Книга: О чем говорят названия растений

Загадки прошлого

Загадки прошлого

Для начала откроем знаменитую «Илиаду», ее четырнадцатую песнь, где описана встреча Зевса с Герой на критской горе Ида:

В этих строках для ботаника таятся сразу три загадки. Первая касается лотоса. Откуда на горе взялось это водное растение, которое на Крите вовсе не встречается? Самое близкое современное его местонахождение — в дельте Волги и на южном побережье Каспия. Вторая — о цветах гиакинфы. Расшифровать это название совсем не трудно. Так греки издавна называли гиацинт. Но вот каким образом гиацинт — житель Передней и Центральной Азии — появился на острове Крит? И, наконец, третья: почему гиакинфа (гиацинт) гибкая? Ведь в действительности стебли гиацинта не гибкие, а сочные и ломкие. В чем же тут дело и существует ли реальная первооснова поэтического образа?

Попытаемся разобраться, начав по порядку с лотоса. Это изящное водное растение с нежно-розовыми цветками известно ботаникам не только в его нынешнем ареале. Погребенные под толстым слоем торфа, семена лотоса находят во многих районах, удаленных на сотни и даже тысячи километров от ближайшего современного местонахождения живых растений. Ископаемые семена лотоса нередко оказываются вполне жизнеспособными и дают всходы при проращивании после многовекового периода покоя. И если на географической карте отметить находки ископаемых останков лотоса, то они вплотную придвинутся к Криту. Почему бы и не предположить, что во времена, когда создавалась «Илиада» (IX–VIII век до новой эры), лотос встречался и на этом острове? Ведь не был он редкостью, скажем, в Древнем Египте, где считался священным растением, о чем свидетельствуют хотя бы его многочисленные изображения на архитектурных памятниках далекой старины. А вот ныне лотос в долине Нила в диком виде уже не встречается. И гору Ида лотос вполне мог покорить. Несмотря на то что он воспринимается как неизменная принадлежность речного пейзажа, в Кашмире данный вид (Nelumbo nucifera) поднимается до высоты 1560 метров над уровнем моря (правда, видимо, все-таки по водоемам).

Ответ на вторую и третью загадки читатель еще найдет в этой книге, когда мы расскажем, как произошла подмена названий, и гиацинт древних греков обернулся гладиолусом наших современников. А стебли и листья диких европейских гладиолусов в противоположность гиацинтовым достаточно прочные и гибкие и вполне соответствуют описанию из «Илиады».

Более близкое знакомство с древнегреческими богами нам еще предстоит, а пока посмотрим, что они вкушали на Олимпе. Это было поистине нечто божественное — нектар и амброзия, между прочим, и то, и другое, как явствует из мифов, растительного происхождения. Разумеется, такое меню не для простых смертных. Однако до сих пор нектаром называют сладкий душистый сок, выделяемый нектарниками — специальными желёзками медоносных растений. Это своего рода полуфабрикат пчелиного меда.

А амброзия? Ее название сейчас известно в приложении к злостным карантинным сорнякам. В нашей стране их три вида, и самый опасный — амброзия полынелистная (Ambrosia artemisiifolia). Но все виды амброзии — заносные, дико они не встречаются ни в Греции, ни вообще в Европе. Эти растения американские, не известные древним грекам. Карл Линней — автор столь звучного названия, разумеется, знал об этом. Что же общего нашел он у горького на вкус и невзрачного на вид травянистого растения из семейства сложноцветных (рис. 8) и божественной пищей обитателей Олимпа? По-видимому, запах. Острый и стойкий полынный запах. Древнегреческие авторы говорят о том, что боги употребляли амброзию не только в пищу, но и натирались душистой мазью из нее, и это было одним из источников их бессмертия. Запах современных амброзий далек от божественного. Можно найти немало растений более приятных во всех отношениях.

Рис. 8. Амброзия полынелистная.

Справедливости ради следует упомянуть еще об одной амброзии. Средневековый поэт Виллафрид Страбон в своей поэме «Садик», написанной в 827 году и посвященной саду при монастыре Святого Галена в Швейцарии, тоже упоминает о ней. Таинственная амброзия уже явно не американского происхождения (ведь Америка для Страбона еще не была известна) и, следовательно, не могла быть прототипом амброзии линнеевской. Что же это за растение? Раскрыть инкогнито позволяет другое средневековое произведение тех же лет — «Городской капитулярий» Карла Великого, где в обязательный ассортимент культур для монастырских садов, содержащий 72 вида декоративных, пищевых и лекарственных растений, входит и амброзия, которая названа также танацитум (Tanazitum). С подобной подсказкой ботаникам уже легче.

Вполне возможно, что за этим словом скрывается хорошо известная многим пижма или дикая рябинка (Tanacetum vulgare) — растение из того же семейства сложноцветных. Ее резко пахнущие желтые соцветия находят ныне самое прозаическое применение — в качестве инсектицида, то есть средства борьбы с бытовыми насекомыми.

Расшифровка подобных загадок преследует отнюдь не развлекательные цели. Она важна, например, для исторической географии растений (вспомните возможность существования в прошлом лотоса на Крите!) и для … медицины. Сколько рецептов старинной, в том числе народной медицины, так и остались секретами именно потому, что ботаники не смогли разгадать обозначения приведенных в них растений, точнее, отождествить, идентифицировать их с современными названиями. Но, к счастью, нередко случалось и обратное: разгаданные растительные криптограммы древних рукописей давали очень интересные результаты. И вот один из примеров.

В трактате «О медицине» древнеримского ученого Марцелла Эмпирика упомянуты три известных тогда привозных (не растущих в Италии) лечебных растения: «горячий имбирь, острый перец и сильфий холодный». Мы легко найдем в ботанической литературе все три названия. Имбирь (Zingiber) и черный перец (Piper nigrum) попадали в Рим с востока, а вот сильфий (Silphium) оказывается … североамериканским растением! В чем же дело? Поскольку римляне не могли знать о нем, напрашивается только один вывод: так же как и в случае с амброзией, название Silphium с помощью систематиков перенесено с неизвестного нам пока растения на растение американское. Поиски настоящего, «истинного» сильфия в конце концов увенчались успехом.

Было найдено его описание и даже рисунок. Более того, его изображение чеканилось еще в глубокой древности на монетах Киренаики — североафриканского государства. Вот как высоко ценились в древности лечебные свойства этого растения! Таинственной незнакомкой оказалась ферула вонючая (Ferula assa-foetida) из семейства зонтичных, встречающаяся дико в горах восточного Ирана и западного Афганистана. Коричневая пахучая смола, полученная из надрезов на ее утолщенных корнях, входит в состав лекарств, обладающих мощным антиспазматическим действием и применяемых при лечении целого ряда болезней. А индийцы используют в небольших количествах ту же смолу в качестве пряности.

О растении, известном под названием рыжик (Camelina sativa), в нашей книге первоначально предполагалось рассказать в разделе, посвященном косметическим средствам. В старых травниках упоминалось, что жмых семян рыжика (а семена этого крестоцветного растения содержат прекрасное техническое масло) может применяться для окраски волос. Казалось бы, именно это определило его название. Но потом стали выявляться подробности, которые отодвинули на второй план красильные свойства рыжика. Выяснилось, во-первых, что краска получается весьма низкого качества, во-вторых, частицы жмыха прилипают к волосам и плохо отмываются и, наконец, в-третьих, не совсем ясно, какой же точно цвет приобретает шевелюра. Разгадка названия оказалась неожиданной, но, по-видимому, наиболее правильной. Рыжик носит, по крайней мере, еще с полдюжины различных имен и среди них — рыжей, рыжуха, резуха и даже резь коровья. Получается, как в популярной игре, словесный ряд с постепенно изменяющимся значением. Резь коровья: может быть, растение ядовито для скота? Однако данных, подтверждающих это, нет. Скорее наоборот, луговоды утверждают, что сено рыжика довольно питательно. Объяснение мы находим в «Ботаническом словаре» Н. И. Анненкова. Приведенное выше гнездо слов, оказывается, произошло от слова «рожь», измененного в произношении согласно польскому выговору, чему соответствует и прежнее латинское название рыжика — Triticum bovinum. Если уж быть точным, то перевод латинского названия означает не рожь, а «коровья пшеница». Но все равно — хлеб для коров, кормовое растение. Вот вам и косметика, вот вам и рыжик!

Рис. 9. Не краска для волос, а корм для коров.

Неожиданной для многих читателей будет, вероятно, и расшифровка русского названия очень распространенного сорняка ястребинки. Что может быть общего между ястребом и этим невзрачным растением из семейства сложноцветных? Английский ботаник XIX века Филлипс в своей книге «Историческая флора» пишет: «Древние греки считали, что сок ястребинки увеличивает зоркость глаз ястребов (точнее, охотничьих соколов).» А ведь соколиная охота — любимое развлечение знати на Руси! Может быть, рецепты древних греков проверялись на практике сокольничими русских царей? Кто знает…

А вот два имени и связанные с ними две загадки прошлого. Исландский викинг Эйрик Рауди (Эрик Рыжий) считается первым европейцем, вступившим в 981 или в 982 году на берег Гренландии — самого большого острова в мире. Он и назвал его Грёнланд, что переводится как зеленая страна (зеленая земля). Но как раз название вызывает недоумение многих, кому знакома, хотя бы по литературе, природа этого острова. Для справки: из 2176 тысяч квадратных километров суши в Гренландии 1834 тысячи занято ледниками. Ледниковый щит Гренландии — главный поставщик гигантских айсбергов, которые, словно сторожевые дредноуты, совершают плавание в водах северной Атлантики. Из растительности сохранилась лишь узкая полоска березовых криволесий и кустарничковой тундры, да и то в южных прибрежных частях острова. Какая уж тут зеленая земля, скорее белая, намного белее родины Эйрика — Исландии (что, кстати, в переводе означает «Страна льдов»).

Неужели знаменитый мореплаватель решил подшутить над своими потомками? Давайте попробуем разобраться. По-настоящему зеленой страной Гренландия была довольно давно. Сто — сто двадцать миллионов лет назад, в меловом периоде, ее полностью покрывали леса, причем с большим числом средиземноморских видов — вечнозеленых лавров и дубов и даже тропических деревьев. Палеоботаники считают, что в то время в Гренландии росли даже хлебные деревья. Разумеется, сейчас о них свидетельствуют только отпечатки листьев и побегов в осадочных породах побережья. Но и свой современный облик Гренландия приобрела относительно недавно. Оледенение ее, как полагают геологи, началось десять — двенадцать тысяч лет тому назад. По геологическим меркам, это очень короткий период. И не исключено, что первые гренландские поселенцы нашли страну хотя и суровой, но гораздо более зеленой, чем она предстает взору современного путешественника. Так что, возможно, свое название она получила вполне заслуженно.

Второе имя — Лейф Эйриксон, сын Эйрика Рыжего. Современники прозвали его Счастливым. Действительно, ему посчастливилось проникнуть на запад от Гренландии и достичь примерно в 1000 году побережья Северной Америки. Об этом свидетельствуют найденные на острове Ньюфаундленд остатки норманских поселений. Письменные источники рассказали, что Лейф проплыл вдоль атлантического побережья Северной Америки довольно далеко на юг, открыв Хелуланд, Маркланд и Винланд. Первое название историки и географы отождествляют с Баффиновой Землей, второе — с Лабрадором, третье — с Ньюфаундлендом, полуостровом Новая Шотландия или побережьем залива Мен.

И вот здесь в число недоумевающих попадают ботаники. Посмотрите на карту. Все эти географические области лежат севернее 44 градуса северной широты. Винланд же в переводе означает «Страна винограда». Но виноград в Северной Америке (а растет его там несколько видов) не встречается севернее 42 градуса, то есть граница его находится более чем на двести километров южнее самых южных норманских поселений. Откуда же тогда «страна винограда»? Объясняют это по-разному.

Полагают, что некоторые норманы могли проникать по суше гораздо дальше приморских поселений и на других территориях знакомиться с американским виноградом. Но тогда бы Винландом назвали те удаленные районы, где виноград растет на самом деле. Есть гипотеза, что слово vin в прошлом означало не виноград или не только виноград, но и другие ягоды, например смородину или калину, которые щедро росли на земле Ньюфаундленда. Наконец, не исключена возможность, что граница распространения винограда почти тысячу лет назад проходила значительно севернее, чем сейчас, и Винланд действительно изобиловал виноградными лозами.

Однако когда объяснений много, значит, нет одного единственного — верного. Так что эта загадка пока остается не до конца решенной.