Книга: Жизнь животных в рассказах и картинках по А. Брэму

Колонги

Колонги — самые крупные из рукокрылых. От обычных летучих мышей они отличаются не только размерами, но и формой тела. Длина колонга доходит до 40 сантиметров, а размах крыльев — до 1? метров. Голова его очень похожа на голову собаки. Это дало повод называть колонга еще летучей собакой. Мех колонга на спине темнобурый, на брюхе ржаво-черный, на голове и шее рыжевато-красный; крыловая перепонка коричневого цвета.

Колонги обитают в Средней и Южной Америке, в Австралии и Океании, а также в Южной Азии и на Малайских островах. Много колонгов живет на островах Ява, Суматра, Тимор и группе островов Банда. Держатся они здесь в больших лесах или рощах из плодовых деревьев, окружающих деревни.

Как и прочие летучие мыши, колонги ведут ночной образ жизни. В полумраке густых тропических лесов они летают иногда и днем, но настоящая жизнь их начинается в сумерки. Острое зрение и чуткое обоняние помогают им находить деревья с сочными зрелыми плодами. Они подлетают к облюбованному дереву сначала поодиночке, но вскоре собираются стаями и дочиста объедают все его плоды. Нередко они вредят и виноградникам. Они выбирают сладкие и душистые плоды, причем не столько едят их, сколько высасывают. Любимая их пища — бананы, смоквы, сладкие ягоды, виноград. Напав на фруктовый сад, они едят всю ночь. При этом производят такой шум, что его слышно на далеком расстоянии. Прогнать их из сада бывает трудно. Даже ружейные выстрелы не помогают: вспугнутые в одном месте, грабители перелетают на другое дерево и продолжают пиршество.

Днем колонги боязливы и, чуть заметят что-нибудь подозрительное, тотчас обращаются в бегство. Хищная птица приводит их в ужас. Сильный удар грома вызывает панику. С испугу они падают с деревьев на землю, быстро разбегаются в разные стороны и с большой поспешностью взбираются на любой высокий предмет, чтобы привеситься и полететь. Бывали случаи, что, перепугавшись, они влезали даже на лошадей и людей. А взобраться на что-нибудь им необходимо: взлететь они могут, только бросаясь с известной высоты. Полет у них быстрый и сильный, но не высокий. Лишь в исключительных случаях они поднимаются выше 100 метров. По земле они бегают, как крысы. Ловко и быстро они умеют лазать по стволам и ветвям деревьев. Крик их похож на скрип и писк; по временам они шипят, как гуси. Они часто кричат даже тогда, когда спокойно висят на деревьях.

Днем колонги обычно собираются в лесах, подвешиваются к деревьям и, покрыв голову и туловище крыльями, спокойно спят. Они выбирают для отдыха преимущественно горизонтальные ветви капока и дурьона. Иногда колонги висят на этих деревьях в таком количестве, что совершенно не видно ветвей.

С наступлением вечера вся эта масса приходит в движение. Колонги летят на некотором расстоянии друг от друга, но бывает, что они мчатся в воздухе тесной стаей. Наблюдатель Розенберг сообщает о них следующее:

«На Суматре, где колонги принадлежат к числу обычных животных, мне каждый вечер приходилось наблюдать их стаи, пролетавшие на значительной высоте по направлению с северо-запада на юго-восток, а с восходом солнца в обратном направлении — туда, где было место их дневного сна. Однажды, когда я выстрелил по низко летевшей самке, с ее груди сорвался детеныш. Он падал камнем, но мать, с быстротой молнии кинувшись вниз, схватила его зубами прежде, чем он коснулся земли, и улетела со спасенным детенышем».

Малайцы охотятся на колонгов и употребляют в пищу их мясо. Этих животных очень легко стрелять во время полета. Если дробинка перебьет хотя бы одну косточку на пальцах крыла, колонг теряет равновесие и падает на землю. Если подстрелить колонга на дереве, то он лишь крепче вцепляется в ветку и даже мертвый не падает на землю.

«Колонги, — рассказывает Уоллес, — на некоторых островах считаются большим лакомством. Особенно сильно их преследуют в начале года, когда они появляются в большом количестве, чтобы кормиться плодами. Днем во время сна их ловят или просто убивают палками, потом собирают в корзины и уносят домой. Чтобы из мяса колонга приготовить пищу, требуется особое искусство. Кожа и жир колонга имеют прогорклый запах, похожий на запах лисицы, поэтому мясо приходится варить с большим количеством пряных кореньев и острых приправ, — тогда оно действительно становится вкусным, как мясо хорошо прожаренного зайца».

Колонги быстро привыкают к неволе и становятся ручными. Ухаживать за ними нетрудно, в пище они неприхотливы и едят всякие фрукты, хотя предпочитают мясо.

Интересные наблюдения над поведением колонга в неволе сделал натуралист Рок, который привез во Францию самца колонга. В течение ста девяти дней морского плавания Рок кормил пленника бананами, вареньем, рисом и свежим мясом. Колонг с жадностью съел мертвого попугая, а когда нашли гнездо крысы и дали ему крысят, он их ел с видимым удовольствием. Позже его кормили рисом и сладким хлебом с водою. По прибытии в Гибралтар колонгу стали снова давать плоды; мяса он больше не ел.

Ночью этот колонг становился очень деятельным и пытался вылезть из клетки, днем же был совершенно спокоен и, подобно всем летучим собакам, подвешивался к чему-нибудь на одной задней ноге, закутавшись с головой в свои крылья. Когда ему нужно было испражняться, он на весу зацеплялся за что-нибудь передними конечностями и опускал книзу заднюю часть тела, чтобы не испачкаться и не замочиться.

Он скоро привык к людям, которые за ним ухаживали; в особенности хорошо знал своего хозяина, позволял ему дотрагиваться до себя и гладить шерсть. Он не делал никаких попыток кусаться. Точно так же он относился и к негритянке, которая ухаживала за ним на родине.

Другой колонг, пойманный позднее, был еще более ручным. Он ласкался к каждому человеку, лизал руки, как собака, и вообще проявлял к людям большую доверчивость.

Судя по наблюдениям в неволе, можно предполагать, что и в естественных условиях колонги, кроме плодов, поедают еще мелких позвоночных и насекомых. Натуралист Шорт наблюдал даже, как колонги ловили рыбу.

«Мое внимание, — говорит он, — привлек образовавшийся от недавнего дождя пруд. Он был наполнен множеством мелкой рыбешки, которая играла в воде, массами показываясь на ее поверхности. Внезапное появление рыбы в пруде, то высыхавшем, то снова наполнявшемся дождевой водой, не представляло для меня ничего нового. Мое внимание было направлено на стаи больших птиц, тяжело летавших над водою. Они схватывали ногами рыбок и улетали с добычей на тамариндовые деревья, чтобы там съедать ее. Присмотревшись внимательнее, я убедился, что это были не птицы, а колонги. В этот раз я смог наблюдать их лишь недолго — мне помешала быстро наступившая вечерняя темнота. На следующий вечер я пришел к пруду часом раньше и увидел то же самое. Я попросил моего спутника Уатсона зарядить ружье и выстрелить, чтобы по убитому животному точно определить его. Уатсон застрелил двух или трех из этих крылатых рыболовов, и они оказались колонгами».