Книга: Зачем нужны мужчины

Кто придумал мораль?

Кто придумал мораль?

Вопрос, конечно, интересный. Существуют некие условности, некие законы, которые мы называем моралью. Никто не знает, откуда они взялись, но у подавляющего большинства народов эти негласные законы живут в подсознании и выполняются, даже не будучи прописанными в религиозных и общественных кодексах. Кто же их автор? Мужчины или женщины? Или кто-то третий?

Одна из таких моральных догм категорически требует: девушка до брака не должна иметь интимных отношений. Обращаю ваше внимание – не просто подруга, а именно та, на которой мужчина планирует жениться. Даже сейчас, когда кругом твердят, что это не модно, не актуально, не престижно, когда цинично шутят, что последнюю девственницу в 1914 году трамвай переехал, спросите мужчину – хотел бы он взять в жены ту, которая еще не познала мужской любви, или женщину с прошлым? Ответ будет очевиден.

Почему так? Некоторые говорят, что секс с девственницей – ни с чем не сравнимое удовольствие. Согласитесь, слабый аргумент. Точно так же странно выглядит суждение вроде «в чьей постели не побывала девственница – тот не мужчина». Почему же мужчины придают такое большое значение девичьей чистоте?

Этот стереотип, безусловно, культивируется мужчинами, и у них есть как минимум три причины для этого.

Во-первых, мужчина по натуре собственник. Ему тяжелее воспринимать женщину с опытом как абсолютно принадлежащую ему.

Во-вторых, мужчины любят соревноваться, и реализованное право первого обладания позволяет его самомнению взлететь на небывалые высоты: «Я – первый!» Вот он, счастливый момент торжества над невидимыми соперниками. Желание быть первым у них настолько сильно, что в Средние века знатные господа нередко устраивали брачное ложе в той же зале, где проходил свадебный пир, и исполняли супружеский долг прямо при гостях, дабы если что – никто не посмел сказать, что жених несостоятелен как мужчина или взял в жены «порченую» девку.

В-третьих, мужчины – завоеватели. Им некомфортно (не всем, но большинству) от мысли, что «тут уже кто-то побывал». Девственность в этом случае рассматривается как трофей, приз за свою неотразимость, за усердие и настойчивость, ведь склонить к сексу девицу гораздо труднее, чем женщину.

Гейши дают обет безбрачия, нарушение которого в старину каралось смертью

Но это еще не все. Есть еще один немаловажный аспект подобного мужского поведения, хранящийся глубоко в глубинах нашего подсознания. Для начала совершим небольшой экскурс в историю.

Практически во всех культурах девичьей чистоте придавали особый и даже сакральный смысл. Весталки – жрицы богини Весты, которая была девственницей, – давали обет безбрачия. Нарушивших его казнили. Японские гейши тоже отказываются от вступления в брак. Кстати, гейша – совсем не проститутка. Это высокообразованная, культурно развитая женщина, нечто вроде артистки, которую приглашают на торжественные вечера, чтобы она могла развлекать гостей пением, игрой на музыкальных инструментах, танцами и интересными беседами. Это привилегированная каста девушек, на всю жизнь остающихся девственными. Если гейша вступала в половую связь с мужчиной, ее казнили.

Ветхий Завет предписывал побивать грешных девиц камнями. В некоторых мусульманских племенах до сих пор сохранился варварский обычай сжигать заживо незамужних девушек, потерявших девственность, причем исполнить долг чести должен брат или отец. На Руси девице, не сохранившей невинность, остригали волосы, а ворота дома, в котором она жила, мазали дегтем. Позор падал на всю семью. Никто не брал замуж не только провинившуюся, но и ее сестер – плохая кровь, ничего хорошего от них не жди. Не было ничего страшнее для девушки, чем получить такое клеймо. В некоторых странах, преимущественно мусульманских, после первой брачной ночи родители невесты вывешивали (и до сих пор вывешивают) на всеобщее обозрение постельное белье со следами девственной крови как доказательство того, что их дочь сохранила чистоту до брака. Правда, ходят слухи, что иногда эти следы появляются другим путем…

Изобретательности человечества в деле установления девственности невест можно только поразиться. Некоторые приводили девушку туда, где жил пчелиный рой. Если она не пугалась пчел – значит, девственница. Испугалась – порченая. Другие усаживали девушку на корточки над кувшином с вином и заставляли подышать ртом. У недевственной изо рта должно было запахнуть вином (логично!).

Кажется, что сама природа позаботилась о том, чтобы держать этот вопрос на контроле, и дала девочкам особый признак, по которому можно отличить девственную от той, которая таковой уже не является. Гимен, или девственная плева, – складка слизистой с одним или несколькими отверстиями, перекрывающая вход во влагалище. «Девичий лоскут», «печать девственности», «стража», «задвижка целомудрия», «пояс чистоты», «цветок девственности» – считается, что она разрывается во время первой половой близости. Но это далеко не всегда так. Если плева достаточно эластична, то она может сохраняться до родов даже при интенсивной половой жизни. Бывают случаи, когда и после родов женщина номинально остается девственной.

Поэтому ни отсутствие кровотечения после первого полового акта, ни наличие девственной плевы не всегда свидетельство того, что девушка уже успела пожить с мужчинами.

Кстати, до сих пор никто не смог дать более или менее вразумительного ответа на вопрос – для чего нужна плева? Некоторые исследователи предполагают, что она выполняет функцию барьера для инфекций, что малоубедительно с учетом наличия отверстий в этом органе. Другие выдвигают версию, согласно которой плева сужала вход во влагалище и таким образом усиливала приятные ощущения от соития для мальчиков, которые в далекие времена вступали в половую жизнь десятилетними юнцами с не вполне сформированными пенисами. Проверить это затруднительно, остается либо верить, либо не верить.

Помимо человека, плева еще имеется у высших обезьян и некоторых видов антилоп, что делает ее назначение еще более загадочным. Ну ладно, человеку плева нужна для подтверждения девственности. Но антилопам-то она зачем?

Между тем мужской девственности никакого внимания не уделяется вообще, что очень странно. Единственная религия, которая придает значение мужской чистоте, – православие, и то если речь идет о кандидатах в священники. По канону, желающий стать священником до вступления в брак должен быть девственником. Неизвестно, каким образом церковное начальство удостоверяет факт девственности у рукополагаемых, очевидно, верит на слово. В силу особенностей строения мужского организма проверить это визуально не представляется возможным.

Но речь не об этом, а о вопиющей несправедливости, откровенной дискриминации по гендерному признаку.

Объяснить повышенное внимание девической чистоте пытались разными версиями, одна сногсшибательней другой. Так, в XIX веке широкое распространение получила теория телегонии. Чарльз Дарвин описал так называемый случай с кобылой лорда Мортона. Эта кобыла, когда-то покрытая самцом зебры квагга, спустя несколько лет ни с того ни с сего от обычного жеребца принесла двух жеребят, которые, по словам Дарвина, выглядели так, словно в них было по 1/16 части квагги – полосы на теле, жесткая короткая грива и дикий серо-песочный окрас. Было высказано предположение, что все потомство самки будет иметь признаки того самца, который покрыл ее первым, даже если оно биологически происходит от совершенно других самцов. Это правило тут же перенесли и на людей. Матери пугали дочек страшилками о том, как одна женщина в юности переспала с негром, вышла замуж за белого мужчину, а ребенок у них родился черный! Однако дальнейшие эксперименты в этой области поставили безоговорочное «нет» на теории телегонии. Сколько ни пытались от двух лошадей получить зебру, ничего не выходило.

Итак, почему мужчины предпочитают девственниц? Как водится, обратимся к животным.

В львином прайде обычно находится один взрослый самец и от пяти до восьми самок, которые рожают от этого самца детенышей. Лев руководит прайдом до тех пор, пока не погибнет или пока его не изгонит другой, более сильный конкурент. Заняв освободившееся место, новый альфа-самец первым делом совершает убийство. Он уничтожает всех львят в прайде. Жестоко, но, с точки зрения эволюции, совершенно законно: он не желает тратить силы на сохранение чужих генов. Зачем ему заботиться, охранять и воспитывать чужих львят, когда он готов наделать своих? Он, собственно, за этим сюда и пришел. Львицы совершенно не препятствуют новому вожаку убивать своих детей и равнодушно наблюдают за тем, как он расправляется с беззащитными малышами. И это, с точки зрения эволюции, правильно: если они попытаются защитить детенышей, лев убьет и их. Они лучше нарожают новых. После того как в прайде не останется ни одного львенка, самки в течение нескольких дней приходят в боевое состояние и демонстрируют готовность к спариванию.

Медведь, повстречав медведицу с маленькими медвежатами, по запаху определяет, от кого они рождены. Если он поймет, что это не его дети, он вполне может убить весь выводок. Зафиксированы случаи, когда медведи-самцы не ограничивались просто убийством чужих медвежат, но совершали высший акт уничтожения – поедали их.

Медведица с медвежонком убегают от самца: тот может убить детеныша, если обнаружит, что это не его потомство

Обычные деревенские коты нередко выискивают новорожденных котят и пожирают их, если котята рождены от другого кота. Причина все та же: конкуренция за распространение генов.

Самцы акул оказались хитрее всех и обзавелись специальным устройством: это нечто вроде насоса, которым они под большим давлением закачивают в половые органы самки струю воды, вымывая сперму конкурентов, и только после этого спариваются с ней.

У самцов аргентинской синеклювой утки пенис снабжен мягкой кисточкой на конце – ею селезень выметает сперму конкурента из половых путей самки.

Осьминоги поступают еще проще: совокупившись с самкой, они оставляют в ее половых путях, свой пенис – в качестве пробки, чтобы у других не получилось. Бывали случаи, когда рыбаки ловили дам этого вида с несколькими такими памятными подарками. А за самца волноваться не стоит – у него взамен утраченного отрастает новый орган.

После совокупления самец осьминога оставляет самке на память свой половой орган и отращивает себе новый

Самец стрекозы, увидев на своей территории самку, настигает ее и, прежде чем спариться с ней, очищает ее семяприемник от спермы других самцов, чтобы не дать чужим генам ни малейшего шанса.

Прежде, чем совокупиться с самкой, самец стрекозы очищает ее половые пути от спермы других самцов

И у людей этот механизм чистоты генов работает схожим образом: мужчина, выбирая девушку в жены, хочет быть уверенным в том, что она не окажется беременной от другого, он всерьез рассчитывает пресечь распространение чужеродных генов внутри своей семьи. По этой же причине мужчины весьма неохотно женятся на женщинах с детьми: «Не мое! Почему я должен их кормить?»

В некоторых культурах, например, у народов Новой Гвинеи, подобное поведение выражается в прямом убийстве детей женщины от предыдущих браков, если она вышла замуж еще раз. По данным некоторых ученых, в странах Европы у усыновленных детей шанс погибнуть в первые два года жизни в 65 раз (!) выше, чем у сверстников, живущих с родными родителями, причем убийцами в большинстве случаев оказываются приемные отцы.

По этой же причине мы встречаем куда более жесткое осуждающее отношение к женщинам, позволяющим себе гульнуть налево. Если мужчина завел подругу на стороне, то это воспринимается не то чтобы одобрительно, но с таким легким сожалением, а часто – просто как пикантная новость. Но если женщина заводит любовника, то она тут же подвергается самому настоящему остракизму. Ее клеймят как гулящую, проститутку, шлюху – да мало ли еще «лестных» слов услышит она в свой адрес. Даже если женщина честным образом выходит замуж два-три раза, а тем более если четыре или пять раз, к ней уже начинают относиться с меньшим уважением. И дело вовсе не в том, что она мать и хранительница очага. Сколько бы связей ни имел мужчина, для него не будет ровным счетом никаких последствий, разве что алименты заставят платить. Но женщина может забеременеть и принести в семью чужие гены.

К таким же негласным законам относится строгое направление сексуальной ориентации. Если мужчина предпочитает женщин намного старше его, это считается ненормальным. Если мужчина испытывает тягу к маленьким девочкам, это тоже ненормально. Еще более ненормально, если мужчина испытывает половое влечение к представителям своего же пола. Почему? Потому что его сексуальная ориентация сместилась с правильных объектов на неправильные. Какой смысл проявлять интерес к не достигшей половой зрелости девочке? Она не может принести потомства. Точно так же нет смысла интересоваться женщиной, вышедшей из репродуктивного возраста, – она тоже не может родить. И уж совсем нет смысла крутить «голубую» любовь. Если девочка когда-то сможет, а пожилая женщина когда-то могла, то эти не родят ни при каких условиях.

Еще одна догма – человек непременно должен обзавестись семьей. На мужчину, который к сорока годам не обременил себя женой и детьми, смотрят с непониманием. Мужчина должен жениться. Почему? Кто сказал? Никто не говорил, но это убеждение распространено повсеместно. Одинокие мужчины не встречают понимания. На женщину, которая к тридцати годам не вышла замуж, смотрят в лучшем случае с жалостью. На женщину, которая говорит, что не хочет рожать, смотрят с осуждением. Женщина должна родить. Почему должна? Ведь, с чисто бытовой точки зрения, жизнь холостяка куда слаще: ни ответственности тебе, ни контроля, живешь для себя. Куда захотел – ушел, во сколько захотел – проснулся. А дети? Один ночной плач чего стоит. А сколько седин дарит родителям подростковый период их чад?! А главное, без семьи – ни тещ тебе, ни свекровей. Красота! Но, вопреки всему, мужчин и женщин все равно тянет друг к другу, и никакой здравый смысл не может им помешать. Инстинкт заставляет нас искать себе пару и задергивать шторы в спальнях.

Из таких же догм – бытующее мнение, что муж непременно должен быть старше жены. Почему? Чем моложе женщина, тем больше детей она сможет родить. И поэтому в старину девочек отдавали замуж очень рано, как только в них просыпалась детородная функция. Роды в 13–14 лет были нормой. «Меньших лет, чем ты, в Вероне становились матерями, – говорит мать тринадцатилетней Джульетте. – А я тебя и раньше родила».

Такая торопливость объяснялась малой продолжительностью жизни в те времена. Тридцатилетняя женщина уже считалась старой, времени на раскачку практически не оставалось. Да и боязнь, что девочку обесчестит какой-нибудь ухарь, тоже была очень сильна, поэтому дочерей стремились как можно раньше выдать замуж, причем нередко за женихов не первой свежести.

Трудно сказать, откуда взялись эти социальные догмы. Думается, они заложены в нас от рождения на подсознательном уровне и являются своего рода матричными программами, внедренными в нас природой. Нас, конечно, не растят в капсулах и не кормят аминокислотным бульоном через шланги, но то, что мир вокруг нас – всего лишь обстановка, служащая прикрытием совершенно другой, куда более глобальной цели, о которой мы не любим и даже стыдимся говорить, нам кажется очевидным. В конечном итоге каждый из живущих на земле, академик или водитель троллейбуса, поп-звезда или скромная доярка, испытывает потребность в сексе, а секс – средство продолжения рода. Нам это может нравиться, может не нравиться, мы даже можем попытаться оказать сопротивление дамоклову мечу социального стереотипа, но это медицинский факт. Размножение – вот двигатель всего на Земле. Поэтому люди, сознательно выводящие себя из этой программы или пытающиеся ее изменить, как правило, не встречают понимания. А чтобы мы окончательно не распоясались и не вышли из-под контроля, эти программы действуют в нас как инстинкты, а с инстинктами спорить ох как трудно!