Книга: Что скрывает кожа. 2 квадратных метра, которые диктуют, как нам жить

Мозг нашей кожи: нервы, защитные рефлексы, боль и эрекция волос

Мозг нашей кожи: нервы, защитные рефлексы, боль и эрекция волос

Принцип действия детектора лжи – это наглядное свидетельство связи между кожей и нервной системой. Лгущий испытывает стресс. Даже если его лицо выражает безучастие и невинность, от стресса и страха он все же немного пропотеет, и это в момент изменит проводящую способность его кожи. Попался, голубчик!

Эта функциональная связь закладывается уже на эмбриональном этапе: кожа и нервная система развиваются из схожих клеточных слоев. Для новорожденного уже с самых первых минут жизни важен осязаемый контакт с окружающим миром.

Почему так приятно, когда тебя гладят? Почему, если тихонько щекотать спину, по коже бегут мурашки? Почему легкое царапание или щипки, даже если они чуть болезненны, доставляют столько удовольствия?

Ответ таков: в нашей коже есть немного мозга. Большей частью он расположен на минус втором этаже, в дерме. Подслушивание, выведывание данных, передача сведений – все эти задачи выполняют нервные клетки, нервные волокна и нейротрансмиттеры – конструктивные элементы нашей нервной системы.

Нервная система состоит из центральной и периферической частей. Периферическая нервная система подразделяется на произвольную и непроизвольную вегетативную нервную систему. Эта последняя настолько непроизвольна (она неподвластна даже нашей воле), что ее еще называют автономной нервной системой (АНС). Она продолжает работать, даже когда человек в коме, управляя его дыханием, кровообращением, пищеварением, ритмами сна, потовыделением, диаметром зрачков, половыми органами и обменом веществ. В автономной нервной системе три компонента: симпатикус, парасимпатикус и нервная система внутренностных органов (в стенке желудочно-кишечного тракта). Симпатикус и парасимпатикус по сути антагонисты. Для симпатикуса важны достижения и темп, он круглые сутки начеку и всегда готов к бегству. Парасимпатикус, напротив, сторонник спокойствия: он за отдых, переваривание, расслабление.

В целом наша нервная система немного смахивает на коммутируемую схему. Нервные волокна – это электропроводка; центральная нервная система, наш мозг и спинной мозг – это коммутационный пункт. Спинной мозг вы можете себе представить в виде информационной магистрали, которая обеспечивает коммуникацию между мозгом и наружными постами: кожей и другими органами, мышцами, суставами, костями. В роли службы обеспечения всех этих постов, включая кожу, выступает периферийная нервная система.

Многими нашими действиями мозг управляет активно и осознанно, и многие ощущения мы также регистрируем сознательно. Умышленные движения рук или ног – это результат принятого мозгом решения. Наш коммутационный пункт что-то решает и посылает соответствующее предписание исполнительным органам. Скажем, если мы намерены пожать кому-то руку, ибо мозг счел это в данный момент вежливым и уместным, то мы открытым жестом протягиваем руку и пожимаем руку находящегося напротив нас человека.

Энергичным или деликатным будет рукопожатие, зависит от того, какое впечатление мы хотим произвести. Хорошо ли, правильно ли действует рука, об этом мозг, в свою очередь, судит по тому, комфортным ли получилось рукопожатие (то есть не доставило ли боли), хорошо ли это выглядело и, разумеется, достигнут ли желаемый эффект. Эту информацию он получает из разведданных, добытых сенсорами и замерными устройствами органов чувств, к которым в значительной степени относится и кожа.

Сенсоры есть повсюду в коже; благодаря маленьким чувствительным рецепторам она получает всевозможные данные из окружающей среды, отмечая раздражения, вызванные прикосновениями, нажатием, вибрацией, температурой и болью. При рукопожатии, например, мы чувствуем давление руки, которую пожимаем. Мы чувствуем вибрацию движения, мы чувствуем руку собеседника: сухая ли она, потная ли, липкая, холодная или теплая. Посредством разветвленной сети расположенных в дерме нервных волокон кожа передает всю эту информацию дальше – в центральную нервную систему. Там информация перерабатывается, и обратно в организм и кожу отсылаются реактивные импульсы. Когда мозг решает, что пожимать руку уже хватит, он кладет конец этому действию, отдавая приказ: «Миссия выполнена».

Итак, кожа и мозг состоят в очень тесном взаимодействии, сознательном и бессознательном. Наша вегетативная нервная система регулирует также расширение и сужение кровеносных сосудов в коже, поднимает волоски (эффект «гусиной кожи») и активирует наши потовые железы… и это лишь несколько примеров.

Но иногда у нас нет времени подключать большой мозг, ибо путь туда довольно долог. Пока он получит информацию и соответствующим образом среагирует, может оказаться уже поздно. Для этих случаев есть защитные рефлексы. Ими управляет непосредственно спинной мозг, ибо это намного быстрее. Защитные рефлексы вступают в силу, например, когда мы подавились: тут срабатывает кашлевой рефлекс, ну а при худших обстоятельствах может быть и рвотный. Или, скажем, в глаз угрожает попасть мошка – активируется мигательный рефлекс.

Наша кожа не могла бы находиться во всеоружии, не будь у нее на службе своего собственного очень важного защитного рефлекса – реакции отступления. Этот рефлекс срабатывает в жару и при боли. Боль выполняет очень важную для нашего организма сигнальную функцию. Кожа может почувствовать боль, вызванную жарой, холодом, травмой, кислотой, щелочью, давлением, растяжением, воспалением или ядами. Наши рецепторы боли не очень-то легко возбудимы, нужен довольно-таки сильный раздражитель, чтобы они сработали. Чувствительность рецепторов управляется находящимися в тканях нейротрансмиттерами: они ее регулируют и настраивают, то есть производят своего рода тюнинг.

Когда на коже, в зубе или где-то еще в организме возникает воспаление, климат в тканях меняется в сторону кислотного, и в организм вбрасывается огромное количество нейротрансмиттеров. Это понижает наш болевой порог, то есть мы становимся еще восприимчивее к боли. Бывает, что болит все тело до кончиков волос, мы чувствуем боль в голове и ломоту в суставах. Во избежание дальнейшего ущерба организм призывает нас к постельному режиму и напоминает нам выделить время для лечения.

Стоит находящимся в коже сенсорам боли учуять опасность, как они в мгновение ока посылают предупреждения центральной нервной системе: «Внимание! На левом бедре боль!» или «Осторожно! Правой ладони грозит ожог!» Реакция наступает незамедлительно – мы отдергиваем руку, отскакиваем в сторону, увертываемся. Такая рефлекторная реакция происходит без вовлечения сознания. Срочное донесение о боли и опасности уже на уровне спинного мозга вызывает исключительно быструю реакцию отступления. И только потом информация достигает мозга, который может задуматься о дальнейших превентивных мерах и о том, как избежать опасности.

Когда речь идет о боли, тут вмешивается еще и психика.

Существует вполне реальная болевая память, хранящая прежний опыт. Человеку, долгое время переносившему сильные боли, будет достаточно сравнительно несильной боли, чтобы объявить мобилизацию по полной программе. Поэтому врачи, специализирующиеся на противоболевой терапии, рекомендуют не тянуть с приемом болеутоляющих средств до тех пор, пока иначе уже никак, а уже превентивно принять небольшую дозу лекарства, чтобы организм не получил нового опыта болевых ощущений. Так можно снизить риск того, что человек будет становиться все более восприимчивым к боли, прибегать ко все более мощным медицинским средствам, чтобы вообще хоть как-то унять боль.

Таким образом, пережитая боль, как телесная, так и душевная, оставляют своего рода невидимый шрам на нашей психике, боль ослабляет наш организм. При проработке болевых ощущений учитываются, в частности, уроки детства: чему человек научился у родителей, бабушек, дедушек или в детском саду. Была ли боль связана со страхом? Или под девизом «Настоящий индеец не ведает боли» от ребенка требовали, чтобы он ее скорее игнорировал? Очень важно, как внешний мир реагировал на детскую боль, получал ли ребенок после того, как столкнулся с болью, больше внимания, утешения и любви, чем в прочих эмоциональных диспозициях и ситуациях.

Врач часто становится свидетелем, как один и тот же болевой раздражитель, например инъекция, вызывает у пациентов совершенно разные реакции. Это зависит от типа характера: стоик, герой, комок нервов, истерик, мазохист, трусишка, а также от происхождения (в каждом обществе своя культура боли) и от индивидуальной отметки показателя уровня стресса. Терпимость к боли разнится очень существенно.

Некоторым достаточно увидеть канюлю, чтобы запаниковать. Перед внутренним взором прокручиваются кадры, человек напряжен и ждет коварного укола. Вот сейчас, сейчас будет больно. Тут врач может прибегнуть к небольшой уловке: причинив себе боль, человек машинально трет или массирует больное место. На профессиональном языке это называют «друк-анестезией», то есть анестезией нажатием. Эффект от давления и трения на коже перекрывает раздражитель боли. И тогда боль ощущается не так сильно.

Я использую этот факт, когда делаю прививку или внутримышечный укол. Поскольку я предварительно немного защемляю между пальцами соответствующий участок кожи, то сам укол уже почти не ощущается, и пациенту кажется, будто у меня истинный талант делать уколы.