Книга: Живое прошлое Земли

Охотники за ископаемыми

Охотники за ископаемыми

Первое орудие человек изготовил из камня. Для следующих тоже понадобился камень, да не какой попало, а подходящий. Значит, валявшиеся на земле камни привлекали внимание человека с тех времен, когда он только стал человеком. А среди камней иногда попадались очень удивительные, совсем непохожие на обычные. Сначала, конечно, они привлекали внимание только своей странной замысловатой формой. Их можно было употреблять для украшения или делать украшения с их помощью. При раскопках стоянок первобытного человека археологи нашли обломки грубо сделанных глиняных горшков со странным орнаментом из конических ямок и зубчатых линий. А заметив неподалеку выходы древних пород, догадались, чем они сделаны: здесь во множестве валялись заостренные конические раковины белемнитов и зубчатые раковины аммонитов, живших сотни миллионов лет назад. Подобрали подходящие по размеру, приложили к отпечаткам - никаких сомнений, сделано этими "штампами".

Стреловидные раковины белемнитов крестьяне совсем недавно называли "громовыми стрелами", "чертовыми когтями", иногда боялись брать в руки. В позапрошлом веке в просвещенной Европе ребристые свернутые раковины аммонитов под названием "змеиные камни" продавали в аптеках как средства от всех болезней. Ископаемые ракушки привычных форм привлекали меньше внимания, а находки их далеко от моря, где-нибудь высоко в горах, объясняли по-разному, например тем, что путники подбирали их у моря, а проходя через горные перевалы, выбрасывали лишнюю тяжесть. Находки скелетов ископаемых позвоночных случайно, без специальных поисков, были очень редки. Когда же находили, давали своим находкам самые странные, с нашей точки зрения, объяснения. Кости вымерших гигантов поражали воображение. "Костями дракона" называли монгольские скотоводы огромные кости динозавров, нередко попадавшиеся в самых безлюдных местах Гоби. А находимые в Сибири кости мамонтов некоторые ученые объявляли даже костями слонов из войска Александра Македонского. У жителей севера Сибири ходили легенды о гигантской земляной мыши, роющей ходы под землей. И если эта мышь ("маммут") случайно выходит на поверхность, то погибает, и тогда охотники находят огромные лохматые туши... Во времена средневековья систематическим сбором ископаемых занимались лишь пронырливые торговцы редкостями да китайские аптекари: зубы различных крупных ископаемых животных, размельченные в порошок, считались чудодейственным лекарством.

Лишь к началу прошлого века стали появляться первые настоящие коллекции ископаемых, приобретая все большую научную ценность. Скоро случайно попадавшие в руки находки перестали удовлетворять ученых. Состоялись первые экспедиции, поездки сначала в легкодоступные места, на карьеры и в шахты около больших городов. К концу века появились профессиональные сборщики окаменелостей.

В истории палеонтологии навсегда останется имя Ч. Штернберга. С карабином в одной руке и геологическим молотком в другой в старом скрипящем фургоне пробирался он нехожеными тропами дикого Запада Америки как раз в те времена, о которых мы зачитывались в романах Фенимора Купера. Штернберг не обменивал у индейцев дрянное виски на дорогие шкурки и не ставил силков на бобров. Он собирал остатки ископаемых животных - древнейших четвероногих сеймурий и капторинов, гигантских водных мозазавров. Он тщательно очищал их от породы и отсылал знаменитому ученому Э. Д. Копу. И по сей день в музеях мира хранятся прекрасные образцы с пожелтевшими этикетками: "Коллекция Э. Копа. Сборы Ч. Штернберга, 1892 г.". Штернберг написал книгу "Жизнь охотника за ископаемыми" - первую книгу о палеонтологических экспедициях.

С середины XIX в. палеонтология оформилась как наука, и в конце века начались систематические экспедиции с целью сбора остатков ископаемых животных и растений.

В России "кости древние человеческие и скотские" давно и серьезно интересовали не только ученых, но и правительство. Не говоря уж о такой серьезной статье дохода древнерусского государства, как добыча "рыбьего зуба", моржовых и мамонтовых бивней. Царь и Великий князь всея Руси Алексей Михайлович издал специальный указ о сборе костей древних животных. Указ был подтвержден Петром Великим, введена оплата особо важных находок: "...за что будет давана достаточная дача...". Первые находки, в основном кости ископаемых китов и мамонтов, тщательно хранились в первом музее России - Кунсткамере. Вдоль Уральского хребта протянулась цепочка шахт, в которых с незапамятных времен добывали стратегический металл древности - медь, металл монет, пушек и колоколов. В XVIII в. этот металл приобрел для молодой России особенно важное значение, и на месте старых "закопушек" стали создавать современные по тем временам рудники. Содержащие медь породы (пропитанные медными минералами песчаники) образовались очень давно, около 250 млн. лет назад, при размыве молодых тогда Уральских гор. Обследуя старые, времен легендарных "чудских рудокопов" шахты, один из геологов писал в конце XVIII в.: "... в рудниках... находят множество в камень превратившихся костей, дерева и других вещей, показывающих премудрость натуры... Нередко в сих песчаных слоях находят в камень превращенные рыбы и виды окаменелых змей...". За змей принимали стволы древних растений, имевшие на коре сетчатый рисунок, действительно напоминавший змеиную чешую. Здесь же нередко находили кости очень примитивных древних пресмыкающихся - их принимали обычно за кости погибших "чудских рудокопов". Только в 1838 г. русский ученый М. С. Куторга дал первые научные описания таких костей. Так впервые были описаны и вошли в мировую науку остатки столь древних четвероногих животных. Это был год рождения отечественной палеонтологии наземных позвоночных. Тогда же вышли первые труды по древним беспозвоночным России профессоров Х. И. Пандера и К. Ф. Рулье, относящихся к основателям мировой палеонтологии. С этого времени в России палеонтология получила научное признание, ее стали преподавать в университетах, началось планомерное изучение ископаемых организмов.

В конце прошлого века английский ученый Р. И. Мурчисон, исследуя пестрые, красные, синие глины и мергели по берегам рек в окрестностях города Перми, описал их как образования особого периода истории Земли - пермского периода.

Знаменитый русский геолог и палеонтолог В. П. Амалицкий нашел в этих породах отпечатки раковин моллюсков и листьев древних растений. Такие же отпечатки были найдены на юге Африки, и с ними вместе нашли кости древних ящеров - парейазавров, горгонопсов и дицинодонтов. Мало кто поверил Амалицкому, утверждавшему, что, следовательно, и в России должны быть найдены кости тех же животных. Таких смелых научных предсказаний геология и палеонтология тех времен еще не знала - юг Африки и север России! Первые экспедиции ученый провел на свой страх и риск - недели скучной езды на почтовых тройках до древнего Великого Устюга, тяжелый спуск на утлых лодках вниз по широкой Малой Северной Двине, где, как было известно, находили такие же отпечатки растений, что и в Африке. Глушь, холод, дожди, тучи комаров. "Прибой у берега был белым от личинок комаров", - писал впоследствии Амалицкий. И наконец - удача. Плотные песчаниковые стяжения, выпавшие из слоя, раскололись, и в них видны крепкие желтоватые кости! Доклад Амалицкого вызвал аплодисменты геологов Петербурга, и даже скупая на науку царская казна отпустила деньги для дальнейших раскопок. В деревнях из окрестностей города Котласа наняли землекопов, и начались первые в истории русской палеонтологии настоящие, планомерные раскопки. Огромные глыбы с костями животных обмазывали глиной, сплавляли на баржах вниз по реке в Котлас, а дальше везли на скрипящих подводах в Варшаву, где тогда работал Амалицкий. Но сколько же трудностей пришлось преодолеть! В России не было опыта раскопок и обработки их результатов, все приходилось начинать сначала, учиться на собственном опыте. ...От Москвы до Котласа два часа лету в комфортабельном салоне турбовинтового самолета. Быстро мчится водомет "Заря" по спокойной реке, и по левому борту проплывает непрерывный пятидесятиметровый обрыв, пестрый от красных и голубых глин, в которых иногда заметны серые песчаные линзовидные прослои - русла потоков пермского времени. В одно из таких русел сверху врезана глубокая заросшая выемка. Это и есть место раскопок В. П. Амалицкого, памятник истории нашей палеонтологии. Сотни костей, десятки скелетов громадных древних рептилий, Северо-Двинская галерея, были выставлены сперва в Петербурге, затем перевезены в Москву, где составили основу будущего музея Палеонтологического института Академии наук. Институт был организован в 1930 г., во главе его встал крупнейший русский палеонтолог академик А. А. Борисяк. С этого времени начался современный период развития нашей палеонтологии, тесно связанной с геологическими и биологическими науками. Молодое Советское государство не жалело денег на развитие науки. Во все концы страны отправлялись хорошо оснащенные экспедиции. Первое время, правда, еще случались и происшествия.

Река Малая Северная Двина, урочище Соколки. Этой фотографии скоро 90 лет. Навеки запечатлены ученые и рабочие, своими руками создававшие в России палеонтологию позвоночных. До сих пор раскопки В. П. Амалицкого остаются важнейшими по масштабу работ и значению результатов

Владимир Прохорович Амалицкий (1860-1917). Известный геолог и палеонтолог. Впервые в России предпринял крупнейшие раскопки остатков наземных позвоночных, и собранная им коллекция составила основу будущего Палеонтологического музея. Ранняя смерть прервала научную обработку добытых материалов, и главные труды ученого были изданы после его смерти

Страна наша велика, и трудно назвать палеонтологическую проблему, для изучения которой у нас не может найтись материала. Совершенствуются методы работы в "поле" (так геологи и палеонтологи называют экспедиционную работу). Еще до войны начались раскопки уникальных местонахождений пермских и триасовых позвоночных на территории европейской части СССР. Инициатором их был профессор И. А. Ефремов, человек необыкновенной энергии и одаренности. После Великой Отечественной войны эти исследования приобрели невиданный размах. Собранная коллекция древнейших позвоночных не имеет себе равных в мире по разнообразию материала, но количество неисследованных местонахождений не уменьшается, а скорее растет. Все новые и новые перспективные места обнаруживаются и в ходе палеонтологических экспедиций, и при геологических исследованиях, связанных с составлением геологических карт, поисками нефти, газа, строительных материалов, возникают новые проблемы даже по, казалось бы, изученным районам. Огромная территория азиатской части во многих местах еще ждет своих исследователей. Советские палеонтологи работают и в других странах. Наиболее тесны наши связи с коллегами из Монгольской Народной Республики. Сразу же после окончания Великой Отечественной войны состоялась первая экспедиция в пустыню Гоби, и выяснились настолько блестящие перспективы совместных исследований, что экспедиция практически продолжает работать по сей день, планируется на много лет вперед.

Иван Антонович Ефремов (1907-1972). Палеонтолог и писатель-фантаст, один из создателей нового направления в палеонтологии - тафономии, науки о закономерностях образования местонахождений ископаемых животных. Инициатор широкой постановки раскопок и изучения местонахождений ископаемых амфибий и рептилий Восточной Европы, руководитель палеонтологических исследований в пустыне Гоби

По раскаленным ущельям, мимо пылающих на солнце красных скал по каменистым дорогам Гоби движется машина одного из многочисленных отрядов совместной Советско-Монгольской палеонтологической экспедиции. Совсем недавно месяцами шли здесь караваны от колодца к колодцу... Сейчас путь от Улан-Батора до самых южных районов Монголии занимает 3-4 дня

Долгие поиски среди каменных нагромождений, под палящим солнцем... Далеко не всегда они оканчиваются удачной находкой. Но вот кирку и лопату сменяют скальпель и кисточки - и, если повезет, музей украсят новые экспонаты, будут написаны новые научные статьи