Книга: Человек третьего тысячелетия

Химические костыли

Химические костыли

Строго говоря, они неизлечимы, эти сердечно-сосудистые заболевания, астма и почечная недостаточность. Эти состояния даже не совсем правильно называть болезнями. Ведь болезни приходят и уходят, за болезнью следует состояние полного выздоровления. Но «выздороветь» от гипертонии нельзя. И от астмы тоже нельзя.

Эти «болезни» – не что иное, как патологические изменения каких-то внутренних органов. Человек рождается уже с предрасположенностью к этим состояниям. В том или ином возрасте они обязательно проявятся. Если не проявились с рождения или в пять лет – обязательно проявятся в 30 или 40. В 40 или в 50 они уже будут мешать полноценной жизни, в 50 или в 60 сделают здоровье человека неполноценным, а в 70, 80 или 90 лет он от них умрет.

Излечение невозможно, и все, что мы принимаем «от гипертонии» или от ишемической болезни сердца, вовсе не лекарства. Гипертоник не выздоравливает от того, что он принимает арифон и клофелин. Кровяное давление у него все равно остается высоким, но эти «лекарства» сбивают давление на время своего действия. Если их принимать регулярно – болезни как бы и нет.

Хронические болезни честнее называть не болезнями, а неизлечимыми состояниями. А вещества, которые позволяют жить с этими состояниями, честнее назвать не лекарствами, а костылями. Он костыля из дерева или металла не отрастет оторванная нога – но костыль позволяет ходить. От гипертонии и астмы нужны не металлические, а химические костыли.

Граф Алексей Константинович Толстой, автор «Князя Серебряного» и множества красивых, лиричных стихов, страдал артериальной гипертонией. Среди всего прочего, он страдал от жесточайших головных болей. Таких, что взрослый мужчина-писатель падал на пол, пытаясь положить голову в любое холодное место, хоть как-то облегчить страдания.

Следствием никогда не леченной гипертонии стала еще и почечная недостаточность – уремия. Эта болезнь тоже ведет к жестоким болям.

Единственным средством облегчить эти боли хоть ненадолго стал морфий. Дозировки морфия возрастали, периоды облегчения сокращались. 10 октября 1875 года писатель умер от передозировки морфия. Ему было 58 лет. До сих пор находятся люди, которым хватает совести гадать: было ли это сознательное самоубийство? Или писатель от страшной боли плохо соображал и случайно принял слишком большую дозу?

Другой известный человек, умерший при тех же обстоятельствах и от такой же передозировки морфия: Джек Лондон. В 1916 году ему исполнилось 40 лет.

Не торопитесь сочувствовать: очень многие современники этих писателей не имели и морфия. Морфий ведь дорог, множество людей не имели возможности его покупать. Бедняки тихо страдали и умирали в страшных мучениях: повседневно, как младенцы от простуды.

В наше время всех этих людей посадили бы на химические костыли, и все они прожили бы еще долго, а главное – полноценно. Путешествовали, влюблялись, работали, ругались с противниками.

Но химических костылей у них не было.