Книга: Научные битвы за душу. Новейшие знания о мозге и вера в Бога

Введение

Введение

Когда мы с моим докторантом в Монреальском университете Винсентом Пакеттом приступили к изучению духовного опыта монахинь-кармелиток, мы знали, что наши мотивы скорее всего будут восприняты превратно.

Прежде всего нам пришлось убеждать монахинь в том, что мы вовсе не пытаемся доказать, что на самом деле их религиозный опыт не существует, что все это галлюцинации, объясняющиеся сбоем в работе мозга. Затем понадобилось разочаровывать профессиональных атеистов и успокаивать священнослужителей, считающих, что мы якобы пытаемся низвести их опыт до своего рода «кнопки Бога» в мозге.

Многие нейробиологи именно к этому и стремятся. Но мы с Винсентом принадлежим к меньшинству – к нейробиологам-нематериалистам. Современные ученые, специализирующиеся на естественных науках, в массе своей сегодня материалисты, убежденные, что физический мир – единственная реальность. Абсолютно все остальное, в том числе мысли, чувства, разум и волю, можно объяснить как исходное от материи и физических явлений, не допуская даже возможности того, что духовный и религиозный опыт являются чем угодно, но не иллюзиями. Материалисты подобны персонажу Чарльза Диккенса Эбенезеру Скруджу, который отрицал свой опыт встречи с призраком Марли как всего-навсего «непереваренный кусок говядины, или лишнюю каплю горчицы, или ломтик сыра, или непрожаренную картофелину».

Мы же с Винсентом подходили к своим исследованиям отнюдь не с материалистских позиций. Поскольку мы не материалисты, в принципе мы не сомневались, что умозрительное может соприкасаться с реальным за пределами самого себя во время мистического опыта. Собственно говоря, я и нейробиологией занялся отчасти потому, что на своем опыте убедился: подобное действительно случается. Нам с Винсентом просто хотелось выяснить, какими могут быть нейронные корреляты, то есть активность нейронов, во время подобного опыта. Ввиду безусловного господства материализма в современной нейробиологии, мы считаем, что нам повезло: монахини поверили в нашу искренность и согласились помочь нам, а Фонд Темплтона счел наши исследования достаточно ценными, чтобы финансировать их.

Можно, конечно, задать резонный вопрос, в состоянии ли нейробиологические исследования, объект которых – погруженные в молитву монахини, продемонстрировать, что Бог существует? Нет, однако они могут показать – и действительно показали, – что мистическое состояние сознания существует на самом деле. В таком состоянии молящийся, видимо, сталкивается с аспектами реальности, недоступными в других состояниях. Результаты исследований опровергают тезисы всевозможных материалистов о том, что молящиеся фантазируют, выдумывают этот опыт. Мы с Винсентом также показали сложность мистического опыта – эти результаты ставят под вопрос обширное многообразие упрощенных материалистских объяснений вроде «гена Бога», «места Бога» или «кнопки Бога» в нашем мозге.

Журналист из Торонто Дениз О’Лири вместе со мной написала эту книгу, чтобы обсудить значение данных исследований и, в более широком смысле, представить нейробиологический подход к пониманию религиозного, духовного и мистического опыта. Современная наука нейробиология материалистична. То есть она подразумевает, что разум – это всего лишь следствие физической работы мозга. Чтобы понять, что это означает, рассмотрим простое предложение: «Мысленно я решил купить мотоцикл». Никто не скажет: «В мозге я решил купить мотоцикл». С другой стороны, можно сказать «мотоциклетные шлемы предотвращают травмы мозга», но не «шлемы предотвращают травмы разума». Однако материалисты считают, что различие, которое мы делаем между разумом как нематериальной сущностью, и мозгом как органом тела, не имеет под собой реальных оснований. Подразумевается, что разум – просто иллюзия, порожденная деятельностью мозга. Некоторые материалисты даже утверждают, что не следовало бы пользоваться терминологией, предполагающей, что разум существует.

В этой книге мы намерены показать, что ваш разум действительно существует и что это не просто ваш мозг. От ваших мыслей и чувств невозможно отмахнуться или же объяснить их исключительно срабатыванием синапсов и физическими феноменами. В сугубо материальном мире «сила воли» и «разум превыше материи» – иллюзии, намерения и смысла не существует, нет места для Бога. Но все перечисленное знакомо многим людям по опыту, и мы предлагаем свидетельства тому, что этот опыт реален.

В то же время многие материалисты в настоящее время утверждают, что такие понятия, как смысл или намерение, не соответствуют действительности; что это просто адаптации для выживания человека. Другими словами, их нет вне эволюции цепочек в нашем мозге. Как пишет один из соавторов открытия свойств генетического кода Фрэнсис Крик в «Поразительной гипотезе» (The Astonishing Hypothesis), «в конце концов, наш высокоразвитый мозг эволюционировал не в силу необходимости открывать научную истину, а только чтобы сделать нас достаточно умными для выживания и выращивания потомства». Но действительно ли вопросы смысла нашей жизни и намерений – всего лишь механизмы выживания? Если столь легкомысленное пренебрежение к интеллектуальной жизни на протяжении тысячелетий выглядит несколько неубедительно, возможно, таковым оно и является.

Предположим, к примеру, что здоровый человек бесплатно жертвует свою почку умирающему незнакомцу. Материалист, возможно, поищет аналогии у кротов, крыс или шимпанзе в качестве наилучшего способа понять мотивы донора. Он считает, что разум донора можно целиком и полностью объяснить с помощью гипотезы, согласно которой его мозг медленно и мучительно эволюционировал из мозга таких животных, как перечисленные. Следовательно, разум донора – всего-навсего иллюзия, созданная деятельностью чрезмерно развитого мозга, и осознание донором ситуации, в которой он находится, в действительности неуместно в качестве объяснения его поступков.

Эта книга доказывает: тот факт, что человеческий мозг развивается, еще не значит, что человеческим разумом можно таким образом пренебречь. Скорее, человеческий мозг может активизировать разум человека, в то время как мозг крота этого не может (приношу извинения кротам как виду). Однако мозг – это не разум; это орган, пригодный для обеспечения связи разума с остальным миром. По аналогии, для олимпийских состязаний по плаванию требуется плавательный бассейн олимпийского класса. Но сам бассейн не создает олимпийские состязания, он только делает их проведение осуществимым в конкретном месте.

С материалистской точки зрения сознание и свобода воли нашего человеческого мозга – вопросы, требующие объяснения. Для того чтобы понять, что это означает, обратимся к комментариям гарвардского когнитивиста Стивена Пинкера о сознании, высказанным в недавней статье в журнале Time, озаглавленной «Тайна сознания» (The Mystery of Consciousness, 19 января 2007 года). Рассуждая о двух ключевых проблемах, с которыми сталкиваются ученые, он пишет:

Если Пинкер признает, что ни та, ни другая проблема, связанная с сознанием, не решена и даже не близка к решению, почему же он так уверен, что сознание – всего лишь «деятельность мозга», подразумевая, что души не существует?

Удобный аспект материализма Пинкера заключается в том, что любые сомнения можно в принципе заклеймить как «ненаучные». Таким образом упреждается дискуссия о правдоподобии материализма. Безусловно, материализм – вера, которую многим интеллектуалам и в голову не придет оспаривать. Но сила их убеждения еще не означает, что это верное представление о действительности, и не предлагает доказательств в его пользу. Это можно продемонстрировать на примере противоположных взглядов, что и проделано в данной книге.

Да, в этой книге, отличающейся от основной массы книг по нейробиологии, рассчитанных на широкий круг читателей, материализм ставится под сомнение. Мало того, в ней представлены доказательства ошибочности материализма. Вы сами убедитесь, что свидетельства в пользу материализма выглядят вовсе не так правдоподобно, как хотел бы заверить вас Стивен Пинкер. Сохранить свою веру в материализм вы сможете, лишь полагая – принимая на веру – что любые доказательства обратного, о которых вы читаете, должны быть ошибочными.

К примеру, как мы продемонстрируем, материалист с готовностью верит – в отсутствие хоть сколько-нибудь достоверных доказательств – что выдающиеся духовные лидеры скорее страдают височной эпилепсией, нежели располагают духовным опытом, вдохновляющим их самих и других людей. Когда речь заходит о духовности, эмпирические данные становятся помехой, ограничивающей материализм. Это происходит потому, что такой системе взглядов, как материализм, любое свидетельство против нее наносит тяжкий урон. Следовательно, многие ученые попросту игнорируют данные, противоречащие материализму. Так, материалисты десятилетиями ведут непрекращающуюся войну против пси-исследований (исследований передачи сведений или действий на расстояние – экстрасенсорного восприятия, телепатии, предчувствия (прекогниции) или телекинеза), поскольку любое свидетельство реальности пси-явлений, каким бы незначительным оно ни было, губительно для их идеологической системы. К примеру, недавно самопровозглашенные скептики обрушились с критикой на атеиста и нейробиолога-аспиранта Сэма Харриса за высказанное в его книге «Конец веры» (The End of Faith, 2004) предположение, что пси-исследования обоснованны. Как мы вскоре увидим, Харрис всего лишь опирается на свидетельства. Но при этом он явно попирает важный догмат материализма: материалистская идеология превыше свидетельств.

Существуют и другие возражения против материализма. Материалистам полагается считать, что их разум – просто иллюзия, созданная работой мозга, следовательно, свободной воли на самом деле не существует и она не может оказывать влияние на устранение каких-либо нарушений. Но нематериалистский подход ясно демонстрирует пользу душевного здоровья. Далее приведено несколько примеров, рассмотренных в этой книге.

Джеффри Шварц, нематериалист и нейропсихиатр из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, лечит обсессивно-компульсивное расстройство – нейропсихиатрическое заболевание, характеризующееся мучительными, навязчивыми и нежелательными мыслями, – помогая пациентам перепрограммировать их мозг. Их разум меняет их мозг.

Аналогично, мы с моими коллегами-нейробиологами из Монреальского университета с помощью методов нейровизуализации продемонстрировали следующее:

• Женщины и девушки могут произвольно регулировать степень своей реакции на грустные мысли, хотя молодым девушкам делать это труднее.

• При просмотре эротических фильмов мужчины в состоянии контролировать свою реакцию на них, если их просят об этом.

• Люди, страдающие такими фобиями, как арахнофобия, могут реорганизовать свой мозг и в результате избавиться от страха.

На самом деле эти исследования зафиксировали свидетельства того, что разум контролирует мозг. Вот это и есть «разум превыше материи». У нас действительно есть сила воли, сознание и эмоции, и в сочетании с целеустремленностью и пониманием смысла мы способны осуществить изменения.

Когда-то материалистские объяснения религии и духовности были по меньшей мере достойны внимания. К примеру, Зигмунд Фрейд утверждал, что детские воспоминания о фигуре отца приводят религиозных людей к вере в Бога. Объяснение Фрейда оказалось неудачным, поскольку христианство – единственная распространенная религия, в которой акцентируется идея Бога как отца. Но при всей своей ошибочности это предположение не было смехотворным. Взаимоотношения с отцом, как удовлетворительные, так и другие, – сложный человеческий опыт, имеющий некоторое сходство с религией. Аналогично, антрополог Дж. Дж. Фрэзер считал, что современные религии развились из первобытных культов плодородия и лишь позднее приобрели духовный компонент. На самом же деле свидетельства гораздо отчетливее указывают на духовный опыт как источник более поздних религиозных убеждений и ритуалов. Тем не менее идея Фрэзера далеко не тривиальна. Она проистекает из длительного и глубокого исследования древних вероучений.

Но в последнее время материалистские объяснения религии и духовности вышли из-под контроля. Под влиянием материалистских предубеждений популярные СМИ спешат ухватиться за сюжеты о гене насилия, гене ожирения, гене моногамии, гене неверности, а вот теперь и о гене Бога! Аргументация строится следующим образом: эволюционные психологи пытаются объяснить духовность человека и его веру в Бога, утверждая, что пещерный человек далекого прошлого, который верил в сверхъестественную реальность, с большей вероятностью передавал свои гены, чем пещерные жители, лишенные такой веры. Прогресс в генетике и нейробиологии побудил некоторых со всей серьезностью приняться за поиски такого гена Бога, а также места, модуля, фактора, переключателя Бога в человеческом мозге. К тому времени как удивительный «шлем Бога» (шлем для снегохода, дополненный соленоидами, якобы стимулирующими опыт соприкосновения с Богом) в Садбери, Канада, приобрел в 90-х годах XX века («десятилетии мозга») притягательность для журналистов, пишущих о естественных науках, материализм как раз переступил грань пародии. Тем не менее материалисты продолжают поиски «кнопки Бога». Если не считать таких комичных отклонений, избежать нематериализма, присущего человеческому разуму, невозможно.

В принципе «кнопки Бога» не существует. Как продемонстрировали исследования с участием монахинь-кармелиток и как подробно рассказано в данной книге, духовный опыт так же сложен, как наш опыт, касающийся человеческих взаимоотношений. Он налагает свой отпечаток на многие части мозга. Этот факт соответствует (хотя и не демонстрирует сам по себе) представлениям о том, что человек, испытывающий подобный опыт, вступает в контакт с действительностью за пределами его самого.

Дело в том, что материализм в тупике. Он не содержит никаких ценных гипотез, относящихся к человеческому разуму или духовному опыту, и даже не близок к разработке подобных гипотез. Непосредственно рядом с нами существует целая огромная область, даже проникновение в которую, а тем более ее исследование посредством материализма, невозможно. Но есть и хорошие новости: имеются обнадеживающие признаки того, что в суть духовности можно проникнуть и исследовать ее с помощью современной нейробиологии – при условии исключения воздействия материализма.

Нематериалистской нейробиологии незачем отметать, отрицать, оправдывать, рассматривать как проблемы все свидетельства, опровергающие материализм. Это выглядит многообещающе, поскольку современные исследования превращаются в постоянно пополняющееся собрание таких свидетельств. Три примера, приведенных в данной книге – это пси-эффект, околосмертный опыт и эффект плацебо.

Пси-эффект, рассматриваемый на примере таких явлений, как экстрасенсорное восприятие и психокинез, – конечно, эффект низкого уровня, но попытки опровергнуть его потерпели фиаско. Кроме того, околосмертный опыт стал более частым предметом исследований в последние годы, вероятно, потому, что распространение более совершенных методов реанимации значительно увеличило количество выживших, способных рассказать о своем околосмертном опыте. Благодаря работе таких исследователей, как Пим ван Ломмель, Сэм Парниа, Питер Фенвик и Брюс Грейсон, в настоящее время мы располагаем разрастающейся информационной базой. Эти результаты отнюдь не подкрепляют материалистские представления о разуме и сознании, которые пропагандирует Пинкер, пишущий в Time: «Насколько можно судить, когда физиологическая деятельность мозга прекращается, перестает существовать и сознание человека».

Большинство людей не сталкивались с такими необычными эффектами, как пси-эффект или околосмертный опыт, но все мы, вероятно, испытывали на себе действие эффекта плацебо: вам случалось когда-нибудь прийти к своему врачу за справкой, дающей освобождение от работы по причине сильной простуды, и вдруг почувствовать себя лучше в ожидании, сидя в приемной и листая журналы? Ситуация щекотливая, но легко объяснимая: ваш разум подает сигналы приступить к процессу обезболивания или исцеления, стоит вам признать, что вы, в сущности, уже движетесь по пути к выздоровлению. Материалистская нейробиология с давних пор рассматривала эффект плацебо как проблему, тем не менее это один из наилучшим образом подтвержденных феноменов в медицине. А для нематериалистской нейробиологии это нормальный эффект, способный при правильном использовании иметь огромную терапевтическую ценность.

По-видимому, материализм не способен ответить на ключевые вопросы о человеческой природе и имеет мало шансов когда-либо дать на них вразумительный ответ. Кроме того, он убедил миллионы людей, что им не следует пытаться развивать духовную сторону своей натуры, поскольку таковой не существует.

Кое-кто считает верным решением поддерживать материализм и впредь еще активнее, чем прежде. В настоящее время видные апологеты материализма предприняли широко пропагандируемый и несколько озадачивающий «крестовый поход против Бога». Публикации таких антитеистических трудов, как «Развеянные чары: религия как природный феномен» Дэниела Деннета (Daniel Dennet, Breaking the Spell: Religion as a Natural Phenomenon), «Бог как иллюзия» Ричарда Докинза (Richard Dawkins, The God Delusion), «Бог: неудачная гипотеза. Как наука доказывает, что Бога не существует» Виктора Стенджера (Victor J.Stenger, God: The Failed Hypothesis – How Science Shows that God Does Not Exist), «Бог не любовь» Кристофера Хитченса (Christopher Hitchens, God Is Not Great) и «Письмо к христианской нации» Сэма Харриса (Sam Harris, Letters to a Christian Nations) сопровождаются такими передачами, как «За пределами веры» канала Science Network, и кампаниями вроде «Вызов кощунства» на YouTube.

Примечательно следующее: во всем, что хотят сказать эти люди, нет ни единой новой идеи. Мыслители XVIII века высказали их давным-давно, преследуя те или иные цели. Да, современные работы сдобрены сомнительными домыслами из области эволюционной психологии – попытками вывести религию и духовность из практической деятельности, способной помочь некоторым нашим предкам эпохи плейстоцена передать свои гены. Однако предки эпохи плейстоцена давно исчезли с лица земли, а из дисциплины, которой недостает объекта, мало что можно узнать. Доводы изобилуют также уверениями в иллюзорной природе разума, сознания и свободы воли, в том, что духовность бесполезна и опасна.

Ряд экспертов в различных областях в середине XX века предсказывал, что духовность будет медленно, но верно исчезать. Обеспеченные материальными благами люди просто перестанут думать о Боге. Но эксперты ошиблись. В настоящее время духовность более разнообразна, однако она растет и развивается повсюду в мире. Ее поразительная живучесть порождает догадки, опасения и совершенно невероятные домыслы, но самое главное – непреодолимое любопытство, стремление исследовать ее.

Но как же можно осуществить научные исследования духовности? Для начала можно заново открыть для себя наше нематериалистское наследие. Оно всегда было в нашем распоряжении, но им преимущественно пренебрегали. Знаменитые нейробиологи – такие, как Чарльз Шеррингтон, Уайлдер Пенфилд и Джон Экклс, – не были, в сущности, приверженцами редукционизма, и у них имелись веские основания для такой позиции. В настоящее время нематериалистская нейробиология процветает, несмотря на ограничения, накладываемые широко распространенными превратными представлениями, а в некоторых случаях и враждебностью. Читателям предлагается непредвзято отнестись ко всем вопросам и свидетельствам, представленным в этой работе. Наступило время исследований, а не догматов.

В этой книге мы постараемся обосновать три ключевые идеи. Нематериалистский подход к человеческому разуму – богатая и жизнеспособная традиция, объясняющая свидетельства гораздо успешнее, чем зашедшая в настоящее время в тупик материалистская. Во-вторых, нематериалистское отношение к разуму дает практическую пользу и трактовку, а также перспективный подход к явлениям, к которым невозможно даже подступиться с материалистской точки зрения. И наконец, – и, возможно, эта идея окажется самой важной для многих читателей, – наша книга показывает: когда духовный опыт преображает жизнь, наиболее разумным объяснением, относящимся ко всем свидетельствам, является то, что люди, обладающие таким опытом, действительно вступали в контакт с реальностью за пределами их самих, – с реальностью, которая подвела их ближе к истинной сущности вселенной.