохранилась высоко в горах, где исключена хозяйственная деятельность человека. Эта зона занята нивальными луговинами и пустошами, горными тундрами, полями каменных россыпей, частично небольшими лесными участками горно-лесного пояса, которые по долинам рек высоко в горах в виде языков вклиниваются в пределы высокогорной растительности, охватывая в целом сравнительно незначительные площади.

Среднегорная зона, частично доступная и освоенная, нарушена слабо или средне. Представлена в слабоосвоенных, малонаселенных и труднодоступных районах. Сохранности лесов здесь также благоприятствуют повышенная влажность климата и расчлененность рельефа, затрудняющие распространение пожаров [Софронов и др., 2005].

Зона днищ котловин – освоенная и сильно нарушенная; большую ее часть занимают исконно безлесные степные и лесостепные участки или вторично расширенные под влиянием хозяйственной деятельности человека. Здесь располагаются крупные поселки, районные и сомонные центры, проходят автомагистрали и сеть проселочных дорог. Эти площади используются сельским хозяйством под пастбища, пашни, сенокосы, сады и огороды. Здесь же сосредоточены рубки главного пользования.

Большая часть территории Дархатской, Хубсугульской и Тункинской котловин относится к категориям слабо– и средненарушенным. Сильно нарушенные территории приурочены к днищам котловин. Такая ситуация во многом объясняется тем, что по сравнению с другими близлежащими территориями Сибири и Монголии изучаемый район испытывает меньшее по интенсивности антропогенное воздействие. На изучаемой территории отсутствуют промышленные объекты, а максимальное влияние сельского хозяйства проявляется локально.

Юго-Западное Прибайкалье можно назвать районом горных котловин, крупнейшей из которых является Тункинская. Котловины отделяются друг от друга лесными массивами и горными возвышенностями, что в прошлом препятствовало свободному перемещению скота из одной котловины в другую. Это обстоятельство, по-видимому, обусловило сравнительно малую подвижность скотоводческого хозяйства присаянских бурят. Количество перекочевок здесь колебалось от 2 до 4, расстояние между стоянками в среднем составляло 10–50 км. Местные скотоводы имеют малое количество скота по сравнению с монголами, совершающими циклические перекочевки до 1000 км. В стадах у присаянских бурят преобладает крупный рогатый скот, менее приспособленный к зимней тебеневке и длительным переходам.

Особенности среды обитания и хозяйственные потребности присаянских бурят определили видовой состав их стада [Маншеев, 2003]. При кочевании вдоль водных артерий в предгорных и горных районах Присаянья, где сравнительно высокая продуктивность растительного покрова, гораздо меньше интенсивность передвижений по сравнению со степными районами Бурятии. У бурят Присаянья скот отличался большей долей крупного рогатого скота, меньшей долей лошадей и мелкого рогатого скота и полным отсутствием верблюдов.

По характеру хозяйствования Юго-Западное Прибайкалье можно разделить на два участка. К первому относятся горные котловины с абсолютной отметкой дна 700-1000 м. Сравнительно мягкий климат и плодородные почвы позволяли вести комплексное хозяйство. Основной отраслью хозяйства было скотоводство, дополнявшееся охотой и земледелием. Здесь в основном проживают оседлые буряты, перегоняющие скот дважды в год из зимника в летник и обратно.

Второй участок занимают котловины с абсолютной отметкой дна 1200–1400 м. В отличие от первого, основой жизнедеятельности здесь было кочевое скотоводство и охота. Преобладание экстенсивного использования пастбищ этого участка обусловливало кочевую форму скотоводства, номады перекочевывали 4 раза в год или больше, причем на длительные расстояния.

По классификации, на трансграничной территории России и Монголии (Прихубсугулье-Юго-Западное Прибайкалье) встречаются все формы скотоводческого хозяйства: кочевая, полукочевая, полуоседлая и оседлая (табл. 4.3). Ландшафты, которые в основном используются под пастбища, на территории России и Монголии различаются, хотя, конечно, и здесь и там встречается все их разнообразие. На территории Монголии в основном используются степные ландшафты, а на территории России – лугово-степные и луговые.

Таблица 4.3 Формы скотоводческого хозяйства и степень нарушенности ландшафтов трансграничной территории Прихубсугулье – Юго-Западное Прибайкалье

Кочевая форма скотоводческого хозяйствования, исторически сложившаяся на территории Монголии, не всегда оправдывала себя с экологической точки зрения. Иногда бедные по продуктивности степные ландшафты Северной Монголии при длительной стоянке большого количества скота на одном месте и систематическом перевыпасе превращались в бесплодные земли. Скотоводческое хозяйство на богатых луговых ландшафтах Тункинской котловины на территории России при небольшой численности скота, а также при заготовке сена на зиму в кочевках не нуждается.

В целом степень нарушенности ландшафтов соответствует численности скота, которого на территории Монголии по сравнению с Южной Сибирью значительно больше (до 100 раз). Сильная нарушенность ландшафтов наблюдается при интенсивном выпасе – до 10 гол./га, средняя – 2–5, слабая – до 2 гол./га.

Исторически сложившееся традиционное ведение сельского хозяйства, по результатам наших исследований на модельных участках трансграничной территории, поддерживает экосистемы в относительно стабильном состоянии.

В настоящее время на трансграничной территории организованы два национальных парка: Тункинский – с российской стороны и Хубсугульский – с монгольской. Одной из задач парков является сохранение и изучение биоразнообразия природных комплексов района. Как перспективное направление рассматривается проведение мониторинга флоры и фауны с целью выявления их связи с природными и антропогенными факторами в условиях особо охраняемых территорий. Большая работа проведена по охране растений. Первоочередного внимания заслуживают реликтовые, эндемичные и узкоареальные виды, с небольшой численностью, находящиеся под непосредственной угрозой исчезновения [Краснопевцева и др., 2006]. На основе Красной книги Республики Бурятия [1988] нами составлен список нуждающихся в охране видов, которые встречаются на территории как Тункинского парка, так и Хубсугульского национального парка, а также заповедника Хорьдол-Сарьдаг.

Карагана гривастая (Caragana jubata (Pallas) Poiret). Статус 2: уязвимый вид, находящийся под угрозой исчезновения. Реликт неогеновых широколиственных лесов. Основной лимитирующий фактор, влияющий на сокращение численности этого вида, – сбор растений на лекарственное сырье.

Остролодочник блестящий (Oxytropis nitans Turcz.). Статус 3: редкий вид, с сокращающимся ареалом. Лимитирующий фактор – хозяйственная деятельность человека.

Мертензия даурская (Mertensia davurica (Pallas ex Smis) G. Don). Статус 3: редкий вид, с сокращающимся ареалом распространения. Лимитирующий фактор – хозяйственная деятельность человека.

Рододендрон Адамса (Rhododendron adomsii Rehd.). Статус 3: редкий вид, с сокращающимся ареалом. Лимитирующий фактор – сбор растений на букеты и для лекарственных целей.

Рододендрон даурский (Rhododendron dauricum L.). Статус 2: уязвимый вид, находящийся под угрозой исчезновения. Лимитирующие факторы – хозяйственное освоение территорий, изменение условий произрастания (пожары, вырубки), а также сбор растений на букеты.

Лилия карликовая (Lilium pumilum Delile). Статус 3: редкий вид, с сокращающимся ареалом. Высокодекоративное и лекарственное растение. Лимитирующий фактор – хозяйственная деятельность человека, сбор на букеты.

Мытник длинноцветковый (Pedicularis longiflora J. Rudolph). Статус 3: редкий вид, с сокращающимся ареалом. В Тункинской котловине численность популяции мала, что, возможно, связано с неадекватными условиями произрастания, не свойственными биологии вида. Однако, в районе оз. Хубсугул популяция этого вида имеет достаточно широкое распространение.

Башмачок капельный (Cypripedium guttatum Sw.). Статус 2: уязвимый вид, находящийся под угрозой исчезновения. Высоко декоративен. Лимитирующий фактор – хозяйственная деятельность человека, сбор на букеты.

Башмачок крупноцветковый (Cypripedium macranthon Sw.). Статус 2: уязвимый вид, находящийся под угрозой исчезновения. Высоко декоративен. Лимитирующий фактор – хозяйственная деятельность человека, сбор цветов на букеты, малочисленность особей в популяции.

Гнездовка камчатская (Niotia comschatea (L.) Reichenb.). Статус 3: редкий вид, с сокращающимся ареалом. Лимитирующий фактор – хозяйственное освоение территорий, изменение условий произрастания (пожары, вырубки, экзогенные геоморфологические процессы).

Родиола розовая (Rhodiola rosea L.). Статус 2: уязвимый вид, находящийся под угрозой исчезновения. Лимитирующий фактор – заготовка корней с лекарственными целями.

Родиола перисто-надрезная (Rhodiola pinnatifida Boriss). Статус 1: вид, подвергающийся непосредственной опасности вымирания. Лимитирующий фактор – сбор растительного сырья на лекарственные цели.

Родиола четырхраздельная (Rhodiola quadrifida (Pallas) Fischer et Meyer). Статус 2: уязвимый вид, находящийся под угрозой исчезновения. Лимитирующий фактор – неумеренная заготовка сырья для лекарственных целей.

Следует подчеркнуть, что на рассматриваемой территории выявлено 13 видов охраняемых растений, из которых один вид имеет статус подвергающегося непосредственной опасности вымирания; шесть уязвимых видов находятся под угрозой исчезновения; шесть редких видов имеют сокращающийся ареал. К сожалению, на данной территории виды редких и исчезающих растений выявлены не полностью. Дальнейшие исследования в этом направлении увеличат вероятность выявления новых интересных флористических находок.

Структура ландшафтов трансграничной территории России и Монголии отличается большой сложностью, обусловленной, в первую очередь, сильной расчлененностью рельефа и, как следствие, отчетливо выраженной мозаичностью климатов и распределения растительности. Ландшафтные пояса резко сменяют друг друга. Выше горно-таежного пояса обычно встречается высокогорная тундра, а местами на относительно сухих склонах южных экспозиций в горной тайге формируются степные ландшафты. Лесная растительность в течение последних 70–80 лет неоднократно подвергалась пожарам и вырубкам, где на ее месте уже сформировались степные ценозы. Преобладающий вид землепользования на данной территории – естественные пастбища. В целом в районах исследования доминируют умеренно нарушенные пастбища. Практически неизмененные ландшафты расположены на довольно больших высотах, где выпас скота ограничен, а также в малонаселенных районах. Вблизи населенных пунктов, в местах временных стоянок и водопоев отмечены антропогенно-нарушенные ландшафты. Перевыпас скота приводит к изменению видового состава растительности, снижению продуктивности и разреженности травостоя, уплотнению и разрушению дернового горизонта почв. Говоря о современном состоянии таких ландшафтов, следует отметить, что в общем объеме площади, используемой под выпас, доля сильно измененных территорий незначительна. Поэтому при дальнейшем рациональном их использовании с нормированной нагрузкой можно прогнозировать, что основные ландшафты территории сохранят свой первозданный вид и продуктивность.