Книга: Эректус бродит между нами. Покорение белой расы

Глава 24. Происхождение аборигенов Евразии 

<<< Назад
Вперед >>>

Глава 24. Происхождение аборигенов Евразии 

«Если мы посмотрим прежде всего на ту часть мира, которая была рассадником рас, мы сможем сделать единственно возможный выбор. Все следы расходятся из Азии».

(Howells, 1948, с. 295)

В этой главе мы перейдем от человекообразных обезьян к человеку. Орео хороший кандидат на представителя прямоходящих человекообразных обезьян нашей линии родства. С учетом перекрывания диапазонов и длительности их существования, австралопитеки, вероятно, являются потомками Орео, жившего в тропиках и в субтропиках (то есть севернее тропика Рака, или 22,5° северной широты) и, очевидно, не бывшего приспособленным к другим условиям существования. Так как австралопитеки представлены столь многими и широко распространенными видами, анатомическая специализация к разным климатическим зонам началась, по-видимому, скорее с австралопитеков, чем с Орео.

Причина выведения истока происхождения рас от австралопитеков заключается в простом принципе эволюции (Глава 4, Правило 3), гласящем, что универсализированные виды подвергаются специализации, но не наоборот. Последний общий предок всех когда-либо существовавших популяций гоминидов, включая современные, должен был быть по меньшей мере столь же универсализированным, как и представители любой из этих популяций.

Нынешние африканцы специализированы для жизни в тропиках. У них не только большое количество меланина, но и уникальное строение волос (табл. 10–1, позиции с 15 по 19). Оба этих признака обнаруживаются у обитателей Африки, Индии, Андаманских островов (рис. 26–4) и у негритосов Юго-Восточной Азии (рис. 27–7). То, что все наиболее примитивные и широко географически распространенные люди (например, бушмены, готтентоты и жители Андаманских островов) имеют эти признаки, предполагает, что это очень древние адаптация для жизни в тропиках. H. georgicus, живший 1,8 млн лет назад намного севернее, имел по меньшей мере две адаптации к холоду: лопатовидные резцы и затылочный бугор. Учитывая это, адаптации для жизни в тропиках должны были появиться более 1,8 млн лет назад, так как прежде, чем оказаться севернее, где обитал H. georgicus, гоминиды жили в более теплом климате. Это означает, что: (1) адаптации для жизни в тропиках линий африканцев и негритосов ведут свое начало от австралопитеков и возникли более 2 млн лет назад и (2) универсализированные австралопитеки, от которых эволюционировали тропические и северные австралопитеки, обитали между ними в субтропиках.

Таким образом, до того, как эволюционировали адаптированные к тропикам австралопитеки, универсализированные австралопитеки (эволюционировавшие от универсализированного Орео) обитали в субтропиках и севернее до тех пределов, где им позволяло выживать без одежды их волосатое тело. Очень вероятно, что они отваживались проникать и в тропики. После возникновения адаптированных к тропикам австралопитеков хуже приспособленные к жизни в тропиках универсализированные австралопитеки сохранились севернее в субтропических регионах Европы и Азии.

Универсализированные австралопитеки, жившие на северной границе своих субтропических регионов, испытывали мощное давление отбора в сторону развития анатомических адаптаций к холоду просто потому, что устойчивые к холоду индивиды были способны достигнуть тех территорий и использовать те пищевые ресурсы, которые были недоступны более чувствительным к холоду. Северные популяции австралопитеков, обитавших в Европе и Западной Азии, проделали обычный эволюционный путь адаптации к холоду – развитие более крупного и компактного волосатого тела, что уменьшает площадь поверхности на единицу массы тела и снижает теплоотдачу. Они были родоначальниками линии неандертальцев.

Обитавшие в Восточной Азии популяции австралопитеков избрали альтернативный путь приспособления к холоду – они стали неотеничными. Многие неотеничные признаки (например, подкожный жир, складка эпикантуса, круглая голова, короткие ноги – см. Главу 6) обеспечивают защиту от холода. Эти популяции австралопитеков стали родоначальниками линии монголоидов [274 - Вероятно, что до развития адаптированных к холоду неандертальцев и монголоидов в некоторой степени адаптированные к холоду австралопитеки распространились за пределы Европы и Азии. Это могло бы объяснить некоторое сходство признаков (например, затылочный бугор и лопатовидные резцы), отмечаемых как у азиатских эректусов, так и у H. georgicus.]. То, что обитатели Восточной Азии имеют так много адаптаций к холоду, определенно указывает на древность этих адаптаций. Таким образом, австралопитеки эволюционировали по меньшей мере в два вида, анатомически приспособленных для жизни в холодном северном климате.

Но исходные универсализированные австралопитеки, бывшие прародителями как адаптировавшихся к тропикам, так и адаптировавшихся к холоду видам, не вымерли. Потомки адаптированных к тропикам видов приспособились к жизни в субтропиках и заселили эту зону. Расположенные далее на Север, Северо-восток и Северо-запад территории заселили две другие линии их адаптированных к холоду потомков, неандертальцы и монголоиды. Но исходные австралопитеки цеплялись за жизнь между ними в тех местах, где универсализация все еще имела преимущество [275 - «…первые люди Восточной Европы современного типа… пришли из южных широт с более теплым климатом и не представляли собой специализированную северную вариацию Homo (Hoffecker, 2002, с. 139–140).]. И их универсализированные потомки специализировались не анатомически, но социально, посредством усовершенствования общения и организации, лучших технологий, оружия, орудий труда и средств защиты тела.

То, что они оставались более универсализированными, означало, что они не могли эффективно конкурировать ни с адаптированными к тропикам популяциями в низких широтах, ни с адаптированными к холоду популяциями высоких широт. Самое большее, на что они были способны, это мигрировать на Север или на Юг в зависимости от сезона и с каждым дюймом их продвижения на Север улучшались их технологии и организационные навыки. Таким образом, в Евразии от человекообразных обезьян эволюционировали три линии современного человека: линия неандертальцев на Севере и Западе, линия монголоидов на Северо-востоке и западно-азиатская линия между ними. Вполне естественно, что, подобно своим прародителям, универсализированные обитатели Западной Азии оставались посредине, окруженные специализированными популяциями. Универсализированные обитатели Западной Азии постепенно стали кроманьонцами [276 - Все сохранявшиеся примерно 100 000 лет назад гоминиды принадлежали либо к неандертальцам, либо к Hss (Waechter, 1990).], а затем европейцами.

Эти три не-тропические линии гоминидов не были, однако, полностью генетически изолированными. Наиболее изолированной была линия неандертальцев, поскольку обитателям Западной Азии было небезопасно проникать на территорию столь крупных и мощных людей (рис. 22–2), и если их интербридинг с неандертальцами и происходил ранее примерно 46 000 назад, то он, вероятно, был пренебрежимо малым. После этой даты, когда у обитателей Западной Азии появляются усовершенствованные технологии и улучшается социальная организация, и после изменений климата, истреблявших неандертальцев, мог иметь место существенный интербридинг, что будет обсуждаться в следующей главе. Но обитатели Западной Азии были способны время от времени мигрировать в Восточную Азию (происходила и противоположно направленная миграция, но в меньшем масштабе), что привело к более существенному интербридингу в Восточной Азии. То, что у монголоидов и обитателей Западной Азии (то есть кроманьонцев) произошла неолитическая культурная революция, а у неандертальцев не произошла, предположительно указывает на меньший интербридинг и генный обмен между кроманьонцами и неандертальцами, чем между монголоидами и кроманьонцами.  

Хотя как и неандертальцы, так и кроманьонцы имели некоторые одинаковые адаптации к холоду (например, укороченные руки и ноги, лопатовидные резцы и, вероятно, увеличенный приток крови к конечностям, а также повышенное потребление мяса, добываемого охотой), были также и существенные различия в адаптациях. У неандертальцев возросли масса тела, физическая сила и размер носа, тогда как монголоиды сохраняли эмбриональные признаки, такие как складка эпикантуса и слой подкожного жира. На рисунке 24–1 показано расщепление австралопитеков на тропическую и приспособившуюся к холоду линии [277 - Обратите внимание на сходство этого дерева с деревом генетического родства, построенного Кавалли-Сфорца (рис. 16–7).].


Рисунок 24-1

Европейцы, чья родословная линия начинается в Западной Азии, между территориями неандертальцев и аборигенов Восточной Азии, являются наименее специализированной из трех главных рас человечества. Поскольку они происходят из зоны между жаркими тропиками и холодными северными регионами, они не стали анатомически адаптированными ни к той, ни к другой зонам. И поскольку существующие ныне африканцы и монголоиды, а также вымершие неандертальцы были анатомически специализированными сильнее европейцев, европейская линия родства должна тянуться с тех времен, когда эти специализации еще не возникли, что делает европейцев наследниками универсализированных австралопитеков и древнейшими среди существующих людей.

Генетические свидетельства, однако, говорят о более позднем возрасте LCA человека и предполагают, что LCA существовал в Африке, поскольку африканцы обладают наибольшим генетическим разнообразием (рис. 19–2). Генетическое датирование основано на числе вариаций аллелей. Популяция, имеющая большее число разных аллелей, считается более древней, так как мутации накапливаются с течением времени. Предположение о том, что большее число мутаций эквивалентно большему возрасту, не всегда верно, поскольку существуют и другие пути накопления вариаций, помимо мутаций. Африканцы имеют больше мутаций потому, что на протяжении по меньшей мере сотен тысяч лет все виды гоминидов мигрировали в Африку и скрещивались с уже существующими там популяциями, привнося большое число разнообразных аллелей в их генофонд. У монголоидов больше вариаций, чем у европейцев, не вследствие их большей древности, но потому, что европейцы, и до того не столь многочисленные, намного сильнее монголоидов пострадали от извержения вулкана Тоба и от ледниковых периодов и утратили большую часть накопленных ими генетических вариаций (рис. 20–1).

Ископаемые материалы, на основании которых были построены схемы IV-1 и 24–1, также неадекватны, поскольку нельзя предполагать, что человек возник в Африке или в Китае лишь на основании того, что именно там обнаружено больше его ископаемых останков. В Китае находят больше останков эректусов, Hs и Hss (рис. с 17–7 по 17–10 и табл. 17–1) и связанных с ними артефактов (табл. 17–2), чем в Западной Азии, но это может быть обусловлено лишь меньшей численностью популяций Западной Азии, более сильным разрушительным действием ледников и худшей сохранностью костей (влияние кислой почвы, конструкции убежищ), чем в Восточной Азии (пещеры) (Hoffecker, 2002, с. 34, 35, 63).

У аборигенов Восточной Азии сильнее выражены некоторые «человекоподобные» признаки, чем у европеоидов. Так, например, они более ориентированы на репродуктивную k-стратегию (Глава 11), более неотеничны и обладают менее примитивным строением, чем европеоиды, но интербридинг кроманьонцы/неандертальцы объясняет по меньшей мере наличие части этих признаков (Smith, 2005). Неотения, как показывает пример бушменов (Глава 26), не обязательно связана с повышенным интеллектом, хотя у аборигенов Восточной Азии IQ выше, чем у европеоидов (Глава 14). Кроме того, большинство миграций происходило с Запада на Восток (Howells, 1948, с. 252), что предполагает западное происхождение человека и эволюцию более прогрессивных популяций на Западе.


Рисунок 24-2

Хотя выдвигаемая в настоящей книге теория происхождения современного человека имеет название «Исход из Евразии», большая часть ранней эволюции европеоидов, по нашему убеждению, происходила в Индии, затем в Юго-Западной Азии (рис. 24–2) и наконец, в Восточной Европе (рис. 24–3).  


Рисунок 24-3

Юго-Западная Азия, включающая Плодородный треугольник в Анатолии (к востоку от Средиземного моря) и Месопотамию (Междуречье Тигра и Евфрата, ныне в Ираке), представляет собой хороший пример типа территории, где могло начаться превращение универсализированных австралопитеков в универсализированных Homo. Там были пища, пресная вода и достаточно выраженные сезонные изменения, предъявляющие требования к интеллекту, необходимые для начала отбора в сторону его возрастания и развития поведенческих адаптаций к холоду. И когда эта территория стала перенаселенной, некоторые группы должны были вытесняться на Восток и на Запад, а также на предъявлявшие более высокие интеллектуальные требования территории на Севере, например, в Турцию и Армению, а затем в Грузию, где был обнаружен H. georgicus.

Все три северные популяции (неандертальцы, аборигены Западной Азии и аборигены Восточной Азии) становились интеллектуальнее по мере продвижения на Север, а универсализированные аборигены Западной Азии встали на путь инноваций, поскольку находились в среде, менее селективной в отношении анатомических адаптаций к холоду, и чтобы выжить в холоде, были вынуждены полагаться более на технологии. Универсализированные аборигены Западной Азии пока что не могли конкурировать в охоте на обитавших там аппетитных крупных млекопитающих с анатомически адаптированными к холоду популяциями Северо-запада (неандертальцы) и Северо-востока (монголоиды). Поскольку они полагались на разнообразные источники питания и не сосредотачивались на охоте на крупных млекопитающих, им было легче переключаться на альтернативные источники пищи при снижении численности крупных млекопитающих. Когда позволяли обстоятельства, они распространялись на Запад в Европу и на Восток в Азию, а также на Юг.

Итак, происходило некоторое перекрывание областей расселения по-разному адаптированных популяций, растянувшихся с Запада на Восток от Европы до Азии. Границы этих областей менялись со временем, особенно при изменениях климата. Популяции, адаптированные к тропикам, заселили Африку и южные широты Евразии, например, Южную Индию, Южную Азию и острова Тихого океана. Затем появились адаптированные к жизни в субтропиках менее специализированные неандертальцы и аборигены Восточной Азии наряду с универсализированными аборигенами Западной Азии между ними, образовав пояс от Южной Европы через Ближний Восток, Северную Индию и Китай. Севернее их располагались адаптированные к холоду популяции – европейская, восточно-европейская и намного восточнее южносибирская линии неандертальцев (Krause, 2007a), а также монголоидная линия в Центральной и Восточной Азии [278 - Север Центральной Азии был практически необитаем из-за враждебного человеку холодного и засушливого климата (Hoffecker, 2002). Это обстоятельство предохраняло неандертальцев от интербридинга с восточными азиатами и давало возможность находившимся между ними универсализированным популяциям продвигаться на Север, не конкурируя с другими популяциями.].

Север Турции и входившие в состав СССР Армению и Грузию (рис. 24–4) населяли H. georgicus, жившие 1,8 млн лет назад. H. georgicus является хорошим примером того, как мог выглядеть ранний адаптированный к холоду Homo на Западе. H. georgicus в некоторых отношениях столь сходен как с обнаруженными в Африке ранними типами Homo, хабилисами и H. ergaster, так и с поздними эректусами, что некоторые ученые классифицируют H. georgicus как H. ergaster, но другие относят его к эректусам. (Donnell, 2005).


Рисунок 24-4

В Республике Грузия имеется как альпийский климат в горах (северная граница и Юго-запад), так и субтропический климат на побережье Черного моря. Поэтому ранний человек, например, H. georgicus, мог заниматься собирательством и охотой в горах летом, а зимой возвращаться на более теплые равнины, постепенно становясь более приспособленной к холоду популяцией. Подобно другим переместившимся на Север популяциям, подвергавшимся отбору в сторону повышения интеллекта вследствие воздействия более требовательного к интеллекту климата, представители линии неандертальцев (H. georgicus, H. antecessor, гейдельбергский человек и неандертальцы) стали крупнее, сильнее и интеллектуальнее своих южных соседей и распространились обратно в зону более теплого климата, включая Африку, по крайней мере, в ограниченных масштабах. Однако коренное население тропиков было лучше приспособлено к местным условиям, и северяне были поглощены им и исчезли. После неолитической культурной революции универсализированные аборигены Западной Азии сумели расширить свои границы, продвинулись на Север, и в конечном итоге вытеснили неандертальцев из Грузии и Восточной Европы.

Между тем подобно линии неандертальцев на Западе, линия монголоидов на Востоке также адаптировалась к холоду, но посредством неотении. В Главе 17 рассматривались некоторые их обнаруженные в Китае ископаемые останки, иллюстрирующие непрерывность монголоидной линии на всем протяжении вплоть до эректусов. Нынешнее население Восточной Азии отчетливо демонстрирует градиент увеличения адаптации к холоду с увеличением географической широты вследствие более активной миграции северных популяций на Юг и интербридинга [279 - Теперь имеются доказательства того, что все три популяции, неандертальцы (Rosas, 2006), европейцы (Seldin, 2006) и аборигены Восточной Азии (Xue, 2006; Zhang, 2007), обладают четкими северными и южными генетическими особенностями.]. Как мы увидим в Главе 26, некоторые ранние люди Азии мигрировали на Юг и Запад вплоть до Африки.


Рисунок 24-5

На рисунке 24–5 изображено родословное дерево, показывающее предполагаемые расщепления популяций и их перемещения на Север, повышающие интеллект, адаптацию к холоду и улучшающие технологии и взаимодействие, а также немногочисленные перемещения обратно на Юг (вплоть до Африки) по мере расширения популяций. Трудно отследить все популяции и их перемещения, так что дерево является приблизительным. Большинство мигрировавших на Юг популяций было немногочисленно, и было поглощено за счет интербридинга, но некоторые сохранились до наших дней (австралийские аборигены и коренное население Андаманских островов).  

Хотя обитавшие на Севере люди изначально сохраняли тепло за счет покрывавших тело волос, со времени появления универсализированного архаичного человека (Hs) люди выработали необходимые технологии для жизни в холоде (убежища, овладение огнем, изготовление одежды) без оволосенности тела. В тропиках меньшая оволосенность позволяет телу быстрее отдавать тепло и уменьшает число накожных паразитов (Rantala, 1999; Pagel, 2003). В более прохладном климате густая оволосенность, безусловно, имеет преимущество, но она также служит пристанищем для вшей, клещей и блох, переносящих возбудителей смертельно опасных заболеваний. К примеру, платяная вошь является переносчиком бактерий – возбудителей эпидемий сыпного тифа, окопной лихорадки и возвратного тифа. Кроме того, безволосость позволяет телу получать больше солнечного света, обеспечивая ему возможность вырабатывать больше витамина D. Так, с тех пор, как ранний человек начал одеваться в шкуры животных, волосы на теле, даже на Севере, стали подвергаться отрицательному отбору, так как имевшим их индивидам они более не требовались для согревания, и были скорее источником болезней, переносимых накожными паразитами.

Ранние люди потеряли большую часть волосяного покрова тела, вероятно, около 240 000 лет назад (Klein, 2002, с. 203), когда произошло генетическое изменение, остановившее рост волос на теле. Изменение изначально должно было произойти лишь у одного индивида или у небольшой группы людей, после чего оно распространилось в популяции ввиду своего положительного влияния на здоровье и отбора со стороны противоположного пола. Меньшая оволосенность северных популяций компенсировалась изготовлением лучшей одежды и убежищ, сохранявших тепло эффективнее шерсти на теле, и таким образом отбор действовал в сторону повышения изобретательности и технических навыков среди не оволосенных. Ранние гоминиды стали защищать свои стопы уже примерно 500 000 лет назад, но полноценной обуви не было примерно до 40 000–26 000 лет назад, когда Hss стали использовать обувь, на что указывают кости их стопы, ставшие более грацильными (Trinkaus, 2005). Отбор в сторону развития технологических навыков привел к изобретению сетей для ловли рыбы, а также ловушек и силков для поимки мелких пушных животных ради получения теплого меха.

Чтобы достичь Индии и Юго-Восточной Азии, ранние люди были вынуждены мигрировать южнее Гималаев, но универсализированные ранние люди (Hs) были лучше приспособлены к выживанию в холоде и наряду с южным путем могли идти более трудным маршрутом через степи к северу от Гималаев (по крайней мере, в летние месяцы) и таким образом первыми сумели заселить северные территории Азии, свободные от эректусов. Последующие расширения популяций более совершенных Hss вновь смещали этих универсализированных ранних людей к Югу, где некоторые из них гибридизировались с эректусами Новой Гвинеи и Австралии [280 - «На Дальнем Востоке имеются два равнинных прохода, один на Севере и один на Юге, и мы хорошо знаем, что люди проходили ими в Америку и Океанию соответственно» (Howells, 1948, с. 295–296).] (см. Главу 27).

Универсализированные ранние люди Западной Азии не были анатомически адаптированными к холоду и не имели равномерного слоя подкожного жира или складки эпикантуса, они походили на европеоидов и немного на аборигенов пустынь Австралии (рис. 22–5 и 27–4), но владели огнем и были способны жить намного севернее, чем их предшественники эректусы. Им, возможно, все еще приходилось перекочевывать к Северу и к Югу в зависимости от сезона, питаясь растениями и мелкими животными летом и крупными млекопитающими зимой. Миграция дважды в год означала не только оставление всего, что нельзя было унести с собой, но и оставление своей территории. Так что отбор в сторону развития способности постоянно жить дальше на Севере продолжался.  

Сезонных миграций можно было избежать, обзаведясь орудиями труда, оружием и убежищами, необходимыми для выживания на одном месте и летом и зимой, либо развив анатомические адаптации к холоду, либо и то, и другое. Преимущества, которые давало избавление от сезонных миграций, были одним из приобретений на конечной стадии человеческой эволюции, превратившей архаичного человека (Hs) в современного (Hss). В более северных регионах, населенных архаичными людьми, те из них, кто обладал достаточным интеллектом для зимовки без сезонных миграций, стали Hss, современными людьми. Их популяции расширились, заняли территорию архаичных людей и оттеснили их к Югу.

В Западной Азии современный человек был представлен кроманьонцами. Они развили достаточный интеллект для того, чтобы обходиться без сезонных миграций, но не сильно продвинулись по пути анатомических адаптаций к холоду и оставались универсализированными по своей внешности. Вместо этого они справлялись с холодом при помощи сначала сшитой из шкур, а позже и тканой одежды, а также с помощью постройки убежищ. К сожалению, оледенение было более суровым в Западной, чем в Восточной Азии, и они оставили после себя меньше следов. Ледники перепахивали землю, измельчая, рассеивая и захоранивая окаменелости и артефакты. Кроме того, северные лесные почвы кислые, а кислота растворяет кальций костей прежде, чем они будут минерализованы [281 - Тем не менее недавно в России, примерно в 400 км к югу от Москвы, были обнаружены артефакты возраста от 42 до 45 тыс. лет (Anikovich, 2007).].

Когда наступил второй ледниковый период, покрытые травой степи к северу примерно от широты Москвы, где находили пропитание крупные травоядные животные, исчезли подо льдом, а кустарниковые деревья заменили большую часть травы в более низких широтах (Hoffecker, 2002). С исчезновением травы исчезло и большинство крупных травоядных животных, а без них снизилась численность неандертальцев и древних людей периода Ориньяка (ранние универсализированные современные люди), не слишком хорошо приспособленных к холоду. Но универсализированные современные люди, создавшие улучшенные технологии (люди граветтской культуры), были лучше приспособлены к борьбе с холодом.

Новейшие генетические исследования ДНК Y-хромосомы показали, что имели место три массовые миграции Hss в Европу из Западной Азии (рис. 24–6) (Semino, 2000). Около 80 % Y-хромосом европейцев происходят от палеолитических людей периода Ориньяка, что «удивительно совпадает» с результатами анализа мтДНК.


Рисунок 24-6

В период от 30 000 до 35 000 лет назад (самые ранние миграции датируются возрастом 46 000 лет; Mellars, 2006), люди ориньякской культуры переместились в Европу из Азии (показано зеленым цветом), за ними 25 000 лет назад последовали представители граветтской культуры с Ближнего Востока (показано синим цветом). Следует помнить, что второй ледниковый период продолжался от 30 000 до 12 000 лет назад, и оледенение достигало максимума от 21 000 до 18 000 лет назад (Hoffecker, 2002, с. 254). Таким образом, ориньякцы переселились в Европу сразу после начала ледникового периода и укрывались в областях, отмеченных зелеными точками. Ко времени переселения людей граветтской культуры в Европу суровость ледникового периода возросла, но эти люди, возможно, первоначально пришедшие из Южной России (Kemp, 2006, с. 305), были носителями более прогрессивной культуры и лучше справлялись с холодом.

Хотя линия кроманьонцев отделилась от линии неандертальцев, вероятно, более 2 млн лет назад, некоторый интербридинг между ними все же происходил, по-видимому, главным образом от 46 000 до 24 500 лет назад, когда неандертальцы вымерли. Интербридинг между популяциями линий кроманьонцев и монголоидов, с другой стороны, происходил хотя и нерегулярно, но на протяжении гораздо более длительного периода и в более широких масштабах (Semino, 2000). В результате западные кроманьонцы, мигрировавшие на территорию неандертальцев, растворили остатки сократившихся в числе неандертальцев, но восточные кроманьонцы, мигрировавшие на территорию монголоидов, были поглощены и замещены монголоидами, оставив после себя лишь незначительные следы своего присутствия, такие как дземонцы в Японии и полинезийцы (Gates, C.E., 1922). Некоторые северные гибриды монголоиды/кроманьонцы мигрировали в Америку, став американскими индейцами. Интербридинг между этими популяциями делает возраст последнего общего предка (LCA) как европейцев/неандертальцев (700 000 лет), так и европейцев/монголоидов (46 000 лет) кажущимся более близким к нам, чем на самом деле.

Гибридные популяции монголоиды/кроманьонцы и кроманьонцы/неандертальцы имели разные комбинации благоприятных и неблагоприятных признаков своих родительских популяций. Затем происходил естественный отбор репродуктивно успешных индивидов, имевших наборы признаков, наиболее адаптивных в различных средах обитания в Евразии. На Северо-востоке это были наиболее приспособленные к холоду индивиды, то есть имевшие складку эпикантуса и слой подкожного жира (но не оволосенные). В более сезонном климате Китая и Японии адаптации к холоду были не так важны и отбор по ним был слабее (Howells, 1948). (Эти миграции и гибридизации отражены на генетических расстояниях между существующими ныне популяциями на рис. 7–2.) Среди всех рас европеоиды были и остаются наиболее деятельными и склонными к рискованным предприятиям, и активнее других мигрирующими на территории других рас (Kemp, 2006). Большинство ранних первопроходцев были европеоидами и доныне европеоиды доминируют в этих «экстремальных видах спорта».


Рисунок 24-7

На рисунке 24–7 (Cavalli-Sforza, 1994, с. 91) изображено родословное дерево, где показаны генетические расстояния. Длины линий на этом рисунке пропорциональны генетическим расстояниям между популяциями. Таким образом, поскольку «f» намного длиннее «d», мы можем заключить, что китайцы отстоят от исходной популяции Hss дальше европеоидов, что согласуется с тем, что обитатели Западной Азии оставались универсализированными в то время, когда обитатели Восточной Азии эволюционировали от универсализации к специализации. Если верна теория И-и-А и расы образовались лишь 65 000 лет назад от африканцев современного антропологического типа, то последний общий предок (LCA) всех рас должен располагаться ближе к месту соединения линий «a», «b» и «c». Если же верна теория И-и-Е и расы образовались по меньшей мере 2 млн лет назад от универсализированного австралопитека, то LCA всех рас должен располагаться на линии «c» около ее соединения с линиями «d» и «e», ближе к европейцам, чем к китайцам.

Вновь взглянем на рис. 24–7. Хотя европеоиды и китайцы состоят в близком родстве, европеоиды располагаются ближе к африканским пигмеям, чем китайцы. В рамках теории И-и-А это объяснить трудно, так как африканцы, предположительно мигрировавшие из Африки, первоначально достигли Азии и стали монголоидами, а затем часть этих монголоидов переместилась в Европу. Если это верно, можно ожидать, что китайцы должны быть ближе к африканцам, чем к европеоидам. Согласно же теории И-и-Е, миграции из Африки не происходило и европеоиды состоят в более тесном родстве с африканцами потому, что европеоиды оставались универсализированными в то время, когда африканцы и монголоиды подвергались специализации, но в разных направлениях – одни адаптировались к тропикам, а другие к холоду. Заметьте, что на рис. 24–7 европеоиды расположены между африканцами и китайцами. Кроме того, в Африку мигрировало больше европейских, чем азиатских гоминидов, где они гибридизировались с аборигенными африканскими гоминидами. Если бы гибридизации обитателей Евразии с африканцами не происходило, линия «c» была бы намного длиннее. А кроме того, если обитатели Евразии, как предполагается в рамках теории И-и-А, вышли из Африки только 65 000 лет назад, то почему африканцы так далеки генетически от обитателей Евразии, как мы это видим на рис. 24–7? Единственное объяснение, даваемое теорией И-и-А относительно большой длины линии «c», состоит в том, что и оставшиеся в Африке африканцы, и обитатели Евразии претерпели множество эволюционных изменений после того, как африканцы вышли из Африки, сделавшись обитателями Евразии. 

Дземонцы и айны

Айны являются примитивными людьми каменного века, живущими на Севере Японии. Считается, что они представляют собой остаток смешанной популяции корейцев и дземонцев – приморского народа, распространившегося в Полинезию (и, вероятно, в Америку). Дземонцы, в свою очередь, могут быть остатком универсализированных Hs, мигрировавших в Восточную Азию из Западной Азии. Айны (см. рис. 24–8) имеют выступающие надбровные дуги и крупные зубы, что является примитивными признаками Hs, а также достаточно широкий нос и складку эпикантуса, но их кожа светлее и имеет не столь выраженный желтоватый оттенок, как у японцев.  


Рисунок 24-8

Айны одни из самых волосатых людей на Земле. Их волосатость в сравнении со слабо оволосенными японцами предполагает, что предками дземонцев были сильно оволосенные Hs. Остальные аборигены Восточной Азии имеют очень слабую оволосенность тела, но айны находились в наибольшей изоляции от неоволосенных аборигенов Восточной Азии [282 - Айны оказались изолированными от населения континентальной Азии примерно 18–14 тыс. лет назад, когда закончился второй ледниковый период и уровень океана вновь стал повышаться.]. Кенневикский человек (рис. 20–6), останки которого возраста 9200 лет были найдены в восточной части шт. Вашингтон, мог быть генетически близок к айнам.

Волны переселенцев из Кореи вторгались в пребывавшую в каменном веке Японию примерно в 1500 г. до н. э. и повторно около 400 г. до н. э. Смешение этих корейцев с жившими в Японии примитивными дземонцами сформировало современных японцев (на 80 % корейцев и на 20 % дземонцев, то есть они в меньшей степени дземонцы, чем айны) всего лишь 3500–2500 лет назад. Современные японцы унаследовали такие черты дземонцев, как более выраженная оволосенность и «прямоугольные» клыки, а у некоторых японских мужчин выражены надбровные дуги.  

<<< Назад
Вперед >>>

Генерация: 5.664. Запросов К БД/Cache: 3 / 1
Вверх Вниз