Книга: Достающее звено. Книга 2. Люди

Кстати, об истории…

Скелет Неандерталь (известный также по ближайшему городу как Дюссельдорф, по селу – Гохдаль, а по пещере – Фельдгофер), как известно, был найден горнорабочими в августе 1856 г. и предъявлен научному миру К. И. Фульротом. С этого фактически началась палеоантропология. Однако в действительности кости неандертальцев находили и намного раньше (Schmitz, 2006).

Так, на одном из портретов “отец немецкой хирургии” Уильям Фабри (1560–1634) изображен по доброй традиции того времени в классической позе врачевателя-мудреца – с черепом в руках. Но ведь в руках у него – череп классического неандертальца! Покатый лоб, круглые глазницы, выступающая средняя часть лица, скошенный подбородок, длинная нижняя челюсть с широкой восходящей ветвью и характерно сглаженным углом. Можно даже углядеть, что нижних моляров нет, совершенно аналогично Ла-Шапель-о-Сен. Откуда этот череп и куда делся? Мы не знаем.

В 1853 г. доктор А. Ф. Спринг описал череп из бельгийской пещеры Шаво (не той Шове, что с верхнепалеолитическими росписями и находится во Франции). Он подчеркнул покатый лоб и очень большую носовую полость и определил ее как принадлежавшую представителю вымершей человеческой расы. Череп имел крайне плохую сохранность, развалился и, вероятно, был выброшен, так что сейчас трудно понять, был ли он неандертальским, но с большой вероятностью таки был.

В 1829 г. был откопан череп неандертальского ребенка Энгис II, в 1848 г. при взрывных работах был найден череп неандертальской женщины Гибралтар I, но на них мало кто обратил внимание. Гибралтар I был определен как неандерталец в 1863 г., только после описания Неандерталя, а Энгис II – лишь в 1936 г. Очевидно, уровень развития науки и общества в целом только к середине XIX века дорос до того, чтобы уникальные находки могли быть оценены по достоинству.

Кстати, первые раскопки почти всегда производились крайне непрофессионально и небрежно. Археология до конца первой трети XX века больше напоминала кладоискательство в духе Индианы Джонса. Например, нет точной зарисовки положения скелета Ла-Шапель-о-Сен – никто не удосужился ее сделать. Да и немало мелких костей и их обломков ушло от внимания раскопщиков. Потому много нового могут принести повторные исследования старых отвалов. Так, в 1999 г. Р. Шмиц и Ю. Тиссен нашли и изучили завалы от разрушения Фельдгоферских пещер. И – о чудо! – обнаружились не только новые фрагменты костей классического неандертальца Неандерталь 1, но и останки еще как минимум одного взрослого и молочный моляр ребенка. Весьма продуктивным оказалось и переисследование пещеры Ла-Шапель-о-Сен в 2011–2012 гг.: кроме новых костей первого скелета, нашлись зубы еще одного взрослого и двух детей.

Иногда открытия можно совершать, никуда не выходя, проводя раскопки не в полях и горах, а в хранилищах музеев. Образцовый и многострадальный пример – детские скелеты из грота Ле-Мустье. Раскопки в нем начались осенью 1907 г., а 7 марта 1908 г. О. Гаузер наткнулся на человеческие кости. 12 августа 1908 г. Клаач в присутствии участников экскурсии Франкфуртского антропологического конгресса нашел и через несколько дней вынул из раскопа череп. Надо сказать, раскопки проводились крайне небрежно, отчего большая часть костей была разрушена и утеряна. Не везло бедняге и после: один из исследователей – врач-стоматолог В. Дик – ничтоже сумняшеся расковырял челюсть, чтобы достать оттуда зубы. Интересно было человеку – как выглядят зубы неандертальца? А челюсть мешала… Трудно дались горемыке-неандертальцу и проутюжившие его четыре реконструкции: после каждой от него оставалось все меньше и меньше. В конце Великой Отечественной войны извилистая фронтовая судьбина забросила останки в СССР, откуда в 1958 г. они были возвращены в ГДР, где, впрочем, до них далеко не сразу дошли руки. В 1965 г. череп был, наконец, опознан – переоткрытие свершилось! На этом длительном пути, правда, у него исчезла вся средняя часть лица, да и другие части заметно пообветшали.

Не менее интересная история приключилась со вторым детским скелетом из Ле-Мустье. Он был раскопан Д. Пейрони в 1914 г., однако никем не изучался. Кости каким-то непонятным образом растворились во чреве Парижа. Однако в 1996 г. большая часть костей обнаружилась на полочке в коробке с камнями в одном из французских музеев (Maureille, 2002). Но и это не самое любопытное. Выяснилось, что правые плечевая и бедренная кости дитятки Ла-Ферраси 4bis на самом деле принадлежат все тому же Ле-Мустье II. Оказывается, когда в Ла-Ферраси пошли находки детских костей, Д. Пейрони передал М. Булю кости из Ле-Мустье для сравнения, но почему-то не забрал обратно. А следующие исследователи, не разобравшись, посчитали, что это кости из Ла-Ферраси, ведь лежали они в соответствующей коробке. Отсюда выросла немалая ошибка, ведь из-за дубликата получалось, что в Ла-Ферраси имеется двойное детское погребение – уникальный случай. Теперь же разъяснилось, что это вовсе не исключение, а просто казус. Все же неандертальцы никогда не хоронили двух индивидов вместе.

Палеоантропы, как и их предки, продолжали мигрировать по планете, впрочем, расселение шло в основном к северу по уже освоенным материкам; в Австралию и Америку они так и не проникли. Неандертальцы – аборигены Европы и Западной Азии. Их ареал простирался от Атлантического океана до Алтая. Существенно, что на всем немалом ареале – от тайги до британских морей – неандертальцы были довольно однообразны. В Европе можно проследить плавное возникновение неандертальцев из гейдельбергенсисов, тогда как в Азии они появляются позже и уже в готовом виде. По всей видимости, это говорит о возникновении в Европе и расселении оттуда в сравнительно позднее время – заметно позже 100 тыс. лет назад.

Неандертальцы активно расширяли свой ареал на югах, причем расселяясь не только по суше, но и по морю. Иначе как они могли оказаться на острове Крит в центре Средиземного моря? Конечно, уровень воды существенно понижался во время оледенений, но не настолько, чтобы Крит стал частью материка. Меж тем в местности Превели около города Плакиас найдены ашельские ручные рубила с датировками более 107 и около 130 тыс. лет назад (Strasser et al., 2010, 2011). Как выглядели лодки первых мореходов? Вряд ли это было просто бревно, ведь переселиться должна была как минимум семья, да и путь был неблизкий. Плот? Долбленка? Парусный фрегат? Пароход? Впрочем, остановимся на первых двух вариантах…

Гораздо меньшее расстояние по морю надо было преодолеть первооткрывателям южных Ионических островов у побережья Греции (Ferentinos et al., 2012). Первобытные одиссеи впервые прибыли на остров Кефалиния 125 тыс. лет назад, а между 110 и 35 тыс. лет назад плотно обосновались на нем, а также на соседних островах Лефкада и Закинф. Если Лефкада периодически и соединялась с материком, то Кефалиния и Закинф всегда оставались отрезанными от него проливами. Таким образом, возможности неандертальцев к преодолению пространств были передовыми для своего времени.

Неандертальцы изучены едва ли не лучше, чем любые иные ископаемые люди. Этому способствовало их раннее открытие и, соответственно, долгая история исследований. Важно, что от неандертальцев сохранилось довольно много останков, и часть – в отличном состоянии. Классическая шутка: древние люди жили вдоль современных автомагистралей. Ведь большинство открытий, особенно первых, было сделано при дорожных работах, когда случайно вскрывались древние пещеры, расчищались погребенные слои, а в них обнаруживались кости. По этой же причине большая часть находок обнаружена в Западной Европе – на небольшой территории тут самый значительный процент строек. Немалую роль также сыграла своеобразная романтика пещерных троглодитов и загадочная их судьба. Посему публикаций, посвященных неандертальцам, едва ли не больше, чем кому-либо еще из древних людей или вообще приматов.

Рис. 30. Черепа Гибралтар I (а), Саккопасторе I (б), Шапель (в), Ферраси (г).

Очень характерная морфология неандертальцев лучше всего описывается двумя словами – массивность и расширенность. Какую бы их часть мы ни рассматривали, она будет раздавшейся вширь и иметь толстые стенки.

Череп неандертальцев огромный и тяжелый, особенно развитый в ширину. Объем мозга очень большой – 1200–1750 см?, в среднем даже чуть больше, чем у современных людей. Лоб покатый, с мощным надбровным валиком, изогнутым в виде двух дуг, но не достигающим значений архантропов. В отличие от большинства архантропов, препалеоантропов и неоантропов, мозговая коробка неандертальцев при взгляде сзади почти круглая. Затылок неандертальцев сильно выдается назад и имеет характерную форму: при взгляде сбоку он не треугольный, как у архантропов, а “пяткообразный” или в виде “шиньона”, так как затылочный рельеф у них на удивление слабый, а наружного затылочного выступа практически совсем нет, да и выйные линии развиты весьма слабо. Невелики и сосцевидные отростки височной кости. Очевидно, мускулатура основания головы, шеи и спины у неандертальцев заметно отличалась от нашей. Думается, их шея была намного толще нашей и они не могли так легко и непринужденно вертеть головой, как мы. О том же свидетельствуют длинные и нераздвоенные остистые отростки шейных позвонков неандертальцев.

Лицо неандертальцев тяжелое, очень широкое и очень высокое. Характернейшая их особенность – среднелицевой прогнатизм, то есть выступание вперед именно средней части лица, причем сразу и в горизонтальной, и в вертикальной плоскостях. Челюсти при этом не так уж сильно выдаются вперед. Другая “фишка” неандертальцев – скошенные скулы, которые прямой или даже выпуклой линией спускаются от собственно скуловых костей вплоть до альвеолярного отростка верхней челюсти, отчего лицевой скелет приобретает как бы опухший вид. Глазницы очень большие и почти круглые. Нос тоже рекордных размеров и, кроме того, имеет специфическое строение гребешков на внутренней стороне. Носовые кости не очень велики и обычно вогнуты, но направлены вперед под большим углом, так что нос живых неандертальцев, очевидно, был выдающимся – в прямом и переносном смысле.

Челюсти крупные, массивные. Передняя сторона – симфиз – нижней челюсти скошена, но далеко не так резко, как у архантропов; у многих неандертальцев она почти вертикальна, а у особо одаренных имеется даже слабый намек на подбородочный выступ. Правда, морфологически неандертальский выступ устроен иначе, чем у нас.