Книга: Царство Солнца. От Птолемея до Эйнштейна

СФЕРЫ ВНУТРИ СФЕР

СФЕРЫ ВНУТРИ СФЕР

К несчастью, все эти сферы начали  загромождать небеса. И чем дальше, тем хуже. По мере того как движения планет  измерялись все более и более точно, различные сферы с их разделениями и вращениями приходилось постоянно регулировать.  Стало ясно, что нужно нечто лучшее, чем все новые и новые сферы.

Это «нечто лучшее» впервые ввел  Аполлоний Пергский, живший примерно через сто пятьдесят лет после Евдокса.  Приблизительно в 225 г. до н. э. Аполлоний  предложил вернуться к единой сфере для каждой планеты. Он предположил, что, хотя эти сферы движутся вокруг Земли, центр их вращения не лежит точно в центре этой  планеты. Другими словами, они движутся не вокруг самого центра Земли. Эти сферы были расположены эксцентрически. (Слово «эксцентрический» происходит из  греческого языка и означает «вне центра».)

Это объясняло основные отклонения в движениях Солнца и Луны. Если сферы Солнца и Луны расположены  эксцентрически, тогда во время половины своего  оборота Солнце и Луна будут немного ближе к Земле, чем по время второй половины.  Когда они находятся ближе, они кажутся чуть более крупными и движутся чуть быстрее. Когда они находятся дальше, они  становятся меньше и движутся медленнее.

Планеты потребовали более сложного подхода. Аполлоний заявил, что их  движение действительно было результатом  комбинации различных других вращений, однако это не было вращением сфер вокруг других сфер, как придумал Евдокс. Вместо этого Аполлоний предположил, что на  поверхности больших сфер закреплены маленькие.

Большая сфера, главная, которая несла на себе планету (например, Марс), была деферентом (от латинского слова,  означавшего «носитель», потому что она несла  меньшую сферу). Меньшая сфера, закрепленная на деференте, была эпициклом (от  греческих слов, означавших «вращаться на»,  потому что она была малым кругом на  большом).

Аполлоний объявил, что центр эпицикла передвигается деферентом вокруг Земли ровным круговым движением, но Марс  расположен не в центре эпицикла, а на его  поверхности; при этом эпицикл вращается  собственным круговым движением.

Это позволило объяснить тот факт, что планеты в течение года меняли свою  яркость. Например, Марс в какие-то периоды бывает ярче Юпитера, а в другие — тусклее Меркурия. И действительно: когда Марс оказывается в той части эпицикла, которая находится ближе к Земле, он кажется более ярким. А когда он пребывает в части, более удаленной от Земли, то становится тусклее.

Кроме того, при вращении эпицикла  внешняя часть будет двигаться в том же  направлении, что и деферент. Однако  внутренняя часть будет совершать обратное, или попятное, движение. Поскольку эпицикл движется быстрее деферента, обратное  движение его внутренней части будет более чем компенсировать движение деферента  вперед. Когда Марс находится на этой  внутренней части, он должен совершать попятное движение.

Конечно, это должно означать, что  всякий раз, когда Марс оказывается на  внутренней части, он будет как находиться в понятном движении, так и казаться ярким. И действительно было так. Конечно, в  течение некоторых периодов попятного  движения Марс не казался таким же ярким, как в другие подобные периоды, но это можно было объяснить с помощью эксцентрического размещения его сферы или введением  дополнительного эпицикла.

Ту же систему можно было использовать для Юпитера и Сатурна, чтобы объяснить их понятное движение. В случае с  Меркурием и Венерой эпициклы расположены таким образом, что внутренняя часть будет  замедлять их настолько, что они никогда не  смогут значительно обогнать Солнце. Тем временем наружная часть будет их  ускорять, не давая сильно отстать от Солнца.

Выбор размера эпицикла (или  эпициклов) и скорости его движения позволяли объяснить движения планет, включая их основные отклонения. Расчеты, которые были необходимы, чтобы таким образом предсказывать движение планет, были  довольно сложными, но греков это не  смущало. Главным было то, что Земля оставалась в центре, а деферент и эпициклы были  идеальными кругами, двигавшимися с  безупречной равномерностью. Безупречность  небес сохранялась. Это было главным.