Книга: Названия звездного неба

В кометном хвосте видели меч. Изображение кометы из астрономического трактата 1545 г.

Тем не менее позднее сам Бредихин обычно употреблял более выразительный и по-своему точный термин хвост, который в астрономической литературе ныне господствует. И не беда, что хвост кометы растет прямо из ее головы (так называют ядро, основную часть кометы)[92]: ведь это просто научные термины, а отнюдь не части тела. Термин кома обычно фигурирует лишь для обозначения газовой оболочки кометы, не обладающей четко выраженным удлинением.

В старинных названиях комет содержится сопоставление не только с волосами и хвостом. Характер таких сопоставлений, несомненно, зависел от разнообразия форм кометных хвостов. Можно предположить, что по крайней мере два типа кометных хвостов (по классификации Ф. А. Бредихина) отражены в старых названиях комет. Сравнения кометы с копьем («звезда на образ копииный»), лучом («звђзда съ лучою»), трубой («подобна трубђ»), родились из наблюдения комет с прямыми хвостами первого типа. Изогнутые же хвосты второго типа привели к упоминанию метлы («звезда о метлою»), опахала («звезда с опахалом» у В. Даля) и т. д.

Лаврентьевская летопись сохранила еще одно название кометы, характеризующее не форму ее хвоста, а яркость этого небесного тела. Название это — блистаница, от глагола блистать: «…звђзда восия на западђ, испущающи луча, юже прозываху блистаницею и бысть блистающи днии 20».

В старой литературе и народных преданиях других стран содержатся также сопоставления кометы, вернее кометного хвоста, с мечом (хвост первого типа), косой или саблей (хвост второго типа), рукой. Руку с растопыренными пальцами видели в комете, имеющей несколько хвостов, либо в комете, хвост которой членится на яркие полосы — синхроны. Любопытно предположение Н. А. Морозова, что легендарная огненная рука, начертившая перед пирующим вавилонским царем Валтасаром пророческие слова «мене, текел, фарес» (исчислено, взвешено, разделено), — суть мистический отголосок большой кометы.

В старину общих описательных названий комет вполне хватало для фиксации этих небесных тел. Но наука требует точности. А после Галлея различение и точное обозначение отдельных комет стало просто необходимым.

Особенности обращения комет подсказали самый удобный способ их именования. Кометы стали обозначать годом их открытия, т. е. годом появления их на земном небосклоне. Разные кометы одного года различались порядковым номером.

Ныне каждая вновь найденная комета получает предварительное обозначение, содержащее год и латинскую строчную букву, которая отмечает очередность открытия в данном году. Так, обозначение 1963 d указывает на то, что комета открыта в 1963 г. четвертой по счету. Затем вычисляется орбита кометы и устанавливается время ее прохождения через перигелий — ближайшую к Солнцу точку. После этого предварительное обозначение кометы заменяется окончательным — вместо буквы после года появляется римская цифра. Но эта цифра нумерует кометы уже не по времени их открытия, а в порядке прохождения через перигелий.

При этом, конечно, вторая нумерация вовсе не обязательно совпадает с первой. Та же комета 1963 d получила окончательное обозначение 1963 VIII, так как это была не четвертая, а восьмая по счету комета, прошедшая перигелий в 1963 г. А открытая Г. Н. Неуйминым комета 1929 b по окончательному обозначению стала кометой 1929 III.

Открытие кометы и время ее прохождения через перигелий может даже прийтись на разные годы. Например, комета Уэста была открыта в ноябре 1975 г., а перигелий прошла в феврале 1976 г. Мощные средства современной астрономии делают подобное несовпадение все более частым. В этих случаях предварительное и окончательное обозначения кометы различаются не только порядком буквы и цифры, но и годом. Так, комета Уиппла-Тевзадзе имела предварительное обозначение 1942 d, а окончательное — 1943 I.

Такие обозначения комет точны, но безлики. Оживляются они словами. А слова эти — фамилии наблюдателей, впервые заметивших комету. Лишь в отдельных случаях комете присвоено имя не того, кто ее открыл, а того, кто ее изучил.

Так, комету, найденную в 1786 г. французским астрономом Пьером Мешеном, называют ныне именем человека, который и родился-то после ее открытия. Немецкий астроном Иоганн Франц Энке (1791–1865), сопоставив открытия разных ученых, установил, что в 1786 г. была открыта короткопериодическая комета, совершающая полный оборот вокруг Солнца всего за 3,284 года. Энке предсказал появление кометы в 1822 г., что и подтвердилось. Кроме того, он нашел в ее обращении некоторые странности (движение ее ускоряется). Это небесное тело стало именоваться кометой Энке.

Позднее данную комету очень обстоятельно изучил наш отечественный астроном, академик О. А. Баклунд, опубликовавший более 40 статей об этом космическом теле. И Академия наук приняла специальное решение: впредь именовать эту комету в своих изданиях кометой Энке-Баклунда. Так она и называется обычно в астрономической литературе. Иногда ее именуют и по-старому — кометой Энке.

Каждое появление этой кометы отмечается по описанной выше системе. Но в данном случае система не срабатывает: слишком часто появляется комета (ее наблюдали уже более 50 раз) и так же часто меняются ее «окончательные» обозначения. Подобное замечание можно сделать относительно кометы Вильсона-Керрингтона с еще более коротким периодом обращения (2,3 года), да и вообще относительно всех короткопериодических комет (их известно около сотни).

Вот если у кометы период обращения, скажем, миллион или хотя бы около полутора тысяч лет, как у кометы 1970 II, то в данном случае словесное обозначение кометы только оживляет цифровое и является данью установившемуся обычаю. Так, ту же комету 1970 II именуют кометой Беннета, потому что ее открыл в декабре 1969 г. Джон Беннет.

Таким образом, после открытия Эдмунда Галлея присвоение комете имени ученого стало обычаем. Этот обычай не исчез и после создания четкой системы условных обозначений комет. Это объясняется высокой устойчивостью традиций в именовании небесных тел, большей яркостью словесных названий сравнительно с условными цифровыми обозначениями и, не в последнюю очередь, открытием короткопериодических комет [93], для которых постоянное словесное название — не дань традиции, а насущная необходимость. Короткопериодические кометы наглядно демонстрируют, что словесные названия комет, по сути, более постоянны, чем их «окончательные» условные обозначения.

Здесь уместно обратить внимание на такой любопытный факт. Не было небесных тел, которые бы вызывали в старину больший мистический ужас и больше разных суеверий, чем кометы. И тем не менее в отличие от названий всех других классов небесных тел как раз только в именования комет мифология, да и вообще какая бы то ни была мистика, проникнуть не смогла.

Объяснить этот парадокс нетрудно. Период мистического восприятия комет и период формирования их названий разошлись во времени. Наука рассеяла окружавшие комету суеверия, а затем дала ей имя. И поскольку старых традиций в именовании комет, как мы это отметили, не существовало, астрономы начали именовать кометы без оглядки на прошлое. Избранный путь — присваивать комете имя ученого, первооткрывателя — представляется естественным и закономерным. Имя кометы хранит историю ее открытия и изучения, имя кометы — награда за преданность науке, за наблюдательность и трудолюбие.

Эту награду получили многие, причем не только астрономы-профессионалы. Так, известная комета Морхауза открыта в США в 1908 г. студентом-практикантом Морхаузом. Еще более известная комета Биелы открыта чешским любителем астрономии В. Биелой. Его фамилию, кстати, иногда передают в форме Белый[94], но это неверно. Немец чешского происхождения Вильгельм Биела (1782–1856) имеет фамилию, исторически восходящую к чешскому географическому названию, которое, действительно, образовано от прилагательного белый, чеш. b?ly (с долгим i). Но в Германии, куда его, предки выехали еще в XVII в., эта фамилия получила закономерную графическую форму Biela, которую чехи произносят «Бйела»[95].

Однако чаще всего, естественно, в названии кометы дается фамилия профессионального ученого. Ведь это дело астрономов — открывать кометы. Так появились, среди прочих, названия: комета Барнарда (1889 III), комета Вильда (1960 I), комета Виртанена (1947 XIII), комета Гейла (1927 VI), комета Даниэля (1909 IV), комета Дубяго (1921 III) (ее открыл восемнадцатилетний юноша, впоследствии профессор и директор обсерватории Казанского университета А. Д. Дубяго), комета Мркоса (1957 V), комета Форбса (1929 II), комета Холмса (1892 III). Есть среди названий комет имена женщин-астрономов: Каролины Гершель (сестры знаменитого Вильяма Гершеля), Элизабет Ремер, отечественной исследовательницы Пелагеи Шайн (комета Шайн 1949 VI).

У многих комет — двойные и даже тройные названия. В некоторых случаях это — коллективное открытие. Такова комета Аренда-Риго, открытая в 1951 г. Сообща бельгийскими астрономами С. Арендом и Ф. Риго; комета Харрингтона-Эйбелла, найденная в 1955 г. американскими учеными Р. Харрингтоном и Д. Эйбеллом; комета Чурюмова-Герасименко, которую обнаружили в 1969 г., сотрудники астрономической обсерватории Киевского университета Клим Чурюмов и Светлана Герасименко.

Но обычно двойные и тройные названия комет появляются в результате независимого открытия кометы разными наблюдателями. Таковы, скажем, комета Икейя-Секи (1965 VIII), открытая независимо друг от друга двумя японскими любителями астрономии, комета Ашбрука-Джексона (1948 IX), найденная астрономами в США и ЮАР. Комету Юрлова-Ахмарова-Хасселя последовательно открывали советские любители астрономии С. Н. Юрлов и И. В. Ахмаров из Мордовии (невооруженным глазом!), затем норвежский астроном О. Хассель.

В названии кометы могут стать рядышком и фамилии тех авторов, которые нашли ее на разных витках орбиты. Новозеландский астроном Дж. Григг в 1907 г. обнаружил комету, которую и стали именовать кометой Григга. А в 1922 г. ее вновь нашел Дж. Скьеллеруп (Австралия). Оказалось, что это короткопериодическая комета с очень небольшим временем обращения (4,9 года). И теперь она именуется кометой Григга-Скьеллерупа. А комету Туттля-Джакобини-Кресака обнаружили: в 1858 г. американский астроном Г. Туттль, в 1907 г. французский астроном М. Джакобини и в 1951 г. чехословацкий ученый Л. Кресак.

Возможны сочетания еще одного типа, с которыми мы уже встретились в названии кометы Энке-Баклунда. В 1884 г. в Гейдельберге М. Вольф открыл комету, которая и стала, в соответствии с принятыми обычаями, кометой Вольфа. Но затем польский ученый М. Каменский очень тщательно разработал теорию ее движения. И теперь эта комета нередко именуется кометой Вольфа-Каменского, объединяя в своем названии имена открывателя и исследователя. Впрочем, чаще она все же называется по-прежнему кометой Вольфа, а еще точнее — кометой Вольфа 1.

Это последнее обозначение отмечает тот факт, что данная комета — первая из обнаруженных М. Вольфом. Ведь ученый может найти не одну, а несколько комет. Григорий Николаевич Неуймин, например, открыл восемь комет. Абсолютный рекорд здесь принадлежит французскому наблюдателю Жану Понсу, который обнаружил 33 кометы. Понятно, что в подобных ситуациях название «комета Неуймина» или «комета Понса» теряет смысл, поскольку оно не уточняет, о какой же комете все-таки идет речь.

Такое уточнение вносится арабской цифрой, которая ставится в названии кометы после фамилии астронома. Так, комета Рейнмута 1 и комета Рейнмута 2 открыты К. Рейнмутом в 1928 и 1947 гг., причем это первая и вторая из найденных им. Есть комета Неуймина 1, комета Неуймина 2, комета Неуймина 3 и т. д.

Такая нумерация — для каждого ученого своя — сохраняется и в многочленных названиях комет, например: комета Вольфа 2 — Харрингтона, комета Брорзена 2 — Меткофа, комета Темпеля 3 — Свифта. Впрочем, в подобных случаях нумерация не столь необходима для индивидуализации кометы (это достигается самим сочетанием фамилий ученых), поэтому и выдерживается она здесь далеко не всегда.

Итак, у комет, как и у многих других небесных тел, есть и условные обозначения, и словесные названия. Те и другие в астрономической литературе функционируют приблизительно на равных правах. Например, одни авторы пишут о комете 1908 III, а другие — о комете Морхауза, но это — одно и то же небесное тело. Популярная и вообще неастрономическая литература, естественно, отдает предпочтение словесным названиям комет.

Но есть здесь одна особенность, отличающая именования комет от других космических названий. Условные обозначения и словесные названия комет могут легко сочетаться, они отнюдь не исключают друг друга! Когда заходит более обстоятельный разговор о какой-либо комете, астрономы обычно пишут: комета Икейя-Секи (1965 VIII); комета Понса-Виннеке (1927 VII); комета Аренда-Ролана (1957 III); комета Донати (1858 VI); комета Тейлора (1916 I) либо же комета 1965 IV Клемола, комета 1925 II (комета Швассмана-Вахмана).

Иначе говоря, условные обозначения и словесные названия комет легко уживаются друг с другом, причем никаких специальных правил их сочетания не существует. Подобная совместимость объясняется тем, что содержание условного обозначения кометы и ее словесного названия, как мы знаем, не тождественны друг другу. Первое отмечает появление кометы перед земными наблюдателями, а второе — указывает на данную комету вообще, независимо от того, где она находится.

Это различие, несущественное для долгопериодических комет, становится весомым для тех из них, которые успели уже хотя бы дважды появиться перед телескопами астрономов. В этих случаях для точной идентификации нужны сразу оба обозначения, например, комета Энке-Баклунда 1819 I, комета Энке-Баклунда 1822 II и т. д.

Названия комет вполне обоснованны исторически, с необходимостью порождены особенностями этих небесных тел и временем их формирования именно такими, какие они есть. Но с чисто ономастической, назывательной точки зрения они не являются оптимальными. В состав названия входит сам термин комета, а это — излишняя роскошь. За термином следует фамилия в родительном падеже, а это для названий тоже не очень удобно. Подобные конструкции отвечают на вопрос: чья комета? — комета Галлея, комета Неуймина. Оптимальное название должно отвечать на вопрос: что?

И в речи астрономов, которые больше других имеют дело с кометами, начинает проскальзывать характерная трансформация их названий: родительный падеж фамилии заменяется именительным. Например, С. К. Всехсвятский в своей популярной брошюре о кометах пишет: «периодические кометы Понс-Виннеке, Понс-Брукс», «кометы Фай, Брукс 2 и Вольф 1», «комета Аренд-Ролан 1957 III»[96]. Подобные отклонения от нормы встречаются и у других авторов, особенно часто — на схемах и в таблицах. Даже в дореволюционной работе Н. А. Морозова есть форма: комета Энке-Баклунд.

Пока это только отклонения. Но ономастически они закономерны. Замена родительного падежа именительным делает названия комет именно названиями — полноценными не только по существу, но и по форме. Наименование комета Фая означает «комета, открытая Фаем». Сочетание же комета Фай имеет другой смысл: «комета по имени Фай». Термин комета в последнем случае в состав названия уже не входит.

Комет в Солнечной системе много. Сейчас ученым известно около 1800 комет, и каждый год открывается в среднем по десять новых. Но в названиях их разнообразия гораздо меньше, чем в самих этих небесных телах. Существует стандартная форма: слово, комета + фамилия (или фамилии) первооткрывателей. И любые вариации кометных имен в настоящее время не выходят за пределы этого стандарта, так как он не только освящен традицией, но и официально закреплен Международным астрономическим союзом.

Вот как, например, открывали комету 1975 h[97]. 2 июля 1975 г. ее заметил японский любитель астрономии Тору Кобаяси; 5 июля — американский любитель Дуглас Бергер; 7 июля — профессиональный астроном из США Деннис Милон; 15 июля — советские студенты Семен Жительзойф и Владимир Якубович; 18 июля — советский школьник из Вильнюса Казимир Чернис. Об открытиях, как положено, телеграфировали в Центральное бюро астрономических телеграмм MAC (Кембридж, США). Первым стало известно открытие профессионала, и комету именовали кометой Милона. Однако истина была установлена быстро, и открытию, по первым трем наблюдателям, присвоено официальное наименование комета Кобаяси-Бергера-Милона. Больше трех фамилий в название кометы вводить не принято.

И тем не менее правил без исключений нет даже в астрономии. Две кометы, открытые в 1965 г. китайскими астрономами на обсерватории Тсучиншан в Нанкине, имеют в своих названиях не фамилии ученых, а наименование обсерватории: комета Тсучиншан 1 и комета Тсучиншан 2. Тсучиншан значит «пурпурная гора».

В старину не было бюро астрономических телеграмм, да и телеграфа тоже не было. Поэтому первооткрыватели большинства старых комет (до середины XVIII в. и раньше — почти всех комет) безвестны. Открытия тех времен называются по имени автора самых точных либо самых известных наблюдений (например, комета Шезо), а нередко и просто описательно.

Уже совсем близко к нашему времени появились, например, названия Большая сентябрьская комета 1882 II, Большая южная комета 1901 I[98]. Первооткрыватели их неизвестны, точнее — они замечены были сразу множеством людей. В XIX в. подчас оказывалось нелегко установить первооткрывателей. Комета 1862 г., известная ныне как комета Свифта-Туттля, фактически была открыта независимо и приблизительно одновременно шестью астрономами — Свифтом, Симонсом и Туттлем в США, Пачинотти, Роза и Скьеллерупом в Европе.

Техническая оснащенность и большое число охотников за кометами почти исключает подобные казусы в наши дни. Однако и в наши дни названия комет, несмотря на жесткую регламентацию, не остаются без движения. Они, как мы увидели, трансформируются, развиваются, так как по законам языка должны наилучшим образом выполнять свою номинативную функцию.