Книга: Зоология и моя жизнь в ней

Контрастные социальные системы хохотунов и хохотуний

<<< Назад
Вперед >>>

Контрастные социальные системы хохотунов и хохотуний

За несколько лет до нашего приезда в заповедник Николай Андрусенко начал ежегодно вести полный учет птенцов в этой колонии черноголовых хохотунов. Он кольцевал их поголовно, а в конце сезона размножения подсчитывал количество выживших. Погибшие от разных причин также заносились в общий реестр. И тут вдруг выяснилось, что число вылупившихся из яиц пуховичков намного превосходило окончательные суммарные цифры. Так, в прошлом году он не досчитался около полутора сотен птенцов. Они исчезли напрочь. Это казалось совершенно необъяснимым.

Но Андрусенко посещал колонию только на короткое время проведения учетов. А мы проводили здесь часы, сидя в палатке-укрытии и наговаривая всё увиденное на диктофон. И разгадка вскоре была найдена. Мы были поражены, увидев в первый раз как хохотун методически избивает птенца из соседнего гнезда, который неосторожно отошел от опекающего его родителя. Агрессор раз за разом наносит сокрушительные удары своим мощным крючковатым клювом в голову птенца, пока тот не перестанет подавать признаки жизни. В этот момент убийца либо оставляет свою жертву, перестав обращать на нее внимание, либо, что случается реже, заглатывает ее целиком.

В последнем случае проглоченный птенец служит в дальнейшем кормом для собственных птенцов хищника. Как и стандартная добыча хохотунов – крупная рыба, проглоченный птенец частично переваривается в зобу убийцы, который в момент кормления отпрысков отрыгивает тушку и держит ее в клюве на весу. А птенцы отклевывают кусочки плоти, после чего полупереваренный труп возвращается в зоб родителя до следующего сеанса кормления.

Мы объяснили для себя этот случай каннибализма тем, что местные хохотуны живут в условиях дефицита корма. В горько-соленой воде Тенгиза способен существовать только один вид живых организмов – крошечный жаброногий рачок артемия, но уж никак не рыбы. Поэтому хохотуны вынуждены летать на охоту за 70 километров от колонии – на пресноводное озеро Кургальджино.

Спрашивается, что же заставляет этих птиц гнездиться в месте, столь неблагоприятном, казалось бы, для их выживания. Оказывается, в данном случае все дело в давних традициях. Обосновавшись однажды в такой местности, где отсутствуют явные внешние отрицательные воздействия, взрослые особи и их потомки стремятся сюда с началом сезона гнездования и в последующие годы. В дальнейшем оказывается, однако, что реально гарантий полной безопасности нет и здесь. Вполне вероятно, что первый выбор места, где птицы будут затем гнездиться из года в год, обусловлен отсутствием там наземных хищников. Этому условию удовлетворяют острова, куда лисицам, например, добраться с берега затруднительно. Но эти изолированные участки суши вполне доступны для таких пернатых, от которых может исходить угроза ничуть не меньшая.

Во время работы на острове Смеха мы еще не подозревали, насколько опасно для хохотунов соседство с безобидными, как тогда казалось, хохотуньями.

Мы изменили свою точку зрения в последующие несколько лет, отданных изучению образа жизни хохотунов на островах Каспийского моря. И вот что тогда нам удалось выяснить.

Одна из колоний хохотунов, за которой мы вели наблюдения на острове Огурчинский, сильно пострадала от хищничества хохотуний. Только за 21 час нашего присутствия здесь мы зафиксировали 83 попытки этих чаек поживиться содержимым гнезд хохотунов. Удалось увидеть похищение шести яиц, поедание других шести, украденных ранее, а также успешное нападение на птенца, которое привело к его гибели. Наиболее активно в роли мародера выступала одна хохотунья, которую мы легко опознавали по легкому прихрамыванию. Во всех прочих отношениях эта птица была вполне нормальной. Она несколько раз участвовала в брачных играх с другими особями своего вида, и частенько изгоняла прочих хохотуний из поселения хохотунов, служившего для нее своего рода охраняемой кормовой территорией. Эта птица присутствовала в поселении не всегда, посещая его, по всей видимости, в основном ради охоты.

В арсенале хищнического поведения этой особи было три способа мародерства. Она или нападала на насиживающего хохотуна спереди с целью согнать его с гнезда или выхватывала яйцо из-под наседки сбоку. Но наиболее оригинальным и самым эффективным оказывался третий способ. Хохотунья подходила к насиживающей птице сзади, хватала ее за конец крыла и стаскивала с гнезда. Не более 18 секунд требовалось на то, чтобы протащить хохотуна, оказавшегося в такой ситуации абсолютно беспомощным, на расстояние немногим более метра. Тогда мародер отпускал свою жертву, перелетал через нее к гнезду и, если успевал к нему первым, хватал яйцо и улетал на край поселения, где и расклевывал добычу. Именно этим способом были осуществлены все успешные нападения на гнезда со стороны этой хохотуньи.

Второй из трех перечисленных способов оказывается, по всей видимости, наиболее эффективным при похищении из гнезд хохотунов недавно вылупившихся птенцов, которые, в отличие от яиц, зачастую хорошо видны под сидящей на них взрослой птицей. Еще более уязвимыми для такого рода нападений становятся птенцы в тот момент, когда они только начинают выходить из-под наседки. Прежде чем похитить птенца из выводка, наиболее настойчивая хохотунья подолгу ходит вокруг хохотуна, опекающего маленьких птенцов, а затем внезапно бросается вперед и выхватывает пуховика из-под родителя, не успевшего «сориентироваться». Маленьких птенцов хохотуньи могут заглатывать целиком, о чем свидетельствует характер выброшенных ими погадок. В одном случае погадка представляла собой целый скелет птенца с кольцом на ноге, что объясняет многочисленные случаи исчезновения помеченных нами птенцов хохотуна в возрасте двух-трех дней. Более крупных птенцов, убитых самими хохотунами или же хохотуньями, эти чайки расклевывают.

В тщетных попытках объяснить целесообразность всего, что мы видим в природе, «полезностью» для тех или иных участников событий, горе-теоретики придумали следующее объяснение того, почему животные собираются в плотные группы. Это так называемый «эффект смущения». Суть идеи в том, что когда хищник видит перед собой множество потенциальных жертв, он не в состоянии сосредоточить свое внимание на какой-то одной. В том же духе предполагается, что плотное скопление особей может само по себе служить их пассивной защитой от хищника, который, якобы, не решается предпринять даже попытку нападения на группу (так называемый «эффект массы»). В этом сторонники такого рода упрощенческих воззрений видят одно из «преимуществ» колониального гнездования.

Согласившись со всем этим, логично было бы ожидать, что хохотуньи-мародеры будут разорять гнезда хохотунов, размещенные более разрежено по периферии их колонии, а не плотно сконцентрированные в ее центре. Но, как оказалось, наиболее успешно мародерствовавшую хохотунью совершенно явно привлекали именно эти компактные кластеры гнезд в гуще поселения. Разоряя их одно за другим, эта чайка прогрессивно разрежала центральную часть колонии, создавая тем самым удобный плацдарм для хищничества менее искусных мародеров.

Подключению к питанию яйцами все новых и новых хохотуний (а возможно, и самих хохотунов) могло способствовать еще одно обстоятельство. Добычливый хищник поедает лишь часть украденного им, оставляя все прочее прямо в колонии или непосредственно на ее периферии. Так, прихрамывавшая хохотунья, наиболее преуспевшая в похищении яиц, уносила свою добычу метров за пять-десять от ограбленного гнезда, тут же пробивала скорлупу и съедала эмбрион. Остатки содержимого яйца вскоре подъедали другие хохотуньи, а скорлупу иногда проглатывал целиком какой-либо из проходивших мимо черноголовых хохотунов. Иными словами, перед нами типичный случай того, что в науках о поведении именуется «пищевым подкреплением». Получается, что успешное хищничество всего лишь одной или немногих особей способствует быстрому увеличению контингента птиц, которые справедливо рассматривают поселение черноголовых хохотунов в качестве кладовой высококалорийного и относительно легко доступного корма.

Не срабатывал эффект массы и в качестве средства защиты гнезд от четвероногих хищников небольших размеров. Одна из колоний на острове Огурчинский подверглась ночному нападению одичавшей домашней кошки. Здесь мы на следующий день не досчитались двенадцати меченых птенцов и, кроме того, собрали 29 трупов пуховиков. Их мы отнесли в лагерь для измерений, которые отложили до завтра. Трупы были аккуратно разложены на скамейке. Когда утром собрались мерить их, оказалось, что часть материала исчезла. Кошка была неуловимой и лишь однажды кому-то из нас удалось засечь боковым зрением ее промелькнувшую тень. Так мы убедились в том, что этот хищник уносит трупы с собой. Так что можно было отнести 12 птенцов, пропавших из колонии, к числу унесенных и съеденных им. Что же касается остальных птенцов, погибших в ночь нападения кошки на колонию, то их гибель мы приписали перемешиванию выводков в момент паники и последующей неспровоцированной агрессии к собственным птенцам со стороны взрослых хохотунов.

Так что же мы видим в итоге. Во-первых, каждый хохотун, вопреки своему угрожающему облику, оказывается совершенно беззащитными даже в отношении мародеров, значительно уступающих ему по размерам – таким, как хохотунья или сопоставимой величины (домашняя кошка). Хохотуны позволяют хохотуньям беспрепятственно находиться в самом центре поселения. Насиживающие хохотуны не реагируют на похищение мародерами яиц из гнезд, расположенных вплотную к их собственным. Они не преследуют чаек, похитивших их яйцо или птенца. Открытой агрессивности с их стороны не вызывает даже физическое насилие – в том случае, когда хохотунья стаскивает насиживающую птицу с гнезда, подолгу удерживая ее за крыло. В те моменты, когда хохотунья отпускала свою жертву, та ни в одном случае не делала даже попытки предпринять какие-либо ответные наказующие действия.

Во-вторых, у этих птиц отсутствует какая-либо коллективная защита от хищников. При посещении колонии человеком (а также при виде пролетающего вертолета) все взрослые хохотуны поднимаются в воздух и отлетают в сторону, оставляя гнезда без всякой защиты. Они даже не пытаются пикировать на врага, что свойственно многим другим видам чаек, и хохотуньям в том числе. Ясно, что именно так эти птицы ведут себя при появлении в колонии кошки или лисицы, позволяя им хозяйничать в гуще гнезд и лишь терпеливо ожидая ее ухода. Таким образом, привычные представления о том, что система облигатной колониальности есть эффективная стратегия защиты от хищников, оказались совершенно ложными.

К сказанному важно добавить, что хохотуны полностью лишены некоторых особенностей, которые не без оснований принято считать важными приспособлениями к защите от хищников. В этом отношении эти птицы резко отличаются от хохотуний. Те прячут свои гнезда в траве или под кустами, а птенцы у них окрашены покровительственно. Они серые, испещренные буроватыми пятнами разной величины и формы. Такая окраска называется «расчленяющей»: контуры птенца, когда он неподвижен, «разбиваются» этими пятнами, и тот оказывается почти незаметным на фоне пестрого субстрата. Именно по этому принципу маскируется военная техника и окрашивается камуфляжная одежда.

Кластеры гнезд хохотунов видны издалека. Их присутствие выдает не только само скопление насиживающих птиц и их хоровая вокализация, но и то, что гнезда хорошо выделяются на желто-серой поверхности солончака контрастными светлыми пятнами. Дело в том, что насиживающие птицы испражняются на край гнезда, так что его края оказываются зацементированными их зеленовато-белым пометом. Птенцы хохотуна одноцветные – чисто белые или светло-палевые, то есть не располагают маскирующей окраской. В ответ на появление опасности они затаиваются, прижимаясь к земле и оставаясь в полной неподвижности весьма длительное время. Но такой птенец хорошо виден издалека каждому, кто вознамерится поживиться мясом чайки. Здесь перед нами показательный пример того, как у каждого из двух видов все без исключения их характеристики сочетаются между собой по системному принципу. Каждый такой комплекс тесно взаимосвязанных свойств может быть назван уникальным синдромом, специфичным для каждого вида.

Помимо всего прочего, создается впечатление, что все особенности гнездовой биологии хохотунов формировались в эволюции таким образом, что возможность воздействия хищников не играла при этом ни малейшей роли. Пойдя однажды по пути формирования плотных колоний, вид, фигурально выражаясь, как бы «махнул рукой» на эти опасности. И в самом деле, зачем естественному отбору заботиться о покровительственной окраске птенцов, когда само присутствие колонии станет очевидно каждому потенциальному хищнику, находящемуся за километр от нее – уже, хотя бы, по непрерывному реву ее обитателей?

Вообще говоря, для оценки эффективности любой системы репродукции биологи вынуждены полагаться на единственный параметр. Это так называемый «успех размножения» – доля потомков, выживших до момента приобретения ими самостоятельности. Существенный отход молодняка в период от рождения до этого времени неизбежен всегда. Однако, у черноголовых хохотунов, как выяснилось, он приурочен к первым трем дням жизни потомства, когда до 20 % птенцов уничтожаются взрослыми членами колонии. Смертность птенцов хохотуньи, как нам удалось выяснить, оценивается примерно теми же цифрами, но пик их смертности приходится здесь на более поздние сроки, когда уже подросшие птенцы теряют родителей и гибнут от голода или переохлаждения.

Казалось бы, «баш на баш». Но черноголовый хохотун в ходе эволюции пошел явно по тупиковому пути. Возможность дальнейшего существования этих чаек, как кажется, сохранится лишь до тех пор, пока будут существовать острова, полностью свободные от наземных хищников. Что касается хохотуний, то им в будущем ничего такого не угрожает: в условиях изолированного существования гнездящихся пар существенная их доля всегда сможет успешно вырастить свое потомство. Как удачно выразился один зоолог, неуспех отдельных гнезд этого вида можно сравнить с потерей нескольких спичек из коробка, а крах большой колонии хохотунов из нескольких сотен пар равноценен потере зажигалки.

<<< Назад
Вперед >>>

Генерация: 0.642. Запросов К БД/Cache: 0 / 0
Вверх Вниз