Книга: Почему собаки гораздо умнее, чем вы думаете

Крестьянский гений

Дарвиновская дилемма еще была далека от разрешения, но Сталин уже нашел в СССР героя-биолога Трофима Лысенко. Трофим Денисович Лысенко происходил из семьи украинских крестьян.

Он заинтересовался старинным агроприемом «яровизации»[16]. Яровизация заключается в том, что если семена некоторых растений подвергать контролируемому охлаждению, то эти растения зацветают быстрее. Например, пшеницу нужно достаточно долго выдерживать в холоде, чтобы она зацвела. Вероятно, зерно должно «убедиться», что зима прошла, впереди теплая весна, и цветы не погибнут.

Лысенко заявил, что если замораживать пшеничные зерна на две недели, то озимая пшеница будет прорастать весной. Так можно было бы решить проблему с вымерзанием зерна, происходящим при малом снежном покрове. Как настоящий лжеученый, Лысенко приписал себе изобретение агротехнического приема, который на самом деле использовался уже около 100 лет. Кроме того, Лысенко утверждал, что получаемые таким образом злаки более плодородны и урожайны, соответственно, они могут спасти от голода миллионы жизней.

Лысенко описал Сталину яровизацию в 1935 году, всего через два года после массового голода, случившегося в 1933 году. Он утверждал, что на выведение новых сортов пшеницы ему потребуется в пять раз меньше времени, чем требовали другие агрономы, а также обещал десятикратно увеличить урожайность зерновых пород. После этого он сказал и то, чего ждал Сталин: изменения, которым подвергаются семена в процессе яровизации, будут наследоваться дальнейшими поколениями зерновых.

Разумеется, эксперименты Лысенко провалились. Чтобы убедить власти, что ему удается выполнять обещания, Лысенко стал фальсифицировать результаты. Он отверг несколько научно доказанных генетических принципов, а после этого вообще отказался признавать существование генов.

До эпохи Лысенко советская биология была крайне основательной и уважаемой во всем мире. Среди американских биологов ходила старая шутка: «Если вы думаете, что совершили научное открытие, то можете быть уверены, что русские вас опередили и уже опубликовали результаты исследований в каком-нибудь малоизвестном журнале на кириллице».

Дмитрий Иосифович Ивановский в 1892 году первым обнаружил вирусы. Николай Константинович Кольцов развил идею об огромной молекуле, представляющей собой переплетенную двойную спираль, за 25 лет до того, как Уотсон и Крик в 1953 году впервые описали молекулу ДНК.

Георгий Адамович Надсон совместно с Г. С. Филипповым обнаружили, что рентгеновские лучи вызывают мутации, на два года ранее, чем это сделал американский генетик и нобелевский лауреат Герман Мюллер.

Но Большой террор, разразившийся в 1937–1938 годах, оборвал не одну научную карьеру. Сталин был убежден, что правительство, генералитет и практически все остальные слои советского общества насквозь коррумпированы и полны шпионов. Он инициировал массовые чистки, в ходе которых было арестовано около 1,3 млн человек. Половину из них приговорили к смерти. Остальных отправили в трудовые лагеря, известные под общим названием ГУЛАГ.

Неудивительно, что любого ученого, у которого хватало духа назвать деятельность Лысенко позорной, ждали застенки, пытки и даже смерть. Нескольких научных деятелей казнили по требованию самого Лысенко, который стал влиятельным, высокомерным и злым.

После Второй мировой войны состояние советской биологии продолжало ухудшаться — в те годы Дарвина стали демонизировать. Отчасти это было вызвано тем, что нацистские идеологи извратили дарвинизм, стремясь оправдать массовые убийства по расовому признаку. Нацисты считали русских и других славян недочеловеками. Поэтому во время вторжения в СССР и в годы оккупации они сжигали целые деревни, устраивали публичные казни местных жителей, подвергали людей сексуальному насилию и пыткам.

Когда за Второй мировой войной последовала холодная война и отношения между СССР и западными странами, в первую очередь Великобританией и США, сильно испортились, все западное стало считаться праздным и неправильным.

Дарвинизм был заклеймен как теория, оправдывающая исключительную власть капиталистов и богатство интеллигенции при всеобщей бедности рабочего класса.

Генетику считали инструментом американского империализма, оправдывающим расизм, существовавший в американском обществе.

В то время как все западное опорочивалось, все советское восхвалялось. Лысенко стал героем, этому способствовали не только Сталин и другие власть имущие, но и пресса. Журналисты прославляли Лысенко как воплощение босоногого ученого, крестьянского гения. Фотографии Лысенко, нежно поглаживающего золотые пшеничные колосья на фоне голубого неба, были повсюду. Его портрет с густыми бровями, ясными глазами и квадратным подбородком украшал все научные учреждения. Ему даже ставили прижизненные памятники.

Поскольку любого несогласного с Лысенко увольняли, сажали в тюрьму или казнили, следующее поколение «лысенковцев» выросло практически необразованным. Но эти люди без труда занимали влиятельные позиции в научных кругах, что отбросило науку на десятилетия назад.

Наконец, в 1948 году Лысенко ждал окончательный триумф. Сталин поддержал призыв лжеученого к полному запрету генетики в СССР. Генетические институты либо закрывались, либо реорганизовывались в лысенковском духе, их научных сотрудников распускали. Работы по генетике запрещали в университетах, удаляли материалы по генетике из учебников. Ученые-генетики были официально объявлены врагами государства.

Именно в таких условиях смог работать человек, поставивший, пожалуй, самый замечательный эксперимент по поведенческой генетике в XX веке.