Книга: Жизнь животных в рассказах и картинках по А. Брэму

Большой тушканчик

В СССР водится хорошенький грызун, напоминающий внешним видом и движениями кенгуру. Величиной он приблизительно с белку: туловище его имеет в длину 18 сантиметров, а хвост — 16. Голова его с довольно длинными ушами очень красива. Глаза большие, несколько на выкате, с совершенно круглыми зрачками. Усы очень длинные. Они служат тушканчикам органом осязания. Задние ноги почти в три-четыре раза длиннее передних. На задних ногах пять пальцев, но из них развиты только три, главным образом средний, который гораздо больше двух других. Когти на задних ногах короткие и тупые, на передних же длинные, кривые и острые. Шерсть на спине красновато-бурая, на боках и бедрах немного светлее, а на груди, брюхе и внутренней стороне ног белая; хвост длинный, рыжевато-желтого цвета, и на конце его широкая, с черно-белой вставочкой в виде острия, кисточка. Хвост полезен тушканчику: зверек опирается на него, когда стоит на задних лапках, а при прыжках хвост помогает зверьку сохранять равновесие.

Этот оригинальный зверек живет в юго-восточных областях Союза. Северная граница его распространения проходит вблизи городов: Горького, Казани, Омска и Иркутска, а восточная тянется до Алтая. Русское население называет тушканчика также земляным зайцем.

«Когда тушканчик спокойно пасется, — рассказывает Брэм, — он, подобно кенгуру, передвигается на всех четырех ногах. Когда же он спасается бегством и пускается вскачь, то прыгает только на задних. На всем скаку он мчится так быстро, что его не догонишь и на лошади. Земляной заяц пуглив. Он постоянно поднимается на задние лапы и осматривается, а при малейшей опасности обращается в бегство. Когда его преследуют, он скачет не в прямом направлении, а зигзагами, пока не утомит своего преследователя или не найдет удобной норы и не скроется в ней.

Норы тушканчика довольно сложные и искусно сделаны.

Перед отверстием главного входа, как это бывает у большинства роющих животных, обычно навалена более или менее значительная кучка земли.

Простые, но очень извилистые ходы ведут обычно с поверхности к имеющему нередко несколько разветвлений главному входу, а оттуда к просторной котловине.

Кроме того, второй ход ведет из норы в противоположном направлении. Его отделяет от поверхности только тонкий слой земли, и он служит тушканчику лучшим путем для побега.

В минуту опасности осажденный в норе тушканчик спешит к этому выходу, окончательно пробивает его и почти всегда спасается от врагов, которые не знают, где неожиданно откроется в земле выход.

Войдя в свое жилище, земляной заяц тотчас затыкает входы в него. Это, вероятно, спасает его от многих врагов, но для человека служит лучшим доказательством, что тушканчик у себя дома. Обыкновенно в такой сложной норе, как описанная нами, живут две-три пары тушканчиков, чем и объясняется существование боковых отделений логовища».

Питаются тушканчики луковичными растениями, но повреждают также и хлебные посевы и бахчи, где поедают семена арбузов, дынь и тыкв. Ловят они и насекомых, иногда едят яйца и даже птенцов мелких степных птиц. У сочных степных растений они обыкновенно съедают только самые молодые побеги.

Самка мечет летом пять-шесть, иногда восемь детенышей. Предполагают, что они до зимы остаются в теплом, выстланном материнской шерстью логовище. По мере приближения холодов тушканчики начинают все более тщательно затыкать ходы. В первых числах сентября они окончательно замуровываются в своем жилище, свертываются клубком на мягком логовище и спят до второй половины апреля.

Неволю тушканчик переносит легко. Лучшее описание поведения этого животного, по мнению Брэма, принадлежит архитектору Гайму, наблюдавшему за тушканчиками более года.

«Тушканчик, — пишет Гайм, — стоит на всех четырех или только на одних задних лапках. Ходит же он всегда только на задних лапках. При испуге он высоко поднимает передние лапки и скачет на одних задних очень быстро, напоминая прыгающую птицу. Я кормил его различной пищей, но первые три-четыре месяца он ел только миндаль, фисташки и дробленые зерна. Питья я не давал ему никакого, так как мне говорили, что он ничего не пьет. Тем не менее он испускал много мочи. Позднее я узнал, что он ест яблоки и морковь, а еще охотнее всякие травы, только не пахучие. Он ел шпинат, салат и крапиву, тмина же и мяты не трогал.

Я стал ему давать воду, он ее пил охотно, но не всегда. Хлеб, сахар и тому подобные вещи он ел с удовольствием, но от сыра и всего молочного отказывался. Когда однажды я его посадил на сырой песок, он так жадно на него набросился и так много его наглотался, что сразу стал тяжелее. Он выказывал особое предпочтение конопляному семени.

В противоположность мышам, белкам и кроликам, он совсем не распространял зловония.

Он всегда был кроток, позволял брать себя на руки и никогда не кусался. Боязливый, как заяц, он пугался даже совершенно безобидных мелких животных. В холодное время года он сильно страдал; я должен был зимой держать его около печки. Я уверен, что мой зверек прожил бы долго, если бы не был случайно убит».

Тушканчиков добывают в небольшом числе на шкурки, качество которых, однако, низко.

Там, где зверьки эти появляются в большом количестве вблизи культурных площадей, приходится их истреблять, так как наносимый ими вред делается заметным.