Книга: Мир животных. Том 1
Олени
<<< Назад Вольному – воля |
Вперед >>> Охота! |
Олени
Семейство оленей – драгоценное ожерелье, которое носит природа Земли. Каждый олень, и малютка пуду (он величиной с зайца), и лось-гигант из Анадыря, каждый красив. Любое движение оленя, любая его линия кажется нам вершиной гармонии. Даже названия оленей, как правило, благозвучны. Вы только послушайте: «марал»! В нем слышатся перекаты горного эха Алтая и Саян, где обитает этот вид. Его американское название – «вапити» – слово, исполненное чуткости. «Изюбрь»! Сколько уважительной нежности! «Кабарга» – и ваше ухо воспринимает стук маленьких копыт в головокружительной высоте сибирский гор. Синонимы «лось» и «муз» вызовут у вас представление о могучести, и оно не исчезнет, если вы прибавите к ним эвенкское «MOOT», означающее в переводе «древоед». Слово «косуля» элегантно-скользящее, а в имени северного оленя – «карибу» – тихий вскрик восторга. К эпитету «благородный» комментарии, согласитесь, не требуются.
«Лани», «замбары», «мунтжаки», «мазамы», «гуэмалы»… 36-40 ныне живущих видов, разделяющихся на множество рас, часто несут еще и географические имена, тоже весьма звонкие, но главным образом ценные тем, что указывают на ареалы их обладателей. «Бухарский олень» – каждому ясно, где его искать. «Новоземельский», «гренландский», «лабрадорский», «баргузинский», «ньюфаундлендский», «охотский», «шпицбергенский», «сибирский тундряной», «сибирский лесной» – такой букет без лишних слов способен рассказать о расселении северного оленя.
Это об именах, а ведь бывают еще и отчества, причем вполне человеческие. Например, «карибу Пири» («папаша» – американский полярный исследователь, в 1909 году на собаках достигший Северного полюса). Или: «олень Пржевальского», называемый еще «беломордым тибетским оленем». Его точное и подробное описание занесено в научные анналы при содействии казака Калмынина, добывшего для Пржевальского в 1876 году старого самца.
По разным соображениям я опускаю здесь все великолепие латыни в применении к оленям, хотя и не могу о нем не упомянуть. Вместо него великолепие другого рода, так сказать, истинное, вещное – полезность, которую дарит олень человеку.
Больше лося нет в мире оленя: рост самых крупных лосей – 190 сантиметров, а вес 825 килограммов.
Снимите шапку перед этим зверем! Она… пыжиковая и выделывается из шкуры северных оленят – неблюев и пыжиков. Малицы, дохи, рукавицы, одеяла, ковры и даже стены жилищ – все это от оленя. В век синтетики, конечно, снизилось значение таких товаров, но раньше без них просто не могли обойтись. Знаменитые лосины, в которые рядились некоторые полки русской армии со времен Петра I, – штаны и камзолы из лосиной замши. Для ее изготовления приходилось снимать шубы с десятков тысяч лосей, что едва не привело к их полному уничтожению. К концу всех царствований лишь один гвардейский полк, отдавая дань традициям, носил лосины, да и то не в расхожей, а в парадной форме.
Впрочем, замша – паритет для всех видов оленей. И благородный, и косуля, и северный, если только можно так выразиться, имеют на себе некий ее потенциальный запас.
Правда, шкура северного оленя бывает иногда сильно попорчена личинками оводов, продукция кабарги не отличается прочностью, да и летняя лосина из-за свищей довольно неважная.
Мех оленей не обладает той стойкостью, какой хотелось бы. Доха из косули служит не больше пяти лет, а из других – и того меньше.
Лишь камус – мех, снятый с ног лося и северного оленя, – выдерживает высокие требования людей. Звери с его помощью борются с настом и глубоким снегом, а человек шьет из него обувь, рукавицы, им же подбивает лыжи.
Но какими бы теневыми качествами ни «страдал» олень (а таковые у него имеются и кроме перечисленных), его положительная роль в этом мире настолько значительна, что, право, я не погрешу против истины, если присвою ему почетное имя «благодетель человечества».
Потому что северный олень – это до 130 килограммов мяса (на крупе у самцов жира до 8 сантиметров); выход мяса у лося до 300 килограммов. А от лосихи можно надоить за год 430 литров молока, такого жирного, что оно эквивалентно 1290 литрам коровьего. Косуля, которой в конце прошлого века только в Амурском крае добывали по 150 тысяч за сезон, дает лишь 20 килограммов мяса, но ее даже в наши годы в азиатской части СССР можно добывать по 60 тысяч в год без угрозы полного истребления.
И скажите, не самую ли жизнь сохранял олень так называемым «малым народам», расселенным по холодным окраинам Америки, Европы и Азии? Вот что Фердинанд Врангель писал в 1841 году:
«Время переправы оленей через Анюй составляет здесь важную эпоху в году, и юкагиры с таким же боязненным нетерпением ожидают появления сего животного, с каким земледельцы других стран ожидают времени жатвы».
И эта «жатва», кроме «хлеба насущного», приносит хорошее противоцинготное средство – кровь. Ее и по сию пору с величайшим наслаждением пьют жители Севера. Полупереваренное содержимое желудка – просто лакомство, хотя это уж, конечно, для кого как…
У кабарги мясо невкусное: постное, жилистое, а у самца – с резким неприятным запахом. Но этот запах…
Сколько горячих контрабандистских голов положено ради него на опасных горных тропах! Кабарожья струя!
– сорокаграммовый мешочек на брюхе, которым наделен самец кабарги для привлечения самки во время гона и пометок на границах своих владений. Мешочек наполнен красно-коричневым студенистым веществом – мускусом, из него китайцы изготовляют тонизирующее лекарство, а парфюмеры, добавляя в духи, сообщают им необыкновенную стойкость. Мечеть, построенная в Иране 600 лет назад на растворе с добавлением мускуса, «благоухает» и сейчас. Вот за эти-то качества фунт мускуса кабарги на международных рынках ценится, как автомобиль «Москвич-408»!
И наконец, позвольте взять быка, то бишь оленя, за рога. Эти фантастические украшения уместны не только на голове марала или там косули, но и на стене квартиры. Их привлекательность таинственна.
Рога служат для разных художественных поделок, из наиболее дешевых выходят отличные пуговицы. В начале века Дания, например, импортировала для этих целей по 30 тысяч рогов северного оленя в год. И хотя прекрасные безделушки и роговые пуговицы всего лишь предметы нерегулярной моды, моду эту следует благословлять: ведь для добычи сырья не надо убивать оленей: рога они ежегодно сбрасывают сами, только берите!
Хуже обстоит дело с пантами – неокрепшими рогами пятнистого и благородного оленей (из них вырабатывают пантокрин или хаулокрин). В конце солнечного июня у зверей нет никакого желания с ними расставаться. А приходится. И чаще всего вместе с головой.
Главным потребителем пантов всегда была изворотливая китайская медицина.
Мунтжак – один из немногих примитивных оленей, у которых и рога и клыки. Мунтжак, кусая клыками, наносит довольно болезненные раны собакам, атакующим его.
Итак, вот какими нужными предстают перед нами эти парнокопытные.
Многочисленное семейство часто мало похожих друг на друга зверей на самом деле в высокой степени гомогенно, то есть однородно, по своим признакам. Поэтому, если взглянуть на некоторых из них, станет понятной и общая картина.
Кабарга (горы Восточной Сибири и Центральной Азии). Бедняжка кабарга! Она и не знает, что постоянно живет под угрозой одинокого сиротства, потому что ученые еще спорят, относить ее к семейству оленей или не относить.
Действительно, у нее странный вид.
Передние ноги короче задних, и, вероятно, поэтому она горбатенькая. И ведь на кенгуру похожа! (А кто был свидетелем того, как ловко она встает на задние ноги, чтобы достать растущие высоко листья, тот и подавно так скажет.)
Четыре вида оленей в роде аксис. Обитают они в негустых джунглях и на лугах с невысокой травой в Индии, на Цейлоне, в Индокитае и один вид на Филиппинах. Свиновидный аксис – самый мелкий из них.
Длиной кабарга не больше метра, цвета приятного – шоколадного (иногда рыже-бурая, иногда черно-бурая). Маленькая голова светлее – сероватая, а сверху бурое пятно, как бы намечающийся берет. Снизу на шее пара белых продольных полос, а на боках и на спине разбросаны светлые пятна. Весьма ее красят! (Но у старых иногда их не бывает.) К тому же она, можно сказать, без хвоста (хвост вообще-то есть, сантиметров этак в пять, но он так плотно прилегает, что его и незаметно). Шерсть в основном из остевых волос (пуха мало): в воде – отличный «поплавок», на снегу – теплый матрац. Когда кабарга лежит, снег под ней не тает, как под лосем или косулей.
Рога? Рогов не ищите, их у кабарог не бывает. Зато есть клыки, да какие! Когда рот закрыт, наружу торчат (у самцов, не у самок). Говорят, у старых кабарог – в десять сантиметров длиной.
Мунтжаки, аксисы, замбары не очень похожие друг на друга олени.
Мунтжак, несмотря на мощно звучащее имя, маленький олень (в плечах не больше 60 сантиметров. Он каштановобурый, белобрюхий, и рога у него простенькие, десятитринадцатисантиметровые шпильки с небольшим зубцом вместо развилки. Их «корни», покрытые шерстью, тянутся двумя резко выступающими длинными буграми по сторонам морды над глазницами до носовых костей. У самцов – клыки, острые и длинные, и видны из-за края верхней губы. Голос у мунтжака, которого в Индии называют каркером, резкий, похожий на лай.
Для охотников на тигров и леопардов каркер незаменимый осведомитель: как только увидит большую кошку, кричит, оповещая джунгли и всех, кто смыслит в их голосах, резким, как треск кастаньет, лаем.
Каркеры, или мунтжаки, рога сбрасывают в мае – июне.
В сезон дождей рождают их самки одного или двух пятнистых детенышей.
Аксис, или читал, вполне приличного роста (в плечах до метра) и замечателен сходством с пятнистым оленем. Он, можно сказать, пятнистей пятнистого. Рога у него всего лишь трехконечные, но не малые.
Замбары разные. Некоторые чуть больше мунтжака, а некоторые так и до 163 сантиметров в холке – роста, так сказать, выше среднего. Пятен на шкуре нет совсем (за исключением одного вида), хотя в детском наряде пятнисты, как почти все.
Прежде стада этих оленей паслись на равнинах Северного Китая, но давно уже все вольные олени Давида истреблены. Уцелели только в императорском парке в Пекине. Здесь увидел их сто лет назад аббат Давид и привез две шкуры редкостных оленей в Европу. Во время боксерского восстания все олени императорского парка погибли, но еще до этого герцог Бэдфорд стал разводить оленей Давида в своем имении Вобурн-Аббей, и, это спасло их от полного вымирания. В 1960 году олени из герцогского парка были привезены в Пекин и разводятся теперь и там.
Подобно северному оленю, замбар щеголяет гривой, которая топорщится вокруг шеи, как жабо испанского вельможи XVI века. Грива, по-видимому, лишь украшение, потому что там, где живет замбар, особых холодов не бывает.
А живет он поблизости от мунтжака и аксиса: их ареал хотя и не всюду совместим, но если вы на маленькой книжной карте ткнете в него пальцем, то палец ваш прикроет и сам ареал и несовместимые места. Это нижняя часть Юго-Восточной Азии и кое-какие острова Индийского океана.
Мунтжак – один из самых древних оленей на Земле.
Он, как и мы, сын кайнозойской эры, но значительно старше нас. Пятьдесят миллионов лет назад, в эоцене, благодатной эпохе, которую называют «зарей новой жизни», жило небольшое копытное, по прошествии указанных лет названное архиомериксом. Оно было безрогим и обладало клыками. Такими же, как у кабарги и мунтжака.
Вот от этих симпатичных зверюшек, может быть, и ведут свое начало олени. Развивались они быстро. Уже через несколько десятков миллионов лет, в середине четвертичного периода, когда разные антропоиды, весьма похожие на человека, разгуливали по планете, олени были оленями.
Они словно на парад к рождению первого человека готовились и достигли к этому знаменательному дню больших успехов: стали крупны, изящны и красивы, словно понимая, что наконец-то их кто-то оценит.
И человек разумный их оценил…
Но о мунтжаках. Их судьба сложилась не так уж и плохо. Еще до четвертичного периода они развились почти повсюду. Но затем вымерли, оставив потомство, от которого, по-видимому, произошли все виды современных оленей. Сами уцелели лишь в Индо-Малайской области. Здесь флора и климат всегда были стабильными, и поэтому мунтжаки мало чем изменились. Если вы захотите нарисовать оживленный пейзаж, скажем, третичного периода, натура у вас под рукой.
Но не забудьте о пятнах! Современный мунтжак лишь в молодости пятнист, предок его был, как полагают, пятнист и в зрелом возрасте.
Живут на Земле и оленьки, близкие к прародителям всех оленей. Их четыре вида: три – в Южной Азии и один – в Африке. Ростом они с зайца (и, как зайцы, сигналят об опасности топотом ног!). Прячутся в зарослях. Рогов нет, но клыки есть (как у безрогих кабарги и китайского водяного оленя). Индийский оленек пятнистый. Яванский, или канчил, без пятен.
Олень Давида, или милу, по многим причинам очень странный олень. Прежде всего – диких оленей Давида нет. Французский миссионер Арман Давид, которому зоологическая наука обязана рядом крупных открытий (милу, большая панда, загадочный лебедь – утка-гусь Давида, или азиатская коскороба, и пр.), еще в конце прошлого века увидел небольшое стадо милу в императорском парке под Пекином. Позднее герцог Бэдфорд, известный коллекционер редких животных, получил из Китая несколько таких оленей, и теперь в его имении Вобурн-Аббей пасутся они под охраной. В зоопарках мира (есть и в Московском) около трехсот оленей Давида. Прежде, по-видимому, обитал этот олень в болотах Китая и Японии.
Хвост у милу для оленя необычно длинный (53 сантиметра), с кистью на конце. Отростки рогов направлены не вперед, как у других оленей, а назад. Кроме того, обычно меняет он их два раза в год – в ноябре и в конце января – феврале. Ворс на спине и шее направлен в сторону, обратную отросткам рогов, – не назад, как положено шерсти зверя, а вперед! Копыта широкие, а «копытца» (боковые пальцы) длинные. Это выдает в нем ходока по трясине, зыбкой почве болот. Очень длинные и глубокие у милу подглазничные ямки: сходите в зоопарк (Московский), посмотрите – и эти ямки, и многое другое поразит вас в этом олене.
Только у лани и лося рога расширены небольшими лопатами.
Лось (Канада, север Скалистых гор США, Европа, Северная Азия). Простите, что представляю его при свете пасмурного зимнего дня. Этакую громадину все равно разглядеть нетрудно: в холке, бывает, и больше двух метров, а длина – три! Зато вы станете свидетелями волшебного зрелища: великолепное черно-буроватое тело с горбоносой головой будто плывет по воздуху. Это впечатление происходит оттого, что высокие ноги лося цвета почти белого, и в плавных движениях теряются на фоне снега.
Большие уши встрепенулись в нашу сторону. Вздрагивает «серьга» – кожный вырост на шее лося. Он красоту зверя не портит, хотя, достигая иногда 40 сантиметров, болтается, как сосулька, а практического смысла, кажется, никакого не имеет, разве что к старости станет внушающей почтение бородой.
Он смотрит: глаза с мягкой печалью, верхняя губа пухлая, нависшая – добряк! К сожалению, раз уж зима – лось без рогов (он их скинул, наверное, в декабре), и мы их пока не увидим…
«Глаза большие, зрачки косо поставленные (отсюда и название „косуля“)» (К. К. Флеров).
Косуля (Европа, Передняя Азия – на юг до Израиля, Северный Иран, Кавказ, горы Средней Азии, Сибирь, Северный Китай) лишь ненамного покрупнее кабарги. (Правда, самая рослая – сибирская косуля – в плечах до метра.)
Самец большеглазый, с белым подбородком, украшен рогами, про которые писать бы не прозой, а стихами, ибо они лирообразны. Понятно, струн на них нет, да и обработаны грубовато – усеяны шишечками, как срезанными сучками. На концах обычно три затейливо расставленных отростка. Он сбрасывает их в октябре-декабре, а в апреле – мае у него уже новые рога. Рога и у самок редко, но бывают.
Передние ноги у косули тоже короче задних – кстати говоря, признак того, что животное предпочитает передвигаться прыжками. И прыжки весьма примечательны – до 6 метров!
Сзади у косули светлое пятно, так называемое «зеркало». Детеныши ее (обычно два) видят, как мелькает оно впереди, и не теряют мать в зарослях.
Кроткие видом самцы косули нрава, однако, крутого. До смерти, случалось, забивали самок в тесных вольерах зоопарков, где бежать тем было некуда.
Китайский водяной олень обитает в речных камышах Китая и Кореи. Некоторые эти олени убежали из парка Вобурн-Аббей и живут на воле в Англии. Водяной олень уникален тем, что его самки рождают не одного-двух оленят, как другие олени, а четверых-семерых.
Северный олень (тундры и северные леса Аляски, Канады, Европы и Азии). Глухой гул копыт, специфичное сухое щелканье. Плавная, текучая масса, ощетиненная невообразимым лесом рогов.
Северный олень самый стадный из всего семейства и, кажется, самый демократичный в распределении внешних признаков: рога здесь разрешено носить и самкам.
Идет стадо. Величественная и впечатляющая картина. У каждого оленя – грива, муфта снизу на шее. Теплоизолятор. К тому же и волос у северного оленя особый: в нем много пустот с воздухом. Уж тут ангине не подобраться! И на плаву держит хорошо – как надувной костюм. А северные олени переплывают немало рек, когда осенью уходят из тундры на юг, в тайгу, а весной бредут табунами обратно. Путь немалый.
Летом тундра может побаловать своих обитателей высокой плюсовой температурой, и это не на радость оленю: мало у него потовых желез. Приходится держать рот раскрытым и язык высовывать, как собаке, чтобы остудить себя испарением влаги изо рта.
Дикие лани уцелели лишь в лесах Северо-Западной Африки и в Турции (южное побережье Мраморного моря и Малой Азии). Но в заповедниках и парках лани содержатся во многих странах Европы, у нас – в охотничьих хозяйствах Литвы, Белоруссии, Украины. Есть еще персидская лань, живет местами в Юго-Западной Азии: у нее рога не уплощены на концах лопаточками. А у европейской лани рога с «лопаточками», этим напоминает она лося. А всем видом – вроде бы пятнистый олень. Ибо лань пятниста. Зимой пятна, впрочем, почти незаметны. В парках люди развели белых, черных, серебристых, голубых ланей.
Китайский водяной олень (болотистые, тростниковые берега рек, стариц и озер Северо-Восточного Китая). Странный олень! Рогов нет ни у самок, ни у самцов, но есть клыки, как у кабарги. Однако родством ближе к косуле. Желтовато-бурый, без пятен (даже новорожденные пятнисты неясно). Ростом невелик – полметра в плечах. Кормится прибрежной травой и тростниками, спасение ищет не в быстрых ногах, а в гуще тростников. Самки рождают трех и больше детенышей. Они не бегут за матерью, а прячутся, как зайчата, – каждый поодаль в своем укрытии. Мать, напитав себя, приходит и кормит их по очереди.
Американские олени. В Северной Америке, кроме карибу (северного оленя), вапити (местного благородного оленя) и лося, есть еще два вида оленей – олень-мул (запад США, Канады и Северная Мексика) и белохвостый, или виргинский, олень (юг Канады, почти всюду в США, кроме Дальнего Запада, Центральная и север Южной Америки). Кроме того, в Южной Америке 10 (по другим данным – 16) видов оленей, среди них горбатенькие, как кабарга, низкорослые (70 сантиметров в холке) мазамы и пуду-крошки (их рост всего 40 сантиметров). У тех и других рога – простые, неветвящиеся шпильки.
В Африке, кроме ланей на северо-западе и благородных оленей, чудом попавших в Сенегамбию, оленей нет. В Азии же около трех десятков видов.
Проделайте теперь мысленное путешествие по ареалу японского пятнистого оленя по имени сика и хуа-лу («олень-цветок»), столь славного высокой ценностью своих пантов. От Уссурийского края вы проследуете по многим восточным провинциям Китая, посетите Корею, Тайвань и Японские острова.
Но только мысленный взор покажет вам хуа-лу, а не природа. Потому что повсюду этот олень истреблен. Статистика с посильной точностью утверждает, что за последние сто лет численность пятнистого оленя сократилась «в несколько раз». Сколько сие обозначает, станет понятней, если принять во внимание, что на территории СССР, «даже при наблюдающемся возрастании поголовья к концу пятидесятых годов», можно было насчитать лишь около 1000 этих оленей (лишь половина из них – в прежних местах обитания, прочие – переселенные в заповедники Закавказья, Карельского перешейка и в другие районы СССР). По другую же сторону границы, где возрастания поголовья не наблюдается, голос цифр, вероятно, и совсем унылый.
Несколько оживленней выглядит ареал благородного оленя, хотя далеко этому оживлению до толчеи прошлых времен.
В Подмосковье на него не поохотишься, потому что он уничтожен там еще до основания Москвы. (В царских угодьях, правда, появлялся и в более поздние времена, но то был завезенный.)
В Вологодской, Костромской, Горьковской областях засмеют, если спросите, есть ли в местных лесах олени. А ведь еще в восьмидесятых-девяностых годах прошлого столетия они там водились.
Редкостью стал карпатский благородный олень. Мало кавказских и крымских оленей. Мало маралов и бухарских оленей. Немного изюбря на Дальнем Востоке и в Забайкалье. В Китае благородный олень уничтожен полностью, если не считать немногих наиболее находчивых, которые догадались поселиться в священных рощах. В Америке ареал вапити (близкий вид или подвид благородного оленя, как и марал, изюбрь и прочие названные здесь) какую-нибудь сотню лет назад представлял внушительную площадь, а теперь от него остались три небольших «куска» в Канаде и на западе США, отделенные друг от друга сотнями миль. На Британских островах, Корсике, Сардинии, в Скандинавии всех благородных оленей пересчитать можно…
Но и те олени, о которых упоминают сегодня без страха за их будущее, по сути, малые остатки былого великолепия. Говорят, северный олень в Киевской Руси водился. Две тысячи лет назад он упомянут в текстах Цезаря как обитатель Герцинского леса (в Средней Германии и Чехословакии), а еще в прошлом веке прекрасно вписывался в переславльские и новгородские лесные пейзажи. За последние сто лет и в тундрах северных оленей стало меньше в… 15 раз.
Упомянутый здесь Ф. Врангель видел стада длиною в 50-100 верст. Где они теперь?
Где кавказский лось? Еще в прошлом, жутком для диких зверей веке (таком же, впрочем, как и этот век), когда с недопустимой силой загремели на земле ружейные выстрелы, он жил на Кавказе.
Теперь того лося нет. И никто, конечно, не помнит даже, какой масти он был.
Когда «как зубья выпадают из гребешка» (тут к месту патетика Маяковского) лучшие из «наших меньших братьев» (весьма точное выражение Есенина), надо бить тревогу!
<<< Назад Вольному – воля |
Вперед >>> Охота! |