Книга: Мифы об эволюции человека

Миф № 54 Древние люди были очень волосатыми

Миф № 54

Древние люди были очень волосатыми

Попросите любого знакомого описать первобытного человека. Скорее всего, слово «волосатый» будет в первой тройке эпитетов. Косматые, покрытые шерстью – такими мы их помним по иллюстрациям в популярных книгах, где акцент делался на звериной сущности, обезьяноподобности предка. Такова, как мы уже писали, традиция изображения «диких людей», появившаяся задолго до Дарвина. Уже в средневековых описаниях они, как правило, почти целиком покрыты шерстью, за исключением кистей и стоп, лица и груди у женщин.

(В наши дни, замечу в скобках, тенденция подчеркивать «звероподобность» предков сменилась на обратную. Место неопрятных троглодитов занимают аккуратненькие эльфы с доброй хитринкой в глазах – хоть сейчас на подиум.)

А что мы знаем на самом деле о волосяном покрове наших предков? В какой момент он исчез? Происходило ли это постепенно, или шерсть «выпала» сразу и напрочь? (Встречается же у животных мутация, приводящая к безволосости, – именно таким образом были получены бесшерстные породы кошек.) Даже если так, то потеря волосяного покрова должна была сопровождаться параллельной перестройкой многих систем – увеличилось количество потовых желез, утолщилась жировая прослойка, поменялся весь механизм терморегуляции. Рост волос на голове, напротив, усилился, а у мужчин вдобавок выросла внушительная борода.

Палеонтология нам не поможет – в ископаемом виде сохраняются кости, но не волосы. Да, из вечной мерзлоты извлекают порой туши мамонтов, но мумий неандертальцев никто не находил. Все ж таки большинство гоминид жило раньше и южнее тех широт, где сейчас сохранилась вечная мерзлота…

Собственно, почему древние люди – те же неандертальцы – обязаны быть «шерстистыми»? Потому что волосатость – примитивный признак? Но посмотрите, как эта особенность варьирует у современных людей (среди европеоидов, к примеру), и убедитесь, что картина существенно сложней постепенного снижения волосатости от обезьян к человеку. В частности, волосатость могла не только уменьшаться, но даже усиливаться у отдельных человеческих групп. Работал половой отбор: в одних популяциях женщинам нравились гладкие, а в других – наоборот, волосатые брутальные мужчины. А учитывая длительность эволюции, высокую изменчивость признака и его сомнительную адаптивную ценность с тех пор, как люди стали пользоваться огнем и одеждой, усиление и ослабление волосяного покрова могло происходить многократно!

И все же поздние гоминиды – такие, как неандертальцы – по строению скелета и по образу жизни не принципиально отличались от нас: жили они не в лесах, а на открытой местности, пользовались огнем и орудиями, ходили на охоту. Мы вряд ли ошибемся, если предположим, что и по степени оволошенности радикальной разницы между нами и ними не было. Возможно, последнее слово в этом вопросе скажут генетики, продолжающие изучать неандертальский, а теперь и гейдельбергский геном.

Кое-что генетики уже сказали. В 2004 г. специалисты изучили вариации гена, отвечающего за цвет кожи у африканцев, и пришли к выводу: кожа человека стала темной не менее 1,2 млн лет назад. У человекообразных обезьян под шерстью кожа светлая, так как защищена от ультрафиолета волосяным покровом. Потемнеть она должна была уже после того, как наши предки лишились шерсти… А значит, уже больше миллиона лет назад люди не были «косматыми троглодитами»!{181}

Почему же наша шерсть поредела? Вот возможное объяснение. После того, как наши предки слезли с деревьев и вышли в саванну, под палящее солнце, им понадобилась более эффективная система терморегуляции. У гоминид возросло количество желез, выделяющих пот, который, испаряясь, понижал температуру тела. В такой ситуации волосяной покров был скорее помехой – испарение эффективней происходит с открытой поверхности кожи. Поэтому шерсть исчезла… Обратите внимание, что на голове, подставленной солнечным лучам, сохранилась шапка волос, выполняющая функцию термозащиты.

Вы спросите: а почему древние люди снова не обросли шерстью, когда ушли на север, в холода? Можно ответить так: вместо того чтобы ждать милости у эволюции, человек изобрел одежду и очаг. Исчезнувшую шерсть заменила теплая шкура, снятая с убитого животного. От дождя и ветра защитили стены пещеры или хижины, а огонь позволил пережить суровую зиму.

Кстати, подшерсток (пух, который у млекопитающих работает как теплоизолятор) отсутствует у большинства обезьян, в том числе, разумеется, у шимпанзе. Стало быть, и термозащитная функция волосяного покрова у человекообразных ослаблена. Проблему защиты от холода животные без подшерстка решают с помощью жировой прослойки. Может, и неандертальцы пошли по такому пути? Надеюсь, этой смелой гипотезой я не произведу на свет новый миф о «жирненьких неандертальцах»…