Книга: Атлетичный мозг [Как нейробиология совершает революцию в спорте и помогает вам добиться высоких результатов]

Аналитический паралич

Аналитический паралич

Забавное место — Монте-Карло, особенно в дни проведения знаменитой гонки. Один раз мне посчастливилось оказаться там на Гран-при Монако и наблюдать, как болиды преодолевают узкий правый поворот под названием «Казино», с балкона того самого казино, пока за спиной переливались огнями игровые автоматы. На барной стойке лежал номер журнала Yacht Investor, дополняя собой картину.

Сама трасса — легендарная. Она узкая, опасная, изобилует поворотами. Бывший чемпион «Формулы-1» Нельсон Пике сравнивал ее прохождение с ездой на велосипеде по гостиной. Гонка требует исключительного внимания и концентрации, ведь от трагедии пилотов нередко отделяют какие-то миллиметры. Тем не менее кубок в Монте-Карло остается для гонщиков, независимо от уровня, самым желанным трофеем.

Для Сэма Берда совершенно точно. Он довольно успешный, хотя и не выдающийся автогонщик двадцати девяти лет. Родился в Рохамптоне, на юго-западе Большого Лондона, и на протяжении своей спортивной карьеры пробивался наверх через разнообразные формулы, но ни разу не получал возможности стать пилотом «Формулы-1», попадание в которую зависит не только от умения управлять автомобилем, но и от финансовой поддержки. Сэм невысок ростом, имеет типичную комплекцию автогонщика; говорит, тщательно взвешивая слова.

В 2011 г. Берд провел сезон в серии GP 2, что лишь на одну ступеньку ниже класса F1. Некоторые соревновательные заезды проходят примерно в то же время и на тех же трассах, что и «Формула-1». Старт сезона сложился для Сэма удачно: в первых четырех гонках он завоевал три подиума и вполне мог рассчитывать на дальнейший успех. И вот по итогам квалификации он получает поул в Монако.

На узких улочках Монте-Карло чрезвычайно сложно делать обгон, поэтому пилот, стартующий с поул-позиции, становится фаворитом гонки. Однако Берду не повезло: престижность этапа и связанное с ней напряжение взяли над ним верх. «На результате сказалось эмоциональное напряжение, — признался он. — В 2011 г. я выиграл поул-позицию в Монако, но стресс оказался так велик, что я заглох прямо на старте».

Это была катастрофа. К тому моменту, когда пелотон поднялся на небольшое возвышение перед первым поворотом «Святая Девота», Берд переместился с первого места на последнее. К 31-му кругу ему удалось отвоевать несколько позиций и стать одиннадцатым, но тут ему пришлось сойти с трассы после повторного касания болида своего напарника.

«Я так хотел прийти к этому повороту первым, что просто загнал себя, — вспоминает Берд. — Я снова и снова прокручивал в голове, что надо уйти первым, надо уйти первым, надо добраться до первого поворота первым, надо стартовать идеально — я перестарался, слишком много анализировал, усложнял там, где не надо было, и в результате заглох».

В психологии есть термин «выраженный контроль», или «аналитический паралич». Соответствующая концепция обязана своим появлением экспериментам Роя Баумейстера с игрой Sky Jinks. Сегодня она широко признана в качестве одного из основных объяснений спортивных провалов в стрессовой ситуации. В главе 2 мы уже видели примеры того, как спортсмены творят чудеса координации благодаря доведению сложных движений до автоматизма. Аналитический паралич случается, когда они под влиянием стресса или других внешних факторов начинают сознательно контролировать действия, отработанные до уровня рефлексов.

В 2003 г. группой исследователей из Нидерландов был проведен следующий эксперимент. Они предложили добровольцам подняться по стене — тренажеру для альпинистов,[122] причем одни стартовали внизу, как обычно, а другие повыше. Во второй подгруппе вполне ожидаемо отмечали более высокий уровень страха, более учащенный пульс и более высокую степень мышечного утомления. Хотя обе трассы были абсолютно одинаковыми, альпинисты, для которых точка старта располагалась выше, совершали движения гораздо медленнее. Поскольку на них давило ощущение высоты, они были более сосредоточены на своих действиях и, как следствие, продвигались медленно.

В ситуации, когда спортсмена ждет большая награда в случае успеха или большие проблемы в случае неудачи либо когда рядом находятся люди, ожидающие от него победы, он начинает детально анализировать свои действия, что нередко заканчивается провалом.

В юности Сайен Бейлок занималась футболом и подавала надежды как голкипер. По ее рассказу мы можем из первых рук узнать, каково это — совершать ошибки из-за стресса во время национального турнира в присутствии агентов. «Я пропускала мячи, которые обязана была ловить, — вспоминает Бейлок. — Я знала, что на меня смотрят все, и поэтому начала задумываться о том, как именно я совершаю действия, которые надо было выполнять на автопилоте».[123]

Сегодня Сайен Бейлок преподает психологию в Чикагском университете; она — один из крупнейших специалистов по тому, какие причины вынуждают спортсменов совершать ошибки. Ей удалось получить убедительные свидетельства в поддержку концепции аналитического паралича. Под ее руководством было подготовлено и проведено несколько исследований, доказывающих, что если заставить спортсменов анализировать свои действия, это окажет гораздо более серьезное негативное влияние на результат, чем если отвлекать их как-то иначе.

В еще одном эксперименте Бейлок просила футболистов-любителей и профессионалов провести мяч змейкой сначала ведущей, а затем более слабой ногой.[124] В первой части эксперимента участники должны были обращать внимание на то, какой стороной стопы — внешней или внутренней — они касались мяча (заметим, что в дриблинге важны обе), а затем по звуковому сигналу сказать, какой стороной они только что его коснулись. На следующем этапе участникам вначале говорили ключевое слово, после чего они принимались за упражнение, параллельно слушая запись произвольной последовательности слов. Когда звучало ключевое слово, они должны были повторить его вслух.

Когда профессиональным игрокам было необходимо сознательно контролировать свои движения, у них на выполнение задания ушло на несколько секунд больше времени, чем когда им нужно было просто называть вслух ключевое слово. У любителей такой тенденции не наблюдалось — как и у профессионалов, когда они вели мяч более слабой ногой. В обоих случаях действия участников еще не были доведены до автоматизма и контролировались сознанием, поэтому необходимость задействовать внимание не стала для них препятствием, ведь они и так думали о том, что делали.

Аналогичные результаты, только уже применительно к бейсболистам, получил профессор Университета штата Аризона Роб Грей.[125] В его эксперименте участники отрабатывали удары битой на специальной закрытой площадке, одновременно прислушиваясь к звуковым сигналам. По просьбе Грея они должны были говорить, какой звук они услышали: высокий или низкий. Никакого влияния на результативность это не оказало. Затем он просил их ждать сигнала и говорить, на каком этапе совершения удара они находились в тот момент, когда слышали сигнал. Как и в эксперименте с футболистами, здесь сознательный контроль совершаемых действий также привел к снижению качества: движения стали менее плавными, бита шла медленнее и прерывистее. Действия, которые должны были выполняться привычно, автоматически, стали анализироваться, и объема кратковременной памяти для их качественного осуществления уже не хватало.

Группа ученых в Лондоне провела исследование, чтобы понять, что именно происходит в головном мозге человека, когда его просят сознательно контролировать выполнение уже знакомого действия. В процессе освоения навыка большое значение имеет префронтальная кора, однако по мере того, как соответствующие действия становятся все более автоматическими, ее роль постепенно снижается. Но когда обычный человек или спортсмен внезапно начинает анализировать эти давно отточенные действия, префронтальная кора вновь получает контроль над ними, вследствие чего (особенно под влиянием левого полушария) движения становятся более замедленными и менее плавными.[126]

Фернандиньо прекрасно обводил соперников, наверное, сотни тысяч раз. Но когда в полуфинальном матче чемпионата мира против Германии на табло уже светились цифры 3:0 и он, стоя спиной к воротам, получил пас на своей половине поля, случилось непредвиденное. Бразилец принял передачу как-то тяжело и неуклюже. Мяч закрутился и откатился на метр от его ноги, где его перехватил стремительно продвигавшийся к воротам Тони Кроос. Еще несколько секунд, и мяч был уже в сетке — 4:0 в пользу Германии. Произошло, судя по всему, следующее. Когда Фернандиньо готовился принять пас, его команда уже проигрывала 0: 3 на глазах 74 000 болельщиков, а навстречу бежал немецкий полузащитник. В этот момент бразильский игрок начал сознательно анализировать то, какие движения ему необходимо совершить, чтобы надежно удержать мяч под контролем, говорить себе, что он обязан хорошо выполнить прием. Поэтому взвешивание всех факторов, требуемых для принятия адекватного ситуации решения, произвела не та область мозга, которая отвечает за автоматические действия, а префронтальная кора, из-за чего движения спортсмена стали неловкими, замедленными и менее точными, как у футболиста-новичка.

В процессе освоения какого-либо навыка, например управления автомобилем, мы соединяем отдельные его аспекты. В нашем примере это, скажем, баланс сцепления и газа, повороты руля, переключение передач. Через некоторое время мы водим машину уже не задумываясь об этих отдельных действиях. Но, как только начинаем обращать на них внимание — допустим, чтобы объяснить кому-то другому, — появляется риск совершить ошибку.

Когда ставки высоки, человек начинает обращать внимание на действия, которые он обычно совершает на автомате, и тогда весь опыт, накопленный за тысячи часов практики, может испариться в одно мгновение.