Книга: Первые люди

Развитие социальных контактов

Развитие социальных контактов

По мере того как человек прямоходящий расселялся из тропиков в области с умеренным климатом, в социальном смысле он расставался с изоляцией внутри однородной группы и двигался навстречу все более расширяющимся контактам с другими людьми и другими группами. Он заложил основы общественного поведения, из которых в конце концов постепенно развились современные отношения между людьми.

1. Группе австралопитековых не требовалось контактов с другими группами. Она включала примерно пятнадцать членов и в результате промискуитета все находились в близком родстве (на что указывает единый цвет), а сколько-нибудь определенных семейных подгрупп не существовало. Каждый член группы заботился о себе сам, собирая растительную пищу и ловя небольших зверьков

Его предок австралопитек жил замкнутой группой, не имевшей никакой сколько-нибудь четкой организации. Но постепенно среди ее членов началось разделение труда и ролей, которое продолжил человек прямоходящий и которое в конце концов привело к появлению семейного образа жизни и изменению полового поведения. Промискуитет и кровосмешение становились редкостью - партнеры выбирались вне семьи, а потом и вне группы. Такие межгрупповые контакты способствовали тому, что группы человека прямоходящего начали сотрудничать друг с другом.

2. Между группами человека прямоходящего, вероятно, существовал контакт, опирающийся на экзогамию. Две стоящие лицом друг к другу группы самостоятельны, но между ними происходил брачный обмен (выделены другим цветом). Такие родственные узы должны были способствовать сотрудничеству при охоте на крупную дичь вроде слонов, для чего требуется значительное число сильных мужчин

Потребность в сотрудничестве между группами росла, по мере того как охота все больше становилась основой существования человека прямоходящего. В одной группе было слишком мало мужчин, чтобы они могли своими силами устраивать большие охоты вроде облавы на слонов, следы которой сохранились в Торральбе и Амброне в Испании (см. стр. 76 - 77). Находки в этих местах показывают, что там год за годом для охоты на слонов объединялись две - три группы, предположительно связанные узами родства. Но подобное сотрудничество оставалось случайным и нерегулярным до тех пор, пока человека прямоходящего не сменил человек разумный. К тому времени популяции увеличились и польза сотрудничества была осознана настолько ясно, что объединение, включающее много групп, оставалось более или менее постоянным и образовывало клан. Так были заложены основы человеческого общества.

3. Группы человека разумного расширяли контакты, и для охоты, для исполнения каких-то обрядов или просто для общения объединялось много групп. Но основой для этих союзов оставалось родство, обозначенное на рисунке цветом оттенками. Изображенные здесь четыре группы представляют собой потомков двух семей, обозначенных голубым и зеленым цветом. Интенсивность цвета указывает на близость родства

Родственные узы внутри группы почти несомненно включали и несколько дедов и бабок - тех мужчин и женщин, которые уже не могли охотиться и рожать, но ценились за умение изготовлять орудия и обучать этому искусству, а то и просто потому, что приглядывали за малышами. Это должно было приводить к тому, что генетические линии выделялись яснее и семейные отношения обретали большую определенность.

По мере того как эти отношения все глубже внедрялись в нарождающееся общество, без сомнения, должно было появиться и усилиться стремление избегать кровосмешения. Такая тенденция наблюдается у некоторых обезьян, и низших, и человекообразных; так, у японского макака, по-видимому, существуют какие-то поведенческие механизмы, препятствующие половому общению матери и сына, а у шимпанзе этот внутренний запрет обычно включает также брата и сестру, хотя в целом для шимпанзе характерен полный промискуитет. Для современного человека кровосмешение стало неприемлемым почти повсюду. Следовательно, на каком-то этапе эволюции древних людей внутреннее отталкивание превратилось в строгий запрет. По-видимому, можно предположить, что, по мере того как человек прямоходящий начинал осознавать родственные отношения в системе своего сообщества, половые сношения внутри семейной группы мало-помалу прекращались.

Стремление подыскивать половых партнеров вне ближайшего окружения укреплялось, и в конце концов человек прямоходящий начал искать их в соседних группах. Антропологи называют такую тенденцию экзогамией, и она, несомненно, дает ряд преимуществ. Речь должна была позволить человеку прямоходящему осмыслить идею семейного родства, а развитие кровных уз между соседними группами - способствовать установлению межгрупповой гармонии. Если группы с общими границами находятся в родстве, у них развивается привычка делиться друг с другом, и, когда дичи становится меньше, они свободно охотятся на соседней территории.

Экзогамия, благодаря которой группа пополнялась членами со стороны, предположительно еще более укрепляла семейные узы. А с этим важным достижением пришло еще одно культурное новшество, которое нам может показаться само собой разумеющимся, но тем не менее явилось важнейшей вехой в развитии общества, - окончательно сложилась идея дома.

Человекообразным обезьянам полезно всегда держаться тесной группой: каждая особь сама Добывает себе пищу, а ее безопасность обеспечивается численностью группы. Однако члены группы человека прямоходящего попросту не могли проводить вместе все двадцать четыре часа в сутки: слишком далеко уходили охотники и слишком большой обузой были маленькие дети. Но у этой проблемы было свое решение - стоянка, базовый лагерь, пусть временный, где кто-то приглядывал бы за детьми, где, не угасая, горели бы костры, куда женщины приносили бы пищу, которую им удалось собрать, и куда возвращались бы мужчины после одного - двух дней выслеживания дичи. По-видимому, сложились два типа такого дома - временный и постоянный.

Когда охотники следовали за мигрирующими животными, они довольствовались временными стоянками, которыми пользовались, только пока дичь оставалась в их окрестностях, как это было в Терра-Амате. Но даже там временные гости считали нужным всякий раз строить хижины. Одиннадцать хижин, по-видимому сооружавшихся из года в год на одной и той же дюне, указывают на существование группы с четкими ежесезонными маршрутами и, возможно, даже с какой-то привязанностью к облюбованному месту. Так и хочется представить себе, как ребятишки убегают по морскому берегу вперед, чтобы проверить, не сохранилось ли прошлогоднее жилище.

Чжоукоудянь не был временным домом. Шестиметровая толща золы в одной из пещер явно свидетельствует, что люди жили там более или менее постоянно. Вне всяких сомнений, это было очень удобное место, выбранное из-за близости воды и дичи.

У сообществ остальных приматов ни постоянных, ни временных базовых лагерей не существует, хотя другие животные метят границы участков, которые считают своими. У большинства человекообразных обезьян есть определенные купы деревьев, которые как место ночлега они предпочитают всем остальным. Эфиопские гамадрилы собираются по 700 особей на скалистом утесе, который обещает им безопасный приют на ночь. А утром они разбиваются на более мелкие группы, члены которых держатся вместе во время поисков пищи.

Базовый лагерь внес радикальные изменения в социальную жизнь первых людей. Так, например, с появлением дома заболевшим или покалеченным уже не грозила опасность, что их бросят на произвол судьбы. Теперь было место, где они могли отлежаться в относительной безопасности. "Для дикого примата, - писали антропологи Шервуд Уошберн и Ирвин ДеВор, - смертельна любая болезнь, которая вынуждает его отстать от стада, а для человека лишь те, от которых ему не удается выздороветь и в базовом лагере, где его кормят и оберегают... Именно базовый лагерь превращает вывихнутую лодыжку и простуду из смертельных недугов в легкие недомогания".

Таким образом, появление дома должно было снизить смертность, и тем не менее, по мнению специалистов, первые люди лишь изредка доживали до 40 лет, а тот, кто умирал в 50, мог с полным правом считаться подлинным Мафусаилом. Подавляющее большинство умирало много раньше, о чем свидетельствуют окаменелости Чжоукоудяня: 50% найденных там человеческих костей принадлежали детям моложе 14 лет.

Для человеческого общества основное значение базового лагеря заключалось в том, что он обеспечивал возможность культурного развития. В спасительном кругу света, который отбрасывал бережно лелеемый костер, впервые на Земле крепло ощущение общности, товарищества. Очаг воспитывал самоосознание и взаимное доверие у людей, обитавших в мире, где властвовали когти и клыки. Там человек мог научиться чему-то, что непосредственно для выживания не требовалось, - он овладевал понятиями, творил язык, улучшал свои орудия и оружие, придумывал новые способы изменения мира.

Как ни велика роль дома в развитии человечества, возможно, он содействовал появлению еще одной, куда менее желательной особенности человеческого общества, которую некоторые наблюдатели возводят и к первым людям, и даже к их предшественникам. Речь идет о присущей современному человеку злосчастной тенденции совершать насилие по отношению к себе подобным. Писатель Роберт Ардри, например, выдвинул гипотезу, что человек инстинктивно охраняет территорию, которую считает своей, и готов в случае необходимости защищать ее силой от всех пришельцев. Другие писатели и ученые полагают, что внутренняя склонность к агрессивности, наследие предков-животных, объясняет все формы агрессивного поведения человека, начиная от войн и уличных беспорядков и кончая битьем посуды во время семейной ссоры. Так, австрийский ученый Конрад Лоренц, один из ведущих авторитетов в науке о поведении животных, утверждает, что это внутреннее побуждение всегда будет находить для себя то или иное выражение, и, если общество не обратит его на что-нибудь полезное, оно в какой-то момент неизбежно вырвется наружу как разрушительная сила.

Однако в настоящее время большинство антропологов не разделяют этого взгляда. Они считают, что никакого врожденного стремления к агрессивности у человека нет и все ограничивается лишь потенциальной возможностью такого поведения, причем возможность эта оформляется обществом. Например, когда человеку угрожает другой человек (или ему так кажется), у него может возникнуть стремление убежать, а вовсе не кидаться в драку. Какой именно будет его реакция, зависит об общего направления культуры, к которой он принадлежит.

По мнению антрополога Дэвида Пилбима (Йельский университет), агрессивное поведение неестественно не только для человека, но и для обезьян. "Степень развития такого поведения, - утверждает он, - находится в очень большой зависимости от норм культуры и от обучения. Точно так же и территориальность не является "естественной" чертой группового образа жизни человека; отсутствует она и у большинства других приматов".

Этот вывод подтверждается наблюдениями за современными охотничье-собирательскими племенами, такими, как бушмены пустыни Калахари на юге Африки. Бушменам территориальность не присуща, а в отношениях между собой они совершенно не агрессивны - гостеприимство и щедрость считаются у них нормой. Еще более кротки и дружелюбны тасадеи - племя, недавно открытое в филиппинских джунглях и ведущее совершенно первобытный образ жизни на уровне каменного века (стр. 135 - 145). Эти тихие мягкие люди находятся в полной гармонии с окружающей природой, и стремление к агрессивности как будто не проявляется ни в одном из аспектов их общества.

Человек прямоходящий тоже, вероятно, был мирным созданием. Да, он поддерживал свое существование с помощью дубины и копья, но пускал их в ход только для того, чтобы добывать пищу для себя и своих сородичей. Еда делилась между всеми членами группы, что было основой их образа жизни, который исключал владение личным имуществом, а потому алчность и зависть вряд ли могли толкнуть человека прямоходящего на насильственные действия. Тем не менее полностью исключить возможность столкновений между группами первых людей нельзя - черепа из Чжоукоудяня указывают на возможность каннибализма, и иного объяснения пока не найдено.

Такие враждебные действия, если они и имели место, скорее всего были редкими и не планировались заранее - ведь в мире хватало простора, и ни одно существо в нем не нападало систематически на себе подобных. Вполне вероятно, что войны, алчность, зависть и жестокость появились позже, когда человек стал земледельцем, размножился и создал культуры, которые, порождая искусство, науку и гуманизм, одновременно разжигали индивидуальную и групповую гордость богатством, территориями, верованиями.

Это современные проблемы, и нет никаких оснований полагать, что они терзали человека прямоходящего. У него хватало своих трудностей, с которыми он благодаря настойчивости и воображению справлялся очень удачно. Его успехам мы обязаны и нашими недостатками и нашими победами.