Книга: Антропология пола

7.4. Брак в традиционных обществах

7.4. Брак в традиционных обществах

Анализ типов брачных отношений в известных на сегодняшний день традиционных обществах свидетельствует, что 83% из них практикуют полигинию, 16% моногамны, а 0,5% полиандричны. Эволюционные антропологи склонны интерпретировать модели взаимоотношений между полами в рамках представлений о половом отборе. В соответствии с этим подходом, специфические морфологические и поведенческие характеристики представителей мужского и женского пола формируются под влиянием конкуренции в пределах пола, конкуренции между полами и избирательности одного пола в отношении представителей другого. Конкуренция между полами в комплексе с конкуренцией между представителями одного пола приводит к оптимальному варианту, в рамках которого достигается равновесие между полами по параметрам репродуктивного успеха и родительского вклада. Учитывая роль экологических и экономических факторов в направленности действия полового отбора, есть все основания полагать, что ранние представители Homo sapiens преимущественно практиковали сериальную моногамию.

Именно такая модель является наиболее распространенной в условиях жизни сегодняшних бродячих охотников-собирателей. Лишь небольшая доля наиболее преуспевающих мужчин (лучших охотников, лидеров бэндов) могут иметь более одной жены. Наши данные показывают, что около 4% мужчин у хадза Танзании полигамны, причем в значительном количестве случаев одновременное присутствие нескольких жен отражает период трансформации, при котором старая жена еще не покинула мужа, а новая уже появилась. Очевидно, что практика полигамии получает большее распространение в связи с неолитической революцией, обеспечивающей появление избыточного продукта и имущественного расслоения общества в комплексе с развитием патриархальности.

Каковы же причины столь широкого распространения практики полигинии в человеческих культурах? Одну из версий предложили экономисты. Гари Бейкер математически показал, что выгоды от мужской полигамии получают не только сами мужчины, но и женщины, поскольку полигамными оказываются заведомо более состоятельные мужчины. Таким образом, в браке с полигинным мужчиной женщина получает больше материальных благ, чем в моногамном браке. Эти представления перекликаются с идеями эволюционных антропологов о роли полового отбора в эволюции человека, в частности, с теорией сексуальных стратегий (женщины во всех обществах предпочитают более состоятельных и высокостатусных мужчин). Теория сексуальных стратегий успешно применяется для объяснения взаимоотношений между полами не только применительно к традиционным обществам, но и к обществам индустриальным, причем Россия не является исключением.

Вопрос о причинах распространения мужской полигамии в человеческих культурах один из ключевых в антропологии. К настоящему времени предложен целый ряд моделей, интерпретирующих феномен полигамии с точки зрения интересов мужчин и женщин. Эти модели, как нам представляется, не альтернативны, а взаимно дополняют друг друга. Они позволяют понять, что полигамия может являться адаптивным ответом на экологические, экономические и социальные условия или их комбинацию.

Идея Бейкера была использована специалистами в области поведенческой экологии для разработки пороговой модели полигинии. Ее суть состоит в том, что пусковым механизмом полигинии является женская избирательность — предпочтение мужчин, контролирующих больший объем ресурсов. Наконец, ряд эволюционных антропологов разработали модель, основанную на идее конфликта интересов между полами в отношении оптимальной системы воспроизводства. «Битва полов» предполагает, что репродуктивные интересы мужчин и женщин далеко не всегда совпадают.

Большинство традиционных обществ патриархальны и патрилокальны. В этих условиях интересы мужчин реализуются в большей мере, нежели интересы женщин. В частности, мужчинам нет дела до того факта, что в полигамном браке женщина может иметь меньше шансов на реализацию своего репродуктивного потенциала. В сущности, для их собственного репродуктивного успеха важным является только то обстоятельство, что суммарно жены производят на свет больше потомков, нежели могла бы произвести одна женщина в моногамном браке. Если для мужчин платой за полигамию является выраженная конкуренция за обладание большим числом жен, то непроизвольной платой женщин за полигамию может являться снижение общей репродуктивности или более высокая смертность потомства. Б. Страссман, изучавший репродуктивный успех у женщин и мужчин догонов Мали (земледельцы), приходит к выводу, что полигамия в этой культуре выгодна только для мужчин, тогда как для женщин сопряжена с отчетливыми рисками и потерями. Следовательно, в этих условиях лучше работает модель конфликта интересов между полами, связанная с реализацией репродуктивных возможностей и родительским вкладом мужчин и женщин.