Книга: Пчелы. Повесть о биологии пчелиной семьи и победах науки о пчелах
Выход роя
<<< Назад Глава 8. Пора роения |
Вперед >>> Пение маток |
Выход роя
День за днем росла пчелиная семья, заполняя соты медом, пергой и детвой. Летные пчелы сновали от улья до поля и обратно, строительницы тянули соты, воспитательницы и кормилицы ежеминутно подливали корм растущим личинкам. Дозревали за восковыми ширмами куколки, молодые пчелы выходили из ячеек и принимались очищать свои колыбели. Матка, окруженная свитой пчел, ощупывающих ее усиками, облизывающих язычками, неутомимо ходила по сотам, откладывая яйца. Уборщицы чистили соты и дно гнезда. Вентиляторщицы, не двигаясь с места, работали крыльями, дружно выгоняя через леток чрезмерно теплый и влажный воздух. Охрана караулила леток. Толпились у входа разъевшиеся трутни.
Трутни… Откуда они здесь? Их не было в улье весной, когда солнце разбудило семью. Это молодые пчелы первых весенних поколений около месяца назад построили трутневые ячейки, которые матка и засеяла.
И вот не виданные здесь еще ни одной из десятков тысяч пчел, за исключением, конечно, старой матки, в этом сплошном женском обществе появились первые глазастые самцы. Что послужило сигналом к их выращиванию? Первое солнечное тепло? Первый обильный взяток?
Вслед за тем на сотах выросли и восковые желуди маточников, в которых быстро зреют, поспевая к запечатке, щедро выкормленные личинки – зародыши будущих маток.
Лишь немного времени прошло после того, как первый из маточников запечатан, и тревожная лихорадка охватывает мирное гнездо пчел.
Это происходит обычно в мае или в июне, в ясный и безветренный день, согретый щедрым солнцем.
Наступление этого критического часа теперь с большей точностью предсказывается с помощью простенького прибора из микрофона с волновым анализатором. Прибор оповещает пчеловода о роении задолго до его наступления. Электрический предсказатель роения удалось построить после того, как биофизики подробно исследовали «голос улья». Дело в том, что нормальная частота его – шум, производимый тысячами пчел, вдыхающих и выдыхающих воздух, – 180 герц, а перед роением, когда в семье появляются молодые пчелы, которым некому отдавать молочко, повышается до 255.
Г. Эш в США, В. Керр в Бразилии, И. Левченко и Е. Еськов в России заложили основы учения об акустических средствах общения пчел.
Приближение критического часа можно заметить уже по прилетной доске, на которой обычно в жаркое и спокойное утро два потока безостановочно спешат один навстречу другому. Однако в этот час, лучше которого для полетов и не придумать, прилетная доска внезапно пустеет, а затем постепенно все больше и больше заполняется беспорядочно и как бы бесцельно суетящимися пчелами. Толпами, волнами выплескиваются пчелы из летка, растекаясь по прилетной доске, разбрызгиваясь по стенкам и взлетая.
Все они охвачены стремлением лететь кверху, как если бы в них проснулось погашенное веками воспоминание о брачном полете самок.
Причудливыми зигзагами во всех направлениях носятся они над ульем в неистовой роевой пляске и наполняют воздух гудением, которое вызывает из «разжужженного», как шутил В. Маяковский, улья новых и новых пчел. В то же время одни сборщицы, возвращающиеся с обильной ношей нектара и пыльцы, по-прежнему как ни в чем не бывало входят в пустеющий улей, тогда как другие пристают к уходящим, даже не успев сбросить обножки.
Так начинается роение – час, когда семья разделяется надвое.
Вместе с пчелами из летка выходит и старая матка, которую в последние дни пчелы совсем не кормили и которая поэтому заметно потеряла в весе.
Старая матка уходит с роем.
Впрочем, правильно ли говорить, что она уходит? Не рой ли уводит ее из гнезда, не она ли следует за роем? Ведь матка нередко выходит среди пчел, покидающих улей последними.
Если она почему-либо не может присоединиться к рою, пчелы, оставившие гнездо и не дождавшиеся ее вылета, возвращаются, отложив роение. Они упорно повторяют затем попытки уйти, нередко до тех пор, пока не выведется первая из молодых маток, с которой они и осуществляют свой отлет на новоселье.
Вылетая с роем, матка обычно в последний раз выходит из улья. В брачный полет она отправлялась молодой, быстрой, легкой. Теперь ей нелегко нести свое тело, в котором зреют зародыши новых и новых пчел.
Матка добирается до края прилетной доски и взлетает. Проходит несколько считанных минут, и она опускается на ветку соседнего дерева, или на забор, или иногда просто на камень, куда слетаются, свиваясь в рой, все вышедшие из улья пчелы, только что неистовствовавшие в воздухе золотой метелью.
Вместе с тем вышедший с маткой рой, уже как будто начавший даже собираться в клуб, может вдруг и без каких-либо видимых причин вернуться в только что покинутый улей. Вернувшись домой, рой через несколько дней обычно снова уходит, и уже по-настоящему. Однако иногда они могут, вернувшись, сразу же уничтожить все заложенные маточники и остаться в гнезде, из которого только что пробовали уйти. Почему не состоялось роение? Что помешало пчелам переселиться на новое место? Что определило дальнейшее их поведение?
К рою обязательно пристают и трутни. Что увлекает их с уходящими пчелами? И главное – для чего нужны они новой семье, которая, покидая устроенное гнездо, уходит к месту нового жилья?
Старая матка давно оплодотворена. Придя с роем на новоселье и едва дождавшись постройки первых ячеек, она сразу начинает засевать их, причем добрый рой на новоселье не строит трутневых ячеек. Отделившаяся колония выводит только рабочих пчел, как если бы трутни не были ей нужны. И все же трутни пристают к рою.
Или, может быть, семье летом всегда нужны свои трутни?
Известно, что в условиях спокойного развития пчелиная семья с весны выводит самцов и содержит их в течение всего сезона как бы впрок, на случай, когда они потребуются. Вполне может случиться, что в этом сезоне они своей семье и не понадобятся, если она не станет роиться и не будет «тихо» сменять старую матку молодой. С первого взгляда эти так часто наблюдаемые случаи дают все основания думать, что пчелиная семья выводит трутней не только для себя, не только для оплодотворения своих молодых маток, но также и для того, чтобы в случае потребности возможным оказалось неродственное, перекрестное оплодотворение, «чужеопыление», как сказали бы растениеводы.
Впрочем, улетает на новоселье немного трутней. Их здесь обычно бывает не больше нескольких сотен, тогда как пчел в живой грозди свивающегося роя может быть десять, двадцать, тридцать тысяч и больше.
Роевые пчелы необычно миролюбивы.
Возможно, это объясняется тем, что их зобики переполнены медом, настолько переполнены, что пчелам физически нелегко привести в движение жало. А может быть, имеет значение и то, что в час роения, уже оторвавшись от старого и еще не имея нового гнезда, пчелы лишились главного стимула, питающего их воинственность.
Свившийся рой может иногда часами оставаться неподвижным. Для человека эта особенность поведения очень ценна: рой как бы ждет пчеловода.
Вот один из признаков, который искусственный отбор автоматически усилил и продолжает развивать в пчелах. Само собой понятно, что рои от семей, которые давали пчел, прививающихся далеко от улья, или садящихся высоко на дереве, или быстро снимающихся с места, как правило, чаще ускользали от пчеловода. Оставлялись же и оставляются (но так же точно будет сказать – оставались и остаются) рои, которые прививаются невдалеке и невысоко и которые не торопятся улетать к новому гнезду.
Таким образом и подбиралась порода.
Для чего свивается отделяющаяся семья в роевой клуб? Возможно, для того, чтобы вышедшие из улья пчелы не растерялись. Но, очевидно, также и для того, чтобы не тратить зря мед на бесцельные полеты. Ежесуточная потеря в весе пчел в роевом клубе не превышает полутора процентов, тогда как в одиночном состоянии пчела может потерять за сутки 25 процентов веса. Это значит, что пчелы, свившиеся в рой, могут на одном и том же запасе меда прожить в девять-десять раз дольше, чем каждая в одиночку.
Стоит отметить, что свившиеся роевые пчелы, вися гроздью, как бы кормят друг друга, очевидно перераспределяя между собой взятые из дому запасы меда.
Упущенные рои улетают нередко довольно далеко. Некоторые наблюдения позволяют подозревать, что рои, если давать им возможность свободно улетать, стремятся обосноваться по возможности за пределами зоны наиболее интенсивных полетов пчел основной семьи – «старика», то есть за пределами зоны, в которой они больше всего летали до ухода с роем.
Само собой разумеется, что хороший пасечник не дает слетать пчелам. Потеря роя считается непростительным ротозейством.
Пчеловод снимает рой загодя.
Если пчелы привились не слишком высоко, он без особого труда отряхивает всех в сетку или плетенку-роевню и затем уносит в подвал, чтобы через некоторое время, обычно к вечеру, ссыпать их в подготовленный и ожидающий новоселов улей. Здесь запас меда, взятый пчелами из старого гнезда, будет использован роем для первого прокорма и строительства первых сотов.
Не раз замечали, что после того как рой унесен пасечником, отдельные пчелы долго продолжают прилетать и ползать на месте, где висел клуб. Возможно, это и есть те разведчицы-квартирьеры, о которых рассказано. Но если рой унесен, квартирьеры уже запоздали. Их семья будет поселена пчеловодом в новое гнездо.
Рой можно засыпать в улей сверху, а можно и вытрясти перед ульем. И в этом случае рой входит в новое жилище тоже не дольше нескольких минут.
Матка, окруженная пчелами, уже прошествовала по прилетной доске и скрылась в узкой щели летка. За ней следует новый поток пчел, вливающийся в улей. Пчелы идут не очень быстро, необычно выпрямив тельце и трепеща крыльями. Их ровное гудение звучит призывом для тех, кто движется следом. Не пройдет и получаса, как новый улей уже заселен.
Сразу начинается стройка сотов, сотни пчел выходят на облет, готовясь к сбору корма, и стража занимает свои позиции. Вскоре матка приступает к откладке яиц в только что отстроенные ячейки, другие ячейки пчелы заполняют свежим нектаром.
Теперь уже ни одна пчела не вернется на старое место: домом для всех стало новое жилье. Старое гнездо, гнездо, за которое каждая пчела всегда готова отдать жизнь, внезапно потеряло свою притягательную силу.
Пчелы роя – не одна какая-нибудь, а сразу десятки тысяч – отрешились от выстроенных ими сотов, от выкормленных ими личинок и куколок, от накопленных ими медовых запасов. Еще вчера они так прочно помнили местоположение своего улья, что его нельзя было на метр подвинуть в сторону, повернуть или поднять над землей, не вызвав этим замешательства сборщиц. Все, возвращаясь из полета, уверенно продолжали опускаться как раз там, где стоял улей раньше, именно так, как если бы он стоял по-старому. И вдруг десятки тысяч пчел, половина семьи, забыв дорогу в старый дом, начинает обживать новое жилье. Рой стал семьей, которая сызнова начинает цикл развития.
А в старом гнезде тем временем восстанавливается обычная жизнь. Здесь продолжает расти вдвое уменьшившаяся семья. В ней нет еще матки. Здесь в восковых желудях запечатанных маточников проводят последние часы молодые матки, старшая из которых не сегодня-завтра выйдет на свет.
Предельно наглядно непрерывное движение и обновление в пчелиной семье, где всегда молодое зреет и нарождается, а старое изнашивается и отмирает. Семья как целое растет и развивается, постоянно перестраиваясь условиями и неизменно представая перед наблюдателем как гибкое живое единство с условиями жизни.
Уже с января-февраля, по мере того как солнце поднимается все выше, рабочие пчелы начинают понемногу кормить матку молочком, и она возобновляет кладку яиц, засевая первые медовые ячейки, опустевшие за зиму.
Семья просыпается.
К началу весны, когда на голых ветвях ивы распушатся первые сережки – цветки самого раннего медоноса, в гнезде еще совсем немного молодых пчел.
Но проходит неделя-другая, число их быстро возрастает, старые пчелы, больше других износившиеся с осени и в течение зимы, постепенно отмирают, и семья, как бы пройдя линьку, полностью омолаживается, а матка во всю силу червит, засевая опустевшие к весне соты.
Благодаря этому теперь все больше и больше молодых пчел выходит из ячеек, быстро увеличивая численность семьи, которая вызревает, готовясь отпочковать рой.
Во время цветения богатых медоносов все летные пчелы заняты заготовкой кормовых запасов, которыми заливают соты, пустеющие по мере выхода расплода. Стесненная в заполненном нектаром гнезде, матка сокращает червление, и семья временно уменьшается в численности.
Пройдет пора богатых взятков, освободятся из-под нектара ячейки, и матка еще раз засеет их.
Однако едва приближающийся конец лета сократит выделение нектара в цветках, пчелы станут реже кормить матку, сдерживая ее пыл. Потом взяток оборвется совсем, и пчелы, готовясь к зиме, начнут изгонять трутней.
И вот уже наступают холода, которые сплачивают уменьшившуюся семью в осенний, а затем и зимний клуб.
Так выглядит годичная кривая развития семьи.
Самым коротким и наиболее бурным этапом является здесь роение, когда созревшая для размножения семья делится на две.
Сотни, а в отдельные периоды и тысячи новых обитательниц улья появляются ежедневно из ячеек, включаясь в заведенный ход жизни и находя в нем свое место. Семья продолжает при этом оставаться одной семьей.
Но вот в числе этих сотен или тысяч пчел появляется или даже только должна появиться одна-единственная, несколько большая по размеру, с удлиненным брюшком и более короткими крыльями, без восковых желез и с кривым четырехзубчатым жалом. Много ли весит она в массе своих сверстниц?
И однако же предстоящее ее появление связано с перерывом постепенности процесса роста. Оно вносит в жизнь колонии глубокие качественные изменения, необратимо побуждающие ее разделиться, превратившись в две семьи.
При этом у медоносных пчел из двух семей, сформировавшихся в недрах старой и созревших в ней, одна – и именно со старой маткой – уходит, чтобы обосноваться на новом месте.
Пчеловоды в массе не хотят мириться с этим, и не только потому, что выходящий из улья рой можно иной раз упустить и потерять. Пчеловодов не устраивает прежде всего стихийный характер естественного роения.
Вот почему большинство пчеловодов относится к естественному роению как к бедствию. Они всячески стараются освободиться из-под власти этой стихии. Для этого надо, однако, понять: что все-таки происходит в роящейся семье, что подготовляет и вызывает ее деление?
История поисков ответа на этот вопрос могла бы заполнить целые тома. Одна за другой строились догадки и одна за другой рушились, не выдерживая проверки наблюдениями и опытом, в которых, однако, постепенно накапливались факты, проливающие первые проблески света на самую темную страницу естественной истории пчел.
Пчелы роятся потому, что их слишком много в непомерно разросшейся семье…
Все дело в тесноте улья…
Соты переполнены медом, который некуда складывать, и пчелы вынуждены уходить на поиски нового гнезда…
Ройливость пчел воспитана в дупле; культурное содержание ослабило ройливость, но не смогло еще совсем потушить ее…
Возраст матки – вот причина роения…
Температура в улье – вот от чего зависит роение…
Роение вызывают слишком теплые ночи…
Чрезмерное количество расплода в гнезде – главный повод к роению…
Старые соты с ячейками, которые стали слишком тесны, дают мелких, более ройливых пчел. Если сменять соты ежегодно, пчелы перестанут роиться…
Инкубация молодой пчелы в сотах требует, как уже говорилось, определенной температуры. Чтобы создать ее, молодые пчелы собираются на расплоде, обогревая детву. Но наступают теплые дни, и, чтобы не перегревать расплод, пчелам-наседкам приходится расползаться по сотам, уходить на крайние рамки, не имеющие расплода. Между тем из ячеек выходят новые и новые пчелы. Постепенно в семье накапливается избыток молодых пчел, для которых не хватает работы. При богатом взятке они еще могут быть загружены приемкой и обработкой нектара, но если взяток невелик и кормилиц в семье собралось больше, чем требуется, накопившаяся энергия перенаправляется, побуждая часть пчел начать сооружение роевых мисочек – основание и начало желудеобразных ячеек, в которых выводятся матки.
Дальнейшие события, наблюдаемые при формировании роя в недрах пчелиной семьи, свел в новую систему профессор Г. Таранов.
В исправной семье матка везде находит пчел-кормилиц, готовых дать ей корм, и червит в полную силу. Но в таком случае кормилиц становится в конце концов слишком много. Это приводит к совершенно неожиданным результатам. Потерявшие возможность кормить матку, оттесненные от выполнения нормальной функции, пчелы-кормилицы становятся очень неспокойными.
Окруженная возбужденными пчелами-кормилицами, матка не может нормально откладывать яички. Пчелы беспрерывно «подгоняют» ее к уже отстроенным роевым мисочкам, в которые она откладывает яйца.
Дальше, как только в маточниках появляются личинки, пчелы перестают кормить матку, и ей не остается ничего другого, как самой брать мед из ячеек. Это приводит к тому, что она перестает червить, теряет в весе и вновь обретает способность летать.
Одновременно в семье становится все больше и больше молодых пчел, которым некому скармливать вырабатываемое ими молочко. Такие еще не созревшие для полетов и потому обреченные на безделье пчелы начинают группами собираться по углам, на стенках, на пустых и недостроенных сотах, заполняя в улье все свободные места.
Будущий рой начинает формироваться и приступает к поиску пристанища. О том, как этот поиск ведется, будет рассказано далее.
Не нашедшие применения своим способностям кормилицы продолжают без дела висеть по углам даже тогда, когда им по возрасту полагалось бы ужэ приступить к приемке нектара. Летный состав перестает поэтому получать необходимое пополнение, а резерв пчел, которые уйдут с роем, быстро растет.
Нормальный порядок смены обязанностей прерывается.
Готовящиеся к роению инертные, вялые пчелы висят в гнезде бездеятельными гроздьями, накапливая силы к бурному вылету.
Так описан весь процесс подготовки роения Тарановым, который предложил использовать вялость пчел, готовящихся уйти с роем, для их искусственного отсева из семьи.
Таранов советует всех пчел до последней высыпать накануне выхода роя перед ульем на холстинку вокруг прилетной доски, а прилетную доску несколько отодвинуть от ульевого летка, оставив между ними небольшое, сантиметров в десять, пространство.
Деятельные пчелы немедленно слетают с трамплина и возвращаются в улей. Для бездеятельных же пчел из роевого резерва узкое пространство между трамплином и летком оказывается непреодолимым препятствием.
Эти десять сантиметров становятся чем-то вроде сита, которое отделяет от семьи всех пчел, готовящихся уйти с роем.
Медленно стягиваются эти пчелы, сползая с холста, на который их высыпал пчеловод. В улье они были разбросаны, висели мелкими гроздьями. Здесь, на отставленной от улья прилетной доске, они сливаются и свиваются в конце концов в один клуб. Старая матка остается с этими пчелами, которых теперь как новую семью можно спокойно переносить к месту поселения.
Пчелы послушно войдут в новый улей и немедленно примутся за работу, если найдут здесь поставленные для обзаведения соты с медом.
На этот раз рамка с медом обязательно должна быть поставлена на новоселье. Пчелы ведь не успели заправиться кормом, как они это делают, уходя из улья при естественном роении.
Установлено, что состав пчелиного роя не случаен.
Несколько сот пчел из одного вышедшего роя пометили и затем весь рой вместе с маткой возвратили в старый улей. В таких случаях рои через несколько дней вылетают вторично. Действительно, прошло два дня, и рой вышел снова, причем 90 процентов помеченных при первом вылете пчел были обнаружены и в повторно вышедшем рое. Этот опыт проводили несколько раз, и он давал примерно одинаковые результаты: состав пчел, уходящих с роем, в общем устойчив. Другие опыты с пчелами, меченными по возрастам, помогли убедиться, что в отделяющуюся семью входят пчелы разных возрастов.
Однако как ни содержательны, как ни важны все эти данные, они еще не отвечают на вопрос, который больше всего занимает исследователей пчелы и ее нравов.
– Хорошо, – говорят биологи. – Нам уже известно, как разгорается роевой пожар в семье. Но мы не видим, что заронило первую искру этого пожара. Мы не знаем, как формируется рой. Цепь событий, развертывающихся в роящейся семье, внимательно прослежена. Что же приводит в движение всю эту цепь? Инстинкт продолжения рода? Бесспорно! Но почему в одних и тех же условиях из двух, казалось, совсем одинаковых семей одна отпускает рой, тогда как другая «тихо» сменяет свою постаревшую матку новой и продолжает с ней спокойно и уравновешенно расти и бесперебойно собирать мед? Почему в одних и тех же условиях из двух, казалось, совсем одинаковых семей одна, отпустив рой, тотчас же успокаивается и принимается налаживать порядок, тогда как другую, рядом, продолжает раздирать смута роевой горячки?
Попробуем в следующей главе рассмотреть основные из этих вопросов, очень важных для понимания биологии пчел.
<<< Назад Глава 8. Пора роения |
Вперед >>> Пение маток |