Книга: Мы — это наш мозг. От матки до Альцгеймера

II.5 Значение стимулирующего окружения на раннем этапе развития мозга

II.5 Значение стимулирующего окружения на раннем этапе развития мозга

Человек появляется на свет с мозгом, который благодаря генетическому оснащению индивида и его внутриутробному развитию является абсолютно уникальным и в котором уже в значительной степени запечатлены его характер, таланты и ограничения (см. IV.1–4, IX, 1). Защищающее, стимулирующее окружение, которое ставит выполнимые требования перед ребенком после его появления на свет, стимулирует рост мозга. Еще в 1871 году Дарвин отметил, что мозг у зайцев и кроликов, выросших в тесной клетке, был на 15–30 % меньше, чем у росших на воле. И обратно: мозг был крупнее и было больше контактов между клетками мозга у тех животных, которые развивались в обогащающем окружении, просторной клетке со множеством вещей, которые каждый день обновляли, и где животные могли играть друг с другом. У детей, которым совершенно не уделяли внимания на ранней стадии развития, мозг также уменьшен (рис. 6): они на всю жизнь сохраняют ограничения, среди прочего — в интеллекте, языке и тонкой моторике, они импульсивны и гиперактивны. Прежде всего это сказывается на уменьшении префронтальной коры головного мозга. С другой стороны, сироты, усыновленные в возрасте до двух лет, впоследствии могут достигать IQ 100, тогда как усыновленные в возрасте от двух до шести лет, остаются на уровне IQ 80.

Американский детский психиатр Брюс Перри описал сильно запущенного шестилетнего мальчика Юстина, который в младенческом возрасте потерял мать и бабушку и рос у собаковода как домашнее животное. Этот собаковод держал ребенка в собачьей конуре, кормил его и менял пеленки, но почти не разговаривал с ним и никогда не ласкал его и не играл с ним. Оказавшись в больнице, Юстин швырял свои экскременты в медицинских работников и не мог ни говорить, ни ходить. Томография показала, что мозг его был очень мал по размеру, как это бывает у страдающих болезнью Альцгеймера. В стимулирующем окружении приемной семьи он начал развиваться и в 8 лет смог пойти в детский сад. Неизвестно, какова была степень отсталости, сохранившаяся у него в дальнейшем. В XVIII в. французский философ эпохи Просвещения Жан-Жак Руссо (1712–1778) в опубликованной в 1778 году книге «Emile оu de l’education»[14] пытался заставить нас поверить в «благородного дикаря». Ребенок якобы по самой своей природе хорош до всякого воспитания, и его развращает опыт последующей жизни в обществе. Однако опыт в процессе развития не только плох и опасен — он необходим для нормального развития мозга, как это видно из истории Юстина и из хорошо документированного случая с выросшим в лесу ребенком, о благородстве которого говорить не приходится. В 1797 году в лесах Лангедока, на юге Франции, был замечен ребенок, который только спустя три года был пойман охотниками и окрещен Виктором. Тогда Виктору было лет десять. Вероятно, его умышленно оставили в лесу, и он питался плодами и мелкой живностью. Врач Жан Марк Гаспар Итар, по поручению парижского министерства внутренних дел, взял на себя воспитание Виктора и делал подробные записи Несмотря на все старания доктора Итара, Виктор так никогда и не стал полноценным человеком, и единственным словом, которое он научился произносить, было lаn[15]. Интересно, как со всем этим некогда справились Ромул и Рем, вскормленные волчицей.

Рис. 6. Справа — томограмма мозга сильно запущенного трехлетнего ребенка, и для сравнения — томограмма мозга ребенка такого же возраста с нормальным развитием мозга (слева). У запущенного ребенка мозг значительно меньше, с увеличенными желудочками вентрикулами, полостями, черного цвета), по сравнению с мозгом нормально развивавшегося ребенка того же возраста. Кроме того между мозговыми извилинами видны увеличенные пространства из-за сморщивания (атрофии) коры больших полушарий (В. D. Perry, 2002).

Формирование речи ребенка показывает, как окружение программирует некоторые системы мозга и после рождения. Родной язык не зависит от нашего генетического багажа и определяется только окружением, в котором растет ребенок в период, критический для формирования речи. Овладение родным языком не только накладывает явственный отпечаток на развитие мозга, оно является решающим для многостороннего развития в детском возрасте. Фридрих II, император Германии, Италии, Бургундии и Сицилии, в 1211 году захотел узнать язык Бога и думал, что он обнаружится сам собой, если дети не будут слышать никакой человеческой речи. Император повелел воспитывать несколько десятков детей в полном молчании. Но язык Бога так им и не открылся. Дети вообще не смогли говорить и умерли в раннем возрасте. У детей, оставшихся сиротами во время Второй мировой войны и помещенных в приюты с минимальным количеством обслуживающего персонала, у которого не было времени ни на телесный, ни на духовный контакт шансы выжить не превышали 30 %. А у тех, кто остался в живых, наблюдались психические нарушения. Хорошее взаимодействие с окружением не только необходимое условие нормального развития мозга, но, как видно, даже вопрос жизни.

Наше окружение в течение первых лет после появления на свет определяет строение систем мозга, ответственных за речь. Позднее, после критического периода развития систем речи, когда мы пытаемся говорить на другом языке, в нашем мозгу уже запечатлен родной язык, и это приводит к появлению акцента. Области мозга, обрабатывающие слова и визуальную информацию, у детей 9-11 лет еще перекрывают друг друга. У взрослых происходит специализация, и оба вида информации обрабатываются в отдельных областях мозга. Языковая среда ведет к образованию неизменных различий в структурах и функциях мозга. В зависимости оттого, является ваш родной язык японским или одним из западных языков, гласные звуки и звуки животных обрабатываются в левом или в правом полушарии, вне связи с вашим генетическим происхождением. В лобной доле коры головного мозга лежит речевая зона Брока (рис. 7) Если взрослый человек учит второй язык, внутри ее используется другой субареал. Но если ребенок растет как двуязычный, оба языка используют одни и те же фронтальные области. Левое хвостатое ядро (nucleus caudatus, рис. 26) контролирует, какая именно речевая система мозга используется. Язык и культурное окружение определяют не только, какие системы мозга заняты обработкой речи, но и как именно могут интерпретироваться выражения лица; как люди привыкли, окинув взглядом, схватывать образ и то, что их окружает. Так, японцы и жители Новой Гвинеи не могут хорошо различать, выражает лицо страх или удивление, а китайцы, в противоположность американцам, сосредоточивают внимание не только на наиболее важном предмете, но рассматривают его в отношении с непосредственным окружением. При подсчете людей китайцы используют частично и другие области мозга, нежели англоговорящие люди Запада. И те и другие пользуются теми же арабскими цифрами и используют ту же нижнюю часть теменной доли коры головного мозга (рис. 1). Но англоговорящие, кроме того, больше используют речевые системы для обработки чисел, тогда как у китайцев в большей степени задействованы визуально-моторные системы. Это объясняется тем, что китайские дети растут, изучая иероглифы. Китайские счеты суаньпань больше не играют сколько-нибудь заметной роли в современном Китае.

Рис. 7. Речевые центры Брока (лобный, владение речью) и Вернике (височный, понимание речи). Эти центры также тесно связаны с восприятием музыки и пения. Музыка и речь очень близки друг к другу.

О стимулирующем воздействии окружения на развитие мозга уже можно было догадываться из-за связи, которую Мария Монтессори нашла между социально-экономической средой и развитием мозга и описала в своем руководстве (1913). Социально-экономический статус, кроме того, является важным фактором интеллектуального стимулирования детей с отставанием в развитии, например таких, которые родились с недостаточным весом. Активно стимулирующее, обогащающее окружение способствует восстановлению нарушений развития мозга. Дети, на ранней стадии отстававшие в развитии из-за недоедания или из-за того, что ими пренебрегали, могут показывать резкое улучшение, если их рано поместить в более стимулирующее окружение. У детей с синдромом Дауна также достигаются хорошие результаты при наличии интенсивного стимулирования благодаря окружению. Умственное отставание не должно быть поводом для помещения детей в специальный приют или в другую мало стимулирующую обстановку. Совсем наоборот. Нужно уделять особое внимание стимулирующему развитию умственно отсталых детей. Это изменит всю их последующую жизнь.