Книга: Политическая экология

Целина и убийство Великороссии

Целина и убийство Великороссии

Одновременно «осваивали целину»: таково собирательное название не распаханных к тому времени земель. Термин активно применялся в СССР c 1954 г. – после того, как пленум ЦК КПСС принял постановление «О дальнейшем увеличении производства зерна в стране и об освоении целинных и залежных земель».

Госпланом СССР было намечено распахать в Казахстане, Сибири, Поволжье, на Урале и на Дальнем Востоке не менее 43 000 000 га целинных и залежных земель. За 1954–1960 гг. в было поднято 41,8 миллионов гектаров. Из них ныне на территории Российской Федерации находятся 16,3 миллиона.

Идея «распахать целину» известна с XIX в. Тогда от нее отказались после доклада Мамбетали СердалинШубетова перед комиссией Сената по развитию торговли в Российской империи 8 марта 1890 г.: «Традиционная форма животноводства, сложившаяся в казахских степях еще издревле, в ближайшие годы полностью сохранится. Насильственное навязывание таких нетрадиционных видов деятельности, как земледелие и производство зерна, способно впоследствии превратить эти земли в пустыни. В этих степях серьезное занятие земледелием затруднительно по двум видам причин – природным и экономическим. Суровые зимы и засушливые лета в ряде районов приведут к гибели посевов, и все труды пропадут даром. Одно дело, если бы земли в Казахстане были богаты черноземом. Но этого нет, и впечатление плодородия, которое возникает, глубоко обманчиво. К тому же водные ресурсы для обеспечения обильных урожаев в Казахстане недостаточны». При Хрущеве никто не обратил на это внимания. Фактически СССР повторил бессмысленную распашку американских низкотравных прерий в 1920–1930-е гг. И с теми же последствиями, конечно.

Освоение целины началось безо всякой подготовки, при полном отсутствии инфраструктуры – дорог, зернохранилищ, жилья, ремонтной базы для техники. Оно превратилось в очередную кампанию. Участие в «освоении» преподносилось как романтическое приключение, патриотический долг и деяние, достойное «настоящего комсомольца». Считалось, что стоит «поднять целину» – и все проблемы с продовольствием тут же исчезнут навсегда.

На целину отправляли все производимые в стране тракторы и комбайны, мобилизовывали новобранцев и студентов на время летних каникул, отправляли в сезонные командировки механизаторов. Несмотря на неразбериху и штурмовщину, освоение прошло форсированными темпами. За первые два года предполагалось распахать 13 миллионов гектаров, а в действительности распахали 33 миллиона и создали 425 гигантских зерновых совхозов.

Произошло то, что и должно было. То же самое, что в США тридцатью годами раньше: благодаря колоссальным вложениям, сосредоточению средств, людей и техники, первые годы новые земли давали сверхвысокие урожаи. В середине 1950-х годов – от 33 до 50 % всего производимого в СССР хлеба. Официальная пресса ликовала.

Но, во-первых, плодородный слой степей тонок. Он за 2–3 года отдал все свое плодородие и иссяк.

Во-вторых, ураганные ветры, песчаные бури и суховеи начали разносить незащищенный почвенный слой.

В результате нарушения экологического равновесия и эрозии почв в 1962–1963 гг. на целине не могли собрать даже посевной фонд. Эффективность ее упала на 65 %. Постепенно целинные поселки были предоставлены самим себе и влачили самое жалкое существование.

Сам Хрущев полагал, что «Когда мы уже распахали большое количество гектаров целины, в Казахстане случились страшные пыльные бури. Поднимались в воздух тучи земли, почва выветривалась. Если хозяйство в степных условиях вести культурно, то применяются давно известные средства борьбы с эрозией, апробированные на практике, в том числе посадка защитных полос из древесных насаждений: трудное и дорогое дело, но оправдывающее себя. Есть и определенные агро-приемы. Людям приходится считаться с природными процессами и приспосабливаться к ним, противопоставляя свою выдумку дикой природе. Но, что бы там ни случалось и несмотря на все трудности, целинный хлеб оставался самым дешевым»155.

Сказанное Никитой Сергеевичем просто неправда: себестоимость целинного хлеба была гораздо выше, чем в центре России.

А главное, из 43 миллионов гектаров распаханных земель минимум 40 % вскоре стали пустыней и полупустыней. Экологическая цена двух-трех «хлебных» лет оказалась неправдоподобно высока.