Книга: Певчие птицы

Синицы

Синицы

Никакие птички не связаны так с лесом, как синицы. По своему облику это некрупные, но крепкие пичуги характерного «синичьего» склада с яркой контрастной окраской, белощекие. Часто к черным иссиня тонам оперения примешиваются красивый желтый, коричневый и голубой цвета. Самая обыкновенная представительница семейства — большая синица, с которой я и начну описание лесных птиц.

Замечу, что на Урале очень часто называют синицей и синичкой совсем не относящуюся к этому семейству белую трясогузку или белую плиску, описанную в разделе болотных птиц.

Большая синица, или синица-кузнечик. Самая крупная из синиц — белощекая, желтогрудая птичка с черной дорожкой, разделяющей грудь на равные части. На Урале повсеместно называется кузенькой, кузнечиком, даже кузей, вероятно, за то, что постоянно что-нибудь долбит, словно кует.

Называют эту синицу также «зеленчиком», а в европейской части зинзивером.

Уже с первыми осенними заморозками эти бойкие крикливые птички прилетают из окрестных лесов в сады и дворы.

Синицы вертятся по заборам, шмыгают на поленницах, кричат в тополях. Они вездесущи и любопытны, как дети, ничто не ускользает от их цепкого взгляда. Обследовать всякую новую вещь, в том числе и ловушку, — инстинктивное качество синиц, ведь они живут поиском круглый год, находя себе пищу среди растительности и построек.

Голос синиц — звонкое «пинь-пинь-пинь» — очень напоминает крик зяблика, но последний никогда не добавляет к позывке тревожного стрекотанья «черрр» и мелодичного посвистывания вроде; «ци-пювит, ци-пювит».

Чем ближе зима и холоднее становится погода, тем больше синиц является в город, идет, как писали старинные птицеловы, «вывалка синиц». Не одни бойкие кузнечики, но также и московки, лазоревки, гаечки, долгохвостые синицы-аполлоновки залетают в сады, обследуют парки, заборы, обветшалые строения. Кузнечики прилетают семейными стайками по восемь, десять, пятнадцать штук, так как птичка плодлива, за лето делает две кладки и выводит за сезон до двадцати птенцов. Я находил в мае по дуплам старых берез 8 и 12 яиц в кладке. Яички были мелкие, белого цвета, с красноватыми крапинками на тупом конце. В стае кочующих осенних синичек хорошо заметны молодые с тускло-желтым оперением низа и обязательно есть одна яркая, с грудкой, как апельсин. Это старый самец, поводырь. Вообще у самцов хорошим отличием служит черная дорожка на груди. Она широка и на брюшке переходит в большое пятно. У самок дорожка узкая, пятна нет. Вся окраска самки тусклее и грязнее, что является общим правилом почти для всех певчих птиц.

Большая синица всеядна. Она отыскивает и поедает насекомых, раздалбливает семечки и орехи, летает зимами по помойкам и мусорным ящикам, добывая там кусочки вареных овощей, мяса и сала. В лесу осенью я сгонял синицу даже на падали в обществе ворон и сорок. Синицы любят долбить мерзлое мясо, вывешенное в сетках за окно, в голодное время они не брезгуют и заплесневелой коркой где-нибудь у собачьей конуры. Не один раз я наблюдал, как синицы нападают на ослабевших птичек. В раннем детстве был у меня такой случай. Рано утром, в октябре, я поймал в западенку двух самцов большой синицы. Посадил их в просторный садок, дал корму и ушел в школу. А когда вернулся, одна из синиц, просунув голову в прутья, висела мертвой, другая же сидела на спине жертвы и преспокойно «лакомилась» ее раздробленной головой. Надо ли говорить, что я тотчас вышвырнул «людоеда» и долго не брался потом держать больших синиц. Может быть, описанный случай не из типичных, но известно, что и мелкие синички, ходящие в стаях с большими, всегда остерегаются последних.

Осенью кузнечиков ловят самыми простыми ловушками вроде силков, ящиков и решет. В западни синицы лезут даже без приманных, руководимые инстинктом все изведать, все потрогать. Пойманные, они ведут себя очень буйно, с ожесточением теребят прутья клетки, протискиваются сквозь них и, если клетка недостаточно прочна, быстро вырываются. Нет птички, которая столь упорно боролась бы за свою свободу. Это свободолюбие в соединении со страшной непоседливостью, непрерывным лазаньем по стенкам клетки, большой злобой и дикостью делают синицу не очень-то привлекательной клеточной птицей. Ручными такие синицы не считаются никогда. Самое большее, что можно от них добиться, — чтоб они брали корм из рук через прутья клетки. Выпущенная синица улетает сразу и никогда не возвращается, тем более в окно, как об этом часто пишут в сентиментальных рассказах. Чаще всего разочарованный нетерпеливый любитель на другой же день выпускает свою добычу. Быть может, вы помните рассказ юмориста О’Генри, как бандиты-шантажисты похитили мальчугана в надежде получить большой выкуп, и как они сами в конце концов отдали все, лишь бы избавиться от несносного сорванца. Этот смешной рассказ всегда вспоминается мне, когда я слышу об очередной неудаче с содержанием большой синицы.

Чем же дорога нам птичка, о которой только что сказано много нелестного? Если вы внимательно читали книгу, то должны были заметить, что большая синица отнесена ко второму разряду лучших певцов. Ее великолепные высвисты, теньканье и колокольчик приводят в изумление даже искушенных знатоков. Звон серебра, меди и стали слышится в ее голоске. «Цыть-цы-пи, цыть-цы-пи» — слышится по улицам уже в январские оттепели. «Синица почуяла весну», — говорят в народе. И верно, еще февральское желтое солнце едва взбирается над крышами, кругом снег и снег, а синица уже звенит вовсю, торчком усевшись в макушке тополя или на заборе. В марте голос ее оживляет все сады и дворы. В марте синицы сопровождают свою резвую песенку даже своеобразной пляской, поворачиваясь скачками на ветке все кругом и кругом. В это время кузнечик уже не идет в западни, знать, научен горьким опытом, не раз побывал в клетке. Теперь синицу можно поймать только сетью или лучком на прикормку хотя бы из семечек.

Я советую браться за содержание больших синиц только опытным, а главное, терпеливым любителям. Ловить птиц надо в феврале-марте, выслушав и прикормив лучшую по песне, а не как мальчишка осенью — абы каких по десятку. К тому же, синица, пойманная осенью, долго не запевает, ждать приходится по три месяца (от молодых синиц раньше, но песня будет плохая). Пойманная в марте синица «встает на песню» уже через неделю при правильном содержании. Основа его, во-первых, хорошая прочная клетка с дуплянкой из бересты, расстояние меж спицами 1 см, во-вторых, полноценный корм из соловьиной смеси, сырого мяса (немного), давленых семечек (¹/₃), вареного картофеля кусочком меж прутиков, 5–8 мучных червей ежедневно.

Если летом к тому же корму добавлять свежее муравьиное яйцо, серьезный любитель сможет продержать синицу здоровой и поющей до 10 лет. Изменится лишь желтая окраска грудки — от линьки к линьке она будет все тусклее и светлее.

Содержать большую синицу на конопле и семечках — значит погубить ее в первые недели. Рассчитывать на пение и вовсе не приходится.

Все синички, и в их числе кузнечики, очень полезны. Каждому настоящему любителю надо брать их под свою опеку, особенно в зимнее голодное время. Сделайте кормушку у своего окна, в саду, на балконе, на лесной опушке, сыпьте туда остатки корма, семечки, хлебные крошки — синицы и тут доставят вам много удовольствия своим бодрым видом и звонким голосом.

Хочу сказать и о тех, кто губит синиц. Некоторые птицеловы-промышленники кроют синиц, прикормившихся у тока, бьют их оземь, рвут хвосты только за то, что птички таскают семя с тока и мешают ловле. Такой, с позволения сказать, «птицегуб» недостоин человеческого имени.

В заключение отмечу, что большая синица гнездится летом и в городе. Привлекать ее надо, вывешивая в апреле дуплянки в тихих густых садах. Дуплянка, показанная на стр. 40, никогда не будет пустовать, и если ее не займет кузнечик, тут поселится мухоловка или горихвостка.

Московка, или моховушка. По контрастному расположению пятен, по белым щекам похожа на большую синицу, но вдвое меньше ее, грудка не желтая, а светло-серая без дорожки. Московка — необыкновенно милое существо, настоящая птичка-игрушка, и так же приятен ее голосок, похожий на крик чижа, позыв «тю-пи, тю-пити». Жительница темных хвойных лесов и высоких ельников, моховушка лишь пролетом выбирается в лиственные леса да осенью изредка кочует через городские сады. Она никогда не живет в городе, как большая синица, на глухую зиму часть московок откочевывает с Урала и Севера в среднюю полосу, чтобы уже с конца февраля двинуться обратно и в марте занять гнездовой участок в дуплистом старом бору. Осенями московки кочуют. Огромные стаи птичек я наблюдал в октябре и ноябре. Будто пригоршни маку, сеялись мелкие птички с высоты в бор и быстро прокатывали по нему, уходя вдаль с непрерывным писком и перекличкой. Весенние стаи московок несравненно меньше и не так заметны. Часть этих мелких птичек зимует оседло. Я ловил их и в декабре, и в январе. В теплую «сиротскую» зиму с первых чисел февраля звучит в сосняках и ельниках приятный звонкий разговорчик: «тюпи-тюпи-тюпи… типю-типю-типю…» У хороших московок любители насчитывают до десяти колен. Мне такие птички не попадались, но были у меня отличные моховушки, дающие чисто 5–6 колен. Песенка московки беднее, чем у большой синицы, нет в ней головоломных ошеломляющих штук, какие выделывает мастер-кузнечик, но нет и никаких неприятных тонов, — вот почему московок берут в учителя молодым канарейкам, жаворонкам и другим хорошим певцам. По качеству песни отнесем московку к третьему разряду.

Молодые птицы — выкормыши очень хорошо берут московок, например, переняли ее голосок живущие у меня полевой жаворонок и певчий дрозд. Песня не главное, за что любят и ценят моховушку. Из всех синиц она самая ласковая, ручная и доверчивая. Очень скоро приучается она брать мучных червей, садится без боязни на руки и плечи. Она единственная из синиц, которая узнает хозяина и возвращается даже после годичной разлуки. Так, мной была выпущена окольцованная московка, а через год, поздней осенью, она камнем слетела ко мне в высоком лесу и, не раздумывая, полезла в пустую западню, отыскивая дверцу.

Несведущие авторы утверждают, что все синицы идут в любую ловушку, на любую приманку. Московка лучше всего опровергает такие сказки. Без хорошей приманной ловить этих синичек исключительно трудно. Они почти никогда не попадают в западню ни на гаечку, ни на лазоревку. Лишь сетью на весенней проталине да на водяном точке можно добыть черно-белую пичугу. Зато с хорошей приманной московкой без труда возьмешь любого самца. Самцы московок, заслышав писк приманного, быстро подлетают, кидаются на западню и начинают бегать по ней с характерным драчливым стрекотаньем. Ослепленная ревностью и злостью, птичка пулей влетает в хлопок, едва обнаружит его. Московки-самки, отличающиеся от самцов более тусклым окрасом и узким нагрудничком, в западню попадают редко. Молодые моховушки тусклые по оперению, и все черные тона у них заменены грязно-бурыми. Под Свердловском встречаются две расы московок: одна более крупная с неяркими цветами оперения, вторая мельче, очень красивая, чистая и темная во всех оттенках, кроме белого. И по песне мелкая порода лучше.

За пойманной московкой в первый день надо следить: ест ли она, не мечется ли все время в клетке. Птичка может не притронуться к корму и погибнуть от истощения. Если моховушка не берется за корм, ее надо взять в левую руку, а правой покормить, поднося к клюву раздавленные кедровые орехи, хлеб в молоке, мучных червей. Птичка почти всегда начинает щипать поднесенный к клюву корм. Накормленную таким образом синичку пускают снова в клетку, обвязывают клетку полотенцем и ставят на окно. Обычно после такой процедуры птица начинает есть сама.

Это важнейшее правило относится ко всем свежепойманным синицам.

Чтобы московка была здорова и жила долго, в корм ей назначаются зимой кедровые давленые орехи, семена сосны и ели, хлеб в молоке, вареный картофель, 3–5 мучных червей, немного конопли и зерносмеси. Летом добавляется свежее муравьиное яйцо. Можно содержать и на рационе больших синиц. Мясо, сало, рубленое яичко московка ест, но не очень охотно. Содержание на одних орехах, семечках и особенно конопле — недопустимо. У птички обязательно разовьется болезнь глаз.

Московка вполне может быть одомашнена. Для этого пару синичек, содержимых до апреля раздельно, пускают в садок, где есть дуплянка, прикрытая еловой веткой. Если пара удачная, самец уже в первый день начнет преследовать самку с характерным писком и потом спарится с ней. Садок, где синицы сделают кладку, надо вывесить в тень на балкон или за окно, а когда появятся птенцы (на 14-й день после конца кладки), клетку открывают. Синички выкормят птенцов, собирая корм в соседних садах. Лишь на первое время, пока птицы не освоились с местностью, в клетку дают свежее муравьиное яйцо.

Зеленая лазоревка. Лишь немного крупнее московки. Это самая хлопотливая и подвижная синичка. Она одета в яркое замечательно цветное перо. Желтая грудь птички приятно сочетается с бело-голубой «тюбетеечкой» на темени и синеватыми крылышками. Щеки белые, но разделены синей полосой, идущей через глаз. На Среднем Урале и под Свердловском зеленые лазоревки не водятся, но в Предуралье, и в его южной части, и в Европе повсеместно лазоревка — обычная птица. Зимой она залетает и в сады, соседствует с большой синицей, но все же предпочитает лес городу. Насколько малая синица-московка связана с хвойным лесом, настолько лазоревка любит лиственный. Осиновые рощицы по болотам, мочажины с чернолесьем и урема по речкам — вот ее места. Это очень полезная птичка, питающаяся в основном насекомыми. Семена лазоревка ест в малом числе и лишь от голода.

Ловля птичек и содержание во всем подобны ловле и содержанию белой лазоревки или князька, описанного в разделе болотных птиц.

Синица длиннохвостая, аполлоновка. Несколько сходна с белой лазоревкой. Невнимательные охотники путают этих птиц. Но уже при простом рассмотрении можно увидеть, что у длиннохвостой синицы нет ни голубых, ни синих тонов в оперении. Голова у нее чисто белая, без полоски, круглая, с черным бисерным глазом. Хвост очень длинный, с белыми ступенчатыми перышками по бокам. По силуэту синица напоминает ложку, и названий у нее множество: аполлоновка, чумичка, ополовник, виноградовка и т. д. Встретить долгохвостую синицу можно во всяком лесу, но чаще они держатся в лесу сыроватом, лиственном. Они бродят по ольшаникам, по сплошным грядам осинника, выросшего на давно не чищенных просеках и порубках, любят сосновое криволесье и даже белые сплошные березняки. В противоположность другим синицам длиннохвостые редко сливаются в общую синичью стаю, они составляют в нем свой отряд или ходят особняком, нигде не задерживаясь подолгу, быстрые, как дуновение ветра. Изредка они кочуют парами. В одиночку я их никогда не видел.

Привязанность длиннохвостых синиц друг к другу удивительна и трогательна. Лет пять назад я шел на охоту осенней черной ночью. Шел по тропе, с фонарем, через мелкий лесок. Освещая впереди ветки, я вдруг заметил что-то странное и остановился. На сучке несколько выше моего роста сидело существо — не зверь и не птица, а словно огромная гусеница. Я осторожно переступил, вглядываясь, и понял, что на ветке тесно в ряд, прикрыв друг друга крылышками, уставив хвосты в разные стороны, спало с десяток длиннохвостых синиц.

От большинства синичек, гнездящихся в дуплах, длиннохвостые отличаются тем, что они строят гнезда круглые, искусно свитые из волосков и травинок. Гнезда помещаются в развилках на ольхе, иве, березе. Только один раз посчастливилось мне найти такое гнездо, пустое, сброшенное с дерева ветром. Выводки этих синиц велики: до 10–12 молодых. К осени они сливаются в одну огромную стаю и кочуют в одной местности. В суровые зимы часть синиц спускается к югу и западу.

Осенью ходят синицы обычно по широкому облюбованному кругу, появляясь в замеченном месте всегда в одно и то же время.

Важное правило — появление птиц в определенном месте в соответствии со временем — должен знать каждый охотник. День у птиц рассчитан по солнцу, как по часам.

К примеру, если вы видели птицу возле опушки в полдень, то и на другой день, и на третий она может появиться тут же, за исключением периода пролета. Наблюдая птиц годами, я взял в привычку всегда поглядывать на часы, и редко птицы подводили. Они являлись «на свидания», как аккуратные девушки, не позволяя себе запаздывать более чем на полчаса.

Длиннохвостая синица привередлива в смысле ловли и содержания. Она никогда, подчеркиваю, не ловится в западни на другие виды синиц и может быть поймана без приманной лишь случайно, большой сетью при ловле других птиц или на воде. Когда же у вас есть приманная аполлоновка, ловля западней и сетью не представляет труда. Достаточно поймать первую из стайки, как синицы буквально выстраиваются в очередь у западни и попадают одна за другой.

В клетке длиннохвостая синица осваивается сразу, никогда не бьется, хорошо берет хлеб в молоке, мучных червей, давленые орехи, но уже через месяц-другой птички начинают хохлиться и могут погибнуть, если их не выпустить. Трудно с точностью установить, чего недостает в клетке виноградовке, но все же я знаю любителей, у которых длиннохвостые синицы жили в одиночку и парами по 3 года. Все они были выпущены в лес вполне здоровыми. Жили птички на указанном выше корме (летом давалось свежее муравьиное яйцо), но не в клетках, а в большом полутораметровом садке.

У меня также жила одна длиннохвостая синичка с осени до мая. Я выпустил ее за ненадобностью и отчасти потому, что она ужасно надоела своим беспрестанным «тюрканьем» и призывным свиристением, без которого аполлоновки и на Воле не обходятся. Все время они перекликаются, издавая звуки вроде: «тк… тк… трррр», и переливчато долго свистят на манер лазоревок, но более серебристо и протяжно. Моя синичка жила в отдельной небольшой клетке. Корм был наполовину из сухого муравьиного яйца в смеси с моченным в молоке хлебом и десятка полтора мучных червей в два-три приема. Червей аполлоновка не долбит и не рвет, как все синицы, а забавно заглатывает целиком. Перекармливать этих птичек нельзя, и может быть, тут секрет их успешного содержания. По качеству пения длиннохвостые относятся к самому последнему, пятому разряду. Моя виноградовка очень много пела и утром, и днем, и вечером, издавая тихие свиристящие звуки и все время поворачивая свою круглую совиную голову.

Гаечка, или гаечка буроголовая. Гаечка — самый многочисленный вид мелких синиц. Хорошо отличается черной большой шапочкой и светлым низом без нагрудника, то есть темного полумесяца на горле, которым щеголяют московки. Гаечка немного покрупнее московки, «головастее». Водится в любом лесу, ее встретишь и в заболоченном мелколесье, и в сухом светлом бору, и в темном ельнике, и белом березняке. Громкое тревожное «ке, кее, тээ… тээ», сопровождаемое обычным синичьим писком, с утра до потемок слышится по лесу. Гаечки редко ходят самостоятельной стайкой, обычно к ним присоединяются московки, хохлатые синицы, поползни, корольки, пищуха, малый дятел и несколько больших синиц. Такая соединенная стая, не торопясь, но и не медленно, идет то вершинами леса, то подлеском, тщательно обыскивая ветки. Существует даже некоторое разделение труда. Впереди всегда идут большие синицы, выполняющие роль разведчиков, и дятел большой или малый пестрый. Он долбит гнилые сухарки, отщепляет кору и вообще имеет вид вожака. За дятлом широким фронтом двигаются мелкие синицы, главный отряд которых составляют гаечки. Они не только ищут насекомых в ветвях, но неплохо лазают и по стволу, заглядывают под отставшие слои и пленки коры. Впрочем, еще лучше с осмотром стволов справляются поползень и пищуха, которые бегают по отвесным стволам даже вниз головой. Самые макушки и концы ветвей остаются на долю корольков, крохотных синицеподобных птичек, порхающих, как ночные бабочки.

Даже непосвященному ясно, что такая синичья компания великолепно чистит лес от вредителей, и нам бы надо в честь синиц отлить медаль «За охрану леса», привечать и беречь этих птиц всячески.

Гаечки широко распространены, очевидно, из-за своей высокой приспособляемости к самому разному лесу. Они гнездятся в любых дуплах, по сухостою в пеньках, в гнилых обломышах. Они занимают готовые дупла и выдалбливают их сами. Я наблюдал, как пара гаечек долбит дупло в гниловатой березе. Птички работают, быстро сменяя друг друга, а иногда зачем-то долбят по два-три дупла. По-видимому, гнездовье получается за один день упорной работы, максимум — за два. Гнездясь дважды в лето, гаечки выводят полтора десятка птенцов, отличающихся от старых синиц более тусклой окраской. Самцы гаечек, как у всех синиц, чище пером, ярче тоном, без расплывчатой бородки под клювом — она глядится четким пятнышком. Самец всегда более писклив, криклив. По пению гаечка может быть отнесена к третьему разряду птиц с хорошей, но однообразной песней. Весной около гнездовья везде слышится ее стонущее протяжное «ю-ю-ю-ю-ю». Некоторые гаечки, называемые дудочными, поют это колено на два или даже три тона. Такие «дудки» хороши как учителя молодым жаворонкам, певчим дроздам, канарейкам.

На Урале гаечек повсеместно зовут слепышами и слепышками, безбожно путая их со всеми видами сходных синиц. В Средней России более распространено название пухляк. Из мелких синичек гаечки чаще попадают птицеловам. Иногда они идут в западню даже на чижа и чечетку. Они прикармливаются на охотничьих токах и кроются сетью. Вообще, опытному охотнику поймать эту синичку — нетрудная задача. На приманную гайку в западню они ловятся отлично. Все, что говорилось о корме, клетке, содержании и обдерживании московки, вплоть до насильственного кормления в первый день, относится и к этой занятной миловидной синичке.

В отдельные годы (например, 1958, 1961, 1964, 1967) на Среднем Урале и южнее появляются зимой гаечки другого вида. Сероголовая гаечка — так называют синицу — похожа на гаечку обыкновенную, но крупнее в полтора раза, длиннее. Голос резко отличен. Голова этих гаечек серо-бурая, а не черная, слегка приплюснутая. Чем-то напоминают они и больших синиц. Я дважды ловил и держал сероголовых гаечек. Они жили отлично, хотя и не пели. Пение их мне неизвестно. Содержание такое же, как любой синицы. Обе птички были пойманы в конце октября, в невысоких сосняках на Уктусе, под Свердловском. Летом под городом они не встречаются.

Синица хохлатая, гренадер. Некрупная, чуть побольше московки, но меньше гаечки, бойкая синичка. Оперение ее составлено из различных оттенков серого цвета с небольшой буроватостью на спинке. Самый главный отличительный признак — остроугольный пепельного цвета хохолок, который птичка то поднимает, то опускает. Гренадер, не редкая, но все же нигде не встречающаяся в больших количествах птичка. Водится она только в хвойных лесах, предпочитая сплошные сосняки. Здесь же и гнездится в узких дуплах невысоко над землей. Стай не образует, а Всегда присоединяется к синичьим компаниям разных видов. По особенностям ловли сходна с гаечкой, ибо попадает в западню и на московку, и даже на белую лазоревку. Призыв напоминает свиристение лазоревок.

Для содержания в клетке гренадер мало подходит, поет он плохо и мало, а беспрерывная поскочь взад-вперед скоро надоедает всякому. Я имел десятки гренадерок, которых всегда выпускал из-за беспрестанного крика вроде «цыть-ре-ре-ре». Гораздо лучше содержать эту синицу в вольере с другими птицами или сообществом синиц (кроме большой). Тут она очень занятна своей «рябчиковой» окраской и забавными ужимками, которые умеет строить, приподнимая хохолок и разинув клювик. В пищу гренадеру зимой идет хлеб в молоке с муравьиными яйцами, давленые конопля и орехи, вареный картофель, 5–6 мучных червей. Летом дается свежее муравьиное яйцо или порция червей увеличивается до 15 штук.

Специальной ловлей гренадеров никто не занимается. Они попадают случайно при ловле других синиц. Я ловил их в марте и в сентябре-октябре западней на московку, но подманивал пищиком, подражая крику гренадера. Отличие молодых и самок — короткий хохолок и тусклая окраска.

Свежепойманный гренадер, особенно старый, не всегда берется за корм, и поэтому в первый день птичку надо кормить насильно, иначе она может погибнуть.