Книга: Пернатые многоженцы

Гаремы в пампасах Аргентины

Гаремы в пампасах Аргентины

Полигамия в форме полигинии, плавно переходящей в полиандрию, распространена у таких крупных нелетающих птиц, как нанду, или южноамериканские страусы. Хотя у всех бескилевых птиц, обитающих на разных континентах и называемых в просторечии страусами, основную заботу о кладке и птенцах проявляют самцы, насиживая яйца от одной или нескольких самок, только у нанду существует настоящая гаремная полигамия.

По наблюдениям за нанду орнитолога Дональда Бранинга в пампасах Аргентины, в зимние месяцы эти большие существа с мощными ногами мирно живут в стаях, насчитывающих от 15 до 40 птиц. Когда же в конце сентября в пампасы приходит весна, стайное поведение исчезает и с самцами происходят резкие перемены. Они начинают напыщенно двигаться, раздувая темнеющие к весне перья и задирая своих конкурентов. Взаимная агрессия самцов, однако, никогда не доходит до драк «не на жизнь, а на смерть». Сцепившись клювами, с переплетёнными шеями, они яростно толкаются, стараясь свалить друг друга, пока более слабый не убегает от победителя. Победитель же тут же начинает сзывать всех находящихся вблизи самок. Один взрослый самец завладевает гаремом из нескольких жен, от двух до пятнадцати, и спаривается с каждой из них по крайней мере один раз в два-три дня.

Этот многожёнец оказывается очень заботливым отцом. Он выкапывает неглубокую ямку в земле, выстилает её травой и приглашает своих жён отложить в это гнездо яйца. Как только в гнезде окажется несколько яиц, самец начинает их насиживать. Самки же с удивительной регулярностью продолжают откладывать яйца – каждая из них ровно через один день осторожно приближается к насиживающему самцу, откладывает огромное яйцо, весом до 700 граммов, прямо на землю перед носом внимательно наблюдающего за процессом папаши, и с чувством исполненного долга быстро убегает от гнезда. Самец же сразу осторожно закатывает клювом очередное яйцо под себя и продолжает свою рутинную работу. Когда через семь-десять дней в гнезде окажется 20–50 яиц (количество зависит от размера гарема), самец больше не подпускает к нему своих ветреных подруг, отгоняя их громким устрашающим шипением. Весь его гарем, держащийся обычно вместе, небольшим табунком, тут же перебегает к другому самцу, если тот проявляет брачное поведение, и весь процесс повторяется. Каждая такая сплочённая группа самок может откладывать яйца не двум-трём, а иногда десяти-двенадцати самцам.

Далеко не все насиживающие самцы нанду бывают счастливыми отцами, прогуливающимися по пампасам со своими многочисленными детишками. Сидеть на яйцах приходится долго – больше месяца; многие гнёзда гибнут или же бывают брошенными. Чаще всего такая участь постигает кладки последних в очереди самцов, к которым табунок самок приходит позже всего. Возможно, что естественный отбор таким способом противится позднему размножению. Природных врагов у взрослых нанду нет, за исключением человека (охота на этих птиц в XIX веке существенно сократила их численность), а яйца и птенцы – лакомая добыча опоссумов и хищных птиц. Самец, охраняющий свой выводок, столь агрессивен, что нападает даже на всадников; поэтому аргентинские пастухи очень осторожны в это время года.

Конечно, такая необычная система размножения, как у нанду, могла развиться только как механизм для обеспечения максимальной плодовитости. Ни отдельные моногамные брачные пары, ни такой тип многоженства, при котором каждая самка насиживала бы свою кладку, как у лирохвостов, ни «сдвоенное гнездование», как у белохвостого песочника, не смогли бы обеспечить такого преимущества для производства многочисленного потомства. Именно поэтому, несмотря на жестокие бойни, устраиваемые в прежние века аргентинскими гаучо в пампасах, и несмотря на большие изменения в естественных местообитаниях, эти высокие нелетающие птицы с весом тела, достигающего 25 кг, сохранились в природной среде Южной Америки.