Книга: Мифы об эволюции человека

Миф № 31 Из груды разрозненных костей можно собрать что угодно – хоть человека, хоть обезьяну, хоть человекообезьяну…

Миф № 31

Из груды разрозненных костей можно собрать что угодно – хоть человека, хоть обезьяну, хоть человекообезьяну…

Конечно, для человека, не знающего, чем скелет обезьяны отличается от человеческого, все едино: что Homo sapiens, что орангутан, что макака. (Характерный вопрос, слышанный мной неоднократно: «Как, у шимпанзе разве нет хвоста?») Без знаний остается полагаться на авторитет, а если отсутствует доверие к ученым, авторитетом становится первый попавшийся мифотворец из Интернета. Да, если прогуливал анатомию, тебе не то что обезьяну – семиголовую гидру соберут из «комплектующих» от разных животных и продадут за чистую монету.

Про гидру – я не шучу! Вплоть до начала XVIII в. фигурировали такие диковинки в европейских коллекциях; одна даже могла попасть в число «натуралий», купленных Петром Великим для петербургской Кунсткамеры (см.: Танасийчук В. Невероятная зоология{95}).

Но – слава Дарвину – есть биологические факультеты, где заставляют-таки учить анатомию, зубрить латинские названия, практиковаться в определении косточек и т. д. Хороший антрополог отлично знает особенности скелета человека и человеко; образных обезьян.

Посмотрите на фото бедренной и плечевой кости и подумайте: можно ли спутать их? Для антрополога столь же очевидна разница, например, между третьей и четвертой плюсневой костью; а различия между поясничным и грудным позвонком вообще громадны. Профессионал пристраивает на свое место в скелете даже фрагментарную находку.

Я неоднократно наблюдал, как учатся определять косточки на летней практике студенты кафедры антропологии биофака МГУ. После двух недель возни на раскопках набивают руку и делают это уверенно. А матерые специалисты в состоянии идентифицировать кость даже с завязанными глазами, на ощупь – в буквальном смысле! Мы проводили такой эксперимент с С. В. Дробышевским и зафиксировали на видео (его можно найти в YouTube).

Но, разумеется, бывают случаи, ставящие в тупик даже опытных профи. Как правило, тому есть несколько причин.

Во-первых, некоторые кости у человека и у человекообразных обезьян действительно с трудом различимы, ведь мы – ближайшие родственники. Когда найден комплектный скелет, обычно диагностика не вызывает затруднений, но об изолированных костях могут возникать споры.

Да что там обезьяны!

Другая потрясающая история – «ключица ископаемой обезьяны» из Ливии, найденная в 1979 г., а в итоге оказавшаяся… ребром дельфина. Ошибку распознал выдающийся палеоантрополог Тим Уайт{97}.

Во-вторых, у ископаемых существ сочетание признаков запросто могло быть иным, нежели у их современных родственников. Порой – причудливым и непривычным.

Помните, как ученые мужи не хотели признавать питекантропа? Ну не может – считали они – такой примитивный череп принадлежать обладателю столь современной бедренной кости! Скепсис был сломлен только после новых находок, подтвердивших, что такое сочетание возможно и даже обычно для древних гоминид. Мы восхищаемся самоотверженностью Дюбуа, бросившего вызов консерваторам, и корим ученых прошлого за их косность, однако в консерватизме научного сообщества есть несомненный плюс. Чтобы пробить «стену недоверия», первооткрыватели вынуждены искать самые убедительные, самые надежные подтверждения своих идей. А в результате – совершенствовать методы анализа находок, даже фрагментарных.

Лучшая защита от ошибок – осторожность и скептицизм научного сообщества. Так что ответ мифу о «химерах из разрозненных костей» таков: в XXI в. мало химеру собрать, нужно еще убедить сотни ученых-скептиков по всему миру. Ведь в случае, если ошибка обнаружится, никто из оппонентов не пощадит горе-ученого.

Уже десять лет спорят о реальности хоббитов с острова Флорес. До сих пор слышны голоса противников, считающих, что маленький человечек – не новый, неизвестный науке вид Homo, а просто больной сапиенс. Скептики – авторитетные ученые – в качестве доводов задействовали весь спектр патологий, приводящих к сходным особенностям скелета: всевозможные варианты микроцефалии, синдром Ларона с мутацией гена инсулиноподобного фактора роста I, микрогирию, недостаточное развитие гипофиза, эндемический кретинизм, синдром Маевского II типа; наконец, синдром Дауна{98}… На тему загадочного хоббита опубликовано более 100 статей; позиции сторонников «болезненной версии» постепенно слабеют, но они не собираются складывать оружие.

Да, чем сенсационней находка – тем более жесткую проверку она должна выдержать.

Так как же быть с найденной «грудой разрозненных костей»? Цель антрополога – отнюдь не собирать из этих костей «нечто». Задача – разобраться, докопаться до истины. Если говорить более конкретно, то антрополог:

• постарается понять, что это за кости, к какому виду (видам) они относятся;

• рассортирует их по разным особям;

• определит пол, возраст каждой особи;

• измерит и опишет особенности, в том числе патологии;

• при необходимости подключит других специалистов – генетиков, приматологов, палеопатологов и т. д.

Вы спросите: а как по набору костей, найденному при раскопках, вычисляют количество особей?

Например, так. Останки австралопитека Люси определили как кости одного скелета, поскольку кости:

• принадлежат человекообразному существу;

• подходят друг к другу по размеру;

• имеют сходную сохранность;

• явно одного биологического возраста (взрослая особь);

• найдены в непосредственной близости друг от друга;

• не дублируются! Например, встречается только одна правая плечевая и одна левая плечевая, одна правая и одна левая локтевая, один крестец и т. д. Если смешать два разных скелета, такой картины не получится. По теории вероятности в «миксе» обязательно окажутся дубли: скажем, две левые плечевые или два крестца.