Книга: Жизнь насекомых. Рассказы энтомолога

Я видел сейчас нечто замечательное: мне удалось проследить последнюю линьку кобылки, выход взрослого насекомого из чехла нимфы. Это было великолепно. Предмет моих наблюдений — самое крупное из наших саранчовых, египетская кобылка. Ее нимфа обычно нежно-зеленого цвета, но встречаются и голубовато-зеленые, грязно-серые и других близких цветов. Ее задние ноги такие же могучие, как и у взрослой кобылки, с огромными бедрами и усаженными рядами шипов голенями. Надкрылья совсем короткие: они выглядят треугольными пластинками, прикрывающими лишь основание брюшка. Под ними скрыты тощие зачатки крыльев. Из этих жалких чехлов выйдет чудо изящества.

Последим, как это происходит.

Последняя линька схистоцерки. Освобождение головы и туловища (спереди).

Нимфы живут у меня в садке. Когда наступает время превращения, нимфа цепляется коготками средних и задних ног за сетку колпака. Передние ноги она скрещивает на груди, и они остаются бездействующими. Нимфа висит головой вниз. Ее надкрылья растопырены, из-под них торчат крылья. Тонкие покровы в местах сочленения головы с грудью и грудных колец позволяют видеть пульсацию: нежные перепонки то вздуваются, то опадают. И вот вдоль переднеспинки появляется щель: покров лопнул. На голове щель достигает основания усиков, и здесь от нее вправо и влево отходят поперечные трещины-щелки. Через эту щель выступает наружу мягкая и бледная спина. Она медленно вздувается и освобождается от чехла. Затем вылезает из чехла голова, и насекомое остается висеть тут же все, целиком. Даже глаза остались у этой сброшенной маски, глаза, которые уже ничего не видят. Нежными трубочками висят по бокам маски чехольчики усиков.

Последняя линька схистоцерки (сзади).

Теперь освобождаются ножки. В это время насекомое висит головой вниз, уцепившись коготками задних ног за сетку колпака. Точками опоры ему служат только эти четыре крошечных крючка. Сорвись они, и кобылка погибла: она может растянуть свои огромные крылья, только будучи подвешенной в воздухе. Но крючки-коготки держат ее крепко. Передние и средние ноги освобождаются легко.

Продолжение линьки. Освобождение ног и крыльев.

Наступает очередь крыльев. Это четыре узких куска со слабыми продольными складками. Они достигают лишь четверти своей окончательной длины и так мягки, что обвисают от собственной тяжести.

Теперь освобождаются задние ноги. Показываются толстые бедра. Их нетрудно вытащить из чехлов: широкое основание бедра раздвигает чехол и открывает путь для узкой вершинной части. Другое дело с голенью. У взрослой кобылки она усажена по всей длине двойным рядом острых шипов, образующих настоящую двойную пилу. На конце голени четыре крепкие шпоры. Голень нимфы такого же строения, у нее есть и ряды шипов, и шпоры. Для каждого зубчика, для каждого шипа имеется свой чехол, и все части сложного чехла плотно прилегают к своим шипам и зубцам так же плотно, как лак к дереву. И все же пилообразная, усаженная шипами голень выходит из чехла без зацепки. Если бы я не видел этого собственными глазами, то не поверил бы, что чехол остается совершенно целым, без малейших разрывов. Нога в чехле мягка и гибка. Поэтому зубцы и шипы легко выходят из зубчатого чехла: они загибаются назад во время выхода, а потом снова выпрямляются и уже тогда затвердевают.

Продолжение линьки. Отдых по освобождении ног и крыльев.

Наконец последние части ног свободны. Наступает очередь брюшка. Покров брюшка морщится, поднимается кверху и некоторое время держится на самом кончике брюшка. Все остальные части тела кобылки освободились от чехла. Она висит без движений, головой вниз, прикрепленная к сброшенному чехлу лишь концом брюшка. Брюшко раздуто и растянуто жидкостью, которая вскоре прильет к крыльям. Кобылка отдыхает и минут двадцать висит не шевелясь. Потом она изгибается и хватает передними лапками сброшенную кожицу-чехол, висящую над ней. Этот изгиб кобылки изумителен. Все, что уже проделано, и все, что еще предстоит проделать, — пустяки по сравнению с таким упражнением. Изогнуться, вися на вытянутом брюшке головой вниз!

Продолжение линьки. Перевертывание и освобождение брюшка.

С помощью опоры, за которую она уцепилась, кобылка взбирается кверху. В природе она ухватывается за стебелек, у меня прицепляется к сетке колпака. Теперь конец брюшка освобождается от чехла, и вся старая кожица падает на землю. Наиболее опасные моменты прошли благополучно. Ведь вся эта возня с освобождением от старой кожицы протекала при очень неустойчивом равновесии. Неудачное движение, и кобылка упадет на землю. Тогда она или вскоре же погибнет, или же обсохнет, но так и останется с культяпками вместо крыльев.

Кобылка повернулась головой вверх, и, конечно, обвисшие крылья и надкрылья заняли свое естественное положение: до этого крылья висели над надкрыльями. Вполне развитые крылья саранчовых складываются веером. На них ряд продольных жилок, служащих основой крыла, а между ними множество мелких поперечных жилок, образующих густую ячеистую сеть. Надкрылья гораздо уже крыльев, они толще и грубее, но с такой же сетью жилок. Вначале, пока крылья еще недоразвиты, сети жилок не видно, заметны лишь морщины, изогнутые бороздки и складки.

Окончание линьки. Развертывание крыльев.

Развертывание крыла начинается около плеча. Здесь появляется прозрачный участок, отчетливо разделенный на ячейки. Этот участок постепенно и очень медленно увеличивается за счет бесформенного комка на конце культяпки. Еще немного, и ячеистая сеть становится отчетливой. Если ограничиться только этим наблюдением, то можно подумать, что мягкая масса будущего крыла сразу застывает и образует сеть ячеек. На деле это совсем не так. Я отрываю наполовину развернувшееся крыло и рассматриваю его под микроскопом. Теперь я удовлетворен: сеть существует и на границе прозрачного участка. Я хорошо различаю здесь уже довольно толстые жилки, вижу их пересечения. Все это я нахожу и в комке на конце крыла, часть которого мне удалось развернуть.

Итак, крыло не образуется во время превращения, оно уже готово к этому времени, и ему лишь нужно развернуться, растянуться и окрепнуть. Проходит три часа или более, и развертывание закончено. Крылья и надкрылья свешиваются со спины кобылки, словно огромные паруса. Когда вспоминаешь, какими маленькими комками были крылья вначале, то поражаешься их величине.

Крылья развертываются и крепнут. На следующий день они уже вполне окрашены и теперь впервые складываются, как веер, ложатся на свое место. Превращение закончено. Кобылке остается только затвердеть и окончательно окраситься. Пусть ее наслаждается светом и теплом.

Вернемся немного назад. Чтобы развернуть свертки крыловых зачатков, растянуть и превратить их в роскошные крылья, нужна какая-то сила, какое-то действие. Это достигается тем, что в крылья приливает из тела жидкость. Она входит в трубочки-жилки, и ее-то давление развертывает комок в крыло.

На свете много более удивительного, чем превращения кобылки. Но эти замечательные явления обычно остаются незамеченными потому, что совершаются уж очень медленно. Здесь все происходит так быстро, что следить легко. Кто хочет посмотреть, с какой быстротой творит жизнь, пусть посмотрит превращение кобылки. Он сможет тогда наблюдать то, что в других случаях скрыто от нас.

Нельзя видеть, как растет трава, но можно отлично видеть, как растет крыло кобылки.