Книга: Эректус бродит между нами. Покорение белой расы

Глава 25. Неандертальцы 

Глава 25. Неандертальцы 

В этой главе мы более детально рассмотрим отношения между неандертальцами и универсализированными людьми современного антропологического типа из Западной Азии, то есть кроманьонцами. В период примерно от 350 000 до 24 500 лет назад Европа была населена неандертальцами, но около 46 000 лет назад их численность начинает сокращаться и на этой территории появляются европеоиды.

Рисунок 25-1

Вопреки изначальному представлению о неандертальцах как о тупых невежественных тварях, более тщательное изучение их культуры и достижений гуманизировало их облик. Они рисовали орнаменты, изготавливали костяные орудия (Zilhгo, 2006a), известна даже флейта возраста 82 000–43 000 лет, изготовленная ими из кости пещерного медведя (рис. 25–1). Мозг неандертальцев был крупнее нашего (если не брать в расчет массу тела), хотя самые ранние люди современного антропологического типа были выше ростом и существенно стройнее. Неандертальцы в полной мере владели огнем и умели делать сколы камня и использовали их при изготовлении достаточно совершенного оружия, например, утяжеленных в передней части копий (Thieme, 1997), позволявших убивать на охоте крупных животных, а также орудий, необходимых для разделки туш таких животных, составлявших основу их преимущественного мясного рациона. Неандертальцы заботились о своих раненых и престарелых собратьях и «были первыми из известных нам людей, хоронивших своих умерших» (Howells, 1959, с. 193; Haywood, 2000, с. 41). Иногда они хоронили их вместе с артефактами, цветами или посыпали их красной охрой (Arsugava, 2001, с. 272–275). В отличие от эректусов, не сумевших выжить в холоде Севера, современное поведение (и анатомические адаптации к холоду) позволили неандертальцам выживать там на протяжении сотен тысяч лет.  

Миграция кроманьонцев, универсализированных Hss из Западной Азии, обсуждавшаяся в предыдущей главе, началась примерно 46 000 лет назад и продолжалась в период между двумя ледниковыми периодами, когда леса заместили собой луга, что привело к исчезновению стад крупных млекопитающих (например, мамонтов, лошадей, бизонов и северных оленей) и живших охотой на них неандертальцев. Пришельцы не мгновенно заместили собой неандертальцев, и те сумели просуществовать до примерно 24 500 лет назад [283 - Это возраст наиболее поздних останков неандертальцев, обнаруженных в Португалии. Неандертальцы еще жили в Хорватии примерно 28 000 лет назад и в Южной Испании около 30 000 лет назад (Hall, 1999).], так что эти две очень различные человеческие популяции занимали сопредельные и, вероятно, перекрывающиеся территории на протяжении не менее 10 000 лет [284 - Неандертальцы и современные люди сосуществовали примерно от 40 000 лет назад до не менее чем 30 000 лет назад (Hublin, 1995). Хейвуд утверждает (Haywood, 2000, с. 41), что даже до 12 000 лет назад.]. Как же им было возможно сосуществовать на тех же территориях столь долгое время?

Одно из объяснений состоит в том, что они использовали разные стратегии охоты и соответственно не охотились на одну и ту же добычу в одно и то же время. Пришельцы преследовали стада, отлавливая молодняк, старых и больных животных, тогда как неандертальцы применяли засадную стратегию, вероятно, загоняя крупных травоядных животных навстречу сидящим в засаде охотникам, неожиданно пронзающим животных массивными копьями. Неандертальские копья, некоторые с большими и тяжелыми наконечниками, требовали толстого тяжелого древка, но у неандертальцев были крепкие кости и мускулистые предплечья, обеспечивавшие крепкую хватку (Balbirnie, 2005).

Другое предположение (присланное мне по электронной почте) было сделано доктором В.В. Ольсоном и состоит в том, что неандертальцы были ночными охотниками. Максимально адаптированные к холоду виды, такие как аборигены Восточной Азии, имеют меньшие по размеру глаза, слабее подверженные действию холода. Неандертальцы хотя и были хорошо приспособлены к холоду, имели необыкновенно крупные глаза. Помимо этого, характерным признаком неандертальцев является затылочный бугор, выпуклость в задней части черепа, где происходит обработка зрительной информации.

Хотя кости неандертальцев были толстыми и плотными, на них часто обнаруживают следы переломов, которые судебные антропологи описывают как сходные с теми, которым подвержены участвующие в родео ковбои, где они оседлывают буйволов и валят на землю молодых бычков (рис. 25–2) [285 - National Geographic, Jan., 1996.]. В Европе обитало много крупных травоядных животных, таких как горные козлы, лани и газели, некоторые из животных, например, туры (дикие коровы, вес быка мог превышать тонну), мамонты (рост в холке до 5 м, вес самца до 12 тонн), носороги (рост в холке до 3,5 м плюс два рога) и дикие кабаны (вес около 250 кг, плюс клыки), были очень опасными. Сопоставив все эти сведения, можно предположить, что неандертальские мужчины окружали стада и тихо подкрадывались к ним под покровом темноты, а затем пускали в ход свои копья. Можно представить себе ожесточенность схваток, завязывавшихся между людьми и животными.   

Рисунок 25-2

Более грацильным кроманьонцам должно было нелегко проникать на территорию столь грозных соперников. Но хотя неандертальские мужчины были крупнее и сильнее кроманьонских, последние были вооружены копьями с более легкими каменными наконечниками и могли метать их дальше, что не требовало слишком близкого приближения к добыче (Arsugava, 2001, с. 192–193; Shea, 2001). Кроме того, так как ноги у неандертальцев были короче и тело тяжелее, они затрачивали на ходьбу примерно на 30 % больше энергии, чем мы, что мешало им двигаться за мигрирующими стадами (Steudel-Numbers, 2004). Благодаря следованию разным охотничьим стратегиям, неандертальцы и кроманьонцы могли использовать одни и те же пищевые ресурсы, редко вступая в схватки за них. Вдобавок к большей мобильности и более совершенным технологиям существенное преимущество на охоте кроманьонцам давали собаки, которых у неандертальцев не было.

Другими важными преимуществами были лучшие обмен информацией, сотрудничество, социальные связи и лучший обмен товарами, обеспечивающие кроманьонцам доступ к информации и материалам, не встречающимся рядом с местами их обитания. Гортань у неандертальцев расширялась в области зева, что ограничивало сложность издаваемых ими звуков (Arsugava, 2001, с. 267) и их способность к общению и обмену информацией, хотя они и имели подъязычную кость, необходимую для связной речи. Кроманьонцы проявляли также символическое поведение, такое как настенная пещерная живопись (рис. 25–3) [286 - Рисунок возраста 13 тысяч лет из пещеры в ущелье Вальторта в Испании.] и изготовление украшений, связанных с обозначением статуса или групповой принадлежности, но неандертальцы такого поведения не проявляли (Adler, 2006; Hoffecker, 2002, с. 178).

Рисунок 25-3

До тех пор, пока кроманьонцы не создали технологии, позволившие им жить на одной территории с неандертальцами и конкурировать с ними, неандертальцы не имели конкурентов из рода Homo. Но когда кроманьонцы научились сшивать шкуры и сооружать убежища с очагами, они оказались в состоянии проникать на территории неандертальцев и охотиться на крупных травоядных животных, составлявших основу рациона неандертальцев. Кроме этого, кроманьонцы умели ловить рыбу и добывать с помощью ловушек мелких млекопитающих, когда крупной добычи было недостаточно (Purucker, 1977, Глава 7). Таким образом, неандертальцы проследовали обычным путем к исчезновению – анатомическая специализация для более эффективного получения определенного пищевого ресурса (крупные травоядные животные) и затем вымирание по мере сокращения этого ресурса (Глава 4, Правило 3). Анатомические специализации неандертальцев верно служили им на протяжении сотен тысяч лет, но после изменения климата и появления новых конкурентов их специализации сделались бременем. Это заняло тысячи лет, но постепенно универсализированные кроманьонцы стали причиной исчезновения специализированных неандертальцев.

Но тем не менее во вполне реальном смысле неандертальцы не вымерли и живут сегодня как составная часть тех из нас, кто является европеоидом. Европеоиды могут быть благодарны неандертальцам за получение от них части их генома, хотя этот дар может и не являться поводом радости для его получателей. 

Так как неандертальцы и кроманьонцы жили на одной и той же территории столь долгое время, между ними, безусловно, должен был происходить некоторый интербридинг. Мы знаем, что Hss и неандертальцы были достаточно близки генетически, чтобы спариваться и иметь в результате плодовитое потомство [287 - Генетическое расстояние между европеоидами и африканцами из тропической Африки может превышать 0,2 %, и, несмотря на это, они способны давать плодовитое потомство. Генетическое расстояние между Hss и неандертальцами меньше (< 0,08), так что с большой вероятностью они также могли давать плодовитое потомство.]; в конце концов, и те, и другие являлись Hs. Но когда ученые проанализировали выделенную из костей неандертальцев мтДНК и провели сравнение, они не обнаружили следов неандертальских аллелей в мтДНК современных европеоидов (Krings, 1997; Ovchinnikov, 2000; Serre, 2004). Аналогично анализ Y-хромосомы не дал свидетельств интербридинга между ними (Krause, 2007b). Однако же имеются некоторые другие генетические свидетельства интербридинга (Evans, 2006). Как такое оказалось возможным?

Общим принципом биологии является, что самцы более успешной и расширяющейся популяции спариваются с самками менее успешной и сокращающейся популяции (Sykes, 2001, с. 125). Это предполагает, что кроманьонские мужчины овладевали неандертальскими женщинами. Такое легко представимо, когда неандертальские женщины были голодны, а кроманьонские мужчины имели некоторый избыток пищи, или когда большинство неандертальских мужчин было мертво в результате возникшей стычки [288 - Неандертальские мужчины могли легко одержать победу в схватке один на один с голыми руками, но кроманьонцы, вероятно, были многочисленнее, могли бегать быстрее и имели более совершенные метательные копья.]. Гибридное потомство должно было иметь мтДНК неандертальцев и не иметь мтДНК Hss. Если это потомство воспитывалось своими матерями в неандертальской популяции, то мтДНК или ядерная ДНК неандертальцев не должны были проникать в популяцию Hss.

Это первое гибридное поколение должно было обладать различными комбинациями признаков неандертальцев и Hss и проявлять заметно большее разнообразие, чем в каждой из родительских популяций. Лишь те гибридные индивиды, которые имели наилучшие в то время в условиях Евразии комбинации признаков, проходили естественный (и, вероятно, половой) отбор и передавали свои аллели следующему поколению. К примеру, гибридные мужчины, унаследовавшие как способность к абстрактному мышлению универсализированных Hss, так и частично неандертальские силу и отвагу, могли оказаться репродуктивно успешнее мужчин обеих родительских популяций. То же самое могло быть верным и в отношении гибридных женщин, унаследовавших грацильность кроманьонских женщин и (возможно) белокурые или рыжие волосы неандертальцев.

Спустя ряд поколений гибриды должны были стать лучше адаптированной популяцией и начать превосходить как кроманьонцев, так и неандертальцев – гибридная популяция должна была расширяться, а популяции как кроманьонцев, так и неандертальцев сокращаться. Теперь роли поменялись, и гибридные мужчины могли обладать и кроманьонскими, и неандертальскими женщинами. Овладевали ли они немногими оставшимися тяжелыми в кости и имеющими первобытную внешность неандертальскими женщинами или же утонченными и женственно выглядевшими кроманьонскими женщинами? Если они предпочитали последних, то их потомки, европеоиды, должны были иметь мтДНК Hss и не иметь неандертальской мтДНК, но в любом случае они имели бы определенную долю неандертальской ядерной ДНК. Таким образом, результирующая популяция, европеоиды, могла приобрести ядерную ДНК неандертальцев без приобретения их мтДНК.

Вопреки неудаче обнаружения неандертальской мтДНК у европейцев некоторые генетические свидетельства интербридинга все же имеются. Северные неандертальцы генетически отличались от южных (Rosas, 2006), и европейцы к северу от Альп и Пиренеев отличаются генетически от южных средиземноморских европейцев (Seldin, 2006; Tian, 2008; см. также рис. 20–3). Безусловно, генетические различия европейцев могут быть обусловлены отбором разных признаков в северном и южном климате, но другой возможной причиной возникновения этих различий европейцев могла быть гибридизация части кроманьонцев с северными неандертальцами, тогда как остальные генетически сходные кроманьонцы на Юге гибридизировались с генетически отличными южными неандертальцами.

В недавнем исследовании группы исландских ученых была обнаружена инверсия (то есть участок нити ДНК, повернутый на 180°) в 900 000 пар нуклеотидных оснований в хромосоме 17, имеющая возраст по меньшей мере 3 млн лет (Stefansson, 2005). Эта мутация обнаруживается примерно у 20 % европеоидов, почти отсутствует у монголоидов и является редкой у негроидов; женщины с этой мутацией имеют больше детей.

Как европеоиды приобрели столь древнюю мутацию? Согласно теории И-и-А, они должны были получить ее от африканцев, предположительно эволюционировавших в аборигенов Азии, а затем в европеоидов, но у современных африканцев и монголоидов она очень редка, и ввиду этого они должны были ее утратить. Так почему же монголоиды утратили ее, тогда как 20 % европеоидов ее не утратили, несмотря на сходство среды обитания монголоидов и европеоидов? Наиболее вероятное объяснение состоит в том, что эта инверсия возникла в предковой линии неандертальцев, и мигрировавшие в Европу кроманьонцы гибридизировались с имевшими ее неандертальцами и передавали ее своим гибридным детям, европеоидам. Позднее некоторые европеоиды передали эту мутацию немногим африканцам и монголоидам.

Эта мутация подвержена положительному отбору (то есть дает преимущество ее обладателям), но только если ее частота в популяции не превышает 20 %. Это предполагает, что она начинает подвергаться отрицательному отбору (то есть становится неблагоприятной) при повышении ее частоты в популяции более 20 % [289 - Аналогичный «зависимый от частоты отбор» был обнаружен в отношении гена DSC1, тесно связанного с развитием шизофрении.].

Имеется ряд аллелей, обнаруживаемых у европейцев и не обнаруживаемых или очень редких у других рас, включая аллели, вовлеченные в развитие центральной нервной системы. Эти аллели настолько выпадают из основного кластера аллелей человечества, что должны были быть приобретены от архаичных людей, таких как неандертальцы. Аллель гена микроцефалии появилась у европейцев около 37 000 лет назад, во время проникновения кроманьонцев на территории неандертальцев. Эта аллель влияет на размер мозга и подвергается сильному положительному отбору в популяциях Евразии. Но столь существенное отличие гаплотипа этой аллели от других вариантов этого гаплотипа указывает на возраст их расхождения не мене 1 млн лет. Объяснение состоит в том, что эта аллель впервые появилась у неандертальцев, а не у Hss. Следовательно, около 37 000 лет назад неандертальцы гибридизировались с Hss, воспринявшими от них этот древний гаплотип (Evans, 2006). 

Нам не известны все специфические признаки неандертальцев, но мы можем предполагать, что если европеоиды обладают признаками, не обнаруживаемыми у каких-либо народов нашей планеты, от которых европеоиды могли их получить, то эти признаки либо возникли в родословной линии европеоидов, либо были приобретены ими от неандертальцев. Хотя эти признаки включают удлиненное лицо (Coppens, 2004, с. 109) и ряд особенностей строения скелета (Trinkaus, 2007), наиболее специфичными признаками европеоидов являются рыжие или белокурые волосы и голубые или зеленые глаза.

Специфические признаки с наибольшей вероятностью происходят оттуда, где они чаще всего встречаются (Глава 4, Правило 11), а область наибольшей распространенности белокурых волос (рис. 25–4) и область, где были распространенны неандертальцы (рис. 22–1), сильно перекрываются.  

Рисунок 25-4

Тот факт, что белокурые волосы и голубые глаза не встречаются у монголоидов и африканцев, несмотря на их некоторое смешение с европеоидами, указывает на небольшую древность этих аллелей у европеоидов. Если бы эти аллели европеоидов были древними, то, вполне вероятно, они бы распространились среди монголоидов в достаточной мере для того, чтобы время от времени проявляться, хотя и являются рецессивными. Но этого не происходит. С другой стороны, эти аллели могли появиться за более чем 1,8 млн лет в родословной линии неандертальцев (до H. georgicus). Таким образом, у этих аллелей было не менее 21 500 лет (46 000 лет назад, когда кроманьонцы двинулись в Европу, минус 24 500 лет назад, когда исчезают неандертальцы) для приобретения их кроманьонцами вследствие интербридинга с неандертальцами.

Следующим осложняющим дело обстоятельством является то, что у некоторых австралийских аборигенов встречаются не только белокурые волосы, но и другие черты европеоидов (рис. 22–5, 27–4); описан даже один голубоглазый абориген [290 - Его мать была европейкой, а отец чистокровным аборигеном. Вследствие этого его отец должен был иметь аллель голубоглазости, т. к. она рецессивна (персональное сообщение д-ра Алекса Брауна).]! С другой стороны, некоторые аборигены имеют специфические неандертальские признаки, такие как затылочный бугор и нависающие брови, нисходящие к H. georgicus (рис. 2–4). Это может означать, что они приобрели все эти аллели, ответственные за развитие таких признаков, от неандертальцев, более универсализированных в сравнении с европеоидами. При этом некоторые аборигены даже более универсализированы, чем европеоиды. Согласно эволюционному Правилу 3 (см. Главу 4), развитие идет от универсализации к специализации, но не наоборот. Это говорит нам, что линия австралийских аборигенов не происходит от линии неандертальцев, хотя последние, возможно, и внесли определенный вклад. По-видимому, обе линии происходят от универсализированных австралопитеков и характерные для неандертальцев затылочный бугор и нависающие брови были приобретены линией австралийских аборигенов позднее, вероятно, от предка неандертальцев, такого как H. georgicus или гейдельбергский человек. Поскольку белокурые волосы и голубые глаза не дают преимуществ в Австралии, то вероятно, что эти признаки были занесены туда ранними европеоидами.    

Ограниченный интербридинг между кроманьонцами и неандертальцами объясняет наличие ряда общих признаков у неандертальцев и некоторых европеоидов (Coon, 1962; Bailey, 2002). Неандертальский затылочный бугор обнаруживается также у части ранних европеоидов современного антропологического типа даже и в наши дни, чаще всего среди лапландцев, финнов и населения южной части графства Ланкашир в Северо-Западной Англии (подвергавшегося в свое время нашествию викингов), то есть там, где в наибольшей степени распространены белокурые волосы и голубые глаза.

Если д-р Ольссон прав, и неандертальские мужчины действительно охотились на крупных животных по ночам, что представляет собой пример авантюрного и рискованного поведения, то это может объяснять, почему европеоиды более авантюрны и склонны к рискованному поведению в сравнении с аборигенами Северо-Восточной Азии. Такой стиль поведения европеоидов может быть ответственен за большее число их открытий и достижений вопреки наличию у них меньшего по размеру мозга и более низкого коэффициента интеллекта IQ в сравнении с аборигенами Северо-Восточной Азии [291 - К 2000 г. американцы были удостоены 53 Нобелевских премий, все лауреаты были белыми. За тот же период гражданами Великобритании было получено 12 Нобелевских премий. Для сравнения, Япония, численность населения которой вдвое выше, чем в Великобритании, имеет четырех нобелевских лауреатов. Страна с наибольшим в мире населением, Китай, имеет лишь одного нобелевского лауреата, так же как и Корея.].

Афроцентристы изначально отрицали, что у аборигенов Западной Азии в ходе их становления европеоидами происходил интербридинг с какими-либо архаичными видами человека, поскольку, согласно представлениям афроцентристов, африканцы современного антропологического типа заместили собой всех архаичных людей без интербридинга. Однако если европеоиды эволюционировали от аборигенов Восточной Азии без гибридизации с неандертальцами, то трудно объяснить, почему череп европеоидов менее неотеничен, чем у аборигенов Восточной Азии, поскольку неотения последних благоприятна в условиях Восточной Азии, а европеоиды обитают в сходной среде.

Рисунок 25-5

На рисунке 25–5 изображена неандертальская девочка, облик которой был реконструирован по черепу [292 - Реконструкция т. н. «гибралтарского ребенка», выполненная E. Dayn?s. Рисунок с сайта http://www.ifi.unizh.ch/staff/CAP/Gib2.htm.]. Ее внешность западает в память, но она бы легко могла сойти за современного европеоида.

Интересным признаком, присущим некоторым неандертальцам, ряду ископаемых черепов европеоидов (Coon, 1962, с. 504) и некоторым живущим ныне европеоидам, является так называемый «среднелицевой прогнатизм». Сравните нос и челюсти очаровательной певицы Пэт Бенатар (рис. 25–6) с реконструированным профилем неандертальского мужчины (рис. 25–7) и с неандертальской девочкой на рисунке 25–5. Среднелицевой прогнатизм неандертальцев можно наблюдать у многих европейцев и некоторых монголоидов. Даже в мультфильмах и комиксах прекрасные европеоиды часто имеют среднелицевой прогнатизм, как, например, героиня одного из самых популярных в США комиксов Блонди Бамстед.

Рисунок 25-6

Рисунок 25-7

Неандертальский среднелицевой прогнатизм отличен от альвеолярного прогнатизма симиан, присущего многим австралийским аборигенам (рис. 27–6), африканцам (рис. II-1, 9–3, 9–4, 9–26, 10–11 и 25–8) и человекообразным обезьянам (рис. 6–1, 25–9). Для прогнатизма симиан характерно выступание вперед только челюстей, но для неандертальского прогнатизма характерно выступание вперед как носа, так и челюстей, причем нос выступает вперед даже сильнее челюстей. Кроме того, нос у неандертальцев и европеоидов длиннее и уже, чем у африканцев и человекообразных обезьян, и выступает вперед в своей нижней части ближе к основанию верхних резцов (рис. 10–6, 10–7; Howells, 1948, с. 167–168). Профили на рисунке 25–10 иллюстрируют различия прогнатизма.  

Рисунок 25-8

Рисунок 25-9

Рисунок 25-10

У европейского профиля челюсти вперед не выступают, но нос и подбородок выступают. У неандертальского профиля (Hn) вперед выступают как нос, так и челюсти, а подбородок выступает очень незначительно. Если неандертальский профиль совместить с европейским, в результате получим более привлекательный, присущий некоторым европейцам гибридный профиль Hss/Hn, с выступающими вперед челюстями, носом и подбородком. У профиля симиан вперед выступают только челюсти, а нос короткий, плоский и широкий. Поскольку большинство африканцев и монголоидов неандертальским прогнатизмом не обладают, то откуда же европейцы его получили, как не от неандертальцев?

Нос, выступающий вперед сильнее челюстей при неандертальском прогнатизме, наводит на мысль об использовании в схватках скорее оружия, чем зубов. Неандертальский прогнатизм представляет собой комбинацию частичной утраты прогнатизма симиан плюс возникшее как адаптация к холоду увеличение размера и длины носа, согревающего холодный воздух перед его проникновением в легкие.

Интербридинг с неандертальцами дает нам хорошее объяснение того, почему европеоиды приобрели признаки, не в полной мере адаптивные. Это явление называется «селективным преимуществом», или эффектом «движения в повозке», и работает соответственно. Предположим, что жившие долгое время в Европе неандертальцы имели всего лишь одну аллель, благоприятную при обитании там. (Они, вероятно, имели много таких аллелей, но рассмотрим простейший случай.) Предположим также, что существовал лишь очень ограниченный интербридинг между неандертальцами и вновь прибывшими кроманьонцами. Ограниченный интербридинг должен был давать гибридному потомству не только высоко благоприятные аллели, но также и другие соседние с ними аллели, не дающие каких-либо преимуществ, возможно, такие, как цвет глаз и волос. Индивиды, унаследовавшие особо благоприятную аллель, были репродуктивно успешнее не унаследовавших ее, и постепенно большинство членов расширявшейся гибридной популяции приобрели ее. Но и те соседние, «движущиеся вместе с повозкой» аллели также распространились вместе с благоприятной аллелью. Так что даже если эти другие сопутствующие аллели и не были особенно благоприятными, гибриды в итоге приобрели и их. Изящно, не правда ли? (Schaffner, 2006.)

Таким образом, европеоиды имеют комбинацию кроманьонских и неандертальских признаков, но отсутствие неандертальской мтДНК у европеоидов предполагает намного больший вклад в европеоидный геном кроманьонцев, чем неандертальцев. 

Наилучшим ископаемым свидетельством интербридинга с неандертальцами являются результаты определения формы нижнечелюстного отверстия (Mandibular foramen), через которое проходит нерв к зубам (Wolpoff, 2004; Soficaru, 2007). Это отверстие бывает двух форм (рис. 25–11): «нормальное», присущее большинству живущих ныне людей, и «горизонтально-овальное» (Г-О), известное почти исключительно по ископаемым останкам неандертальцев и европеоидов (Lewin, 1998, с. 404).

Рисунок 25-11

Так как форма этого отверстия не имеет функционального значения и вероятность независимого случайного возникновения формы Г-О и у неандертальцев, и у европейцев очень мала, то европейцы должны были приобрести ее от неандертальцев. В таблице 25–1 показано, что нижнечелюстное отверстие формы Г-О не встречается у австралопитеков, ранних африканцев и у одного из гибридов. С наибольшей частотой оно встречается у неандертальцев, а частота его встречаемости у европейцев убывает от древности к нашему времени.   

Рисунок 25-12

На рисунке 25–12 изображен череп мужчины, жившего 90 000 лет назад, обнаруженный на горе Кармель в Израиле. Черепу с горы Кармель присущи признаки как неандертальцев, так и европеоидов, и считается, что это был гибрид или переходная форма. То есть если европеоиды являются гибридами кроманьонцев и неандертальцев, то человек с горы Кармель был скорее неандертальцем (рис. 2–6, 2–7), чем кроманьонцем (рис. 2–8). Его внутричерепной объем составляет 1518 см , что больше среднего значения европеоидов (1441 см ), аборигенов Северо-Восточной Азии (1491 см ) и неандертальцев (1450 см ), но меньше, чем у кроманьонцев (около 1570 см ). 

Таблица 25–1 

В 1999 г. в Португалии в пещере в долине Лапедо к северу от Лиссабона был обнаружен скелет 4-летнего ребенка, датируемый возрастом 24 500 лет, определенно являющийся гибридом неандертальца и кроманьонца (т. н. ребенок «Lagar Velho»; Duarte, 1999). Этот скелет указывает на то, что неандертальцы и ранние люди были способны иметь общих детей. Ребенок был похоронен вместе с продырявленными раковинами и красной охрой, что служит признаком погребального ритуала, представляющего собой современное поведение.

Рисунок 25-13

Рисунок 25-14

На рисунках 25–13 и 25–14 изображены еще две реконструкции облика взрослых неандертальцев [293 - На рис. 25–13 изображена восковая реконструкция неандертальца из Франции, выполненная по его черепу, датируемому возрастом 50 000 лет (изображен на фоне реконструкции). Наклон черепа не совпадает с наклоном лица реконструкции. Рис. 25–14, полученный из Рейнского земельного музея в Бонне, был сделан по неандертальскому черепу возраста 42 000 лет.]. Надбровные дуги у них массивнее и наклон лба больше, чем у большинства европеоидов, но даже сегодня они могли бы «сойти» за европеоидов.  

Вдобавок к ископаемым костям были обнаружены артефакты, указывающие на товарообмен между неандертальцами и аборигенами Западной Азии, а возможно и на более тесные контакты между ними. Украшения, обнаруживаемые вместе с более древними останками неандертальцев, сходны с обнаруживаемыми вместе с останками кроманьонцев, хотя ранее эти две популяции считались полностью разобщенными (Zilh?o, 2006b).  И наконец, европейцы имеют слишком много специфических признаков и необычных аллелей, чтобы все они могли появиться за счет мутаций. Более того, некоторые из этих аллелей и признаков не дают очевидных преимуществ, так что трудно понять, как они могли возникнуть и столь широко распространиться среди европейцев исключительно вследствие мутаций.