Книга: Тайны мира насекомых

Пока эта книга готовилась к печати, «набежало» немало новостей; главнейшими из них поделюсь с читателями-природолюбами.

Новость первая. Ко второй половине лета на луговинах нашего омского энтомозаказника многие растения уже отцветают, а вокруг — поля, большей частью с монокультурой злаков. Так вот совхоз «Лесной», идя навстречу и нам, и исилькульским юннатам, работающим в заказнике, посеял в 1989 году впритык к участку 3 гектара подсолнечника — красивая ярко-желтая полоса за многие километры сияла между колков. Подсолнухи цвели здесь весь июль и август, досыта кормя любителей нектара и пыльцы. И на тысячах больших и малых «солнц» пили нектар бабочки, набивали тяжелым желтым цветнем свои щетки и корзиночки шмели, андрены и мегахилы.

Но нектар у подсолнуха — не только в цветках. Сладкими липкими капельками в жаркие дни были усеяны стебли, черешки листьев и пазухи в их основании, и на солнечно-желтое поле слетались многочисленные наездники всех размеров; здесь же отъедались горячим ароматным нектаром другие насекомые-энтомофаги — одиночные осы-охотницы помпилы, аммофилы, краброниды, сфексы и многие-многие другие помощники земледельца.

Поэтому на зимовку в том году пошла намного более многочисленная, чем прежде, армия энтомофагов — это показали специальные учеты. Так что заказник перестал быть замкнутым хрупким островком Жизни среди полей; совхоз обещает и впредь подсевать у заказника культуры, богатые пыльцой и нектаром.

Хороша и вторая новость. Когда-то к западным окраинам Исилькуля примыкал огромный — гектаров в сто — старинный парк с великолепными рощами и аллеями совсем «нездешних» деревьев: елей, дубков, груш, кедров, лиственниц и сосен, с обильными яблоневыми садами, и все это бережно и очень гармонично было вписано в природные ландшафты — колки, степные поляны, болотца, грибные и ягодные луговины. Однако в последние десятилетия все это рукотворное и природное богатство пришло в упадок: растущий город уже вторгся в колки, сады и аллеи, высылая далеко вперед свой непременный «авангард» — мерзкие кучи свалок; деревья гибнут целыми рощами, скудеет и животный мир этой Страны Жизни, открывший мне в далекой юности много-много насекомьих тайн и загадок, а моим детям и ученикам (я преподавал в художественной школе) — неповторимые красоты Природы.

Так вот удалось добиться официального решения Исилькульского горсовета № 203 от 17 августа 1989 г. «Об организации экологического Памятника природы на территории плодосовхоза «Мичуринский», берущего под охрану остатки наблюдаемых мною уже без малого полсотни лет здешних степей — злаково-полынной, типчаковой, ковыльно-солончаковой; лесного разнотравного луга; березового колка, очень богатого муравейниками. Районной станции юннатов, с которой у нас давние хорошие отношения, поручено организовать здесь и освоить познавательно-экологическую тропу по памятнику природы «Реликтовая степь» с пятью различными участками общей площадью 5,2 гектара. Вдобавок ко всему исилькульские юннаты опробовали на природе многотрубчатые насекомьи гнездовья моей конструкции и уже приготовили большое их количество.

Новость номер три. Весной 89-го мне посчастливилось выступить на Последнем звонке сельской школы омского совхоза «Украинский», тоже недалеко от Исилькуля. Неподдельный интерес к опылителям люцерны мегахилам проявили не только школьники и преподаватели, но и совхозное начальство, директор и агроном. Закипела работа по изготовлению трубок, укрытий — радости моей не было предела. Добыв коконы в далеком Шушенском, мы с сыном Сергеем и совхозными старшеклассниками с упоением и надеждой проработали там, на стогектарном поле, все жаркое лето, включая уборку и обмолот валков.

И оказалось, что наши звонкокрылые маленькие питомцы — их было 122 тысячи — наработали совхозу сверх «фона» 4,3 тонны семян люцерны (прикиньте доход по главе «Ключ от цветка люцерны») — и это несмотря на убийственную засуху. Мегахилки же увеличили свое «поголовье» почти в три раза; к слову сказать, ценность и перспективность листорезов уже «раскусили» некоторые хозяйства, и кокон вздорожал до семи копеек за штуку.

Но случилось невероятное. Несмотря на твердые публичные обещания, директор совхоза В.М. Эйсмонт отверг результаты труда своих же сельских школьников — не говоря уже о мегахилках и их новосибирских покровителях. Обидно и за ребят, полюбивших эту работу и надеявшихся ее продолжить, и за совхоз, школьному музею которого мы обещали в благодарность организовать отдел экологии, и за бескорыстных трудяг-мегахилок, которых придется везти теперь бог знает куда — уважаемый Виктор Михайлович не пускает их больше на родину: мол, они «неубедительны»...

Четвертая новость напрямую связана с третьей. На дальнем 6-гектарном клинышке того же совхозного поля отлично сработали местные шмели, пчелы-мелиттурги и рофиты, что изображены на цветной вклейке, — дав сверх «фона» 0,2 тонны семян люцерны. Оказалось, что рядом, на сохранившихся степных луговинах, их подземные гнезда; кроме того, тут же обитает масса других редких и красивых насекомых — жуки-огнецветки, усачи, бронзовки, «краснокнижные» бабочки... И школа, по моей рекомендации, устраивает здесь энтомологический заказник из двух участков общей площадью 6,5 гектара; огромное спасибо за это учителю биологии, искреннему другу Природы, Федору Яковлевичу Штреку и Украинскому сельсовету, утвердившему этот заказник специальным решением. Как бы хотелось, чтобы директор совхоза не воспрепятствовал хотя бы в этом, а лучше бы помог и школе, и насекомым (ума не приложу, за что он их так невзлюбил)...

Новость номер пять. Под Новосибирском, в излучине речек Ини и Шабанихи (Березовское урочище), организован первый в Сибири мирмекологический — для муравьев — заказник площадью 55 гектаров, утвержденный облисполкомом. Плотность «муравьеграда» — 59 гнезд на гектар, высота куполов — до полутора метров! О муравьином городе первыми сообщили соседствующие с ним дачники, и, надо отдать им должное, не нарушают заповедный режим участка. Лесничество установило объявления, готовит материал для ограды. Заботливые опекуны заказника — видные новосибирские ученые-мирмекологи Жанна Ильинична Резникова, Наталья Михайловна Бугрова и, конечно же, их молодые помощники — аспиранты и студенты.

Шестая новость печальнее. На землях СО ВАСХНИЛ под Новосибирском вконец уничтожены целых пять микрозаповедников, устроенных нами с Сергеем и Олей и давших в былые годы уникальные научно-познавательные материалы. Причины разгромов разные: один якобы попадает под застройку, через другой проложили сточную канаву, у третьего некому и не на что восстановить рухнувшую ограду, и так далее. Общество охраны природы и Госкомприрода от помощи отступились...

Новость седьмая. Энтомологи вступили в тяжкую, тоже неравную борьбу за сохранение Буготакских сопок в Тогучинском районе Новосибирской области, на которых сложился неповторимый биокомплекс: свыше 80 видов дневных и 600 видов ночных бабочек, несколько тысяч видов жуков, шмелей, пчел, двукрылых, наездников, муравьев, прямокрылых; немало краснокнижных насекомых. Энтузиасты спасения Сопок — энтомолог Юрий Петрович Коршунов и молодой специалист по бабочкам Вадим Ивонин. Но уж очень неравны силы: дорожники-строители крушат эти небольшие холмы на щебень (Наука и жизнь, 1979, № 10), и, если буквально сейчас этих вандалов не остановят, уникальный Островок Жизни лет через пять исчезнет с лика Земли.

Восьмая, и последняя, новость — отличная: упоминавшийся в этой книге чувашский колхоз «Ленинская искра», начавший когда-то перестройку всей своей экологии с сети энтомологических заказников по примеру первого моего исилькульского, вот уже десять (!) лет не применяет никаких химикатов. Таких заказников было у них 13, теперь их расширили и слили, и стало их 9, общею длиной 85 километров. Колхозный энтомолог Владислав Иванович Потапов и председатель Аркадий Павлович Айдак подсчитали, что естественно возродившиеся в заказниках насекомые-опылители дают чистой прибыли 151 тысячу рублей в год (Наука и жизнь, 1990, №1), не считая огромной пользы от насекомых-энтомофагов.

Недавно туда, в Чувашию, ездила за опытом (неудобно говорить, но... гребенниковским!) группа ученых-аграрников Сибирского Института земледелия... И тем не менее я рад, что наши здешние трудные зерна дают такие замечательные всходы.

Жаль только, что не в Сибири...

И до боли мучает меня вопрос: что же здесь, на просторах Западно-Сибирской низменности, по большому экологическому счёту — просторах бесхозных, в конечном итоге восторжествует: Воинствующее ли Невежество или же Экологический Разум?

Подрастайте же скорее, юные мои читатели: времени-то у вас на эту трудную и срочную работу совсем-совсем мало...

Новосибирск — совхоз «Украинский» — Исилькуль, 1990 г.